Виктор Черкасов

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ РЭКЕТ США

НА ПИРУ АНТИХРИСТА

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

"И говорит мне: воды, кото­рые ты видел, где сидит блудни-ца, суть люди и народы, и племе­на, и языки...

Жена же, которую ты видел, есть великий город, царствующий над земными царями".

Откровение от Иоанна. 17 : 15,18

Приближаясь морским путем к покрытому пеленой грязного смога, вечно бурлящему деловой энергией Нью-Йорку, каждый путешественник неизбежно обратит вни­мание на грандиозную, увенчанную рогатой короной статую женщины, гордо и величественно взметнувшей горящий факел над лениво плещущими у ее ног мутными волнами залива Аппер Бей. Многие путешественники без особого труда сразу же распознают этот широко извест­ный во всем мире образ американской статуи Свободы, якобы символизирующей извечное стремление человечества к свободе, равенству и братству. Но далеко не все лю­ди знают, что создатель этой статуи Фредерик Бартольди в свое время был активным членом парижской масонской ложи "Эльзас-Лотарингия" и, создавая этот символ сво­бодолюбия человеческого духа в подарок своим амери­канским единоверцам, вложил в нее чисто масонские по­нятия свободы, братства и разума.

За спиной этого фальшивого символа иллюзорной свободы и ложного разума, в железобетонных джунглях манхэттенских небоскребов, зловеще притаились сего­дняшние духовные распорядители идейного наследия Бартольди и прочих светочей масонского учения.

Воспользовавшись развалом СССР, который долгое время являлся главным препятствием на пути установле­ния ее Всемирной финансовой диктатуры, масонская кли­ка уолл-стритских банкиров решительно устремилась к завершающей стадии строительства нового мирового по­рядка. Отсюда, из своего нью-йоркского финансового логова, эти масонские оборотни сегодня дельно торгуют судьбами целых государств и народов.

Новый мировой порядок нью-йоркского финансово­го чудовища не ограничивается только его одним безраз­дельным экономическим господством на "свободном" мировом рынке. Чтобы укрепить незыблемость своего тысячелетнего финансового рейха, масонские заговорщи­ки, используя выгодную для них нынешнюю междуна­родную ситуацию, бросились перестраивать политичес­кие и общественные системы попавших в их пагубную орбиту стран.

Бесцеремонно навязывая чужим народам "превосхо­дящий" американский образ жизни и способствуя повсе­местному установлению карикатурных, косметических демократий, они пытаются увековечить политическую власть послушных их воле, продажных местных поли­тических олигархий.

Главной идеологической целью масонских заговор­щиков является постепенное размывание традиционных религий и создание на их месте единой Всемирной масон­ской религии, построенной на принципах язычества, рас­путства и сатанизма.

Прикрываясь маской лицемерной заботы о благо­получии всего человечества, эти богатые бездельники (если только полностью не погрязли в наркомании, проституции и сатанизме) периодически, для собствен­ного удовольствия, балуются филантропической дея­тельностью и философствуют о путях решения сего­дняшних злободневных мировых проблем. Поднату-жив всю свою мефистофельскую интеллектуальную мощь, они уже выпустили в свет всеохватывающую "Энциклопедию мировых проблем и человеческого по­тенциала", которая открыто призывает к созданию единого мирового порядка. С большим пониманием дела авторы энциклопедии подробно обсуждают все аспекты оккультизма, пропагандируют масонскую ис­торию и доказывают необходимость установления единого мирового правительства. Успешно завершив свой титанический труд над всеобщей энциклопедией, лучшие умы масонского братства теперь приступили к решению еще более фундаментальной задачи по созданию новой Библии, которая должна примирить все ныне существующие религии и верования, сметая их в одну безликую кучу многобожия, ложного гуманизма и духовной инвалидности.

Используя монополизированные ими средства массо­вой информации и опираясь на многочисленные духовно им родственные религиозные, политические и обществен­но-культурные организации, масонские манипуляторы изобретательно и настойчиво продолжают навязывать человечеству свои религиозные, культурные и моральные ценности.

Согласно авторитетному справочнику Союза Международных Ассоциаций, теперь во всем мире насчитывает­ся не менее чем двадцать пять тысяч таких вспомогательных, прочно связанных между собой невидимыми нитями в единую систему и безупречно кем-то координируемых организаций. Интересно, кто финансирует все эти капиталоемкие энциклопедии и кто координирует деятельность всех этих, часто кажущихся разнородными, многочисленных организаций?

Понятно, что огромные созвездия разношерстных ма­сонских лож, тайных организаций, аристократических клубов и религиозных сект, состоящие из таких внешне непохожих групп людей, как надменных мультимиллионеров Богемского клуба, "святых" ханжей Ватикана, гомосексуальных сатанистов вурдалацкой ложи "Ордо Темнел Ориентед" и мафиозных рэкетиров из итальянской ложи "П-2", не всегда выступают единым фронтом, и у непосвященных наблюдателей может возникнуть впечатление о их автономности или даже враждебности друг к другу. В действительности, несмотря, на поверхностное расхождение в риторике, обрядах и тактике, все эти организации являются винтиками единой огромной машины, созданной для единственной цели: экономического, политического и религиозного порабощения всего человечества.

Но, как бы сегодня ни казались могущественными и непобедимыми масонские декораторы нового мирового порядка, они являются только преходящими временщи­ками на трагической сцене человеческого представления и будут неизбежно перемолоты неумолимо вращающимися жерновами справедливой, но суровой истории. Не смотря на находящиеся в их руках неограниченные финансовые ресурсы, электронные системы управления фи­нансами и удушающий, абсолютный контроль над чело­веческим сознанием, катаклизмы политической, экономической и финансовой нестабильности уже начали по­трясать еще полностью не достроенное здание нового мирового порядка.

К большому разочарованию американских строите­лей нового мирового порядка, экономические потрясения последних месяцев недвузначно показали, что созданный ими с такими стараниями мировой экономичес­кий "свободный" рынок уже вступил в полосу непредви­денного тяжелого кризиса, вызванного перепроизводст­вом товаров, растущими диспропорциями между спросом и предложением, несправедливой системой мировых цен и бесконтрольным финансовым произволом международных валютных спекулянтов.

Те же самые тенденции углубляющегося кризиса и повсеместной дезинтеграции нового мирового порядка все заметнее вырисовываются в обостряющейся международ­ной напряженности и растущей политической деградации в рядах правящих олигархий. Все больше государств и народов, уставших от бесконечной лжи, бесстыдного надувательства и беспринципного лицемерия великих ва­шингтонских кормчих, начинают "решительно вставать на путь открытого неповиновения зарвавшимся времен­щикам новоявленного мирового порядка.

Последним доказательством этого явилось совещание руководителей восьми наиболее развитых индустриальных стран мира (так называемой большой восьмерки), состоявшееся 15-17 мая 1998 года в английском городе Бирмингеме. Вместо ожидаемого помпезного спектакля, прославляющего мудрость, непогрешимость и незыбле­мость американского мирового лидерства, к которому так старательно подготавливались режиссеры Бирмин­гемской встречи, участникам совещания пришлось заняться аварийной починкой нового мирового порядка, который неожиданно начал разлезаться по швам.

Углубляющийся экономический кризис в Азии, который грозит уничтожением '/з экономического потенциала мира, открытое непослушание Индии, несговорчивость Китая, своенравность России, капризность Франции, антиамериканская воинственность ряда мусульманских стран, недоверчивость Африки, подспудный ропот недовольства среди некоторых союзников по НАТО и растущая международная преступность оказались главными, хотя далеко не всеми, проблемами, непредвиденно свалившимися на головы организаторов Бирмингемского совещания, которые, к своему неприятному удивлению, обнаружили, что они больше не ведут, но следуют за течением неконтролируемых исторических событий.

Понятно, что сконцентрировав в своих руках невиданную в истории экономическую, политическую и военную власть, империалистические силы США и стоящее заих плечами уолл-стритское финансовое чудовище не собираются без боя уступать своих завоеванных пози­ций и готовы пойти на любое авантюристическое пре­ступление против человечества, для того чтобы сохранить в своих руках бразды мирового господства. Но, как бы они ни ухитрялись и какие бы преступные срества для сохранения своей власти ни употребляли, им не избежать справедливого приговора неумолимого суда истории. Построенный на грязной лжи, бездушной эксплуатации народов, слепой и безграничной алчности, духовной пустоте и моральном декадентстве, новый мировой порядок американского финансового чудовища обречен на неизбежную гибель. Уже близок тот роковой день, когда, как в грозном видении библейского пророка,

"И город великий распался на три части, и города языческие пали. и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его " (Откровение от Иоанна, 16 :19).

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

"Они [короли Земли] имеют од­ни мысли и передадут силу и власть свою зверю".

Откровение от Иоанна. 17: 13

"Ворон ворону глаз не выклюет" Народная пословица

Случилось так, что в самый разгар предвыборной президентской кампании 1992 года в американской прессе один за другим начали появляться компрометирующие материалы на кандидата от демократической партии Билла Клинтона. Дотошные и вездесущие американские корреспонденты откопали не только сочные истории о его послебрачных любовных похождениях, которые процветали вплоть до последнего времени, но также и другие пикантные грешки его молодых лет. Так оказалось, что во время Вьетнамской войны претендент на президентский пост, а значит и на верховное командование воору­женными силами США, постыдно прятался за границей, чтобы избежать призыва в армию. Отсиживаясь в укрытой туманами Англии, где в то время юный Билл учился в Оксфордском университете, он охотно посещал разношерстные кружки радикальной молодежи, открыто поносил американскую внешнюю политику и при случае, что в то время было очень модным в среде западной золотой молодежи, покуривал одурманивающую марихуа­ну. Однажды, в один из обычных дней своего беззаботного студенческого бытия, может, для того, чтобы американские власти больше не надоедали ему с мобилизационными повестками, а может, после очередной глубокой затяжки коноплей, он даже обратился в государственный департамент США с просьбой аннулировать его американский паспорт.

Казалось бы, что после таких скандальных разоблаче­ний бедному Биллу придется навеки распрощаться со своей заветной юношеской мечтой когда-нибудь стать президентом. Казалось неизбежным, что его политический оппонент, кандидат от республиканской партии, опытный Джордж Буш, не замедлит воспользоваться таким удобным случаем, чтобы разнести "недостойного" противника в клочья. Но здесь произошло что-то странное и даже неожиданное. Вопреки настоянию своих по­литических советников и избирательных консультантов, "порядочный" Буш категорически отказался разыгрывать "грязную" карту частной жизни своего молодого конкурента. Мало того, были наказаны и заставлены публично извиниться перед Клинтоном сотрудники государственного департамента, которые, надеясь угодить президенту Бушу, разыскали эти "компроматы" в архивах своего министерства. Умиляясь благородством Буша, средства массовой информации не упустили случая, что­бы еще раз припомнить американским обывателям о высоких моральных качествах их президента, который все­гда борется со своими политическими противниками только чистыми, открытыми и честными методами. В ре­зультате этой "джентельменски безупречной" предвы­борной кампании "честный" Д. Буш, один из самых по­пулярных американских президентов XX века, ветеран Второй мировой войны и долголетний старожил вашинг­тонской политической номенклатуры, позорно проиграл выборы тогда еще мало известному провинциальному политику, "дезертиру и прелюбодею" Б. Клинтону.

На первый взгляд, неопытному наблюдателю такой оборот событий мог бы показаться странным капризом несправедливой судьбы, своевольно положившим конец политической карьере великой исторической личности. В действительности дела обстояли значительно проще. Де­ло в том, что "благородный" политический рыцарь Джордж Буш и "ветреный" политический приспособле­нец Билл Клинтон принадлежат к одной и тот же могущественной тайной организации, которая сегодня вершит судьбами стран и народов всего мира. За спиной этой невидимой грозной силы стоят неуловимые тени ма­сонов, или, как их обычно называют в простонародье, свободные каменщики, или, еще проще, братство. В на­ши дни ни одно значительное событие в мире не проис­ходит без их закулисного участия и ни одно важное решение не принимается без их "барского" благословения.

Что касается Джорджа Буша, то он был принят в масонскую ложу "Черепа и Костей" в 1947 году, еще во вре­мя своей учебы в Йельском университете. Как известно, на Западе при каждом значительном университете издав­на существовали разные студенческие братства, многие из которых являются филиалами масонских лож. В Йель­ском университете масонская ложа под названием "Брат­ство Черепа и Костей" была основана еще в 1832 году не­ким путешествующим генералом Вильямом Русселлом. Пребывая в Германии, заезжий генерал был посвящен в одну из тайных масонских организаций, проповедующую идеи иллюминатов.

На первый взгляд, наивному человеку могло бы показаться, что это просто шуточная организация беззабот­ных студентов, любящих от безделья поиграть в пиратов. На самом деле братство "Черепа и Костей" является са­мой что ни на есть серьезной масонской организацией со своим строгим уставом и тайными ритуалами. Вступая в ложу "Черепа и Костей", новые члены братства присяга­ют всегда быть верными идеям масонского братства, ни при каких обстоятельствах не разглашать его секреты и принимают обязательство помогать друг другу в после­дующей карьере. За нарушение присяги "предатель" навсегда изгоняется из рядов братства, после чего его ожи­дает невеселая судьба хронического неудачника. Такой человек будет навсегда лишен доступа в круги влиятель­ных людей, а его профессиональная карьера закончится, в лучшем случае, где-то на уровне мелкого провинциаль­ного бюрократа. Не удивительно, что всех перебежчиков из масонского лагеря можно пересчитать на пальцах. Считая себя посвященными в сокровенные таинства ма­сонской мудрости, члены братства смотрят свысока на простых смертных, которых они призваны вести к свету правдивых знаний.

Д. Буш, принявший масонскую кличку "Мак", всегда жил по принципам братства и, будучи способным и по­кладистым членом своей ложи, быстро обратил на себя внимание влиятельных масонов, которым всегда нужны расторопные и исполнительные государственные руководители, с помощью которых они надеются осуществить свои давние тайные планы по установлению своего миро­вого господства.

Примерная масонская жизнь умного и обходительного Буша не могла остаться незамеченной сильными мира сего. В конце 60-х гг. на мало известного, ничем в то время себя еще особенно не проявившего депутата Конгресса от Техаса Джоржа Буша обратили внимание столпы масонской иерархии Д. Рокфеллер и Г. Киссинджер. Они оценили юно­шеское рвение и зрелую лояльность этого младшего "брата" и решили, что на него стоит поставить высокую карту.

Ричарду Никсону, тогдашнему президенту США, который тоже забрался на вершину политической власти на рокфеллеровские деньги, было поручено взять способного конгрессмена под свое покровительство предоставив ему, таким образом, возможность заработать себе политический авторитет в вашингтонских коридорах государственной власти и одновременно создать ему достаточную известность среди американских избирателей.

Сначала Никсон назначил Буша американским послом в ООН, где тот получил возможность ознакомиться с главными мировыми проблемами и одновременно завязать полезные контакты с влиятельными политическими лидерами и финансовыми моголами разных стран. До конца своей богатой крупными событиями политической карьеры Буш всегда глубоко и искренне верил в силу личных контактов при решении всевозможных международных проблем.

В 1975 г. Д. Буш был назначен специальным посланником Соединенных Штатов в Китае. В то время американцы, чтобы, вырвав Пекин из-под влияния Москвы, окончательно изменить соотношение сил на Дальнем Востоке в свою пользу, очень спешили воспользоваться разногласиями между СССР и Китаем. В этом заключалась главная, но не единственная цель новой американской политики по отношению к поддающемуся на политическое заигрывание Китаю. Не менее важными были и экономические интересы американской финансовой олигархии, на острие которой выступал масонский клан Рокфеллеров. Прекрасно понимая беспредельные потенциальные возможности огромного китайского рынка, масонско-финансовая элита Америки стремилась первой среди своих западных конкурентов во­рваться на нетронутое и обильное пастбище дремлющего азиатского гиганта.

Через "пробоину" в Китайской стене, проломленную дипломатическими усилиями Никсона и Киссинджера, в красный Китай незамедлительно был пропихнут старательный Д. Буш, дабы лично присмотреть на месте, чтобы самые лучшие части китайского пирога не достались в чужие руки. В Китае, используя старую масонскую тактику втяги-вания нужных людей в свою коррумпированную орбиту путем взяток, лести и обещаний, Буш завязал много полезных контактов с влиятельными мандаринами китайской комму­нистической элиты, и в первую очередь лично с Ден Сяо Пином, В значительной степени благодаря усилиям обходительного Буша, все лучшие деловые контракты в Китае дос­тались американским компаниям, контролируемым Кис­синджером и Рокфеллером. Не удивительно, что взамен китайцы получили статус наивысшего благоприятствования в торговле с США, и, несмотря на репрессивность их внешней политики и даже кровавую расправу над проамериканскими студентами в июне 1989 года, всегда находили друзей, благосклонное понимание и поддержку в Вашингтоне.

По-видимому, Буш отлично справился с доверенным ему китайским поручением, так как по возвращении в Вашингтон он незамедлительно был назначен на пост директора ЦРУ тогдашним "временным" президентом Джеральдом Фордом. К несчастью, а может быть и к счастью для Буша, республиканцы проиграли президентские выборы, и в 1977 году он неожиданно остался без должности и определенного занятия.

Но, потеряв ключевой пост в американском правительстве, Д. Буш не потерял высокого доверия своих всесильных масонских покровителей. На него ставилась ко­зырная карта - победить в следующих президентских выборах. И хотя демократический президент Джимми Картер тоже был членом масонского братства, он не совсем подходил на роль строителя нового мирового порядка. С одной стороны, допустив целый ряд ошибок в международной и внутренней политике, он потерял расположение масонской элиты, а с другой - оказался слишком закоренелым в своих баптистских духовных ценностях. В последующем мы постараемся подробней разобраться, почему не все масоны заслуживают одинаково высокого доверия у наивысшей иерархии братства.

В 1980 году за право представлять республиканскую партию на президентских выборах острая борьба разгорелась между ультраконсервативным губернатором от штата Калифорния Рональдом Рейганом и ставленником так называемых рокфеллеровских либеральных республиканцев Джорджем Бушем.

К великому огорчению масонской элиты, Рейган был поддержан подавляющим большинством рядовых делегатов от республиканской партии, которые считали "про­стачка" Рейгана своим парнем и настоящим американским патриотом. Но не успели делегаты нарадоваться блестящей победе "консервативных" идей и своего любимчика Рейгана, как их горячий пыл был охлажден сообщением о назначении Д. Буша претендентом на пост вице-президента. Американская пресса позже писала, что Рейган с большим нежеланием и только потому, что влиятельные лица нью-йоркской финансовой верхушки на этом решительно настаивали, был вынужден назначить Буша своим избирательным партнером. Председатель избирательной компании Рейгана Вильям Кейси, который был издавна на службе масонского братства, передал Рейгану, недвузначное послание своего "начальства", что не кто иной, как Буш, должен быть назначен его избирательным партнером. Оказалось, что прямолинейный "рубаха-парень" Рейган не был уж таким простачком, чтобы не понять, к каким последствиям может привести отказ прислушаться к "советам" вездесуще­го братства. Он прекрасно понимал, что такой отказ может привести к прекращению финансовой поддержки акулами Уолл-стрита его избирательной компании, опустошением избирательной казны и вместе с этим неизбежной потерей самих выборов. Старейшинам республиканской партии не оставалось ничего иного, как спарить "либерала" Джорджа Буша с его недавним политическим оппонентом, воинствен­ным консерватором Рональдом Рейганом.

За эти и другие подобные заслуги "покладистый" Рейган был по достоинству оценен братством и в 1987 году получил почетное звание масона 33 ступени Шотландского обряда.

Чтобы окончательно предрешить исход президент­ских выборов 1980 года в пользу республиканской пар­тии, соратники по "братству" Д. Буш и В. Кейси в октябре этого же года отправились в Париж и провели там тайные переговоры с представителями Ирана по освобождению американских заложников, которые находились в этой стране со времени исламской революции 1979 го­да. Все это делалось несмотря на то, что американский закон того времени запрещал какие-либо официальные контакты американских граждан с правительством Иранской республики. Вот вам еще один хороший пример "высокой моральности" и "законопослушности" благо­родных рыцарей масонского братства.

Может показаться странным, что, несмотря на все заслу­ги Д. Буша в деле строительства нового мирового порядка, на следующих президентских выборах 1992 года верхушка масонства отдала предпочтение его сопернику Б. Клинтону. Нельзя сказать, что к этому времени Буш совсем потерял доверие своих благодетелей, но, будучи верными своему испытанному методу одновременной ставки фишек на всех беговых "коней", тайные братья на всякий случай финансиро­вали обоих кандидатов на президентский пост. Если один из их ставленников споткнется, не выдержав напряжения гонки, другой должен подхватить масонскую эстафету и продолжать ее нести к конечной цели установления амери­канского мирового господства. Как в таких случаях приня­то говорить: "Король умер, да здравствует король".

В связи с этим известный исследователь тайных ма­сонских организаций Тексе Маррс задолго до выборов писал в своей газете "Флашпойнт", что, независимо от того, кто победит на президентских выборах, масоны не проиграют, поскольку они финансируют как Буша, так и Клинтона. В доказательство своих утверждений он при­вел пример международного банкира и влиятельного ма­сона Джексона Стивенса, который предоставил в распо­ряжение избирательной кампании Клинтона два миллио­на долларов, но, страдая раздвоением влюбленного серд­ца, не забыл также "отстегнуть" кругленькую сумму на нужды Буша. К тому же политически активная жена Сти­венса Мери являлась сопредседателем всеобщей амери­канской кампании "Буш на президента".

Несмотря на то, что после победы над Ираком в 1991 году публичный рейтинг популярности Буша был самим высоким в истории послевоенных президентов Америки и все политические обозреватели сулили ему легкую по­беду на выборах, он позорно уступил Белый дом мало из­вестному губернатору с Арканзаса Биллу Клинтону.

Поражение Буша на выборах 1992 года политичес­кие обозреватели и журналисты объясняют многими причинами. Будучи обильно богатыми задним умом, эти господа умеют красиво и убедительно, хотя не все­гда правдиво, растолковать доверчивой публике лю­бое уже случившееся событие. Их красноречивые изло­жения и метафизические умозаключения могли бы быть еще более убедительными, если бы они попы­тались заглянуть в масонскую "трудовую книжку" Бу­ша. Сделав это, они наверняка бы увидели, что лояль­ный "рыцарь" масонского братства уже получил пер­вое серьезное замечание, а может, даже строгий выго­вор от Верховного Совета иллюминатов.

Главная вина Буша заключалась в том, что он пере­ступил черту дозволенности в американской политике по отношению к Израилю, а это не могло остаться неза­меченным всевидящим глазом "верховного тайного сове­та" масонского братства, контролирующего все аспекты строительства нового мирового порядка.

Дело в том, что в конце 1990, в самый разгар подго­товки операции "Буря в пустыне" на Ближнем Востоке, американская администрация, спеша заручиться под­держкой СССР и своих лакеев из "дружественных" араб­ских стран, пообещала, что после войны с Ираком будет созвана международная конференция по Ближнему Вос­току, на которой окончательно решится вопрос о пале­стинском государстве. Это обещание нашло официаль­ное подтверждение в заключительном коммюнике пере­говоров между государственным секретарем США Д. Бейкером и тогдашним министром иностранных дел СССР А. Бессмертных, которые состоялись в феврале 1991 года. Вечно капризное и подозрительное сионист­ское руководство расценило эту незначительную уступку американской администрации как недружественный акт по отношению к Израильскому государству и через свои каналы дало знать в нью-йоркский "тайный совет", что они не совсем "понимают" новую политику Буша. Ведь они одно американское правительство со времени созда­ния еврейского государства не шло на подобные уступки.

"Кем он себя возомнил, - возмущались они, - может, высокий рейтинг в общественном мнении совсем вскру­жил ему голову, и он забыл, что президентов не выбира­ют, а их делают!"

Кроме того, госсекретарь Д. Бейкер, старый приятель Буша и доверенное лицо президента, тоже оказал своему патрону медвежью услугу, публично заявив, что еврей­ские руководители должны раз и навсегда выбить себе из головы мысли о "великом" Израиле. То тут, то там в американских средствах массовой информации даже начали поговаривать об "антисемитизме" администрации Буша. Дело начало принимать нешуточный оборот. Нет ничего страшнее для западного политика, чем быть обвиненным в антисемитизме.

Многим закулисным манипуляторам американской политики также не нравилось и то, что впервые за долгое время государственным секретарем не был назначен кровный еврей. И хотя под конец своего президентского срока Буш попросил Бейкера уйти в отставку и на его место был назначен чистокровный еврей Лоренц Эдинбургер, это спасти его уже не могло. Как говорится, было сделано слишком мало и слишком поздно.

Хорошо усвоивший этот урок понятливый вундеркинд Б. Клинтон за все годы своего президентства подобной глупости не повторил. Оба его государственных секретаря, сначала Варрен Кристофер, а позже Мадлен Олбрайт, являлись евреями по плоти и крови и к тому же поддерживают тесные связи с масонским движением.

Кроме того, Буш оказался немного консервативным в своих религиозных взглядах и социальных убеждениях. Он действовал недостаточно быстро и напористо в навязыва­нии обществу масонских культурных и религиозных ценностей. Ничего не поделаешь, отстал старик от времени!

Теперь, когда угроза со стороны Советского Союза испарилась и поверженный мир пресмыкается у ног масонского золотого тельца, нет больше надобности в президенте-полководце, который временами сбивается с "правильного" курса. Теперь предпочтителен иной, понятливый и исполнительный президент, и желательно с подмоченной репутацией. Это на всякий пожарный случай, чтобы знал свое телячье место!

Политиков с подмоченной репутацией в Америке хоть пруд пруди, но "скользкий Вилли", как американские журналисты окрестили Билла Клинтона, несомненно, выделял­ся среди них своей беспринципностью и изворотливостью. В последующие долгие годы протирания брюк на разных государственных должностях он обмочил себе пальцы не одним сомнительным дельцем. Об этом подробно и не раз писали газеты еще во время пребывания Клинтона на посту губернатора штата Арканзас. Но как бы ни старались жур­налисты до конца раскопать аферы Клинтона и как бы ни наседали на него со всех сторон его политические противни­ки, им ни разу не удалось прижать "скользкого Вилли" к стенке. После каждой такой попытки недоброжелателям "неуловимого" арканзасца не оставалось ничего другого, как удовлетвориться пошленькой поговоркой, что не тот вор, кто ворует, но тот, кого поймают. Учитывая все эти достоинства изворотливого Клинтона, тайный совет иллюминатов решил, что арканзасский "летучий голландец" заслуживает того, чтобы посмотреть его в серьезном деле. И нужно отдать им должное, что в этом парне они не ошиблись. За все шесть лет своей президентуры Клинтон ничем другим, как улаживанием скандалов сугубо личного характера, даже не собирался заниматься. Прошлая, каламбурная жизнь президента была не меньше усеяна сомнительными делишками, чем млечный путь вечно мигающими звездами. Американскому Конгрессу даже пришлось назначить специального независимого прокурора для расследования не­которых афер законно непослушного президента. Но, как бы ни усердствовал многоопытный столичный прокурор Кенет Старр, стараясь "пришпилить ловкого Вилли", он сумел добиться не больше, чем ei о "невезучие" провинциальные предшественники, а именно: много косвенных улик, тонны интригующих сплетен и отсутствие каких-либо прямых доказательств. В результате многолетних стараний независимого прокурора, некоторые из наиболее близких друзей и партнеров Клинтона теперь отсиживаются за решеткой, другие находятся под судебным следствием, а один из них, несчастный Винсент Фостер, даже застрелился, но неуловимый Вилли спокойно и невозмутимо отрицал все накатывающиеся на него обвинения.

Если консервативные недруги президента хотели своими неуклюжими расследованиями запугать его, то они, несомненно, горько разочаровались. Другой бы на месте Клинтона наверняка давно бы уже спрятался за спиной опытных адвокатов и влиятельных друзей, ожидая, когда улягутся все контрверсии вокруг его прошлых похождений. Но ловкий Вилли оказался не из робкого десятка. Поселившись в Белом доме, он, как бы испытывая и дразня судьбу, продолжал свой прежний, привычный образ жизни, выказывая то же самое неуважение к законам и пренебрежение к элемен­тарным моральным нормам, как и в прежние, допрезидентские годы. Незаконные увольнения сотрудников Белого дома, использование компрометирующей информации из личных дел своих политических противников, хранившейся в сейфах ФБР, коррупция, блат и разврат прочно вошли в ежедневную рутину клинтоновской администрации.

Особенное место в жизни Клинтона всегда занимали любовные похождения. На одном из последних таких похождений, которое в полном свете раскрывает его характер и демонстрирует моральное убожество американского президента, следует остановится отдельно.

А началось все с того, что в один из жарких июньских дней 1995 года юная, пока никому еще не известная выпускница Орегонского колледжа "Луис энд Кларк" Моника Левински прибыла в Вашингтон, чтобы, как тысячи других молодых и честолюбивых американцев, испробовать свое счастье в столичных коридорах власти. И хотя у Моники, которая окончила факультет психологии, совсем не было никакой академической квалификации для работы в государственных структурах, ее мечта о политической карьере не была столь уж наивной, как это могло показаться на пер­вый взгляд. Вместо соответствующих образовательных специализаций она имела специальные связи, которые в наше время являются единственно приемлемыми квалификациями в Вашингтоне. Поэтому, когда Вальтер Кайе, один из богатых контрибуторов демократической партии и интимный "дружок" разведенной мамы Моники, порекомендовал ее на практику в Белый дом, то юный психолог тут же всплыла в офисе главы президентской администрации Лео­на Панетты. Неважно, что "ответственная" работа Моники ограничивалась снятием ксерокопий с последующей разноской их по тесным, хотя и опрятненьким кабинетикам Бело­го дома, затр она получила вожделенную возможность крутиться возле могущественных и знаменитых людей Амери­ки. Как показали последующие события, "наивная" юная практикантка сумела полностью использовать предоставленную ей возможность, чтобы похвально зарекомендовать себя в глазах всесильных кумиров вашингтонского Олимпа.

Обычно после окончания правительственной практики грустные практиканты уныло пакуют свои чемоданы и разъезжаются по отдаленным провинциям с единственной надеждой, что там им удастся произвести надлежащее впечатление своей стандартной похвальной характеристикой на будущих работодателей или, на худой конец, хотя бы своих друзей. Удачливой Монике не пришлось, как остальным практикантам, испить горькую чашу прощания с полюбившимся ей Белым домом. Ее вызывающе предла­гающая улыбка куртизанки и ядреное, бурлящее свежестью и задором молодое тело не могло не привлечь алчущего лю­бовных утех взгляда стареющего президента.

Можно представить, с какой завистью смотрели на нее покидающие Белый дом ее друзья-практиканты, когда радостно улыбающаяся Моника показывала им свой свежеподписанный контракт на работу в американском правительстве. Хотя ее новая работа клерка в юридическом отделе Белого дома не была ничем примечательной, она, тем не менее, позволяла Монике разносить бумаги по интересующим ее кабинетам Белого дома, включая президентский Овальный Кабинет. Обычно клерки Белого дома, следуя строго установленным внутренним правилам, должны быть сопровождаемы в приемную президента специальным служащим и, получив там подпись личного секретаря президента о приеме документов, незамедлительно удалится. Но Моника оказалась не из тех рядовых курьеров, которые, гонимые чувством высокой ответственности за бесперебойную работу государственного аппарата, еще не успев за­крыть за собой дверь приемной, уже спешат обратно за новыми поручениями. Исчезнув за массивными дверями президентского кабинета, ее вечно улыбающееся личико обычно появлялось оттуда по истечению довольно-таки длительного времени. Торчащий в коридоре и скучающий от безделья президентский охранник мог только строить любопытные предположения, что могло происходить там, внутри президентского офиса.

Согласно утверждениям Моники, которые были тайно записаны на магнитофонную пленку ее коварной подругой Линдой Трипп, они с Клинтоном часто удалялись в рабочий кабинет президента, где и предавались сладким любовным утехам. В рабочий кабинет американского президента можно проникнуть только из Овального кабинета, пройдя через маленькую кухню. Поэтому тайные любовники могли не опасаться незваного вторжения и безбоязненно предаваться услаждающему искусству любви. Впрочем, иногда неприхотливые любовники грешили в коридорчике, ведущем к рабочему кабинету или у порога президентского туалета. К немалому огорчению "Джульетты", здоровое тело которой, как жаждущая влаги земля, требовало полноценного полового наслаждения упоительной страстью мужчины, эгоистический Клинтон настаивал исключительно на оральном сексе. "В моем веке лучше не рисковать половым сношением", - любил отшучиваться арканзасский "Ромео", недвузначно намекая на свою заавансированную импотенцию и давая понять разгорячившейся девице, что "на большее ты уж не рассчитывай". Временами, чтобы "Джульетта" тоже получила свою заслуженною долю женской радости, президент наминал ей укромные части тела, а порой даже прочищал сигарой труднодоступное место. Неизвестно, какое удовлетворение получала от этого Моника, а вот Билл уверял, что сигара становилась значительно вкуснее. Если это правда, то ему стоит как можно быстрее запатентовать свое изобретение, а то, того гляди, своекорыстные табачные компании начнут самоуправно присваивать эту технологию. Но отсутствие полноценного секса далеко не было самым большим разочарованием Моники. Хуже было тогда, доверительно делилась она своими секретами с Линдой, когда "ползучая гадина" (так ласкательно она называла своего любовника) закрывался в президентской читальне с другой "выпускницей" Белого дома. Однажды, с негодованием вспоминает Моника, когда она под покровом ночи и в предвкушении запретного наслаждения подкрадывалась к президентским чертогам, дежурный охранник бес­церемонно прогнал ее, при этом с насмешкой заметив, что другая женщина сегодня пришла первой.

Тем не менее, оптимистически утверждает Моника, она длительное время оставалась первой "наложницей" в вашингтонском гареме американского президента. Как только постылая жена Клинтона Хилари уезжала из города на очередное сборище феминисток или голливудских "выродков", имя Моники было первым в пригласительном списке на ложе блудного президента. Когда же такой возможности не было, вспоминает Моника, президент часто звонил к ней домой, и они начинали телефонный секс.

Лингвистам и психологам пока еще не удалось дать точное определение термину "телефонный секс". Но, принимая во внимание, что этот вид секса набирает широкое рас­пространение в массах высокопоставленных вашингтонских политиков и, говорят, помогает некоторым государственным деятелям нервно расслабиться после тяжелого трудового дня, то нет сомнения, что в скором времени этот термин получит надлежащее растолкование на страницах Оксфордского орфографического словаря.

К тому же, чтобы подчеркнуть свою особую духовную близость, Билл и Моника часто обменивались мелкими подарками. Почти в экстазе Моника уверяла своих доверенных слушателей, что, выступая перед ежегодным совместным собранием Сената и Конгресса, Клинтон на­дел подаренный ею галстук. В свою очередь, для Моники самим дорогим подарком было и остается ее собственное, запачканное семенем президента, темно-синее платьице, которое она никогда больше не стирала, чтобы не смыть драгоценные следы их пылкой любви.

Американские газеты писали, что, когда расследующие эту аферу агенты ФБР производили обыск на квартире Левински, то, к большому огорчению несчастной "Джульетты", они, в первую очередь, выгребли из гардероба все платья и трусики Моники, надеясь использовать их как главную улику против белодомовских любовников. Теперь можно только представить лишающие сна переживания любительницы экзотических сувениров. А что если неуклюжие работники криминальной лаборатории ФБР, которые знамениты своей профессиональной халатностью, возьмут и смоют драгоценную реликвию? Ведь после такого грязного публичного скандала вряд ли ей удастся опять получить внутренний пропуск в Белый дом и к молнии президентских брюк.

Но чтобы лучше понять суть дела, следовало бы вер­нуться немного назад во времени и попробовать рассказать все по порядку.

Поначалу, в воркующем забвении любви и счастья, Билл и Моника даже не заметили, что над их головами начали собираться темные тучи в лице заместителя начальника канцелярии президента и близкой подружки Хилари Эвелин Либерман. Эта пронырливая и черствая дама, находящаяся в курсе всех сплетен Белого дома, приказала отправить влюбленную Монику в изгнание. Правда, благодаря помощи влиятельных покровителей, а именно самого президента, изгнание Моники счастливо закончилось на близлежащих берегах грязных и вонючих вод местной речушки Потомака.

Таким образом, щедро обогатив своим умом и талантом работу верховной исполнительной власти США, Моника смело, хотя и не по своей воле, отправилась в пасмурный Пентагон, чтобы там испробовать свои силы и способности в области военного искусства. Будучи несколько опечаленной неблагоприятным оборотом событий, она, тем не менее, никогда не теряла надежды когда-нибудь вернуться обратно в цитадель развратного Вавилона. Если это произойдет, любила горько шутить Моника, то "она наверняка получит специальную должность помощника президента по обсасыванию".

Если близорукая мадам Либерман, разделяя влюбленных, рассчитывала таким образом затушить пламя их горячей любви, то она глубоко ошиблась. "Печальная по­весть" вашингтонских Ромео и Джульетты на этом не закончилась. Не имея больше возможности так часто встречаться, они старались наверстать упущенное в редкие дни отсутствия президентской супруги. Чтобы злые языки не разносили сплетен, Моника объясняла свои частые посещения Белого дома желанием навестить личную секретаршу Клинтона Бетти Курри. Какие общие порывы души объединили никогда не высовывающую своего носа из приемной президента, всегда угрюмую и недоверчивую шестидесятилетнюю негритянку и бурлящую юношеской безалаберностью двадцатилетнюю еврейку - до сего дня остается одной из неразгаданных загадок вашингтонских астрологов. И хотя для каждого рассудительного человека понятно, что история о "дружбе" между Моникой и Бетти шита белыми нитками, она явилась удобным прикрытием для скользкого Вилли, чтобы позже можно было объяснить ночные посе­щения и мелкие подарки навязчивой любовницы.

Интересно, что конец этой прекрасной саге "чистой" любви и начало кошмарной действительности положили не подружки ревнивой жены и не политические противники из республиканского лагеря, но старые амурные похождения арканзасского Дон Жуана. Дело в том, что некая жительница города Литтл Рок по имени Пола Джонс подала на Клинтона в суд, обвиняя его в сексуальном преследовании в бытность того губернатором штата Арканзас. Со­гласно утверждениям Полы, полицейский из охраны губернатора доставил ее в одну из комнат гостиницы, где в то время находился блистательный молодой губернатор, который без обиняков попросил оторопелую девицу "поиграть" с ширинкой. По-видимому, уже в то время он считал себя слишком старым для нормального полового акта. Так вот, адвокаты Полы Джонс, уловив отзвуки сплетен о любовных похождениях Билла и Монники, добились судебного распоряжения, дающего им право допросить проворную "выпускницу" Белого дома. Такой поворот событий совсем не понравился Монике, которая сразу поняла, что адвокаты Полы хотят получить от нее подтверждения слухов о ее любовных шашнях с президентом, чтобы таким образом усилить свои судебные аргументы в деле против Клинтона. Перед молодым пентагоновским оперативником возникла нелегкая дилемма. С одной стороны, если на допросе она признается в своей любовной афере с женатым президентом, то ее головокружительной государственной карьере придет бесславный конец. Не говоря уже о том, что она потеряет любовь президента и покровительство его влиятельных друзей. С другой стороны, ложные показания под присягой грозят ей тюремным заключением и волчьей характеристикой уголовника на всю оставшуюся жизнь.

Понятно, что избалованной и уже свыкшейся с жизненными успехами Монике ни одна с этих альтернатив совершенно не нравилась. Не зная, как поступить, испуганная и растерянная Моника бросилась за советом к белодомовскому рыцарю своего сердца. Согласно воспоминаниям Моники, президент США, "непоколебимый" оплот американского права и наивысший моральный авторитет в стране, разрешил ее сомнения и переживания одним дельным советом. "А ты смотри им просто в глаза и отрицай все", - чистосердечно и без обиняков посоветовал он. Для Моники, которая, по собственному признанию, "врала всю свою жизнь", не было ничего более простого в мире, чем последовать мудрому совету президента США. Чтобы укрепить решительность Моники в борьбе с недругами Билла Клинтона, было решено подыскать ей тепленькое местечко где-то подальше от вашингтонских корреспондентов и следователей пронырливого независимого прокурора. За дело устройства Моники на работу взялся один из наиболее близких друзей и конфидентов президента Верной Джордан. Для Джордана, который является директором одиннадцати первоклассных корпораций и считается своим человеком в кругах американской финансовой олигархии, не составляло малейшего труда найти разбитной девчонке хорошо оплаченную и престижную должность в знаменитой косметической фирме "Ревлон".

Когда в январе 1998 года наконец разразился долго назревавший скандал вокруг любовной аферы президента и практикантки, самой неприятной для Клинтона оказалась история с трудоустройством Моники. Особенно обрадовался этому независимый прокурор Кенет Старр, который уже три года безуспешно старался "пришпилить" ловкого Вилли. Ведь если удастся уличить президента и его дружка в подкупе свидетеля, то им можно будет даже пришить уголовное дело.

Как учуявшая запах крови гончая собака бросается по следам раненой жертвы, так, окрыленный признаниями Моники, прокурор Старр устремился собирать улики для обвинительного дела против президента США.

Но здесь, как говорится, нашла коса на камень. Не оценил прокурор Конгресса ловкости своих подследственных и, кажется, не осознал до конца, какая серьезная сила стоит за спиной президента и его закадычного дружка. Дело в том, что как Клинтон, так и Джордан являются ставленниками нью-йоркской масонской финансовой клики, которую часто характеризуют термином "иллюминаты" и которая сегодня совершает надсмотр над строительством нового мирового порядка. Полностью оценивая полезность как одного, так и другого для своих заговорщицких начинаний, руководители масонства употребили всю свою власть и влияние, чтобы уберечь своих "расшалившихся" мальчиков от гнева американской Фемиды. Понятно, что защищая своих ставленников, масонские старейшины никогда не выступают открыто, предпочитая употреблять свои испытанные мето­ды закулисных манипуляций. А вот неизощренный в иезуитской философии масонства адвокат Моники Вильям Гинсбург без обиняков заявил, что, независимо от того, "виноват Клинтон или нет... он должен остаться на посту президента", поскольку он является большим другом (слово "ставленник" здесь подошло бы лучше) Израиля".

Что касается Вернона Джордана, то для многих людей, поверхностно знающих его жизненный путь, может показаться сказочной метеорная карьера этого выходца из бедной негритянской семьи. Он сумел достичь такого высокого социального положения, когда его словам благоговейно внимают деловые магнаты столицы, а к его советам прислушивается сам президент.

Впервые Верной Джордан был зарегистрирован на политическом радаре Америки еще в 60-е годы, когда он включился в социальное движение за права негритянского населения. В 1971 году он возглавил организацию негритянских бизнесменов под названием Национальная Городская Лига, которая служила своеобразным политическим громоотводом нарастающего недовольства негритянской бедноты. Учитывая полезную социальною роль этой организации, создающей видимость расовой гармонии и эконо­мического процветания негров в США, американское правительство щедро наделяло бизнесменов Национальной Городской Лиги государственными субсидиями и контракта­ми. Тяга Джордона к материальной роскоши, увлечение красивыми женщинами и его умение угождать власть имущим были своевременно замечены и по достоинству оценены масонскими банкирами Уолл-стрита. Уже в начале 70-х годов Джон Ерлихман, один из доверенных уполномоченных нью-йоркской банковской олигархии и личный помощник президента Никсона, занялся опекой и воспитанием этого расторопного представителя "новых негров". Вместе с доверием масонских хозяев к борцу за права негритянской бедноты пришли слава, почет и богатство. Теперь он легко мог позволить себе ездить в роскошных лимузинах и в компании крашенных блондинок запивать рябчиков дорогими шампанскими винами в самих дорогих ресторанах Нью-Йорка. Но, без сомнения, самая большая жизненная удача пришла к Джордану в 1982 году, когда он был принят в Ва­шингтонскую адвокатскую фирму Роберта Страуса. Чтобы понять роль и значение Страуса в вашингтонских коридорах власти, достаточно сказать, что без его благословения в последние двадцать лет не был назначен ни один претендент на президентский пост от демократической партии и без его участия не было протолкнуто через Конгресс ни одно новое законодательство, связанное с финансами или бизнесом. И хотя Страус является одним из центральных винтиков в политической машине демократической партии США, его первоочередная лояльность принадлежит масонскому братству иллюминатов. Не удивительно, что когда масонская верхушка учуяла разброд и замешательство в рядах Советского руководства, Роберт Страус был незамедлительно на­значен американским послом в СССР, хотя в Белом доме в то время сидел республиканский президент. Вооруженная иезуитской мудростью масонской дипломатии и наделенная широкими политическими полномочиями американского правительства, эта шепелявая серая личность успешно справилась с возложенной на него задачей по окончательному извращению загнивающей номенклатурной элиты Советского государства.

Таким образом, попав во внутренний круг масонской иерархии, В. Джордан получил возможность не только прожигать жизнь в роскоши и распутстве, но также "делать" погоду на американском политическом Олимпе. Сегодня в Вашингтоне практически нет ни одного значительного лоббиста, который бы не пытался удостоиться аудиенции у этого самого влиятельного адвоката столицы и близкого друга президента. И хотя адвоката Джордана никто никогда не видел на судебных разбирательствах, и он за всю свою колоритную жизнь не состряпал ни одной, даже самой маленькой, брошюрки по во­просам права, о его юридических талантах и адвокатской ловкости в вашингтонских кругах высшего общества кружат настоящие легенды. В действительности секреты профессиональных успехов Джордана заключаются в его принадлежности к самой влиятельной сегодня международной масонской ложе Бильдербергов, куда, по всей ве­роятности, он был втянут уже нам известным масонским тяжеловесом Р. Страусом.

Когда в июне 1991 года в германском городе Баден-Баден состоялась, как всегда тайная, конференция Бильдербергов, не кто иной, как Верной Джордан, пригласил на это масонское сборище своего долголетнего дружка Билла Клинтона.

В целях информации здесь следует сказать, что аристократическая ложа Бильдербергов была основана в 1954 году. Ее первым и долголетним председателем был принц Бернард, муж покойной королевы Голландии Юлианы, которая, утверждают знающие люди, была самой богатой женщиной в мире. К этой ложе в разное время принадлежали такие известные личности, как Р. Никсон, Г. Киссинджер, Р. Макнамара, М. Тэтчер, Д. Форд, X. Шмидт, а также чле­ны семьи Рокфелеров и Ротшильдов.

Не следует удивляться, если одна и та же личность будет упоминается в связи с принадлежностью к разным тайным организациям. Поскольку противоречия между ложами носят чисто поверхностный характер, традиция многочленства в масонских структурах существует с незапамятных времен. На Баден-Баденской конференции 1991 года бильдербергские заговорщики с удовлетворением констатировали, что с победой в холодной войне перед ними впервые за многие сотни лет открылись пер­спективы завершения реализации их планов по установлению нового мирового порядка. На конференции "деле­гаты" обсудили конкретные шаги, направленные на уста­новление своей экономической, политической и культур­ной гегемонии во всем мире до 2000 года.

Несмотря на то, что в сравнительно небольшой живо­писный городок немецкого Шварцвальда одновременно съехались самые известные в мире банкиры, аристократы и политики (бывшие и настоящие), чтобы самовольно решать судьбы всего человечества, вездесущие корреспонденты средств массовой информации запада позорно "проворони­ли" это необыденное событие. Но если даже "правдивая" западная печать и телевидение не обратили внимания на Баден-Баденское сборище масонов, то отцы тайных лож о нем не забыли. В своей речи на конференции Д. Рокфеллер на­шел теплые слова благодарности для средств массовой ин­формации Запада, особенно при этом выделив "Нью-Йорке Тайме", "Вашингтон пост" и "Лос Анджелос Тайме" за их помощь в создании благоприятной психологической атмо­сферы для строительства нового мирового порядка. "Без их рассудительного и дискретного подхода ко всем главным проблемам современного мира..", - с чувством глубокой признательности говорил он, - "..нам было бы невозможно осуществить нашу благородную миссию".

На конференцию, как уже упоминалось, был также приглашен Билл Клинтон, новая восходящая звезда аме­риканской политики, который к этому времени начал серьезно прицеливаться к президентской "шапке". Ста­рейшины Бильдербергов не могли не обратить внимание на покладистость, желание выслужиться и отсутствие мо­ральных принципов у этого молодого политика, каждое слово и жест которого убеждали их, что он знает свое надлежащее место и хорошо понимает, чего от него хо­тят. К тому же его биография, изобилующая разного ро­да постыдными (в нормальном понимании этого слова) эпизодами, делала его кандидатуру на верховный государственный пост еще более заманчивой. Масонская оли­гархия хорошо понимает, что никто не сумеет лучше уго­дить и услужить, чем скомрометированный и лишенный моральных принципов человек.

Теперь становится совершенно ясно, почему ни Д. Буш, ни ведущая американская пресса не пожелали воспользоваться компрометирующими  материалами против Б. Клинтона в предвыборной президентской кам­пании 1992 года. Как один, так и другой были ставленни­ками того же самого тайного масонского братства, для которого не существует плохих или грязных средств, если речь идет об установлении своего мирового господства.

"...и дана была ему власть над всяким коленом

и народом, и языком и племенем.

И поклонятся ему все живу­щие на земле,

которых имена не записаны

 в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира".

 Откровение от Иоанна. 13: 7, 8

ГЛАВА ВТОРАЯ

 КPAТКАЯ ИСТОРИЯ МАСОНС ТВА

У истоков великих исторических событий обязатель­но лежит какая-то легенда, которая с течением времени обрастает новыми живописными деталями, изменяется и усовершенствуется согласно капризам новой эпохи и час­то совершенно заменяет действительность.

О происхождении масонов существует не одна, а не­сколько разнородных легенд, которые до наших дней так и не удалось синтезировать в одну последовательную исто­рию. Это тем более странно, что сами масонские братья, считающие себя посвященными в недоступные простым смертным извечные тайны божественных откровений и по­стигшими все премудрости метафизических спекуляций, почему-то не сумели навести порядок в своем историческом достоянии. Наоборот, стараясь сделать свою историю более привлекательной и убедительной, они окончательно запута­ли эту тему. Пытаясь откопать свои исторические корни, масонские историки докопались до таких ветхих времен, ко­торые сами являются не чем иным, как легендой.

Так, самые упорные масонские "ученные исследовате­ли" считают, что их история берет начало от легендарной страны Атлантиды, которая якобы существовала перед все­мирным потопом. Согласно древней легенде, которая впер­вые была записана греческим философом Платоном в V ве­ке до нашей эры, в незапамятные времена на большом ост­рове, предположительно, где-то за Гибралтаром, сушествовало государство, называвшееся Атлантида. Платон, услышавший эту историю от других афинских филосо­фов, писал, что в Грецию легенду об Атлантиде впервые принес Солон, которому стало известно об этом доисто­рическом государстве от египетских жрецов. Поскольку в известных ученым египетских папирусах пока еще не уда­лось обнаружить подтверждения этой легенде, и в тоже время не осмеливаясь обвинить почитаемого Платона в чистой выдумке, мы склонны предположить, что преда­ние об Атлантиде передавалось устно из поколения в по­коление среди верховных жрецов Египта.

Легенда повествует, что люди в Атлантиде, как, впрочем, в каждой другой сказочной стране, жили долго и счастливо, а правили ними посвященные в божественную мудрость справедливые жрецы. Но. однажды на беззабот­ных обывателей Атлантиды нагрянула природная стихия, и несчастный остров вместе с достойными жрецами без следа был погребен под волнами Атлантического океана.

Согласно одной из версий этой легенды, оказывается, не все жители острова были поглощены свирепым океанским водоворотом, и уцелевшие обитатели Атлантиды, благопо­лучно добравшись до берегов Африки, основали там новое процветающее государство, которое назвали (читатель уже, наверное, догадывается) Египтом. Смешавшись с низшей расой, новое общество уже не было таким совершенным, как прежнее, и только каста жрецов, потомков атлантидской аристократии, сохранила сокровенные тайны и муд­рость своих прадедов. Позже от египетских жрецов эти тай­ны унаследовали избранные мудрецы Греции и Ближнего Востока, которые, в свою очередь, передали их в масонские ложи Западной Европы.

Исходя из этого, не совсем бесспорного, способа истол­кования становления и развития человеческой цивилизации, современные масоны приходят к выводу, что только они, знающие формулу создания счастливого общества, наподо­бие атлантидского, в состоянии сегодня решить злободнев­ные проблемы человечества. Хотя "непосвященному" обывателю эти притязания могут показаться несколько натяну­тыми, они довольно-таки легко принимаются на веру в ма­сонских ложах и пользуются особенной популярностью сре­ди новопосвященных братьев.

Согласно другой версии, творцом масонской идеоло­гии и первым масоном является не менее легендарный, чем Атлантида, основатель Вавилона царь Нимрод. Биб­лия только коротко упоминает о Нимроде как о "сильном зверолове пред Господом " (Бытие 10 : 9), но это не поме­шало изобретательным масонам превратить меткого охотника в искусного каменщика.

Как известно, слово масон переводится на русский язык как каменщик, а свое название масоны унаследова­ли от профессионально-ремесленных союзов сред­невековых строителей. Но, тем не менее, каждая версия происхождения тайных масонских обществ связывается с именами царей или даже божеств, а лингвистическое оп­ределение термина "каменщик" как строителя каменных сооружений в масонском лексиконе приняло более абст­рактное значение, а именно - создателя новых идей, ар­хитектора нового общества и творца нового человека.

Так вот, согласно одной из легенд, царь Нимрод со­брал свой народ и приказал построить Вавилонскую башню. По замыслу царствующего архитектора эта баш­ня, символизирующая творческий гений человеческого разума, должна была достичь небесных чертогов Бога, Но завистливый библейский Бог, опасаясь, что строи­тельство этой башни может каким-то образом подорвать его власть и авторитет над людьми, взял и коварно раз­рушил недостроенную еще башню, а ее отважных строи­телей развеял по всему миру.

В Ветхом Завете, действительно, упоминается строи­тельство Вавилонской башни и ее последующее разруше­ние, но там этому событию придается совсем другое значение. Библия рассказывает, что воспылавшие непо­мерной гордыней богохульные обитатели древней Месо­потамии, бросая прямой вызов Богу, сговорились пововало государство, называвшееся Атлантида. Платон, услышавший эту историю от других афинских филосо­фов, писал, что в Грецию легенду об Атлантиде впервые принес Солон, которому стало известно об этом доисто­рическом государстве от египетских жрецов. Поскольку в известных ученым египетских папирусах пока еще не уда­лось обнаружить подтверждения этой легенде, и в тоже время не осмеливаясь обвинить почитаемого Платона в чистой выдумке, мы склонны предположить, что преда­ние об Атлантиде передавалось устно из поколения в по­коление среди верховных жрецов Египта.

Легенда повествует, что люди в Атлантиде, как, впрочем, в каждой другой сказочной стране, жили долго и счастливо, а правили ними посвященные в божественную мудрость справедливые жрецы. Но. однажды на беззабот­ных обывателей Атлантиды нагрянула природная стихия, и несчастный остров вместе с достойными жрецами без следа был погребен под волнами Атлантического океана.

Согласно одной из версий этой легенды, оказывается, не все жители острова были поглощены свирепым океанским водоворотом, и уцелевшие обитатели Атлантиды, благопо­лучно добравшись до берегов Африки, основали там новое процветающее государство, которое назвали (читатель уже, наверное, догадывается) Египтом. Смешавшись с низшей расой, новое общество уже не было таким совершенным, как прежнее, и только каста жрецов, потомков атлантид-ской аристократии, сохранила сокровенные тайны и муд­рость своих прадедов. Позже от египетских жрецов эти тай­ны унаследовали избранные мудрецы Греции и Ближнего Востока, которые, в свою очередь, передали их в масонские ложи Западной Европы.

      Исходя из этого, не совсем бесспорного, способа истол­кования становления и развития человеческой цивилизации, современные масоны приходят к выводу, что только они, знающие формулу создания счастливого общества, наподо­бие атлантидского, в состоянии сегодня решить злободнев­ные проблемы человечества. Хотя "непосвященному" обывателю эти притязания могут показаться несколько натяну­тыми, они довольно-таки легко принимаются на веру в ма­сонских ложах и пользуются особенной популярностью сре­ди новопосвященных братьев.

Согласно другой версии, творцом масонской идеоло­гии и первым масоном является не менее легендарный, чем Атлантида, основатель Вавилона царь Нимрод. Биб­лия только коротко упоминает о Нимроде как о "сильном зверолове пред Господом" (Бытие 10 : 9), но это не поме­шало изобретательным масонам превратить меткого охотника в искусного каменщика,

Как известно, слово масон переводится на русский язык как каменщик, а свое название масоны унаследова­ли от профессионально-ремесленных союзов сред­невековых строителей. Но, тем не менее, каждая версия происхождения тайных масонских обществ связывается с именами царей или даже божеств, а лингвистическое оп­ределение термина "каменщик" как строителя каменных сооружений в масонском лексиконе приняло более абст­рактное значение, а именно - создателя новых идей, ар­хитектора нового общества и творца нового человека.

Так вот, согласно одной из легенд, царь Нимрод со­брал свой народ и приказал построить Вавилонскую башню. По замыслу царствующего архитектора эта баш­ня, символизирующая творческий гений человеческого разума, должна была достичь небесных чертогов Бога, Но завистливый библейский Бог, опасаясь, что строи­тельство этой башни может каким-то образом подорвать его власть и авторитет над людьми, взял и коварно раз­рушил недостроенную еще башню, а ее отважных строи­телей развеял по всему миру.

В Ветхом Завете, действительно, упоминается строи­тельство Вавилонской башни и ее последующее разруше­ние, но там этому событию придается совсем другое значение. Библия рассказывает, что воспылавшие непо­мерной гордыней богохульные обитатели древней Месо­потамии, бросая прямой вызов Богу, сговорились построить башню высотой до самого неба. Разгневанный проявлением такого открытого неповиновения своих чад. Бог не только разрушил уродливое строение, но так­же смешал языки народов и рассеял их по всей земле, да­бы они никогда больше не могли объединится и сгово­риться на другую подобную глупость.

В Библии эта история приводится с той целью, чтобы вдолбить смертному человеку простую истину о том, что он не должен равняться или состязаться из своим бес­смертным создателем. А если человек уж совсем одурел и начинает творить глупости, то он должен считаться с возможными последствиями своих неразумных деяний. Как говорит латинская пословица, "перед тем, как ото­брать жизнь, боги обычно лишают людей ума".

Но псевдогуманистические масоны переделали это библейское сказание согласно потребностям своей рели­гиозной философии. Они изображают царя Нимрода как борца за народное счастье, который хотел сделать людей физически совершенными и духовно равными Богу, а строительство Вавилонской башни отождествляют с пер­вой попыткой "благородных" масонов создать единое мировое общество. В тоже время библейский Бог здесь представляется масонами как коварный и завистливый враг человеческого рода, который сознательно разделяет людей и обрекает их на тяжелые испытания. Эти и подоб­ные им масонские интерпретации Библии еще раз под­тверждают старые обвинения в адрес масонского учения в том, что оно является одной из форм гностицизма, ко­торый расшатывает основания традиционных религий и прокладывает дорогу к атеизму и язычеству.

По более распространенной, можно сказать, официаль­ной версии масонской истории, основоположником масон­ства считается библейский царь Хирам, который правил в ливанском городе Тире примерно три тысячи лет назад. Библия рассказывает, что где-то в 950 году до нашей эры Иерусалимский царь Соломон решил, наконец, исполнить старое обещание евреев их Богу Яхве и построить для Него грандиозный храм, в котором должена был храниться бо­жественный ковчег. Поскольку в этом храме собирался пре­бывать сам Бог, здание должно было быть возведено по по­следнему слову архитектурного мастерства, с использовани­ем самих благородных и прочных строительных материа­лов. К сожалению, в самом Израиле не было подходящего строительного дерева, поэтому Соломон попросил царя Хирама продать ему на строительство храма знаменитых ливанских кедров, что последний охотно и сделал. Биб­лия ничего больше не упоминает о дальнейших судьбах тирского Хирама, но это не помешало исследователям масонской древности провозгласить его основоположни­ком масонских братств. Согласно масонской легенде, царь Хирам был искусен не только в мастерстве управле­ния государством, но также оказался перворазрядным каменщиком. Ценя искусство обтесывания гранитных глыб выше однообразия дворцовых церемоний и пред­почитая творческое размешивание цемента командова­нию армией и руководству государством, он отправился в Иерусалим и, несмотря на свое языческое воспитание, засучив рукава принялся за строительство храма чужому Богу. Неизвестно, долго ли, коротко ли царь Хирам тру­дился на своеобразной стройке века, но в один день на­грянула на него незваная беда. Трое простых подручных рабочих из его бригады по имени Жубела, Жубело и Жу-белум тоже решили постичь высшие тайны строительно­го искусства. Однажды, вооружившись нехитрыми, но прочными строительными орудиями, они подкараулили первого масона Хирама, когда тот, уединившись под сте­нами недостроенного еще Храма, усердно молился, и начали его зверски пытать. Царь Хирам, в свою очередь, оказался способным не только на трудовые подвиги, но также на готовность пожертвовать жизнью во имя сохра­нения "священных" тайн масонского строительного ис­кусства, которое в то время пока было известно только ему одному. Согласно масонским преданиям, преступни­ки сначала подвергли Хирама изощренным зверским  gам, но так ничего и не добившись от бесстрашного ца­ря-строителя, зверски его убили.

Всю эту белиберду можно было бы даже не повторять, если бы не то особое символическое значение, которое при­дается этой легенде в обрядах и ритуалах современных ма­сонских лож. Так, при вступлении в масонскую ложу все но­вопосвященные масоны должны принять торжественную присягу, что они, подобно Хираму, никогда и ни при каких обстоятельствах не раскроют священных секретов братства. Более того, когда новые члены ложи принимают обряд по­священия в масонов третьей степени, они обязаны участво­вать в ритуальном спектакле, изображающем сцену ге­роической смерти Хирама. Чтобы еще больше подчеркнуть важность момента и заодно припугнуть новопосвященных "салаг", сцена включает также акт покаяния и наказания пойманных преступников, которые не только горячо рас­каиваются в содеянном, но и придумывают для себя всевоз­можные пытки. Такая простая и доходчивая назидатель­ность этого ритуального представления понятна всем. По­добный позорный и плачевный конец, мол, ожидает каждо­го предателя масонских секретов. Хотя масоны утвержда­ют, что все эти охлаждающие кровь присяги и ритуалы яв­ляются просто пустыми театральными украшениями масон­ских обрядов, история знает много случаев, когда предатели или даже неосторожные болтуны сурово наказывались их бывшими единоверцами.

Еще одна легендарная версия возникновения совре­менного масонства перемещает Хирама Абифа с засне­женных вершин ливанских гор до знойных песков южно­го Египта. Откуда, когда и почему царь Хирам получил фамилию Абиф, никто из знатоков масонской древности толком не знает. По крайней мере, в Библии об этом ничего не говорится.

Хотя большинство масонов серьезно эту "историчес­кую" версию своего происхождения не принимают, на ней следует отдельно остановится, поскольку она испол­няет важную роль при интерпретации многих масонскисимволов и обрядов, большинство из которых часто за­имствованы из религиозного наследия древнего Египта.

Справедливо понимая, что перевоплощение царя го­рода Тира в простого каменщика смахивает больше на сказку, чем на историческую действительность, некото­рые масонские историки утверждают, что настоящий Хи­рам Абиф жил не в Ливане, но в Египте, а упоминание его имени в Библии является простым совпадением. Ма­ло ли однофамильцев на свете. К тому же имя Хирам Абиф (о чем известно только масонам) есть только псев­доним фараона Секинера, правившего в XVI веке до на­шей эры в столице Верхнего Египта городе Фивах.

В то время Египет находился под властью диких гиксосов, о которых историкам известно только то, что они пришли из Азии. Захватив Египет, свирепые гиксосы не стали разрушать государственную и религиозную струк­туру завоеванной страны, но использовали ее для соби­рания налогов и поддержания своего политического гос­подства. В то время, когда гиксосские оккупанты рассе­лились, в основном, на севере страны, платящие им дань, но сохранившие большую часть государственной автоно­мии египетские фараоны продолжали управлять на юге.

Так вот, согласно этой легенде, египетские фараоны, хо­тя и были вынуждены подчиниться жестокой оккупацион­ной власти гиксосских королей и исправно платить им дань, но тем не менее они надежно хранили от завоевателей свя­щенные тайны бога Осириса. Эти тайны секретно передава­лись из поколения в поколение среди узкого круга правя­щих фараонов и верховных жрецов Египта. Пока языческие короли гиксосов оставались темными, безграмотными и ду­ховно нетребовательными, все укладывалось нормально в отношении этих мистических масонских тайн. Но однажды, объятый нездоровым любопытством, один из королей гик­сосов по имени Апофис решил-таки добыть для себя эти тайны, без знания которых (как утверждали его придворные астрологи) он не мог рассчитывать на бессмертие. Не теряя драгоценного времени, Апофис незамедлительно отправил в Фивы трех своих головорезов с заданием во чтобы то ни стало раздобыть заветные тайны Осириса. Сначала гиксосские "послы" безрезультатно допытывали двух верховных жрецов храма Амона, которые героически умерли под вар­варскими пытками, так и не раскрыв масонской тайны. По­сле чего очередь дошла до самого фараона. Легенда повест­вует, что, предварительно разработав план засады, наемные убийцы стратегически расположились у трех выходов хра­ма, где в это время усердно молился набожный Секинер. Окончив душеуспокаивающую молитву и отдав должное богу Амону, ничего не подозревающий фараон мерно на­правился к выходу, за косяком которого его поджидал пер­вый гиксосский жлоб. По-видимому, в то время искусство следственных пыток находилось еще в самом зародыше, так как после первого отказа отвечать на прямой вопрос дюжий гиксос треснул оторопелого фараона тяжелой оловянной линейкой по голове. Как бы догадываясь, что тайны Осири­са связаны с масонством, злодеи вооружились исключитель­но строительными орудиями. Тяжело раненный фараон, по­качиваясь на ослабших ногах, но с непоколебимым духом праведника устремился к другому выходу, где его поджидал второй гиксоский злодей. Здесь драма повторилась во всех прежних деталях, с той разницей, что на этот раз удар ли­нейкой был нанесен в другой висок. Истекающий кровью, но окрыленный правотой своего дела фараон направился к третьему выходу храма, у порога которого он был коротко допрошен третьим бандитом и, отказавшись опять сотруд­ничать со "следствием", получил смертельный удар линей­кой в затылок. Так геройски оборвалась жизнь славного ма­сона, несломленного фараона Секинера, который вошел в масонскую историю под именем Хирама Абифа.

Поскольку трагические истории ливанского Хирама и египетского Хирама Абифа являются двумя разными ва­риантами одной и той же легенды, они представляются теперешними масонами как одно и то же событие и ста­рательно воспроизводятся при ритуальном посвящении членов ложи в масонов третьей степени.Масоны утверждают, что они даже нашли археоло­гические "доказательства", подтверждающие правди­вость этой легенды. Так, при раскопках царских захоро­нений возле Фив была найдена мумия с тремя проломами черепа, якобы принадлежащая фараону Секинеру.

Можно было бы только посочувствовать взрослым дядям, посещающим масонские собрания, зубрящим там какие-то смехотворные сценические ритуалы и разыгры­вающим детские водевили, если бы не знать, какая злове­щая сила притаилась за занавесью этого масонского те­атра. Как однажды справедливо заметил поэт: "Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно".

Поскольку масоны считают себя духовными на­следниками египетских фараонов, они заимствовали значительную часть своей религиозной символики из верований древних египтян. Так, одним из наиболее распространенных символов масонства стал египет­ский иероглиф бога Осириса, так называемый "всеви­дящий глаз", который можно увидеть на каждой од­нодолларовой ассигнации США, где он приютился под "крышей" недостроенной пирамиды. Масоны ут­верждают, что одна из первых и самая большая еги­петская пирамида Хеопса была предназначена для пре­бывания в ней бога Осириса. Также официальная эмб­лема масонов, пятиконечная звезда, является древним символом обожествляемой древними египтянами звез­ды Сириус, появление которой совпадало с весенним разливом Нила и началом нового года.

Еще одним важным наследием древне­го Египта, нашедшим достойное место в пантеоне масонской символики, стал ие­роглиф бога солнца Ра, который изобра­жается как круг с точкой посредине. Масо­ны, которые страшно любят щеголять мистическими символами, изображают этим знаком самих себя. Выбор знака солнца для обозначения понятия "масон" был неслучайным. В масонском мистицизме этот знак сим­волизирует моральное и умственное совершенство, превос­ходство посвященных масонов над остальной частью чело­вечества и подчеркивает непреходящий свет их учения.

Наглядным подтверждением влияния египетской язы­ческой религии на современный масонский мистицизм являются и гигантские обелиски, торчащие на площадях больших и малых городов разных стран мира. В древнем Египте обелиски водружались в честь бога солнца Амо-на. (Так стали называть бога солнца, когда он на корот­кое время занял верховное место в пантеоне египетских богов.) Поскольку поклонение солнцу играет важную роль в масонском мистицизме, обелиски сегодня можно увидеть почти в каждом масонском храме.

* * *

После долгих странствований в океане масонских ле­генд, фантазий и домыслов мы, наконец, можем пристать к берегам настоящей истории и заняться серьезными ис­следованиями происхождения масонства.

А началось все с того, что в 1118 году, после тяжких испытаний и захватывающих дух приключений в кресто­вых походах, группа французских рыцарей основала хри­стианский Орден Храма. Свое название Орден получил в честь Иерусалимского храма Соломона, который, как читатель помнит, был построен пионером масонского движения, царем Хирамом. Выбор названия был не случайным. Как утверждают некоторые историки, пребывая в Иерусалиме, набожные искатели гроба Господ­него пытались тайно откопать сказочные богатства царя Соломона, якобы спрятанные под фундаментом разру­шенного иудейского храма.

В то время в Европе и на Ближнем Востоке было много рыцарских орденов, которые с фанатическим упорством ог­нем и мечом распространяли милосердное христианское учение. Из отечественной истории нам хорошо известно, как Тевтонский орден крестоносцев пытался поработить русский народ под предлогом распространения христианст­ва. И это несмотря на то, что русские племена уже в течение нескольких столетий исповедовали православную веру.

Первым магистром Ордена Храма был обедневший аристократ из французской провинции Шампань Гюго де Пайенс. Вначале Орден состоял только из девяти ры­царей и некоторое время отказывался принимать в свои ряды новых членов.

Может, это только случайное совпадение, но сегодня наивысший масонский мировой совет иллюминатов тоже состоит из девяти членов.

Но через некоторое время глас рассудка и инстинкт про­должения своего существования взяли верх. Орден начал принимать в свои ряды новых членов и вскоре превратился в могущественную военно-политическую организацию сво­его времени. Уже в 1128 г. папа римский Гонариус Второй предоставил братьям Храма право самоуправления. Орден установил порядок и правила перехода рыцарей от одной степени посвящения к другой, наподобие того, как это пре­дусматривается уставом масонских лож сегодня.

Главной своей задачей Орден считал защиту христиан-пилигримов, которые в то время массово посещали святую землю. Желание христиан хоть раз в жизни побывать на святой земле Палестины было умело использовано братья­ми Ордена для своей монетарной пользы. Имея хорошо раз­витый деловой нюх, они построили большой морской флот, на кораблях которого (понятно, за соответствующую пла­ту) пилигримы могли удобно и безопасно путешествовать в Палестину. Таким образом, деловые братья создали первое в истории международное туристическое агентство. В сред­нем за год корабли ордена перевозили из портов Западной Европы на святую землю и обратно не менее шести тысяч человек. Для тех времен цифра довольно-таки впечатляю­щая. Люди охотно пользовались "туристическими" услуга­ми Ордена, поскольку деловые операции братьев Храма были освобождены от таможенных пошлин, что давало на­божным путешественникам, кроме духовного избавления, возможность заниматься мелкой контрабандой.

Можно только представить, как бы радовались тепе­решние русские челночники, если бы подобное тури­стическое агентство открылось сегодня в Москве.

Используя свое стратегическое присутствие в главных торговых центрах средиземноморского бассейна, братья Ордена начали успешно заниматься торговлей и ростов­щичеством. В короткое время орден превратился в своеоб­разный "Международный Валютный Фонд", охотно зани­мающий деньги под большие проценты потрепанным в бес­конечных феодальных "разборках" многочисленным коро­лям, князьям и баронам Западной Европы. Английскому королю даже пришлось заложить рыцарям Ордена свою усыпанную самоцветами монаршую корону. Несмотря на то, что Ватикан, под страхом отлучения от церкви, запре­щал заниматься греховным ростовщичеством, "верные" слуги Иисуса Христа деловито умножали свои богатства, открыто занимая деньги под хищнические проценты. Пред­принимательская деятельность братьев получила второе дыхание, когда эдиктом папы римского все бизнесные опе­рации и имущество Ордена были освобождены от налогов. Были случаи, когда "бескорыстные" братья Храма занима­ли деньги под 60% годовых, чем значительно перепрыгнули даже своих еврейских учителей. В некоторых странах они также выступали в роли сборщиков налогов. Например, в Англии рыцари Храма не только собирали налоги от имени короля и церкви, но также посредничали в разделах имуще­ства, выплатах пенсий, оформлении разводов и других гражданских тяжбах. Храм даже построил собственные тюрь­мы, куда, в случае неуплаты процентов своевременно, за­точались несчастные должники. До наших дней лондонские гиды охотно показывают любопытным туристам тюрем­ную камеру, в которой томились "бизнесные" партнеры и клиенты братьев Храма. Камера такая маленькая и узкая, что в ней невозможно даже усесться, не то чтобы улечься. Попробовали бы изнеженные современные заключенные отстоять свой срок в такой холодной цементной яме. Вдоба­вок, чтобы тюрьма не казалась медом, заключенным часто не давали есть и пить. Не удивительно, что такие "христиан­ские" условия содержания заключенных часто означали для них смертный приговор.

Объединившись с еврейскими ростовщическими конто­рами, рыцари Ордена первыми в Европе начали использо­вать доверительные письма в качестве чеков и денежных пе­реводов, создав, таким образом, первый международный банк. Получив расписку от казначея Ордена, заявитель мог получить наличные деньги в каждом месте, где действовали "банкиры" Храма или еврейские ростовщики.

О военной мощи и богатстве Ордена были сложены настоящие легенды. Ходили слухи, что изначальным ка­питалом Ордена послужили сокровища Соломона, кото­рые пронырливые рыцари откопали, находясь еще в Ие­русалиме. Папы и короли открыто заискивали перед над­менными магистрами Ордена, стараясь заручится их сим­патией и помощью. Как это часто случалось в истории человечества, пьянящие рассудок слава, деньги и почет сыграли с братьями злую шутку. Поверив в свою неуяз­вимость, они начали с пренебрежением относится даже к королям. Разврат и бесшабашность "верных служителей" Христа не могли остаться незамеченными в обществе и даже вошли в поговорку того времени. О людях, которые имели сильное пристрастие к рюмке, в народе говорили, что они "пьют, как храмовники".

В конце концов, эта надменность их и погубила. Чем больше росли богатство и слава Ордена, тем упорнее кружили слухи о нечистых де­лах "бескорыстных" слуг Христа. Говорили, что чле­ны Ордена погрязли в разврате и тайно поклоня­ются Бафомету, который изображается одновремен­но в образе мужчины, жен­щины, дьявола и козла, и является не чем иным, как самим Сатаной. В некото­рых склонных к сатанизму масонских ложах культ Ба-фомета все еще исповедует­ся даже в наши дни. Брать­ев Ордена обвиняли также в безнравственности, гомосек­суализме и приношении человеческих жертв. Примерно в это же время в стенах Ордена широкое распространение по­лучила богохульная легенда, которая гласила, что не Иисус Христос, а кто-то другой был распят на Голгофе. Чудом из­бежав смерти, Иисус якобы женился на Марии Магдалине, с которой он имел несколько детей. Когда в 70-м году н.э., в ответ на бунт евреев, римляне разрушили Иерусалим, свя­тая семья спаслась бегством во Францию, где Иисус лично заложил Орден Сиона (родственную Ордену Храма масон­скую организацию) и через своих сынов положил начало династии Меровингов.

Опираясь на эту легенду, рыцари Ордена утверждали, что именно Меровинги, которые являются продолжателями династии "иерусалимских" королей, призваны объединить весь христианский мир. Сегодняшним продолжателем Ме-ровингской линии и официальным носителем титула "Иеру­салимского" короля является любимчик масонского высше­го света и наследник больше не существующей австрийской империи Отто фон Габсбург. Может, это только каприз ис­тории, но сегодня он один из наиболее ярых сторонников объединения Европы и создания единого мирового правительства. Интересно было бы узнать, о чем он с глазу на глаз шептался с генсеком Горбачевым, когда в 1984 году Михаил Сергеевич пребывал с визитом в Англии?

Но давайте лучше вернемся опять к временам расцве­та и гибели могущественного Ордена Храма. В 1307 году французский король Филипп Красивый решил распра­виться с опасным внутренним врагом и заодно попра­вить хронически плачевное состояние казны за счет ска­зочных богатств Ордена.

Поскольку открытая война с Орденом была опасна даже для французского короля, операция подготавлива­лась в чрезмерной секретности. Сначала в Орден были подосланы королевские шпионы, которые подтвердили, что рыцари Храма действительно погрязли в святотатст­ве, сексуальных оргиях и замышляют подрывную дея­тельность против церкви и государства.

После этого в местные военные гарнизоны были разо­сланы запечатанные приказы короля об одновременном аресте всех членов Ордена, находящихся на территории ко­ролевства. Чтобы не напугать "дичь", аресты должны были быть произведены одновременно, в пятницу 13 октября 1307 года. Под страхом смерти местным командирам запре­щалось распечатывать королевский приказ раньше указан­ного времени. По-видимому, королевская армия была от­лично вышколена, потому что тайная и сложная операция была проведена без сучка и задоринки. К концу дня некогда могущественный Орден фактически перестал существовать на территории французского королевства. С этого времени пятница, выпадающая на 13-е число месяца, считается в на­роде невезучим и даже опасным днем.

Остатки Ордена еще некоторое время действовали в других европейских странах, но вскоре папа Римский Климентий V предал Орден анафеме, и его деятельность была запрещена повсеместно.

Последний великий магистр Ордена Жак де Молэ, после длительных пыток и допросов с пристрастием, был заживо сожжен на костре 18 марта 1314 года. Перед смертью он успел подвергнуть масонскому проклятию короля и прочих врагов Ордена. Неизвестно, в силу ли этого проклятия, а может быть, по другим причинам, но в течение одного года после казни Ж. де Молэ смерть также настигла короля Фи­липпа и римского папу Климентия V.

На этом страшная история с дьявольским проклятием последнего великого магистра совсем не закончилась. Когда в январе 1793 года, в самый разгар Французской буржуазной революции, в Париже был гильотинирован король Людовик XVI, из толпы выскочил какой-то обе­зумевший масон и с криком: "Жак де Молэ, твое прокля­тие торжествует", выхватил из корзины еще теплую голо­ву казненного монарха и начал ею потрясать над опья­ненной видом крови ликующей толпой.

Хуже того, королю Филиппу Красивому, который рассчитывай! поправить государственные финансы за счет казны Ордена, не удалось найти сказочных сокровищ Орде­на. Говорят, что некоторые предупрежденные рыцари Хра­ма успели погрузить золото на 18 кораблей и увезти его в Шотландию, где в то время бушевала гражданская война и папская власть была там не указ. А, может, этих сказочных сокровищ вообще никогда не существовало?

* * *

Одним могучим ударом Филиппу Красивому удалось переломить хребет первому в истории масонскому чудо­вищу. Военная и финансовая мощь Ордена Храма была уничтожена раз и навсегда. Но не так просто было иско­ренить из сознания людей его идейное наследие, пустив­шее глубокие корни на почве развратного морального и физического образа жизни братьев Ордена. Подобно раз­битому зеркалу в сказке о Снежной Королеве, осколки этого идейного наследия, гонимые вихрями истории, кружились по средневековой Европе, иногда поражая острием своего греховного яда неискушенные души, жа­ждущие недозволенного сердца и дерзающие умы.

Ни изощренные пытки инквизиторов, ни крики уми­рающих на кострах еретиков, ни охота за ведьмами, ни увещевания церкви не могли остановить извечную тягу человека к запретному плоду масонской мудрости. Сказ­ки братьев Ордена, как сладкозвучные сирены, обещали познание, покой и духовное наслаждение в мистических дебрях масонского учения. Идеи Ордена нашли убежище в сумрачных лабораториях алхимиков, в подвалах двор­цовых астрологов, в кругах золотой аристократической молодежи и в бесшабашных студенческих братствах сред­невековых университетов.

По мере того, как сила инквизиции исчерпывалась и авторитет церкви снижался, все большее число филосо­фов, писателей, политиков и просто праздных аристокра­тов начали "баловаться" масонством.

Как читатель помнит, после разгрома Ордена боль­шинство оставшихся в живых рыцарей обосновались в Шотландии, где они нашли политическое убежище при дворе полудикого местного короля Роберта Бруса. Шот­ландский королевский двор, который был связан брачными узами с верхушкой Ордена, не только при­ютил "еретиков", но и активно способствовал возрожде­нию организационных структур тайных обществ, постро­енных на идеологии и традициях Храмовников.

Поэтому, когда в 1603 году, после смерти королевы Елизаветы I, на Английский престол вступил Шотланд­ский король Джеймс Стюарт I, в его обозе в Лондон так­же приехали реставрированные последователи Ордена. Отсюда они быстро проникли во Францию и начали опять постепенно расползаться по всему европейскому континенту. До сегодняшнего дня большинство масон­ских лож во всем мире придерживаются ритуалов так на­зываемого Шотландского обряда, который был отрабо­тан шотландскими масонами.

В остальных странах Европы, несмотря на жестокие гонения со стороны церкви и государств, масонский дух также не был до конца искоренен. Он не только прижился в среде еврейских колдунов-каббалистов, в дымных лабораториях алхимиков и среди бродячих студентов, но также пустил ростки при королевских дворах и под цер­ковными сводами.

После того, как в 1453 году турки захватили Константи­нополь, в Западную Европу прибыло большое количество беженцев из Византии, которые, среди прочего, привезли с собой увесистый багаж литературных трудов греческого и римского времени. Благодаря этим источникам древней мудрости, грамотные люди Европы впервые открыли для себя произведения Платона, восточного гностицизма, вави­лонской астрологии и мистическое учение еврейской Кабба­лы. Другим источником духовного брожения были еврей­ские беженцы из Испании, которые, спасаясь от свирепст­вующей церковной инквизиции, кроме своих пожитков, также прихватили с собой разного рода "запрещенную" ли­тературу. Дело в том, что Испания издавна служила своеоб­разным социальным котлом, в котором смешались разные народы, культуры и религии. В раннем средневековье здесь поселилось большое количество евреев, бежавших от араб­ских завоевателей. Вскоре вслед за ними сюда также прибы­ли и сами последователи Магомета, которые на некоторое время установили свое господство на всем Иберийском по­луострове. Образовавшийся таким образом в Испании своеобразный духовный коктейль учений христианской, мусульманской и еврейской религий придал свежий дина­мизм дальнейшему развитию идей восточного мистициз­ма и гностицизма.

Будучи критически настроенными по отношению к догматическому Ватикану, новые религиозные "гибри­ды" явились мощным идеологическим оружием для про­тестантских князей Германии и Скандинавии в их борьбе с папской властью.

По иронии судьбы одними из наиболее влиятельных по­кровителей этих отступнических учений оказались като­лические семьи Гизов и Лорренов, которые претендовали одновременно на несколько европейских тронов, и даже на "святой" папский престол. Не случайно культура Возрожде­ния, которая включила многие масонские идеи мистическо­го гуманизма, своего наивысшего расцвета достигла в Ита­лии и Голландии, странах, которые находились в то время под властью династии Гизов-Лорренов.

В середине XVI века де Гизы породнились с издавна покровительствующей последователям Ордена Храма шотландской королевской династией Стюартов.

Другим могущественным покровителем масонских либерально-христианских учений был император Свя­щенной Римской империи Рудольф II, который подчер­кнуто называл себя не католиком или протестантом, а просто христианином. Верный масонским принципам не­признания церковной власти, он даже на смертном ложе отказался принять последнее причастие из рук католичес­кого священника.

Братство "Розы и Креста"

Одной из самых старых и влиятельных до сегодняшнего дня масонских лож, которая незаметно выросла в тени та­ких гигантов ранней масонской истории, как Орден Храма и Орден Сиона, является братство Розы и Креста. Символи­ка, ритуалы и религиозная доктрина розенкрейцеров (как обычно в литературе называют членов этой ложи) лежат в основе философского мировоззрения всего теперешнего ма­сонского движения, а также служат связующим идеоло­гическим звеном всех масонских лож, начиная от древней ложи Храма Сиона и кончая современным конгломератом тайных масонских организаций под собирательным назва­нием "Движение Нового Времени".

Масонские историки утверждают, что основателем ложи Розы и Креста был египетский фараон Тутмос III, который в 1447 году до н. э. начал регулярно проводить собрания некой тайной религиозной организации, где посвященные братья занимались поисками правдивого бога и усовершенствованием своих бессмертных душ. О не­обычной важности этой новой религиозной секты свиде­тельствует тот факт, что фараон лично председательствовал на собраниях братства, протоколы которых он заверял сво­ей собственной, царской печатью, - картушем скарабея, до­полненного масонским символом обелиска. Наверное, не случайно один из гранитных обелисков, возведенных Тут-мосом III в честь бога солнца Амона, сегодня, благодаря стараниям американских масонов, является главным укра­шением нью-йоркского Центрального парка.

Для египетского народа духовные искания его правящей элиты вскоре обратились в смутные времена религиозных преследований и общественных потрясений. А началось все с того, что в 1350 г. до н. э. фараон Аменхотеп IV, который вошел в историю под именем Эхнатон, провозгласил офи­циальный культ правдивого и единого бога Солнца - Амо­на. Идея верховности культа Амона долгое время вызрева­ла в тайных братствах египетской жреческой касты. Указом фараона под угрозой тяжких наказаний было запрещено поклоняться другим многочисленным богам, известным египтянам с незапамятных времен. Понятно, что это не мог­ло не вызвать значительного сопротивления и даже откры­того неповиновения среди широких масс населения и части египетского жречества. По стране прокатилась волна бун­тов и кровавых расправ. По распоряжению Аменхотепа IV старые верования были объявлены антигосударствен­ными, и власти повсеместно начали уничтожать изобра­жения прежних идолов.

Безжалостно разрушались древние статуи богов, ве­личественные священные храмы и другие памятники куль­турного наследия страны. Короче говоря, древняя история переживала свою первую масонскую "культурную револю­цию". В конце концов, не найдя повсеместной поддержки для своей религиозной "перестройки", Эхнатон ушел на "опричнину", где он построил новую столицу, которую на­звал в честь бога Солнца - Ахетатон. Здесь он также возвел для своих "братьев-единоверцев" роскошный и величественный храм, который по своей форме напоминал крест. С этого времени, не­когда незначительная, тайная секта еги­петской элиты превратилась в офици­альный орган религиозной и политичес­кой власти в стране. Символом братст­ва уже некоторое время был крест, ко­торый в то время изображался в форме буквы (Т), только без опущенных "ушей". Эхнатон первым присовокупил к кресту розу, что вместе должно было означать символ вечной жизни.

Позже изображение розы на кресте просочилось в символику еврейского религиозного движения эссенов, а еще позже рыцарей Ордена Храма. До сегодняшнего дня этот символ является официальной эмблемой масонской ложи розенкрейцеров.

Хотя после смерти Эхнатона верховный культ Амона был упразднен и египтяне опять вернулись к поклонению традиционным божествам, храм Розы и Креста продол­жал существовать, оставаясь рассадником схизмы и "тай­ной мистической мудрости". В крайнем случае такова ис­торическая концепция масонских историков. Свободно жонглируя историческими датами, событиями и имена­ми, они легко превратили Гермеса, одного из богов греческого языческого пантеона, в первого масонского учителя-мудреца, который якобы положил начало фило­софии, математике и другим наукам.

До наших дней в США существует большое количест­во псевдонаучных обществ Гермеса, которые под маской распространения последних достижений науки активно пропагандируют мистическую масонскую белиберду.

Раздувая дальше свои фантастические выдумки, масоны утверждают, что первый "масонский" университет в Анхе-татоне закончили такие исторические деятели, как Солон, Пифагор и Птолемей. После успешного окончания обучения в храме тайного братства Пифагор даже заложил в Италии свою собственную ложу для посвященных в науку Гермеса. Понятно, что библейские герои Моисей и Соло­мон тоже протирали свои хитоны на цементных сидениях этого масонского университета. Иначе, как бы мудрость Соломона могла войти "притчей во языцех"?

Как утверждают масонские историки, уже при жизни Эхнатона белые братья рассматривали вопрос о необходи­мости распространения учения Гермеса по всему миру. К большому огорчению египетских братьев, мир в то время был еще не подготовлен к такому умственному вызову. Вме­сто изучения вечных законов природы и метафизических упражнений в космической философии соседние варварские народы погрязли в бесконечных бессмысленных войнах и приношении жертв своим языческим идолам.

К счастью для масонов, колесо истории катилось в том направлении, которое предвидел башковитый Гермес. По­степенно, но необратимо учение братства начало прижи­ваться в разных центрах древних цивилизаций Средиземно­морского бассейна. Его носителями, по утверждению масо­нов, были какие-то мистические белые братья, которые в пылу миссионерской деятельности дошли даже до Тибета и основали там первые масонские храмы.

Не случайно теперешний тибетский Далай-лама явля­ется одним из духовных наставников масонских строите­лей нового мирового порядка и активным борцом за соз­дание единой общечеловеческой религии.

Согласно масонской интерпретации, белый цвет оде­жды членов тайных организаций свидетельствует о чис­тоте и правдивости их мыслей. Поэтому в литературе ма­сонскую ложу Розы и Креста часто еще называют Боль­шим Белым братством.

Хотя большинство независимых исследователей считают, что первая ложа Розы и Креста, в своей тепе­решней форме, образовалась только в конце XII века, ма­сонские историки, как всегда голословно, настаивают, что Тулузская ложа розенкрейцеров появилась на свет еще в начале IX века, во времена царствования француз­ской династии Карлеманов. Зато обе исторические шко­лы сходятся на том, что порядок прохождения степеней и ритуализация обрядов этой масонской организации бы­ли выработаны в 1623 году, когда в Лионе была образо­вана вторая ложа Розы и Креста.

Дальнейшим толчком в организационном развитии масонских лож розенкрейцеров послужила 30-летняя война, охватившая в середине XVII века почти всю континентальную Европу. Хотя в разное время в вой­ну были втянуты многие государства Европы и воен­ные союзы часто менялись, главная полоса водоразде­ла враждующих сторон проходила между германскими протестантскими и католическими княжествами. В на­чале войны военная фортуна была больше расположе­на к католикам, армии которых оккупировали боль­шинство протестантских земель центральной и север­ной Германии. Поэтому многие тысячи протестант­ских беженцев, среди которых были многочисленные участники масонского движения, устремились к спаси­тельным берегам протестантской Англии.

Но для переправки большой массы беженцев на спа­сительные берега туманного Альбиона необходимы были организационная помощь и большие денежные средства. Значительно легче в тех условиях было масонам, которые издавна располагали сетью тайных лож и имели связи с властями во всех европейских странах.

На основе организационных принципов масонских лож "Розы и Креста" повсеместно были созданы более широкие тайные организации, которые назывались "Христианскими Союзами", главной функцией которых была помощь своим единоверцам с выездом в Англию. Прибыв в Англию, многие члены этих союзов влились в уже существующие английские ложи шотландского обря­да, обогатив их своими новыми идеями и ритуалами.

Так произошло духовное слияние двух главных течений раннего масонского движения - шотландских последователей Ордена Храма и основанных на восточном мистицизме тайных организаций "Розы и Креста".

В разное время к этой ложе принадлежали такие из­вестные исторические личности, как знаменитый фило­соф лорд Ф. Бекон, французский король Людовик XIII, кардинал Ришелье и позже, в XIX веке, известный писа­тель Эмиль Золя.

В противоположность своему претенциозному назва­нию, ложи розенкрейцеров не имеют ничего общего с христианством. Их философская доктрина основана це­ликом на астрологии, восточных мистериях и оккультиз­ме. В основе оккультизма этой ложи находится учение о 108-летнем цикле, который в своем развитии от низшей ступени к высшей должна пройти каждая человеческая душа. Эта доктрина о мистическом перевоплощении по­строена на основе древней легенды о таинственной птице фениксе, которая раз в каждые сто лет возвращается в свое горящее гнездо только для того, чтобы, превратясь в пепел, опять возродится к новой жизни.

Согласно этой легенде, каждая душа, чтобы постигнуть высшие масонские тайны и достичь состояния совершенст­ва, должна пройти несколько таких циклов. В отличие от индусской религии, которая считает, что душа умершего может вслепую перевоплотится в каждое другое живое су­щество, усовершенствованный вариант масонской идеи пе­ревоплощения гласит, что души масонов воплощаются только в более совершенные формы. Поэтому главной це­лью учения этой масонской ложи является стремление к са­моусовершенствованию души, чтобы в конечном итоге она сравнялась с единой и вечной душой Вселенной, или, други­ми словами говоря, душой самого Бога.

Они даже подсчитали, что, начиная с основания тай­ного братства фараоном Тутмосом III, души только две­надцати братьев, включая Гермеса, достигли уровня со­вершенной и окончательной мудрости.

В своих ложах братья Розы и Креста, в основном, обучаются наукам белой магии и алхимии. Они утверждают, что, в отличие от черной магии, белая магия учит людей творить только добро, поскольку черные мысли и колдовские заклятия блокируются в их физических ис­точниках позитивной энергией доброго духа, который является патроном белой магии.

Поскольку философская доктрина розенкрейцеров включает в себя учения всех религий, начиная от христиан­ской и кончая фетишизмом, каждый человек, вне зависимо­сти от его религиозных верований, может стать членом этой ложи. Не удивительно, что такая аморфная религиозная доктрина розенкрейцеров явилась прекрасным идеоло­гическим орудием в руках сегодняшнего масонского движе­ния Нового Времени, стремящегося стать единой, всеохва­тывающей религией нового мирового порядка.

* * *

В XVI веке большое влияние на дальнейшее развитие масонского учения оказал английский философ-гуманист лорд Франсис Бекон (15610-1626). Будучи сам членом тайного масонского общества "Розы Креста", он написал философский трактат "Новая Атлантида", который явился первой серьезной попыткой целостного изложе­ния масонского учения об общественном устройстве. Бе­кон старательно укрывал свою принадлежность к масон­ской ложе, поэтому книга была опубликована только по­сле его смерти, в 1627 году. В своей книге Бекон детально описал идиллическую жизнь людей на неком утопичес­ком острове, который, якобы, существовал перед вели­ким потопом. Развивая идеи Платона об идеальном по­литическом правлении, он подчеркивал, что счастливая жизнь атлантидцев была достигнута благодаря умелому руководству обществом их правящей олигархии. Поли­тическую форму правления на выдуманной Атлантиде Бекон р. звал философской империей.

Бекон пошел дальше своих масонских предшествен­ников, которые тоже охотно "мусолили" утопические идеи о справедливом обществе. Веря в возможность при­менения своей теории на практике, он предлагал попро­бовать создать такое общество на новооткрытом Амери­канском континенте.

Может, это только случайный каприз истории, что сего­дня именно американские последователи учения сэра Беко­на упорно продолжают внедрение в жизнь его идеи о созда­нии Всемирной философской империи, которую непосвя­щенные в масонскую терминологию люди просто называют новым мировым порядком. В отличие от Бекона, который действительно наивно верил в возможность создания иде­ального человеческого общества, сегодняшние масоны только прикрываются этой "гуманистической" идеей для достижения своих сугубо корыстных интересов.

Приблизительно в это же время начинается постепен­ное проникновение в масонские ложи реформированных, преимущественно богатых, евреев. Реформированными обычно называют тех евреев, которые приняли христиан­ство или просто перестали строго придерживаться кано­нов иудейской религии.

Такая фиктивная ассимиляция позволяет им сделаться "незаметными" в определенном обществе и дает возмож­ность глубже проникнуть в среду финансово-политичес­кой элиты данной страны.

Процесс сближения между политически активными масонами и еврейской финансовой элитой был ускорен событиями Английской буржуазной революции середи­ны XVII века. В то время как те, так и другие, хотя пока еще с разных позиций, выступали за свержение абсолют­ной монархии. Из исторических источников известно, что благодаря финансовой помощи еврейских банкиров Амстердама диктатору английской революции Кромве-лю удалось создать большую и хорошо вооруженную ар­мию, которая в конечном итоге принесла победу Парла­менту. В 1665 году за эти и другие заслуги перед револю­цией Парламент разрешил евреям легально поселяться и свободно заниматься торговлей в Англии. Нет документальных доказательств того, что сам Кромвель был масоном. Но, изучая события Английской револю­ции, было бы трудно не заметить, что многие ее идеи были вскормлены в тайных масонских организациях.

К большому огорчению английских республиканцев, масоны оказались ненадежными союзниками в борьбе про­тив королевской власти, и, когда в Англии была реставри­рована монархия, большинство из них стали заядлыми мо­нархистами. Переход английских масонов на более умерен­ные политические позиции принес им много новых влия­тельных друзей и покровителей из высшего общества. С 1737 года каждый английский король и каждый глава анг­ликанской церкви неизменно были масонами.

Перебежав на сторону монархии, масоны тем не менее не перестали щеголять революционной фразеологией и в 1688 году добавили к своему титулу "каменщики" слово "свободные". Хотя масонские ложи XVII-XVIII веков скла­дывались исключительно из выходцев аристократии, либе­рального духовенства и богатой буржуазии, которые не все­гда умели без помощи слуг даже завязать шнурки на своих ботинках, члены масонских лож с гордостью именовали се­бя простыми каменщиками и верными продолжателями профсоюзных традиций неграмотных средневековых строи­телей. В действительности между современными масонски­ми ложами и профессиональными объединениями сред­невековых каменщиков, кроме общего названия, нет и ни­когда не было никакого отношения.

История современных масонских организаций в той структуральной форме, в которой они существуют сегодня, начинается с 1717 года, когда в Лондоне были официально объединены все масонские ложи в одну "Великую" (Гранд) ложу. В это время были также выработаны общие для боль­шинства масонских лож организационные структуры, риту­альные процедуры и правила продвижения по рангам, или как их называют степеням, масонской иерархии.

Сегодня, при всей мозаичной разноцветности масон­ских лож, все они, как правило, придерживаются Шотландского или Йоркского обряда. Главная разница меж­ду ними заключается в том, что Шотландский обряд включает 33 степени, которые каждый масон должен пройти, чтобы достичь наивысшего звания, а Йоркский только 13. По достижении наивысшей степени масон, ес­ли хочет, может вступить в ложу Шрайнеров, что по-рус­ски означает Попечителей.

В первых трех степенях масонской иерархии, которые называются голубые ложи, начинающие масоны получают только общие сведения о политике, религии и целях масон­ского движения. Здесь они изучают сплошь фиктивную ис­торию масонских лож, зубрят ритуальные обряды, которые им необходимо воспроизвести при переходе из одной степе­ни в другую и, конечно, проходят школу лояльности и пре­данности тайному масонскому братству. Настоящая правда о целях и подлинном характере масонства доступна только "братьям", достигшим наивысших степеней посвящения. Но поскольку подавляющее большинство масонов никогда дальше третей степени не доходит, то их знания о правди­вой сущности своей организации находятся на том же уров­не, что и у большинства остальных граждан.

На протяжении XVIII века масонское движение выра­ботало целый ряд новых идеологических постулатов, ко­торые, с небольшими вариациями, до наших дней опре­деляют главные направления политики тайных братств.

Новую идеологическую пищу для дальнейшего разви­тия масонской мысли в XVIII веке дали такие свободо­мыслящие просветители, как Дидро, Руссо и Вольтер. Именно они первыми высунули идею "просвещенной мо­нархии" и создания справедливого общественного строя, управляемого королями-философами, общества, в кото­ром власть, человек и природа сольются в одно гармо­ничное единство.

Вольтер лично поддерживал многолетнею переписку почти со всеми монархами Европы, убеждая их в важно­сти народного образования и склоняя их к просвещенно­му и милосердному правлению своими подданными. Одним из известнейших горячих поклонников Воль­тера был воинственный прусский король Фридрих II Ве­ликий, при котором масонские ложи в Пруссии размно­жились, как грибы после дождя.

Екатерина II, которая тоже делилась с Вольтером своими духовными исканиями, часто жаловалась ему, что Россия является слишком отсталой страной, чтобы там можно было применить просвещенные методы прав­ления. Тем не менее, благодаря псевдо-либеральным склонностям Екатерины, в годы ее правления в России впервые появились масонские ложи. Наиболее известны­ми масонами в России того времени были писатель Ни­колай Новиков, князья Лопухин, Трубецкой и Тургенев. Правда, в 1792 году, напуганная нарастанием революци­онного движения в Европе и неудержимым распростра­нением свободомыслия, Екатерина II запретила масон­ские ложи в России. Но уже через четыре года известный своим каламбурным характером и умственной неус­тойчивостью Павел I опять разрешил свободную масон­скую деятельность в пределах Российской империи.

Некоторые историки утверждают, что царь Алек­сандр I в свои молодые годы также принадлежал к ма­сонской ложе под названием "Гранд Ориент", которая в 1772 году вышла из подчинения Английской, более уме­ренной, "Гранд Ложи" и начала проводить активную подрывную деятельность в странах континентальной Ев­ропы. Вполне возможно, что в свои молодые годы царь Александр мог баловаться масонством. Тем не менее, по­бывав в Европе после Отечественной войны 1812 года и познав ближе правдивое "нутро" тайных братств, он не только порвал с масонскими ложами, но в 1824 году за­претил их деятельность на территории России.

В его запоздалом "прозрении" не последнюю роль сыграл главный масон Венского конгресса, австрийский князь Меттерних, которому удалось хитроумными поли­тическими махинациями полностью изолировать россий­скую делегацию за столом переговоров и тем самым лишить Россию решающего голоса в послевоенном устрой­стве Европы. Уже тогда в психологии европейских масо­нов образовался хорошо известный современным россия­нам комплекс "брезгливой боязни" и скрытой враждеб­ности к России и православию.

Большинство декабристов тоже принадлежали к ма­сонским ложам. Северное и Южное товарищества, кото­рые в учебниках истории представлены как первые рево­люционные организации в России, были не чем иным, как филиалами одной и той же масонской ложи. Извест­но, что декабристы планировали свое восстание на более позднее время, и их преждевременное выступление в 1825 году было в какой-то степени связано с царским указом, запрещающим масонскую деятельность. Не дожидаясь, пока царская полиция закроет их тайные общества, де­кабристы решили действовать прежде намеченного вре­мени. Переносясь из России обратно в Западную Европу, где в то время находился эпицентр масонской активно­сти, нужно подчеркнуть, что образование в 1772 году в Париже ложи "Гранд Ориент" имело далеко идущие по­следствия для дальнейшего развития масонского движе­ния. В то время, когда английская "Гранд Ложа" и ее континентальный суррогат, французская "Гранд Ложа", складывавшиеся преимущественно из представителей высших классов, продолжали проводить традицион­ную масонскую политику, направленную на постепен­ное, эволюционное изменение общества путем просве­щения и воспитания народа. "Гранд Ориент" активно включилась в практическую революционную деятель­ность, главной целью которой было насильственное переустройство общества.

Действуя за закрытыми дверями, тайные масонские ложи являлись отличным прикрытием для разного рода нелегальной, антигосударственной деятельности револю­ционно мыслящих людей той эпохи. В условиях отсутст­вия политической свободы и удушающей религиозной нетерпимости вольнодумствующие масонские ложи, как магнит, притягивали разношерстую публику, начиная от искренних идеалистов и кончая всякого рода авантюри­стами и сексуальными извращенцами.

В мае 1776 года немецкий профессор Адам Вейсхаупт организовал новую масонскую ложу под названием "Иллю­минаты", что на русский язык можно перевести как "осве­щенные", "просвещенные" или просто "интеллектуалы". Будучи построена на фундаменте новейших теорий гума­низма XVIII века, эта ложа ознаменовала начало качествен­но нового этапа в истории масонского движения.

Вейсхаупт призывал своих идеологических привер­женцев активно включится в практическую революцион­ную деятельность и, возглавив нарастающее революци­онное движение, обеспечить установление нового масон­ского общественного порядка, построенного на принци­пах равенства, свободы и братства.

Для этого нужно, учил Вейсхаупт, осуществить три главные задачи.

Главной политической целью масонов, считал Вейс­хаупт, должно было стать уничтожение европейских мо­нархий, реакционной родовой аристократии и враждеб­ного масонскому космополитизму национализма.

В экономическом плане следовало уничтожить част­ную собственность и тем самим лишить господствующие классы возможности реставрировать старые порядки в будущем.

В-третьих, развивал свою мысль Вейсхаупт, захватив власть, масоны должны уничтожить христианскую рели­гию и на ее развалинах создать культ иллюминированно­го (т.е. духовно совершенного) человека.

Оказывается, задолго до Маркса многие элементы научного коммунизма уже были разработаны воинст­венным масоном Вейсхауптом и его радикальными сподвижниками.

Для достижения этих целей масонам нужна была сильная руководящая организация, которой, по замыслу Вейсхаупта, должна была стать ложа иллюминатов. Развивая идеи Ж.Ж. Руссо, Вейсхаупт учил, что каж­дый человек рождается свободным и в одинаковой мере заслуживает право на земное счастье, как и все другие смертные. Но, к сожалению, репрессивное общество, по­строенное на частной собственности и христианской ре­лигии, лишает его свободного выбора, навязывая ему не­справедливые законы и ханжеские моральные огра­ничения. Поэтому, в первую очередь, следовало разру­шить основные устои, на которых покоится эта чуждая истинной натуре человека общественная система, а имен­но монархию, аристократию и христианскую религию.

Чтобы эксплуататорская система не могла больше возродиться, нужно было покончить также с ее причина­ми. Для этого было необходимо уничтожить частную собственность, которая создает предпосылки и условия для всякой общественной эксплуатации.

Человек должен вернуться к природе, учили иллюми­наты и, подобно диким зверям, брать от нее только столько, сколько ему необходимо для удовлетворения жизненных потребностей. Такие материально неприхот­ливые, но в то же время насыщенные высоким духом ил­люминированного гуманизма люди не будут нуждаться в насильственных органах общественного принуждения, поскольку вместе с частной собственностью и государст­вом исчезнет также преступность. Как видим, написано почти как по Энгельсу, но только значительно раньше.

В отличие от коммунистов, которые пытались немед­ленно уничтожить религию, иллюминаты планировали осуществить эту задачу путем постепенного просвещения масс. Чтобы не оттолкнуть рядовых членов ложи, кото­рые в подавляющем большинстве были добропоря­дочными христианами, руководство иллюминатов тща­тельно скрывало от них свои антихристианские взгляды. Только те члены, которые доказали свою беззаветную преданность масонскому учению, переводились на выс­шие ступени иерархии, где по крохам получали дополни­тельные дозы информации о истинном религиозно-политическом характере своего братства. Чтобы успокоить религиозную совесть масонов и оправдать секретные ме­тоды "иллюминации" общества, Вейсхаупт прибегнул к фальсификации Нового Завета. Так, он утверждал, что Иисус Христос тоже держал свое учение в тайне от масс и открыл его подлинное значение только узкому кругу сво­их близких учеников и последователей. Путем таких со­мнительных умозаключений отец иллюминизма пришел к "логическому" выводу, что никто иной, как Иисус Хри­стос был первым основоположником тайного масонско­го учения. Если бы начитанный еврей Вейсхаупт хоть раз в жизни прочитал святое Евангелие, то он бы знал, что, Иисус Христос, наоборот, призывал своих апостолов от­крыто, настойчиво и бесстрашно распространять христи­анство среди всех народов мира.

Так, высмеивая сектантскую "мудрость" фарисеев, Иисус говорил своим ученикам: "Для того ли приносится свеча, чтобы поставить ее под сосуд или под кровать? Не для того ли, чтобы поставить ее на подсвечнике?" (Еван­гелие от Марка, 4:21)

В 1782 году штаб ложи иллюминатов переместился из Баварии во Франкфурт, который уже в то время был од­ним из важнейших торговых и финансовых центров За­падной Европы. Здесь ученики Вейсхаупта нашли могу­щественного местного покровителя в лице банкира Рот­шильда. С этого момента начинается быстрое слияние радикальных лож иллюминатов с еврейской финансовой олигархией, которая безошибочно учуяла в новом учении надежного союзника в борьбе с родовой аристо­кратией и христианской церковью.

Политический экстремизм пропаганды иллюминатов не мог остаться незамеченным баварскими властями, и в 1786 году их ложи на территории королевства были разогнаны. Большинство руководителей иллюминатских лож разбежа­лись по заграницам, в основном в либеральную Францию, где, примкнув к местным масонским ложам, "обогатили" их новым, более радикальным, идейным содержанием.

* * *

Так уж случилось, что в том же самом 1776 году, ко­гда на Северо-Американском континенте 13 колоний начали революционную войну за независимость против Английской короны, сторонники Вейсхаупта впервые ос­новали радикальную ложу иллюминатов. Выше уже упо­миналось, что масоны всегда привязывали большое вни­мание к новооткрытому американскому континенту. Именно там они рассчитывали создать первую в мире масонскую республику, которая бы послужила прак­тическим примером государственного устройства для всех остальных народов мира. Уже в то время, как рас­тревоженное осиное гнездо, Америка кишела всевозмож­ными масонскими организациями. Поэтому не удиви­тельно, что с самого начала войны за независимость ру­ководство революционной армией захватили именно ма­соны, которые в последующем сыграли решающую роль в образовании Американского государства.

Один из лучших знатоков масонской истории этой эпохи, Менли Холл, в своей книге "Задание Америки" писал, что из 55 членов первого Конституционного Соб­рания США 50 были масонами. (М. Холл, "Задание Аме­рики", стр.96)

Самыми значительными среди них были всем известные Бенжамин Франклин, Томас Джеферсон и Джордж Вашинг­тон. О значении масонов в образовании американского го­сударства также свидетельствует тот факт, что, когда 30 ап­реля 1789 года Д. Вашингтон принимал президентскую при­сягу, то на этой церемонии присутствовали все члены его масонской ложи из Вирджинии. В архивах Александрий­ской дожи №22 в Вирджинии можно найти множество ле­стных слов о брате Вашингтоне, который всегда серьезно относился к своим масонским обязанностям, а ставши президентом, активно продолжал поддерживать масон­ское дело. Так, например, в сентябре 1793 года при за­кладке здания Сената он собственноручно вложил под первый камень фундамента изготовленную из чистого се­ребра памятную таблицу, на которой были выгравирова­ны названия всех масонских лож, представители которых присутствовали на этой церемонии.

Большинство американских масонов того времени при­держивались относительно умеренных взглядов в вопросах перестройки человеческого общества. В отличие от фран­цузской "Гранд Ориент", ложи иллюминатов, которые стремились к созданию нового общественного порядка пу­тем революции и уничтожения частной собственности, их американские и английские собратья придерживались более осторожных политических позиций. Американские масоны уже в то время считали, что лучшим средством для достиже­ния конечных целей масонского движения должно быть не уничтожение, а концентрация собственности в руках масон­ской элиты. Поэтому борьбу против монархий и аристокра­тии они рассматривали под углом передела, а не ликвида­ции частной собственности.

Роль и влияние масонского учения в создании Соеди­ненных Штатов Америки хорошо отражены в американ­ской государственной символике. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на Большую государственную печать США. В этом отношении особенно наглядной яв­ляется обратная сторона печати. На ней изображена та же самая "одноглазая" пирамида, которая гордо красует­ся на каждой однодолларовой ассигнации.

В масонском мистицизме символ пирамиды занимает особенно важное место. Поскольку, согласно архитектур­ным понятиям и эстетическим вкусам масонов, пирамида является совершенным сооружением, то по ее образцу должно быть построено все человеческое общество. Подоб­ным образом также свершается духовное формирование ка­ждого масона, который, взбираясь от одной ступени пира­миды к другой, достигает света божественной мудрости на самой высокой ступени масонской иерархии. Ныне покойный, бывший французский президент Франсуа Мит­теран, будучи до конца своей жизни верным сыном "Гранд Ориент", не нашел лу­чшего способа выраже­ния своей любви к ма­сонству, как понастро­ить стеклянные пира­миды в самом центре Парижа.

Нижняя часть одно­долларовой пирамиды насчитывает 13 рядов, которые, по официаль­ной версии, символизи­руют 13 штатов перво­начального американского государства. На самом деле пи­рамида на большой государственной печати США является сугубо масонским символом, изображающим 13 степеней Йоркского обряда, которые каждый масон должен пройти, чтобы достичь вершины умственного и морального совер­шенства. Сверху, под оторвавшимся "колпаком" пирамиды, сияет "божественным светом" всевидящий глаз древнееги­петского бога Осириса, в котором, по утверждениям масо­нов, сосредоточены мистические тайны Вселенной. Эти тай­ны доступны только достигшей совершенной иллюминации верхушке масонов.

Недостроенная крыша пирамиды означает, что совер­шенствование масонского духа и создание мировой фи­лософской республики еще не закончено, и поэтому брат­ство должно продолжать свой тяжкий созидательный труд на "благо" всего человечества.

Не было бы ничего удивительного, если бы сегодня, посчитав, что новый мировой порядок уже построен, аме­риканцы изобразили на своей печати целостную пирамиду. Пирамиду по всему кругу печати обрамляют высокопарные латинские слова "ANNUIT OCEPTIS NOVUS ORDO SECLORUM", что переводится как "Объявление рождения нового светского (или мирового) порядка". На самом ниж­нем ряду пирамиды латинскими цифрами, MDCCLXXVI, (что переводится на арабскую систему цифр как 1776), указывается дата создания Амери­канского государства. Интересно, что только в этой последователь­ности латинскими циф­рами можно выразить число 666, которое яв­ляется знаком антихри­ста. "Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот

сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть", говорит о Антихристе пророк Иоанн. (Откр. 13 :18).

Не меньше запачкана масонской символикой и лицевая сторона печати, на которой изображен "лысый орел", яв­ляющийся гербом Американского государства. Как бы сим­волизируя хорошо известную американскую внешнеполи­тическую доктрину "кнута и пряника", в когтях одной лапы он сжимает знак мира, ветку оливы, предназначенную для покорившихся американскому диктату, а в другой держит пучок стрел, несущих смерть непослушным. На зажатой в клюве ленте красуется латинское изречение "Е PLURIBUS UNUM", что переводится с латинского как "в множестве единство" и, в закодированной масонской терминологии, означает объединение всех наций мира в одно всемирное го­сударство. Над головой распростершего крылья орла, в форме сионистской звезды Давида, изображены 13 звезд, что по мнению специалистов означает слияние масонского и сионистского учений в одну Всемирную религию и возро­ждение Священной Римской империи.

* * *

Другим примером подспудной и закулисной деятельно­сти масонов, любящих использовать общественно-политические потрясения в разных странах для достижения сво­их целей, явилась Французская буржуазная революция кон­ца XVIII века. Эта революция явилась первой исторической попыткой иллюминатов (наиболее радикальной части ма­сонства) полного уничтожения родовой аристократии и создания атеистического общества. В отличие от господ­ствовавшего среди англо-американских масонов мессиан­ского мистицизма розенкрейцеров, идеология иллюмина­тов, которая получила широкое распространение среди французских и немецких масонов, призывала к революци­онному свержению монархий и полной ликвидации аристо­кратии как двух главных препятствий на пути установления их "просвещенной" диктатуры.

В обширной историографии, посвященной теме Французской буржуазной революции, можно найти мас­су различных теорий, подробно раскрывающих, истолко­вывающих и разъясняющих причины этой монументаль­ной кровавой оргии. Но напрасным трудом было бы ис­кать на страницах этих "серьезных" исторических иссле­дований хотя бы короткое воспоминание о роли масон­ской ложи "Гранд Ориент" в подготовке восстания и ру­ководстве революцией. Много пишется о нетерпимом по­ложении французского крестьянства, своеволии аристо­кратии, коррупции чиновничества, надменности като­лической церкви, безнравственности и расточительности королевского двора, о плачевном состоянии государст­венной казны, нищете и бесправию третьего сословия.

Все это правда, господа историки, но, скажите на ми­лость, не умирали ли в те времена крестьяне с голоду так­же в других странах Европы? Не было ли тогда произво­ла властей в России, Пруссии или Австрии? В лучшем ли финансовом положении находились немецкие карлико­вые государства, и не было ли там чиновничьей корруп­ции и религиозной нетерпимости?

В действительности, как свидетельствуют исторические факты, жизненный уровень во Франции в XVIII веке был самим высоким на континенте и наверняка в целом мире. В стране процветали торговля и промышленность. Хорошо развитое земледелие могло полностью обеспечить населе­ние страны основными продуктами питания. Предпри­имчивое третье сословие быстро увеличивалось и умножало свои богатства. Печатное слово и наука пользовались неви­данной в других европейских странах свободой выражения мнений. Декадентский королевский двор покровительство­вал развитию культуры, искусства и образования. В стране было много театров, школ и университетов.

Но, к несчастью для Людовика XVI и его подданных, во Франции еще больше было масонов. Значительно больше, чем в других странах Европы. В этом и за­ключалась смертельная болезнь Французской монархии. К несчастью для французских властей, начиная с 1782 го­да, сторонники Вейсхаупта начали быстро проникать во все структуры "Гранд Ориент" и в скором времени пол­ностью взяли под свой контроль (т.е. иллюминировали) эту и без того довольно радикальную ложу. Достаточно сказать, что в своих рядах масоны имели таких столпов французского государства, как принц Филипп Орлеан­ский, который в то время был Великим Магистром "Гранд Ориент", граф де Мирабо и де Лафайет. Послед­ний возглавил руководство вооруженным восстанием в Париже летом 1789 года. Особенно большие надежды французские масоны связывали с личностью Филиппа Орлеанского, который, будучи двоюродным братом ко­роля, прочился некоторыми масонами на р^ль первого иллюминированного конституционного монарха.

Весь первый этаж его роскошного дворца Пале-Рояль, который находился прямо через дорогу от королевского Лувра, был превращен в настоящую галерею читальных клубов, кафе и магазинов, где любила собираться радикаль­ная молодежь Парижа. Поскольку королевская полиция не имела права вступать на территорию владений высочайше­го принца, "просвещенные" отпрыски загнивающей аристо­кратии могли здесь открыто общаться с начитанными вы­скочками третьего сословия и без опасения дискутировать с ними на любые антиправительственные темы. В то время ни для кого во Франции не было секретом, кто является дейст­вительным дирижером революционных событий.

О размерах влияния Филиппа Орлеанского на события французской революции наглядно свидетельствует тот факт, что в 1793 году, когда революция вступила в полосу анархии, жирондисты повсеместно обвиняли якобинцев в том, что те являлись его платными наемниками. И действи­тельно, не кто иной, как сам принц, из собственного карма­на оплачивал арендную плату за помещение церкви святого Якова, где в годы революции собирались радикальные яко­бинцы. Наверное, по чистому совпадению перед революци­ей эта церковь служила местом сборища для масонских ил­люминатов. Знаменитый герой Французской революции и один из руководителей якобинского движения Камил Дему-лен, наверное, тоже по чистой случайности, являлся управ­ляющим одного из имений принца. Именно под тенистыми платанами сада Пале-Роял 14 июля 1789 года длинноволо­сый Демулен собрал толпу отчаянных уличных бродяг и возглавил знаменитый поход парижского люмпен-пролета­риата на Бастилию.

Несколько уступающим принцам крови в древности рода, но не менее претенциозным и влиятельным среди делегатов Национального собрания был священник-ма­сон Аббе Сиерс, который почти собственноручно разру­шил устои тысячелетней католической церкви во Фран­ции. В результате стараний масонов религиозные празд­ники в стране были отменены, а культ христианского Бо­га был подменен культом Наивысшего Существа. Та же самая масонская мистика.

Вторая волна революции вынесла на вершину власти новое, бессословное поколение масонов Якобинского клу­ба, которым почти удалось реализовать главные постулаты иллюминатов, а именно уничтожение аристократии и част­ной собственности. Самые известные деятели этого периода революции, такие как Робеспьер, Дантон, Талейран и Фу-ше, были также активными членами разных масонских лож. Используя свои связи и влияние в высших аристокра­тических обществах Европы и предоставленные в их рас­поряжения "братьями-банкирами" Голландии, Германии и Англии неограниченные финансовые ресурсы, француз­ские масоны быстро развернули активную подрывную деятельность по дискредитации королевского двора, дес­табилизации государственного аппарата и созданию все­общего искусственного хаоса в стране.

В 1785 году, как гром с ясного неба, французскую ко­ролевскую семью неожиданно потрясла так называемая "афера с ожерельем", когда королева Мария-Антуанетта была обвинена в любовных сношениях с кардиналом ка­толической церкви. Подобно тому, как похождения Рас­путина основательно дискредитировали царскую семью России в начале XX века, так же "афера с ожерельем" по­дорвала авторитет королевского двора и вызвала глубо­кую деморализацию правящих кругов Франции в конце XVIII века.

Известный мистик и высокопоставленный масон граф Калиостро, который имел доступ почти ко всем европей­ским дворам, позже свидетельствовал, что он собствен­норучно "сварганил" эту аферу по поручению верхушки иллюминатов.

Для дестабилизации французской королевской власти банкиры Амстердама и Лондона выделили большие сум­мы денег. На каждом углу парижских улиц и бульваров масонские пропагандисты проповедовали неповиновение властям и причитали о скором конце мира. Невидимая рука заговорщиков создавала искусственные перебои с продуктами. Кто-то подкармливал спекуляцию и черный рынок, а кто-то распускал слухи о кровавых расправах властей над голодающими крестьянами. Паническая ли­хорадка и неврастенический ажиотаж поголовно охвати­ли всю растревоженную, как улей, нацию. Нашему поко­лению эта ситуация может показаться до боли знакомой. Стоит вспомнить относительно недавние события конца 80-х годов в нашей стране.

* * *

Опустошительные долголетние войны, прокатившие­ся кровавым ураганом по Европе после Великой Фран­цузской революции, заставили многих историков и госу­дарственных деятелей серьезно призадуматься о причинах этого разрушительного феномена. Может, по­тому, что историки тогда были менее осторожны или по­литические деятели не так дипломатичны, как теперь, но большинство из них пришли к закономерному выводу, что корни проблемы уходят куда-то под покрытые мра­ком таинственности немые своды масонских храмов.

Поэтому почти повсеместно в Европе в первой полови­не XIX века масонские ложи были официально запрещены. Но эти запоздалые и нерешительные полумеры уже не мог­ло остановить неудержимое распространение масонского движения. Так, в Англии и США, где власти не только не запрещали масонство, но сами были его составной частью, количество лож значительно увеличилось.

Как ни странно, в середине XIX века много радикаль­ных масонских лож иллюминатского толка возникло в бас­тионе католицизма, экономически отсталой и территори­ально разобщенной Италии. Эти ложи вошли в историю под названием революционного движения карбонариев. В то время еще не существовало резкого различия между ма­сонскими ложами и политическими партиями, и поэтому революционно настроенные люди часто использовали ма­сонские ложи как удобное прикрытие для своей нелегаль­ной политической деятельности. Но, судя по тому, как ложи карбонариев были организованы, какими были их правила конспирации и религиозные постулаты, нельзя не обратить внимание на масонский характер этого движения. Впрочем, карбонарии сами этого совсем не скрывали. Их лидеру, Джузеппе Мазини, удалось не только возродить среди кар­бонариев иллюминатские идеи Вейсхаупта, но также при­способить их к новой конкретной исторической обстановке середины XIX века.

После успешного объединения Италии в 60-е годы XIX века авторитет и влияние Мазини быстро распро­странились по многим странам мира. Повсеместно в Ев­ропе стали возрождаться радикальные масонские ложи по образцу карбонариев. Будучи верным последователем Вейсхаупта, Мазини призывал к мировому объединению иллюминированного масонства и уничтожению христи­анства. Это не совсем нравилось консервативным анг­лийским масонам, которые с подозрением присматривал­ись к шустрому итальянцу и не спешили объединяться с радикальными иллюминатами. Тем не менее, Д. Мазини удалось найти много друзей и единомышленников в да­лекой заокеанской республике.

Во главе Шотландского обряда американских масо­нов в это время стояла не менее контроверсийнная, чем Мазини, личность - Альберт Пайк. До сегодняшнего дня Пайк по праву считается главным теоретиком современ­ного масонства.

Во-первых, он первым совершил систематическое иссле­дование истории масонства, а во-вторых, дальше развил и усовершенствовал теорию Вейсхаупта о дехристианизации, иллюминации и гуманизации человеческого общества.

Альберт Пайк считал, что поскольку безжалостный, мстительный и несправедливый библейский Бог Яхве, ко­торого масоны называют Адонай (в переводе, один Бог), не является другом человечества, то масоны должны най­ти себе другого бога. Не удивительно, что этим альтерна­тивным масонским кумиром оказался бывший небесный революционер и теперешний властитель преисподней, "иллюминированный" Люцифер.

Известно, что культ сатаны в разных формах издавна су­ществовал в некоторых масонских ложах. Члены сатанин­ских лож поголовно увлекались черной магией и, в отдель­ных случаях, даже приносили человеческие жертвы. Все они являлись непримиримыми противниками христианской ре­лигии, поощряли преступность и в своей колдовской дея­тельности уповали на помощь нечистой силы.

Хотя Библия знает только одного сатану, который сначала в виде змеи искусил яблоком Еву, а также орга­низовал неудавшийся бунт против Бога, за что и был на­всегда изгнан с неба, в мировой литературе разных эпох его величали разными именами.

Иногда его называли Люцифером, чаще сатаной, а еще чаще просто дьяволом.

Масонам больше всего пришлось по душе имя Люци-фер, что переводится с латинского как свет или светящий. Представляя его чем-то вроде Аполлона, масоны считают, что Люцифер является образцом физической и духовной красоты. Ведь не даром, говорят они, еврейский пророк Иезекииль называл его "...ты печать совершенства, полно­та мудрости и венец красоты " (Иез. 28: 12).

Поэтизированное название светящий сатана получил еще в древнее времена, поскольку его символом являлась полюбившаяся древним астрономам яркая утренняя звез­да. В действительности, этой "прекрасной звездой" явля­ется покрытая оранжевыми облаками ядовитых испаре­ний второразрядная планета Венера, которую наши предки ошибочно принимали за полноценную звезду.

Главным оправданием масонов в их отходе от традици­онной христианской религии, основанной на вере в Бога Творца, является то, писал Пайк, что он был жесток и не­справедлив к человеческому роду. Достаточно вспомнить "коварное" разрушение Вавилонской башни, Всемирный потоп, для которого, по мнению Пайка, не было доста­точной причины, "жестокое" уничтожение Содома и Го-морры, "необоснованное" изгнание Адама и Евы из рая и многие другие "своеволия капризного" Бога, чтобы "про­свещенные" масоны навсегда перестали его уважать.

В то же время, резонерствовал Пайк, посмотрите в послужной список заслуг перед человечеством Люцифе-ра. Не он ли первым понял "двуличие" Адоная, не он ли, рискуя "небесным благополучием", первым открыто вы­ступил против его тирании и почти победил. Самой большой заслугой Люцифера, по мнению масонов, было то, что, даже будучи изгнан с неба, он не изменил своим революционным убеждениям и настойчиво продолжает борьбу за материальное благополучие, свободу и духов­ное достоинство всех людей.

Чтобы придать своей басне больше привлекательно­сти и правдивости, масоны даже украли из греческого мифа о Прометее некоторые живописные детали добро­детельной деятельности Люцифера. Так, они утвержда­ют, что, находясь в изгнании на Земле, Люцифер научил полудиких обитателей пещер пользоваться огнем, стро­ить жилища, приучать зверей и выращивать хлеб.

Ничего удивительного, что после такой, несколько своеобразной, интерпретации Библии, бойкий Пайк при­шел к твердому внутреннему убеждению, что единствен­ным масонским богом должен стать страдалец Люцифер. Впрочем, опасаясь, что рядовые масоны, будучи в своем большинстве порядочными христианами, могут не разде­лять его сатанинских увлечений, Пайк рекомендовал ру­ководителям лож раскрывать "истинное" учение люци-феризма только зрелым братьям, достигшим высокого ранга 30, 31 и 32 степеней.

Творчески развивая дальше идеи иллюминизма, Пайк писал, что Люцифер, будучи носителем света и добра, уполномочил своих последователей-масонов продолжать начатое им дело просвещения человеческого духа. Дос­тигнув "иллюминированного" состояния, человек боль­ше не будет нуждаться в Боге, поскольку сам духовно сравняется с Богом. Поэтому главной задачей масонов, постигших скрытую от простых смертных сатанинскую правду, является продолжение "иллюминации" чело­веческого общества и, в конечном итоге, создание единой Всемирной философской республики.

Пытаясь организационно объединить всеобщее ма­сонское движение, Пайк и Мазини договорились в 1870 году о создании нового сатанинского обряда паладинов. В переводе с латинского слово паладин означает храни­тель. По замыслу теоретиков масонства верховная каста паладинов, являясь наивысшим органом масонских орга­низаций всего мира, будет служить прочным гарантом чистоты идей люциферизма и хранительницей культа Люцифера. Стараниями Пайка и Мазини в 70-х годах XIX века были созданы четыре ложи паладинов, которые вошли в историю под названием лож П-1. Некоторые ма­сонские исследователи считают, что их первыми Велики­ми Магистрами были канцлер Бисмарк в Германии, пре­мьер-министр Пальмерстон в Англии, Пайк в США и Мазини в Италии.

При этом Пайк и Мазини наделили себя наивысшей вла­стью в этом масонском Верховном Совете, присвоив себе соответственно титулы Суверенного понтифика Всемирно­го масонства и Суверенного руководителя политическими акциями. Как видим, каждый отхватил занятие согласного своему образованию, наклонностям и врожденным способ­ностям. Первый усматривал в Люцифере масонского мес­сию, призванного искушать и развращать человеческие сердца ложным гуманизмом, а другой представлял его "ил­люминированным" генералом, ведущим масонскую братию к покорению всего мира.

В Лондонском музее долгое время экспонировались письма Пайка и Мазини, в которых они подробно обсужда­ли пути и возможности установления мировой масонской республики. В этих письмах Пайк советовал масонским гла­варям использовать свои связи и влияние в политических и финансовых кругах развитых индустриальных стран мира с тем, чтобы осложнить политическую обстановку в Европе, заострить экономические противоречия между ведущими странами и тем самим создать необходимые предпосылки для глобального военного конфликта. Чтобы подготовить необходимые условия для установления масонского миро­вого порядка, указывал Пайк, следовало поэтапно уничто­жить европейскую аристократию, монархии, христианскую религию и национальные границы.

По единодушному мнению Пайка и Мазини, для осу­ществления всех этих целей масоны должны были подготовить и развязать не меньше, чем три мировые войны. После чего обескровленное человечество не будет иметь другого выхода, как согласиться на создание единого ми­рового правительства, наподобие теперешней Организа­ции Объединенных Наций.

Но, поскольку эти письма были найдены только в 1949 году и советы "гигантов" масонской мысли слиш­ком точно совпадают с уже случившимися, действитель­ными историческими событиями первой половины XX-го века, большинство исследователей считает, что они являются чьей-то более поздней подделкой.

Несмотря на все свои усилия, паладинам Люцифера так и не удалось политически объединить мировое, не уживаю­щееся вместе масонство. После появления Коммунистичес­кого Манифеста, а позже "Капитала" К. Маркса, большин­ство радикальной интеллигенции в Европе постепенно ото­шло от масонства, и начали создавать политические рево­люционные партии, в которых они нашли более надежное орудие, чем масонские ложи, для насильственного переуст­ройства эксплуататорского общества.

* * *

Постепенно на протяжении первой половины XIX ве­ка центр руководства масонским движением переместил­ся с крикливых политизированных клубов континенталь­ной Европы в элитарные финансово-аристократические ложи Англии. Потеряв значительную часть своего влия­ния среди революционной интеллигенции, иллюминаты слились с консервативным течением масонства и пере­шли на более умеренные политические позиции.

Под конец XIX века все более значительным влияни­ям начали пользоваться ложи сатанинского и оккультно­го характера. Самой популярной оккультистской ложей того времени было "Теософическое общество", основан­ное в 1875 году в Нью-Йорке знаменитой гадалкой и предсказательницей Еленой Блаватской. В своей книге "Секретная доктрина", которая до наших дней служит источником вдохновения для интеллектуалов Нового Времени, госпожа Блаватская призывала к созданию еди­ной Всемирной религии, основанной на языческих веро­ваниях Вавилона, Индии, Египта и Греции. Чтобы при­дать своей литании больше весомости, она утверждала, что содержание этой книги ей было продиктовано самим Магистром Мудрости Джавалем Кулем. Пусть оторопе­лый читатель не стыдится своего невежества, если ему ни­когда не приходилось слышать этого несколько кавказ­ского имени мудреца. Относительно узкая известность личности Куля объясняется тем, что он прописан не на территории одной из Северо-Кавказких республик, а на далекой звезде Сириус. Будучи магистром ложи Великих Белых братьев, мудрый Джаваль не томится бездельем на гостеприимной звезде, но упорно продолжает там свою нелегкую миссию по распространению масонского уче­ния великого Гермеса до последних рубежей Вселенной. Несмотря на всю свою занятость обращением в масон­скую веру близлетающих комет, астероидов и метеори­тов, магистр нашел время, чтобы телепатическим спосо­бом поделится своей мудростью с мадам Блаватской и сообщить ей о скором пришествии нового Христа и тор­жестве на Земле единой масонской религии. Сегодняш­ние последователи мадам Блаватской из мистического движения Нового Времени любят насмехаться над хри­стианами за их "фанатизм, наивность и предрассудки", ехидно советуя им обратится за помощью к психиатру. По их мнению, только умственный калека может серьез­но верить в "смехотворные" постулаты христианской ве­ры. А вот верить в космического Джаваля Куля и его мессианскую ложу Великих Белых братьев на Сириусе, это, по-видимому, является признаком психического со­вершенства и здорового интеллекта.

Дело Блаватской продолжила ее плодотворная после­довательница Алиса Бейли, которую по праву называют королевой движения Нового Времени. В своих многочисленных литературных произведениях она, синтезируя мистические идеи розенкрейцеров с сатанизмом иллюми­натов, доказывала неизбежность установления на Земле полной власти Люцифера. По ее мнению, Люцифер явля­ется центром совершенного света, который, как магнит, притягивает ищущие, правдивые души людей и по крупи­цам наделяет их своим совершенством и добродетелью. Бейли считала, что, поскольку верхушка масонов уже бы­ла иллюминирована светом Люцифера, то именно ей принадлежит историческая роль просвещения остальной части невежественного человечества.

Ее муж, масон 33-й ступени Востер Бейли, в своей книге "Грядущие дела" пишет, что на помощь масонам тайно спустился на Землю сам Иисус Христос, который невидимо помогает людям стать на праведный путь ма­сонской веры. Другой плодотворный деятель Нового Времени, Бенджамин Крете, даже от кого-то узнал имя нового Христа. Оказывается, что на этот раз Иисус Хри­стос укрывается под псевдонимом Лорда Майтрая, кото­рого, дескать, "темные" христиане будут преследовать и называть Антихристом.

Поскольку блуждающие в темноте невежества хри­стиане не в состоянии узреть правдивый свет мудрости и доброты Люцифера, то, по мнению масонов, их ложи должны стать теми школами, в которых темная публика может нащупать нити спасительной и животворящей ис­тины. Обогащая масонское сатаническое учение элемен­тами классического, англосаксонского кастового снобиз­ма, в своей книге "Проявлении иерархии" Бейли утвер­ждает, что новый мировой порядок будет основан на строгой социально-классовой иерархии. Подобно тому, как это было на легендарной Атлантиде, мировой фило­софской республикой будущего, утверждает Алиса Бей­ли, должна руководить "иллюминированная" олигархия последователей "лучезарного принца" Люцифера.

Понятно, что научная система масонов не может считаться полной и законченной без соответствующей

дозы сексуального образования. Поэтому созданная в конце XIX века новая ложа "Ордо Темпли Ориентед", что на нормальном языке означает Орден Восточного Храма, незамедлительно занялась сексуальным воспита­нием своих приверженцев. Ничего удивительного, что с самого начала существования этой ложи руководство в ней захватили воинственные гомосексуалисты.

Самым известным среди них был основатель совре­менного сатанизма британский психопат и содомит Алейстер Кроули, который открыто называл себя чудо­вищем 666 (число Антихриста) и неистово поносил каж­дый аспект христианской религии. Желая поделится с братьями по ложе своим богатым сексуальным опытом, сэр Кроули разработал и начал преподавать специаль­ный предмет под названием магический секс.

Например, способные ученики его ложи, которые ус­пешно доходили до восьмой ступени посвящения, по­лучали возможность научиться всем секретам и техничес­ким тонкостям автоэротического секса. Желающие уз­нать больше о возможностях сексуальных развлечений, чем занятие банальным онанизмом, могли записаться в девятый класс ложи, где преподавался гетероэротический секс. Но настоящая жемчужина образовательной про­граммы брата Алейстера была припрятана для учеников одиннадцатой ступени, где веселые масоны могли прак­тиковать гомосексуализм и на собственном опыте убе­дится в преимуществах гомоэротического секса.

* * *

В конце XIX века лидеры масонов не отошли от своих планов перестройки мирового порядка, а только поменяли средства их осуществления. Главным, магическим средст­вом в достижении мирового господства теперь должен был стать финансовый капитал. Вторая индустриальная рево­люция второй половины XIX века, сосредоточившая ог­ромный капитал в руках отдельных сверхбогатых семей, подготовила необходимые предпосылки для создания еди­ного экономического рынка и, следовательно, установления мировой масонской финансовой империи. Будучи верным своим традициям мистического "околпачивания" простых смертных, руководство масонов продолжало шумиху во­круг своих идеалистических басен о построении мировой "философской" республики.

Согласно духу нового времени была создана специаль­ная псевдонаучная ложа "Кватор коронати" (по образцу те­перешних научно-исследовательских институтов) для разра­ботки и внедрения новых масонских идей в области образо­вания, религии и социального инженерирования.

В 1889 году в Париже состоялся Всемирный конгресс ма­сонов, официально принявший философию люциферизма как свою идеологическую платформу. Фактически, с этого времени начинается официальная эпоха масонского движе­ния Нового Времени, которое стремится ускорить отмира­ние традиционных религий и заменить их оккультистской верой сатанизма. До сегодняшнего дня вера в Люцифера как источника света, мудрости и доброты остается той фи­лософской ширмой, за которой прячется вся разнопестрая шайка финансовых, политических и культурных оборотней, претендующих на экономическое, политическое и мораль­ное лидерство в мире.

Теперешние титаны теоретической мысли Нового Вре­мени, руководствуясь астрологическими "свидетельствами" знаков Зодиака, утверждают, что эпохи добра и зла поочередно меняются каждые две тысячи лет. Поскольку эпоха "христианского зла" подходит к своему хроноло­гическому концу, то на смену ей неизменно придет двухты­сячная эра добродетели Люцифера. Трудно сказать, какие знаки Зодиака научили масонов тому, что три тысячи лет назад, в "эпоху Люцифера", люди жили в условиях матери­ального достатка, счастья и добродетели.

В конце XIX века уже упоминавшаяся последователь­ница мадам Блаватской Алиса Бейли основала в Нью-Йорке издательский трест под названием "Издательство Люцифера", которое до наших дней обслуживает все публикационные потребности движения "Нового Време­ни". В какой-то момент осторожные, предпочитающие говорить загадками масоны ловко заменили имя взрос­лого черта Люцифера на детско-ласкательное Люсис. В наши дни это Нью-йоркское издательство известно под названием "Люсис Трест". Фактически являясь одной с масонских лож, "Издательство Люцифера" включает в свои ряды таких влиятельных деятелей, как братьев Рок­феллеров, бывшего министра обороны США Роберта Макнамару, властителя международного телевизионного канала СНН Теда Тернера и многих других не менее славных и именитых граждан "свободного мира".

Сегодня "Издательство Люцифера" обслуживает та­кие повсеместно известные и уважаемые организации, как Фонд Рокфеллера, Ассоциацию Объединенных На­ций, Масонские ложи Шотландского обряда и Амнести Интернешенал. Довольно-таки интересное, казалось бы на первый взгляд, ничего не имеющих общего между со­бой "созвездие" ярких личностей и организаций.

Чтобы получше разобраться, какие скрытые силы со­брали всю эту разношерстную шайку под знамена масон­ского Нового Времени, необходимо поближе ознако­миться с историей и организационными структурами со­временных тайных обществ.

* * *

Вся реальная власть в теперешнем масонском мире со­средоточилась в элитарных так называемых "Круглых столах". Эти организации служат своеобразным объеди­няющим советом, или "мозговым" центром, масонского подспудного царства. Сегодня к различным "Круглым столам" принадлежат наиболее известные политические и государственные деятели западного мира, знаменитые артисты, сверхбогатые банкиры, писатели, европейская аристократическая верхушка, члены монарших семей святые отцы церкви. Большинство из них являются одно­временно членами нескольких Круглых столов. Ни один государственный деятель на Западе не принимает ключевых решений без предварительного благословения заправил "Круглых столов".

Знающие люди считают, что сейчас наиболее престиж­ными и влиятельными "Круглыми столами" являются Трайлатерал Комиссия и Совет Международных Отноше­ний, более подробный разговор о которых пойдет позже.

Другими влиятельными тайными организациями на­ших дней являются Богемский клуб, к которому принад­лежат, среди иных, бывшие госсекретари США Г. Кис­синджер и Ж. Шульц, братство "Черепа и Костей", в ря­дах которого начинал свою карьеру Д. Буш, и междуна­родная ложа Бильдербергов, где нынешний президент США Б. Клинтон выработал дисциплину ума и сердца.

Под конец XIX века финансовая олигархия, которая к этому времени сосредоточила в своих руках чудовищный денежный капитал, и верно служащая ей верхушка масон­ского братства пришли к закономерному выводу, что для установления полного мирового господства одного матери­ального богатства им будет недостаточно. Необходимо бы­ло взять под свой контроль политическую власть в главных индустриальных странах мира и тем самым поставить на свою постоянную службу все средства государственного на­силия. С этой целью было решено создать полумасонские ложи, куда, кроме "столбовых" масонов и финансовых ба­ронов, входили бы высокие государственные бюрократы и перспективные политические деятели.

Первый "Круглый стол", объединяющий наиболее влиятельных масонов, банкиров и политических деятелей Англии, был основан в 1891 году. Его основателем был известный масон Сесил Родес, умноживший свою мно­гомиллионную фортуну на спекуляциях Южно-Африкан­скими алмазами и торговлей наркотиками.

Дело в том, что в то время китайские торговцы опием никаких расчетных средств за свой товар, кроме золота и благородных камней, не принимали. Само собой разуме­ется, что, учитывая фантастический доход, который при­носила нелегальная торговля опием, масонские банкиры лондонского Сити не могли безучастно оставаться стоять в стороне, когда другие мошенники занимались сверх­прибыльным бизнесом. Поэтому напутствуемый финан­совым благословением Ротшильдов деловой "брат" Се-сил отправился в далекую Южную Африку, где заложил предприятия по добычи золота и алмазов.

Бурам, первым европейскими колонизаторами Юж­ной Африки, вскоре пришлось горько сожалеть о своем гостеприимстве, которое они неосторожно оказали этому масонскому охотнику за фортуной. В скором времени, благодаря политическим интригам масона Родеса и стоя­щих за ним всемогущим Ротшильдам, Англия развязала кровавую войну против буров и взяла под свой контроль добычу золота и алмазов в Южной Африке. К чему, соб­ственно говоря, и стремились масонствующие банкиры Лондона.

Своим названием "Круглый стол" эта тайная органи­зация британского истеблишмента обязана легендарным рыцарям английского короля Артура, который, якобы, правил процветающим королевством со странным назва­нием Камелот. Согласно этой легенде, справедливый ко­роль Артур и его верные рыцари часто собирались за круглым столом, чтобы сообща обсудить дела королевст­ва и изыскать новые возможности улучшения и без того счастливой жизни своих подданных. В отличие от своих легендарных предшественников, собравшиеся за круглым столом масонской ложи лондонские банкиры отнюдь не заботились о благосостоянии простого народа. Их боль­ше интересовала прозаическая тема изыскания новых возможностей легкой и быстрой наживы. Для иллюмини­рованных банкиров "Круглого стола" секретов в этом деле практически не было. Они хорошо понимали, что для обеспечения своего безраздельного господства над материальными ресурсами всего мира им необходимо было консолидировать политическую и финансовую власть в мировом масштабе.

Одним из самих активных и образованных членов Круг­лого стола был известный профессор Оксфордского универ­ситета Джон Раскин, который отважно принялся за нелег­кое дело вдалбливания в мало романтические головы лон­донских банкиров политических идей древнегреческого фи­лософа Платона. Во взглядах Платона о преимуществах олигархической формы государственного правления масо­ны нашли философское обоснование своего стремления к установлению просвещенной масонской диктатуры. Иде­альное общество, учил Платон, должно быть построено в форме пирамиды и четко поделено на три основных класса. На самом верху общественной пирамиды должен находится правящий класс философов-мудрецов, которые при помо­щи армии и полиции будут контролировать многочислен­ный класс рабочих. Каждый из этих классов, по мнению Платона, будет добросовестно исполнять свои социальные функции, обеспечивая тем самым гармоническую деятель­ность всего общества. Просвещенная и избавившаяся от свойственного остальным смертным инстинкта материаль­ного стяжательства правящая олигархия философов будет управлять государством в лучших интересах всех общест­венных групп и классов.

Чтобы больше молодых, способных и дерзающих умов могли получить возможность насытится масонским пониманием общественной справедливости, при Окс­фордском университете был образован фонд Родеса, ко­торый до наших дней помогает иностранным студентам познать теорию "просвещенного" управления государст­вом. Не удивительно, что Билл Клинтон, окончивший этот университет на деньги масонского фонда Родеса, оказался в дальнейшем таким покладистым и толковым государственным мужем.

Пустив глубокие корни на английской земле, ложа рыцарей Круглого стола начала быстро распускать свои ядовитые щупальца по другим странам мира. К 1913 году

филиалы этой ложи уже существовали в восьми разных странах. В 1919 году на основе этой ложи был образован Королевский Институт Международных Отношений, ко­торый включил в свой состав аналогичную американ­скую организацию под названием Совет Международ­ных Отношений.

После Первой мировой войны масонским строителям нового мирового порядка стало ясно, что британский лев, который на протяжении двух столетий беспрестанно терроризировал моря и земные тверди всей планеты, ос­новательно поизносил свои когти и больше не является серьезным претендентом на мировое господство. На ши­рокие просторы истории XX века гордо выступала моло­дая и самоуверенная Североамериканская республика, а над земным шаром вставала так знакомая нашим совре­менникам зловещая тень Pax Americ.

Смена караула на посту мирового жандарма не могла ускользнуть не замеченной от всевидящего глаза масонско­го Озириса и прячущихся за ним рыцарей "Круглого сто­ла". Вскоре центр руководства этой тайной организацией переместился в ее американский филиал. Совет Междуна­родных Отношений, где он и остается до сегодняшнего дня.

В 1929 году главный штаб СМО переехал в фешене­бельный квартал Нью-Йорка, по адресу 45 Ист, 65 Стрит. По капризу щедрой для некоторых людей судьбы или по счастливой случайности соседом этой высокоува­жаемой организации оказался масон 33-й ступени Франк­лин Делано Рузвельт. Соседство СМО оказалось для Руз­вельта действительно счастливым предзнаменованием, так как через три года доброжелательная фортуна возне­сла этого рафинированного масона на пост президента США. Сам "обкатанный" масон, Рузвельт, будучи хоро­шо ознакомлен с закулисными интригами своих "брать­ев", прекрасно подытожил роль случайности в большой политике, заявив, что "в политике ничего не происходит случайно, а если так даже случилось, то я могу поспо­рить, что это было запланировано".

Об огромном влиянии СМО на формирование аме­риканской внешней и внутренней политики свидетель­ствует уже тот факт, что с 1921 по 1987 год в рядах этой организации прошли политическую закалку 14 государственных секретарей, 14 министров финансов и 11 секретарей обороны США (Вильям Стилл, "Новый Мировой Порядок", стр. 157).

Среди сегодняшних наиболее известных последовате­лей короля Артура и первопосаженных членов СМО, можно отдельно выделить имена самого могущественно­го финансового магната Давида Рокфеллера, президента США Билла Клинтона, бывших президентов Джеральда Форда и Джимми Картера и также очень влиятельного Генри Киссинджера. К этой организации также принад­лежит генерал Колин Пауел, которого псевдоэгалитар­ное "братство" прочит на роль первого негритянского президента США.

Ни для кого в Вашингтоне сегодня не является секре­том, что ключевые посты в американском правительстве из поколения в поколение обсаживаются членами СМО и что без благословения руководства этой тайной органи­зации практически невозможно получить министерский пост, быть назначенным послом или даже протолкнуться на должность высокого государственного бюрократа. В своей нелегкой задаче по подготовке и отбору надежных государственных кадров Совет Международных Отноше­ний тесно сотрудничает с Трайлатерал Комиссией, ложей "Черепа и Костей", группой Бильдербергов, Богемским и Римским клубами и другими тайными организациями. Трайлатерал Комиссия была основана в 1973 году ста­ростой обширного Рокфеллеровского клана Давидом Рокфеллером с целью ускорения создания единого миро­вого экономического рынка и установления сверхнацио­нального правительства. С самого начала создания ТК первыми помощниками Рокфеллера в управлении этой наиболее элитарной тайной организацией были такие из­вестные масонские политические "тяжеловесы", как Аверел Гарриман, Генри Киссинджер, Брент Скоукрофт и Збигнев Бжезинский.

Самоуверенный, задиристый и интеллектуально аг­рессивный Бжезинский взыскал высокое расположение Рокфеллера своими оригинальными взглядами на харак­тер и структуру зарождающегося нового мирового по­рядка, которые он изложил в низкопробном политичес­ком памфлете под названием "Между двумя эпохами". Среди старых, изношенных и набивших оскомину масон­ских идей о путях создания единого мирового правитель­ства, которым острый ум и филигранный слог Бжезин-ского придали дух свежести и убедительности, указыва­лись также его собственные раздумья и предложения. Особенно по вкусу Рокфеллеру и его дружкам с Уолл-стрита пришлось предложение новоиспеченного идеоло­га нового мирового порядка о создании Всемирной нало­говой службы. Не удивительно, что после такого удачно­го писательского дебюта карьера Бжезинского, словно выпущенная стрела, взметнулась в стратосферу амери­канской политической власти.

В то же время другой деятель ТК, А. Гарриман, в высо­ких покровителях и доказательствах свой лояльности вели­кому масонскому делу строительства нового мирового по­рядка совсем не нуждался. Масонская династия Гарриманов мало чем уступает биографиям Рокфеллеров и Ротшильдов. Патриарх династии Эдвард Гарриман, который был всевла­стным бароном железных дорог в США в конце XIX века, принадлежал к той самой масонской упряжке финансовых оборотней, которая стояла у истоков создания американ­ского Центрального банка. Сегодня инвестиционно-бан­ковская фирма Гарриманов "Браун Бразерс Гарриман", яв­ляется одной из наиболее прибыльных и влиятельных среди финансовых учреждений Уолл-стрита.

Интересно, что в 1917 году отец Д. Буша, Престон, и А. Гарриман были вместе посвящены в масонскую ложу "Черепа и Костей". Дружба двух "мушкетеров" масон­ского братства Престона Буша и Аврелия Гарримана, не закончилась на студенческих чудачествах в стенах Йельского университета. На протяжении сорока лет Престон Буш был одним из руководителей "Браун Бразерс Гарри­ман" и лояльным слугой финансовых интересов семьи Гарриманов.

Прозорливый Аврелий одним из первых осознал да­леко идущие выгоды деловых контактов с Советским Союзом и, переступив антисоветское табу узколобой американской политики, начал активно торговать с большевиками.

В то время, когда другие американские фирмы, пробо­вавшие наладить деловые контакты с Советским Союзом, подвергались неистовой критике американской печати и преследованиям со стороны властей, А. Гарриман спокойно продолжал умножать свое состояние на торговле с "крас­ным дьяволом", не опасаясь при этом за свое "доброе" имя или позорный остракизм американского высшего общества. Не удивительно, что во время Второй мировой войны, ко­гда американское правительство нуждалось в хороших от­ношениях с СССР, президент Рузвельт отправил своего до­веренного масонского брата А. Гарримана чрезвычайным и полномочным послом в Москву.

В 1983 году, в самый разгар неистового пропаганди­стского бешенства Р. Рейгана против красной "империи зла", старый и добрый "друг" Советского Союза А. Гар­риман в очередной раз отправился в Москву, чтобы по душам поговорить с тогдашним Генеральным секретарем КПСС Юрием Андроповым. Может быть, только по чис­той случайности, но вскоре после его визита был открыт ящик Пандоры горбачевских реформ, и на нашу страну нагрянули смутные времена национального разброда.

В то время, когда каждому известна пагубная роль, которую сыграл в судьбах России протеже Гарримана Мишка, историческая личность "верного дзержинца" Андропова остается во многом загадкой до сегодняшне­го дня. Будучи долголетним председателем КГБ, он не менее, чем Брежнев, является ответственным за постепен­ную криминализацию советской партийно-государствен­ной клики. Уже этот факт заставляет усомниться в его партийной добросовестности и чекистской бдительности.

Американский автор Майкл Говард в своей книге "Оккультный заговор" утверждает, что на состоявшейся в 1976 году в Аризоне тайной конференции Бильдербергов присутствовало 15 представителей от бывшего Со­ветского Союза. Если это не чистая выдумка и некоторые элементы Советского руководства действительно поддер­живали контакты с тайными организациями Запада, то это могло бы прояснить некоторые загадочные события горбачевской перестройки.

Со своей стороны, тонкий знаток человеческой нату­ры А. Гарриман всегда глубоко верил, что рано или поздно советская политическая элита будет соблазнена и извращена американским материализмом и распутством. Не случайно в 70-е годы на конференциях СМО, ТК и в среде теоретиков движения Нового Времени так много внимания уделялось разработке теорий конвергенции, т.е. мирного врастания социализма в капитализм.

Кроме Совета Международных отношений и Трайлатерал Комиссии, в строительстве нового мирового по­рядка важную роль играют также уже упоминавшиеся ложа "Черепа и Костей", иллюминированные Бильдер-берги, Богемский клуб. Орден Мальтийских рыцарей, Орден Сиона, ложи розенкрейцеров, движение Нового Времени, радикальная итальянская ложа П-2, возрожден­ный Орден Храма, британская "Гранд ложа" и многие другие тайные масонские организации.

По утверждению исследователей деятельности тай­ных организаций, переломным моментом в истории со­временного масонства была Всемирная конференция ста­рейшин масонских лож и представителей финансовой олигархии, состоявшаяся в 1952 году во Франции. Чтобы подчеркнуть важность и символичность исторического момента, масонские вожаки собрались в Аржинском зам­ке, где в 1118 году принимали присягу первые девять основателей Ордена Храма. Украсив имя возрожденного Ордена Храма дополнительным эпитетом Солнечный, рыцари нового мирового порядка избрали верховный со­вет Ордена, который, по древней традиции, со тоит из девяти человек. Этот иллюминированный совет, присво­ивший себе высокопарное и помпезное название Между­народный Орден Кавалеров Солнечной Традиции, сего­дня координирует действия всех тайных организаций и фактически является правительством нового мирового порядка.

Сконцентрировав в своих руках чудовищную власть над судьбами народов мира, иллюминированные кавале­ры Ордена фактически являются властью над властями. Словно деревянные пешки на шахматной доске, они пе­реставляют на нужные им клетки президентов, премьер-министров, диктаторов и королей Земли. Разглагольст­вуя о своей филантропической заботе о судьбе и благопо­лучии всего человечества, о сохранении мира, о защите окружающей среды и распространении демократии, они тайно подготавливают заговоры против суверенных на­родов, нагнетают международные конфликты и подрыва­ют экономические основы наций. В спровоцированных ими войнах гибнут миллионы людей, меняются государ­ственные границы и переселяются целые народы. Но зато после каждой такой человеческой катастрофы расширя­ются пределы меркантильной империи финансовых обо­ротней, укрепляется их "просвещенная" диктатура и, что самое главное, умножается их капитал.

 

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

"...ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы, и цари земные любодействовали с нею, и купцы земные разбогатели от великой роскоши ее".

Откровение от Иоанна. 18 : 3

В Европе XIX век прошел под знаком больших эконо­мических и общественно-политических потрясений. Ин­дустриальная революция, как мартовская вода, точащая глыбы речного льда, быстро разъедала закоснелый фун­дамент феодального общества. Вместе с феодальным строем течение истории безвозвратно уносило остатки его политических декораций: королевства, княжества и графства. Огненным катком прокатывались по континен­ту бесконечные большие и малые войны. Словно черные столбы смерча, проносились над столицами Европы час­тые разрушительные революции и бессмысленные бунты недовольных, голодных и озлобленных масс. Менялись государственные границы, рождались новые обществен­ные отношения и формировались молодые, полные сил и энергии нации.

Частые финансовые кризисы, расходы на вооружение и большая государственная задолженность заставляли расточительные правительства постоянно искать новые пути и возможности финансирования своих потрепанных бюджетов. Некоторые правительства, стремясь избежать бесконечных финансовых потрясений и заодно получитьновые кредиты, были вынуждены уступить настойчивому давлению международных банковских семей и передать исконное право государства на печатание денег в руки частных банкиров. На смену господства родовой аристо­кратии, построенной на наследственных правах и фео­дальных привилегиях, приходила невидимая, всесильная и бессердечная власть капитала, которая все более кон­центрировалась в руках узкой группы могущественных европейских банкиров.

Вследствие этих событий во многих европейских государствах впервые появились центральные банки, которые узурпировали право государства осуществ­лять финансовую и монетарную политику, то есть пра­во контролировать количество денег в обращении и предоставлять кредиты правительствам и региональ­ным банкам. Сегодня почти повсеместно только цен­тральные банки имеют исключительное право выпус­кать новые деньги. За их однообразно угрюмыми, тя­желыми железобетонными фасадами стояли и все еще прячутся хорошо известные еврейско-масонские семьи Ротшильдов, Варбургов и Рокфеллеров.

Даже в наши дни большинство непосвященных людей ошибочно считают, что центральные банки принадлежат их правительствам и контролируются национальными парламентами. В действительности все без исключения центральные банки принадлежат частным финансовым концернам и функционируют, как любое другое настро­енное на прибыль капиталистическое предприятие. С той приятной для себя разницей, что, обладая монополией на печатание денег, они могут не опасаться возможных кон­курентов, по крайней мере, внутри страны. Руководство центральных банков не подлежит общественному кон­тролю и является ответственным только перед своими ак­ционерами, об умножении прибыли которых оно обяза­но неустанно заботиться.

В практике основные финансовые операции централь­ных банков выглядят следующим образом. Скажем, правительство остро нуждается в деньгах (возьмем для примера 100 миллионов долларов), чтобы выплатить задержанную на несколько месяцев заработную плату рабочим и служащим государственного сектора. По­скольку право эмиссии новых денег находится в руках центрального банка, то правительство не имеет друго­го выхода, как только почтительно просить его руко­водство о предоставление соответствующего кредита. "Послушно" идя навстречу нуждам своего правитель­ства, центральный банк тут же проворно напечатает 100 миллионов долларов (израсходовав, примерно, од­ну тысячу долларов из собственных средств на изго­товление банкнот) и охотно предоставит их в кредит своему уважаемому правительству.

Поскольку даже правительствам центральные банки под честное слово денег не занимают, то, прежде, чем по­лучить кредит, правительство должно предоставить бан­ку под залог облигации государственного займа на рав­нозначную сумму в 100 миллионов долларов.

Не говоря уже о том, что правительство в установлен­ный срок должно выкупить обратно свои облигации, оно также обязано выплачивать банку годовые проценты от занятой суммы. Не имея права печатать собственные деньги, правительство располагает только двумя ис­точниками получения новых денег - это налоги или до­полнительные займы. Таким образом, чтобы расплатит­ься с банком, правительство должно изыскать деньги с налогов, снимаемых с тех же самих рабочих, которым "милосердный" банк помог получить свою кровную за­работную плату.

Учитывая то, что центральный банк осуществляет подобные операции почти каждый день, общая сумма займов государства постоянно увеличивается. Как правило, эта игра кончается тем, что государство по­падает в ситуацию, когда оно больше не в состоянии выплачивать даже проценты по банковским займам, не говоря уже о возможности полного погашения астрономических долгов. Например, долг правительства Соединенных Штатов в 1996 году составлял 5 трил­лионов долларов, что составляет 70% от валового на­ционального продукта, и продолжает быстро увеличи­ваться. Не лучше обстоят дела и в других развитых ка­питалистических странах.

Так, в Германии долг правительства составляет 60% от общей величины ВНП, а в Бельгии он вырос до аб­сурдного уровня 130%. Но это еще далеко не главный ре­корд кредитного безумия. Как всегда, любящая показать себя Россия перепрыгнула всех кредитных наркоманов. В результате размашистого, чтобы не сказать маньяцкого, занимания денег бестолковым режимом отечественных реформаторов, российская финансовая система попросту завалилась под невыносимым грузом внешних и внутрен­них долгов.

Чтобы быть в состоянии выплатить только проценты с долга, правительства вынуждены прибегать к новым кредитам центральных банков и международных финан­совых корпораций. В конечном результате, оказавшись полностью зависимыми от "капризов" центральных бан­ков, правительства становятся игрушечными марионет­ками в руках финансовой олигархии, и, следовательно, народы теряют последнюю возможность демократичес­кого влияния на политические дела в своей стране. Таким образом, добровольно уступив банкирам право осущест­влять монетарную политику и возможность создания но­вых кредитов, правительства в конечном итоге потеряли свои прерогативы государственного суверенитета.

Часто можно слышать, как центральные банки на­стоятельно требуют от правительств навести порядок в их финансовом хозяйстве и прежде всего ликвидировать бюджетный дефицит. Это совсем не означает, что, радея о благе народа, они хотели бы полностью ликвидировать государственную задолженность. Наоборот, банкиры всячески поощряют правительства занимать у них день­ги. Ведь выплачиваемые государством годовые проценты составляют основную часть доходов центральных банков и больших международных инвесторских фирм.

Требуя от правительств строгой финансовой дисцип­лины и балансирования бюджета, центральные банки просто стремятся гарантировать своевременный и полно­ценный возврат на свои кредиты. Известно, что в услови­ях отсутствия бюджетного дефицита инфляция остается на ничтожно низком уровне, деньги не обесцениваются, проценты по кредитам выплачиваются вовремя и прави­тельства могут себе позволить новые займы. О такой иде­альной финансовой ситуации несомненно грезит каждая, даже малопоэтическая, банкирская душа.

В последнее время, снизив расходы на вооружение и сократив государственные выплаты на социальное обес­печение, США и ряд других развитых индустриальных стран сумели сбалансировать свои бюджеты. Но в то же время общая сумма их долгов, а значит, и величина вы­платы на занятые деньги процентов резко возросли. На­пример, в 1996 году выплаты американского правитель­ства по одним процентам с долга почти сравнялась с рас­ходами на вооружение, достигнув астрономической циф­ры в 250 миллиардов долларов.

Возвращаясь к нашему примеру, следует заметить, что в результате этой нехитрой операции, кроме годовых процентов, выплачиваемых ему налогоплательщиками страны, центральный банк приобретает дополнительные возможности увеличения своих доходов. Ведь в среднем каждый банк имеет право предоставлять новые кредиты на сумму, в 15 раз превышающую наличие денег в банке. Таким образом, получив от государства облигации займа на сумму в 100 миллионов долларов, центральный банк может создать, практически из воздуха, 1 миллиард 500 миллионов нового кредита, предоставляя его муниципа­литетам, предприятиям, коммерческим банкам и даже частным лицам.

Да этого не может быть! - воскликнет какой-то здра­вомыслящий гражданин. Как это банк может занимать больше денег, чем имеет в своем распоряжении? Это же чистая бессмыслица, которая не вмещается ни в какие по­нятия здравого рассудка. Но, как раз согласно таким не­нормальным законам "желтого дома", осуществляется нормальная, повседневная деятельность всех банков, начиная от центрального и кончая далекими уездными. Такие "цирковые фокусы" банки могут проделывать только потому, что в специфическом мире финансов су­ществует два вида денег - это номинальные и реальные деньги.

Если, к примеру, фермер занимает в своем местном банке 10 тысяч долларов, то это совсем не значит, что этот банк имеет в своих сейфах столько наличных денег. Попросту открыв свою толстую бухгалтерскую книгу, банкир переносит означенную сумму из одной колонки в другую. Эти не имеющие плоти и кости до передачи их фермеру "чернильные" деньги называются номинальны­ми. Их реальная стоимость для банкира - это цена крас­ки и бумаги, израсходованных на производство денеж­ных банкнот. В то же время, предоставив фермеру кредит под определенный процент, банкир получает обратно ре­альные деньги, созданные трудом должника.

Чтобы быть в состоянии выплатить банкиру годовые проценты и вернуть ему весь свой долг, фермер должен вырастить и продать не один хороший урожай. Для при­мера скажем, что банк предоставил фермеру кредит под 10% годовых с условием возврата всей суммы долга в течение десяти лет. К счастью для нашего трудолюбиво­го фермера, урожай за все эти годы вырос на славу, и он своевременно вернул в банк как проценты, так и всю сум­му первоначального займа, что вместе составило два­дцать тысяч долларов. Если изначальная процентная став­ка центрального банка выносила 5%, то в итоге этой не­хитрой операции банкир в течении десяти лет заработал 15 тысяч долларов, не вложив ни одного цента собствен­ных денег. Остальные пять тысяч уплывут на счета цен­трального банка, о существовании которого наш провинциальный фермер наверняка даже не имел малейшего представления. А если посчитать, сколько таких ферме­ров могло пройти через решетчатую дверь этого скром­ного банка за десять лет? Но откуда тогда провинциаль­ный банкир взял десять тысяч долларов в момент выстав­ления кредита фермеру, если банк не располагал собст­венными деньгами? - может спросить любознательный читатель. Да из того же самого центрального банка, ко­торый снабжает все остальные банки страны наличными деньгами. Конечно, оставаясь верным своей стяжатель­ской натуре, центральный банк делает это не даром, но за установленную плату. Эта плата на языке финансово образованных людей называется изначальным, или пер­вичным, процентом. Так что если в нашем примере мест­ный банк предоставлял кредиты своим клиентам под 10% годовых, то изначальный процент центрального банка, скажем, составлял 5%.

Но если все так просто, то почему тогда некоторые банки банкротятся, почему центральный банк не включит печатный пресс, чтобы пополнить сейфы терпя­щего бедствие банка, может опять спросить не унимаю­щийся читатель. Дело в том, что располагающий абсо­лютной монетарной властью в стране центральный банк, по разным зависящим и не зависящим от него причинам, может отказать в предоставлении новых кредитов дру­гим банкам. Например, в условиях экономического кри­зиса или товарного голода в стране увеличение кредита может привести к неудержимой инфляции. Часто даже в благоприятном экономическом климате в нездоровой по­гоне за прибылью многие коммерческие банки предос­тавляют такое большое количество плохих кредитов, что цена его спасения может нарушить финансовую стабиль­ность страны. Иногда в игру также входят конкурентные козни между самими коммерческими банками. Если по­желает, центральный банк может затребовать немедлен­ного возврата всех займов, предоставленных нижестоя­щим банкам ранее. Поскольку все банки связаны между собой хитроумной сетью кредитов и займов, то в опреде­ленных условиях такое своенравное поведение централь­ного банка может довести до финансового хаоса или да­же экономического кризиса в стране. Падение одного крупного банка может привести к цепной реакции бан­кротства целого ряда меньших банков. В этих условиях только один центральный банк может остаться неуяз­вимым. Обладая правом выпуска денег, он не только, "как гордый буревестник смело реет над волнами", но и господствует над финансовой стихией.

Министр финансов Великобритании в годы Первой мировой войны, Реджинальд Макенна однажды хвастли­во проговорился, что "те, кто контролируют националь­ный кредит, также направляют правительственную поли­тику и держат в ладонях своих рук судьбы народа".

Более скромный, чем его "недипломатичный" британ­ский коллега, председатель американского центрального банка Алан Гринспен предпочитает так открыто пуб­лично не выражаться, но тем не менее каждое его невыра­зительное мямлянье гулким эхом прокатывается по всем биржам мира, заставляя их взлетать под небеса или опус­каться на морское дно. Обладая правом казнить или ми­ловать в своем финансовом королевстве, центральные банки могут, если им это выгодно, сменить гнев на ми­лость и помочь другим банкирам. Как правило, делается это таким образом, чтобы меньше людей обратило вни­мание на произвол, творящийся на финансовом Олимпе. Так, например, когда в 80-х годах некоторые крупные банки США попали в тяжелое положение, созданное их собственной жадностью, воровством и безответственно­стью, им на помощь незамедлительно пришел Федераль­ный Резервный банк, который, прикрываясь ложным ло­зунгом стабилизации финансового рынка, предоставил им "легкие" кредиты под 3% годовых. Получив кредиты, эти банки сразу же приобрели на них долгосрочные об­лигации американского правительства, которые вы­плачивали держателям 7% годовых. Некоторые из этих банков оказались еще проворнее и купили облигации на Филиппинах и в Гонконге, которые приносили 10% годовых. В конечном результате разворованные бан­кирами деньги были возмещены потерпевшим клиен­там за счет рядовых налогоплательщиков Соединен­ных Штатов и других стран мира. Ведь известно, что облигации в каждой стране обеспечиваются имущест­вом государственной казны, а государство не имеет другого источника дохода, кроме налогоплательщика. Так с помощью "добрых дядь" в американском цен­тральном банке заворовавшиеся банкиры смогли не только вернуть деньги и избежать тюрьмы, но и при­лично заработать на своем мошенничестве.

Другим примером отцовской заботы американского центрального банка о прожорливой банковской братии может служить последнее приключение одного из экс­клюзивных хедж фондов, под многозначным названием "Лонг-Терм Капитал Менеджэмент". Являясь инвестици­онным фондом для сверхбогачей, привередливый "Лонг-Терм" меньше десяти миллионов долларов от своих вкладчиков не принимал. Кроме отдельных богатых ин­весторов, к прибыльному фонду также крепко присоса­лись такие хорошо известные пиявки финансовой топи, как швейцарско-американский УБС, уолл-стритские Ме-рилл Линч, Д. П. Морган, Голден Сакс и рокфеллеров­ский Чейс Манхатан. На первых порах окруженный пеле­ной секретности и почти не известный широкой публике удачливый фонд щедро наделял своих вкладчиков жир­ной прибылью. Каким образом руководству фондом уда­валось достичь таких невероятных успехов - никто тол­ком не знал, и, правду говоря, никого это совершенно не интересовало. Но однажды случился конфуз. Возглавляв­шие "Лонг-Терм" нобелевские лауреаты из области эко­номики Роберт Мертана и Мирон Шолес позорно не уга­дали, в какую сторону пойдут цены на итальянские обли­гации, и не сумели предусмотреть (о чем уже давно чири­кали все воробьи под крышей) приближавшейся экономической катастрофы в России. Оказалось, что знамени­тый фонд ничем другим в своей жизни, как пари, в какую сторону пойдут цены на те или иные биржевые продук­ты, никогда не занимался. Нобелевские лауреаты оказа­лись не только плохими гадальщиками, но также чрез­мерно азартными игроками финансовых спекуляций. Располагая только пятью миллиардами собственных средств, они сумели заключить пари на сто двадцать мил­лиардов долларов. Когда в сентябре 1998 года возводи­мый с таким старанием светилами экономической науки карточный домик финансовых спекуляций, наконец, об­рушился, американский Федеральный Резерв незамедли­тельно бросился спасать своих влиятельных сообщников. В то время, когда терпящая бедствие мировая экономика задыхается от нехватки кредитов, американский цен­тральный банк выскреб последние резервы из публичных сундуков, чтобы неосторожные мультимиллионеры по­лучили назад свои растранжиренные фондом деньги. А чтобы было легче финансировать огромные новые кре­диты, ФР услужливо сделал то, что упорно отказывался делать на протяжении многих лет, а именно - снизил из­начальную банковскую процентную ставку. Вот уж дей­ствительно коммунизм для миллионеров!

Не удивительно, что английские масоны уже в XIX веке расценивали центральные банки как единственное и самое верное средство на пути достижения мирового господства.

Во второй половине XIX века, успешно инфильтриро­вав все европейские центральные банки, они начали при­сматриваться к американскому финансовому рынку. По­сле гражданской войны 1861-1865 гг. Америка вступила в полосу бурного экономического расцвета. Молодая и энергичная нация начала уверенно обгонять обветшалую британскую "кузницу мира", и лондонские банкиры с за­вистью наблюдали за быстрым обогащением американ­ских нуворишей с Уолл-стрита. Уже тогда они хорошо понимали, что Америке суждено стать будущим диктато­ром мировой финансовой империи.

Хотя, благодаря принятому в США новому банков­скому праву, известному под именем Национальный Бан­ковский Акт, лондонские масоны получили доступ на американский финансовый рынок еще в 1863 году, они не могли достичь полного контроля над финансами своей бывшей колонии, пока в Америке не было центрального банка. Чтобы подготовить почву для создания централь­ного банка в США, английским масонам было необходи­мо, в первую очередь, инфильтрировать американскую банковскую систему и заручиться поддержкой законода­телей в Конгрессе и Сенате.

С этой целью Лионель Ротшильд, один из главных покровителей английского масонства, и его спод­ручный, американский финансовый магнат Д. П. Мор­ган, создали в 1869 году совместную брокерскую фир­му под названием "Норферн Секюритис Компани", ко­торая вскоре превратилась в одну из наиболее влия­тельных финансовых организаций Уолл-стрита. На по­мощь Моргану в Америку был "заброшен" представи­тель банковской империи Варбургов Яков Шифф, ко­торый, между прочим, принадлежал к масонской ложе "Гранд Ориент".

Нужно сказать, что с целью лучшего контроля над финансовой политикой европейских правительств, бан­ковские семьи Ротшильдов и Варбургов, будучи самыми крупными финансовыми центрами Европы, тесно со­трудничали между собой уже с начала XIX века.

Якову Шиффу было предоставлено достаточно денег, чтобы новоприбывший иммигрант мог сразу купить бан­ковскую фирму "Кун, Леб и Товарищество", которая в то время была одной из наиболее крупных финансовых ин­ституций в США.

Достаточно сказать, что с финансовой помощью "Ку­на, Леба" Джон Рокфеллер позже построил свое нефтя­ное королевство под именем "Стандарт Ойл", а масон Эдвард Гарриман создал стальную империю американ­ских железных дорог.

В 1902 году на благодатный американский берег со­вершила высадку остальная группа масонских финансо­вых командоров в составе братьев Паула и Феликса Вар­бургов, которые собственноручно взялись за руково­дство обширным хозяйством фирмы "Кун, Леб".

С этого момента дела по подготовке почвы для созда­ния центрального банка в США у масонов пошли гораз­до веселее. В 1907 году уже упомянутые Я. Шифф и Д.Морган начали распускать слухи, что некоторые боль­шие банки Америки находятся на пороге банкротства. Чтобы подлить масла в огонь, контролируемые Варбургами и Морганами банки потребовали от своих клиентов немедленной уплаты долгов и одновременно прекратили выделять новые кредиты. На финансовом рынке в Нью-Йорке началась настоящая паника. С помощью услуж­ливой прессы заговорщики начали трубить на всю страну о необходимости создания в США единого цен­трального банка, который, якобы, один в состоянии положить конец финансовому бардаку, творящемуся в стране. Им дружно вторили оплаченные "попугаи" в Конгрессе и Сенате. Среди них особенно выделялись такие масоны высокого ранга, как сенатор Роберт Оувен, конгрессмен Луис Макфаден и сенатор Нельсон Альдрих. По "чистой случайности" последний также оказался тестем Джона Рокфеллера.

В конечном итоге, чего и следовало ожидать, финан­совая клика Уолл-стрита добилась-таки "любви" Кон­гресса, который согласился на создание комиссии по ис­следованию вопроса о возможностях создания централь­ного банка в США. Сразу после создания комиссии Кон­гресса, как по мановению волшебной палочки, финансо­вые неурядицы, безжалостно потрясавшие перед тем страну, мистически прекратились.

Работу комиссию возглавил "беспристрастный, объ­ективный и всеми уважаемый" сенатор Н. Альдрих. Не удивительно, что через короткое время комиссия изложи­ла перед Конгрессом свои "непредвзятые" предложения о срочной необходимости создания национального цен­трального банка. Согласно предложенному проекту, бу­дущий центральный банк США, в целесообразности соз­дания которого никто уже больше "не сомневался", дол­жен был обладать исключительным правом эмиссии де­нег и установления первичного банковского процента. Все банки отдельных Штатов должны быть упразднены и на смену им созданы филиалы центрального банка.

Заодно комиссия предложила упразднить золотое обеспечение доллара. Масонским банкирам золото не нравилось по целому ряду причин. Без сомнения, глав­ной причиной было то, что золотое обеспечение бумаж­ных денег препятствовало банкирам создавать неогра­ниченный кредит. Ведь для покрытия бумажных денег банки были вынуждены держать в своих сейфах большое количество товарного золота, на случай, если люди одно­временно бросятся обменивать свои бумажные деньги на золото. Поэтому, согласно предыдущим банковским за­конам, банкам не разрешалось, чтобы количество выде­ляемых ими кредитов больше чем в два раза превышало их золотой резерв.

Для того, чтобы создать видимость, что центральный банк Америки принадлежит правительству, а не является частной собственностью банковских воротил, его было предложено назвать Федеральным Резервным банком. До наших дней большинство американских граждан на­ивно верят, что Федеральный Резерв, как его сокращенно называют, принадлежит их законно избранному прави­тельству. Правящие круги Соединенных Штатов стара­тельно поддерживают эту смехотворную иллюзию сооб­щениями в прессе о каждой ритуальной встрече между американским президентом и председателем Федерально­го Резерва. Рядовые американцы думают, что на этих встречах президент и председатель основательно обсуж­дают вопросы монетарной политики государства. На са­мом деле, эти встречи являются остатками старых тради­ций и лицемерных ритуалов, имеющих своей целью ввести народ в заблуждение. В действительности на этих встречах, которые обычно длятся всего несколько минут, председатель просто информирует президента о готовых, уже принятых решениях совета Федерального Резерва.

Сам совет состоит из девяти директоров, шесть из ко­торых избираются крупнейшими банками, членами ФР, а трое назначаются советом губернаторов, надзирающим над всей системой Федерального Резерва. Правда, прези­дент США назначает председателя ФР, но только из чис­ла девяти членов совета банка и только в том случае, ес­ли прежний председатель умрет или добровольно уйдет в отставку.

Таким образом, замаскировав ложной вывеской ис­тинный характер своего нового банка и обставив своими агентами высшие эшелоны власти, масонские заговорщи­ки вынудили американское правительство узаконить соз­дание центрального банка. 22-го декабря 1913 года, по­сле нескольких проволочек, американский Конгресс, на­конец, принял закон о создании Федерального Резерва, нарушая тем самим Конституцию своей страны, в кото­рой записано, что только Конгресс имеет право на эмис­сию национальной валюты. Но что для Ротшильдов, Варбургов и Рокфеллеров могут означать такие пустые слова, как конституция, закон, религия или мораль, если они уже давно привыкли считать себя превыше всяких условностей общественной суеты.

Даже один из отцов закона о Федеральном Резерве, раскаявшийся масон сенатор Луис Макфаден, вынужден был позже признать, что центральный банк является ничем иным, как "сверхдержавой, контролируемой меж­дународными банкирами и ... взаимодействующих между собой, чтобы поработить мир для своего собственного удовольствия ". (Вильям Стил, " Новый мировой порядок" стр. 150)

Получив право печатать деньги в экономически ключевой стране мира, масоны без оглядки приступили к осуществлению своей главной цели: экономическому порабощению всего человечества. Никогда и никому они больше не отдадут свое новоприобретенное "священное" право печатания денег.

Примечательным в этом отношении может быть тра­гический пример судьбы президента Джона Кеннеди. В многочисленной литературе на тему убийства президента Д. Кеннеди исследовались самые разнообразные версии о мотивах и участниках этого преступления. Под уве­личительное стекло вездесущих писак и искателей сенса­ций попало все, начиная от "руки Москвы" и кончая коз­нями собственного ЦРУ, но почему-то почти без их цеп­кого внимания остались интригующие нити, ведущие в темные закоулки американского центрального банка.

Дело в том, что 4-го июня 1963 года президент Кенне­ди подписал указ за номером 11110, в котором распоря­дился, чтобы министерство финансов США начало, на­конец, выполнять свои конституционные обязанности и преступило к печатанию денег. К сожалению, этим пра­вительственным деньгам никогда не было суждено поя­виться в обращении. 22-го ноября 1963 года в Далласе от руки убийцы (или убийц) трагически оборвалась моло­дая жизнь президента Кеннеди.

Новый президент США Линдон Джонсон немедленно распорядился уничтожить более четырех триллионов уже готовых, напечатанных денег. Не собираясь настаивать на связи между смертью президента и его неосторожным финансовым приключением, следует, все-таки, подчерк­нуть, что Кеннеди был единственным президентом, кото­рый после 1913 года осмелился бросить вызов всесильно­му финансовому чудовищу, прямо оспаривая ис­ключительное право центрального банка на печатание денежных знаков.

Казалось бы, что получив от государства ис­ключительное право на печатание новых денег и контро­лирование национального кредита, центральный банк США достиг всего, чего мог бы желать, и может спокой­но почивать на своих лаврах. Но, по мысли масонских банкиров, не все еще обстояло так, как бы им того хоте­лось в их укрытом финансовом королевстве.

К большому неудовольствию нью-йоркской финансо­вой братии, ей так и не удалось убедить большинство за­конодателей американского Конгресса в необходимости ликвидации золотого валютного стандарта. Оказалось, что не так легко было переубедить "невежественное" большинство человечества, которое продолжало с пато­логическим недоверием относится к бумажным деньгам, в возможности нормального функционирования банков­ской системы без золотого покрытия находящихся в об­ращении денег. Закон о золотом покрытии, как уже упо­миналось, также не отвечал требованиям банкиров, пре­жде всего по той причине, что предусматривал наличие золотого резерва для обеспечения выделяемых кредитов. Кроме ряда второстепенных неудобств, это автоматичес­ки ограничивало возможность банков в создании неогра­ниченных кредитов.

В то время денежная обеспеченность банков все еще определялась наличием золота, а не величиной кредитов, как это делается теперь. В случае потребности каждый гражданин мог прийти в свой банк и потребовать обмена своего потрепанного бумажного доллара на соответст­вующую сумму золота. Понятно, что такое "невежествен­ное хамство" простолюдинов не могло не раздражать ил­люминированных банкиров Уолл-стрита.

Потерпев поражение в первом лобовом наскоке на зо­лотой стандарт, нью-йоркская финансовая олигархия принялась за планомерную осаду этого "пережитка" древних времен.

После "урожайных" лет Первой мировой войны, ко­гда золото со всего мира стекало в сейфы американских банков, пришло время бурного экономического подъема 20-х годов. Послевоенные годы XX века вошли в исто­рию США как золотой период подъема и расцвета так называемых грохочущих лет. Денег было много, и банки охотно выдавали новые кредиты. У кого не было денег, мог всегда рассчитывать на банковскую ссуду. Занимали все: Американское правительство на строительство дорог и других объектов общественного назначения; частные предприятия и банки для осуществления разного рода де­ловых операций; крупные и средние инвесторы для спе­куляций на бирже. Все они нуждались в помощи Феде­рального Резервного банка, который один обладал пра­вом печатания денежных знаков, а значит, и созданием новых кредитов. Несмотря на то, что одной из главных обязанностей каждого центрального банка является кон­троль за количеством находящихся в обращении денег с тем, чтобы своевременно предотвратить возможную ин­фляцию, Федеральный Резерв за пять лет, между 1923 и 1929 годами, увеличил выпуск денежной массы на 62%. Понятно, что такая либеральная монетарная политика руководства ФР не могла не привести к "перегреву" нью-йоркской биржи и дестабилизации американской финан­совой системы. В октябре 1929 года раздутая до пределов легкими кредитами нью-йоркская биржа лопнула, как мыльный пузырь, потянув за собой в пропасть эконо­мической депрессии не только Соединенные Штаты, но и весь остальной капиталистический мир. Буквально за один день миллионы рядовых американцев остались без гроша за душой.

По вполне понятным причинам в многочисленной ли­тературе о причинах и последствиях финансового кризи­са на нью-йоркской бирже в 1929 году очень мало внима­ния уделяется закулисной роли масонских банкиров, ко­торую они сыграли в этом событии. Между тем многие факты свидетельствуют о том, что масонская верхушка не только знала наперед о надвигающемся финансовом кризисе, но также активно способствовала его быстрей­шему приходу. Уже известный нам масон Паул Варбург еще в марте 1929 конфиденциально советовал группе ма­сонских олигархов-банкиров незамедлительно продать все свои акции. После того, как крупные нью-йоркские банкиры последовали его "дружескому" совету и убрали свои деньги с биржи, все разыгралось, как по запланиро­ванному сценарию. Федеральный Резерв неожиданно за­менил долголетнюю милость на гнев и потребовал от банков-клиентов 24-часовой уплаты всех имеющихся долгов и одновременно прекратил предоставлять им но­вые кредиты. Оказавшись между молотом и наковальней, перепуганные инвесторы дикими толпами бросились продавать свои акции. И хотя контроль за наличием де­нег в обращении осуществлялся исключительно Феде­ральным Резервом, вина за упадок биржи почему-то бы­ла "приколота" на тогдашнего республиканского прези­дента Герберта Гувера.

Благодаря экономическому кризису 30-х годов, аме­риканская банковская олигархия не только окончательно вытеснила правительство из финансовой сферы, но также наложила свои руки на золотой запас страны. Нью-йорк­ские банкиры хорошо понимали, что пока золото остает­ся в руках государства, им будет трудно, если вообще возможно, добиться ликвидации золотого покрытия бу­мажных денег. Экономическая депрессия 30-х годов ока­залась очень нужным и своевременным поводом для на­несения решающего удара по золотому стандарту.

С одной стороны, чтобы вывести страну из глубо­кого экономического кризиса, американское прави­тельство нуждалось в огромных кредитах. Со другой стороны. Федеральный Резерв разумно аргументиро­вал, что пока закон требует золотого покрытия бумаж­ных денег, выпуск в оборот большой массы денежных билетов мог бы привести к катастрофическим послед­ствиям. Представьте себе, говорили они, если гражда­не массово бросятся выкупать золото, то скоро как правительство, так и банки останутся без золотого ре­зерва. Поэтому, утверждали банкиры, чтобы вывести страну из экономического кризиса и уничтожить чер­ный рынок на золото, в первую очередь нужно упразд­нить возможность обмена бумажных денег на золото и запретить индивидуальную собственность золота.

Президент Трумэн гордо демонстрирует свое масонское облачение.

Не удивительно, что когда в 1933 году на смену республиканской администрации в Белый дом всели­лись симпатизировавшие масонам демократы, эти рас­суждения нашли широкую поддержку в наивысших эшелонах американской власти. Не говоря уже о том, что почти 70% состава Конгресса теперь составляли масоны, им также принадлежали все центральные по­сты исполнительной власти. Сам президент Франклин Рузвельт, его вице-президент Гарри Трумэн и министр финансов Генри Моргентау являлись высокопостав­ленными масонами 33-ей и 32-ой степеней.

Уже через месяц пребывания в Белом доме Ф. Руз­вельт издал президентский указ о запрещении индиви­дуальной собственности на золото. Всем гражданам страны было приказано незамедлительно сдать личные запасы золота в банки Федерального Резерва по твер­до установленной цене $20.67 за одну унцию. Как только золото было конфисковано, правительство не­замедлительно установило новую цену в $35.00 за ун­цию. Таким образом, за свои посреднические услуги по конфискации золота у населения Федеральный Ре­зерв заработал почти по 15 долларов на каждой унции. Экономисты подсчитали, что в результате этой не­сложной операции банкиры Уолл-стрита прикармани­ли более 100 миллионов долларов. В масштабах того времени это была баснословная сумма. Таким обра­зом, масонская финансовая олигархия не только уста­новила свою монополию на владение золотом, но и за­работала на этом грабеже кругленькую сумму.

Хотя золотой стандарт как мерило стоимости денег еще формально оставался в силе, обмен бумажных денег на золото был запрещен. Это позволило банкирам, кото­рые теперь больше не опасались, что за напечатанные ими бумажные деньги кто-то может потребовать от них их эквивалентную стоимость золотом, значительно уве­личить наличие денег в обращении. Увеличение размеров и количества уделяемых банками кредитов не могло не привести к повышению инфляции и обесцениванию дол­лара, но зато помогло запустить опять двигатель амери­канской экономики, которая сравнительно быстро опра­вилась от затяжной депрессии.

Интересно, почему сегодня наехавшие в Москву аме­риканские экономические эксперты настойчиво советуют российскому правительству ни в коем случае не уве­личивать наличия денег в обращении? Не для того ли, чтобы, обескровив дышащую на ладан российскую эко­номику, лишить ее последнего шанса на выздоровление? Инфляция, поучают они наших "новоокрещенных" экономистов, окончательно расстроит ваш шатающийся ры­нок. Как будто отсутствие инфляция его спасет. В народе в таком случае обычно говорят: "Не умер Гаврило, так галушкой его удавило".

Почему-то удобно забыли лучшие умы Гарварда, что, когда американская экономика находилась в трудном по­ложении, первый раз в 1933 и второй в 1973 году, не уст­рашившись пугала инфляции. Федеральный Резерв каж­дый раз прибегал к испытанному лекарству на тяжелую хозяйственную недугу, а именно к увеличению банков­ских кредитов. Достаточно посмотреть на тенденцию движения цен на основные предметы потребления в глав­ных капиталистических странах за последние 30 лет, что­бы увидеть, что цены на некоторые из них возросли в сотни раз. Оказывается, что в прошлом западные цен­тральные банки далеко не всегда были непримиримыми и бдительными врагами инфляции.

Очередным витком обогащения для нью-йоркской финансовой олигархии послужила Вторая мировая вой­на. Деньги со всего мира рекой плыли в стальные сейфы уолл-стритских банкиров. Вернее, даже не деньги, а золо­то, которое в годы войны являлось единственным пла­тежным средством за американские гражданские и воен­ные поставки.

К 1945 году в американских "закромах" накопилось две третих всего мирового резерва золота. "Оседлав" банковскую систему Америки, масоны тем самым оказа­лись на вершине финансового Олимпа, откуда перед их глазами открылись широкие дороги, по которым им предстояло отправиться на строительство нового миро­вого порядка.

Масонские заговорщики хорошо понимали, что для корыстной манипуляции мировой финансовой системой им прежде всего необходимо было создать международ­ный банк по образу и подобию их уже надежных и прове­ренных центральных банков. Еще перед созданием ООН, в июле 1944 года, крупные финансисты мира собрались в нью-гемпширском городке Бреттон Вуд, чтобы обсудить характер и структуру будущего мирового банка. Тон на этой конференции задавали уолл-стритские финансовые короли, которых возглавлял масон 33-ей степени, ми­нистр финансов США Генри Моргентау.

На Бреттон-Вудской конференции было принято ре­шение о создании Международного Валютного Фонда и Международного банка Реконструкции и Развития, кото­рый нам лучше известен под более соответствующим ему названием Мирового Банка. Через год после этой конфе­ренции Совет ООН официально утвердил создание МВФ и МБ в той форме, которая была предложена в Бреттон Вуде. Все страны-участники этих новосозданных между­народных банков были обязаны внести в фонд Мирового Банка первоначальный организационный капитал на­циональной валютой и золотом, с последующей уплатой годичных членских взносов. Сегодня МВФ объединяет 182 страны. Как видим, было бы заблуждением считать, как это делают многие люди, что МВФ и МБ оперируют сугубо американским капиталом. Другое дело, что аме­риканская финансовая олигархия получает все возмож­ные финансовые и политические бенефисы с кредитной деятельности этих международных банковских организа­ций. Хотя, согласно своей хартии, он должен заниматься исключительно выделением кредитов нуждающимся странам и обеспечением стабильности валютного обмена на финансовых рынках мира, сегодняшний МВФ нагло вмешивается во внутренние дела суверенных стран, ука­зывая им, как собирать налоги, приватизировать, урезать бюджет, социальное обеспечение и управлять банками. Полезность кредитно-консультационной микстуры, ко­торой МВФ лечит своих должников, говорит сама за се­бя. Почти все страны без исключения, которые имели несчастье занимать у МВФ, а что еще хуже - следовать его советам, теперь находятся в значительно горшей фи­нансово-экономической форме, чем они были перед по­лучением кредитов. Самим крупным держателем акций, как МВФ, так и МБ, является не кто иной, как уже хорошо нам извест­ный американский Федеральный Резерв. Соединенные Штаты также располагают исключительным правом вето в обеих этих организациях. С помощью МВФ и МБ Фе­деральный Резерв нагло диктует международные цены на стратегическое сырье, стяжательски регулирует курс об­мена основных валют и бессовестно манипулирует ве­личиной изначальной банковской ставки во всех других странах мира.

* * *

После окончания Второй мировой войны, чтобы обеспечить себе постоянный свободный доступ к сырье­вым ресурсам и рынкам сбыта, финансовый центр нью-йоркского масонства выдвинул требование о необходи­мости создания мировой системы свободной торговли. В связи с этим перед правительствами развитых капитали­стических стран была поставлена задача создания право­вой и организационной системы для регулирования ми­ровой свободной торговли. Используя методы эконо­мического и политического "выкручивания рук", запад­ные страны навязали своим торговым партнерам целый ряд неравноправных коммерческих договоров, которые призваны увековечить их гегемонию на мировом рынке. Для контроля за исправным выполнением условий торго­вых договоров и соглашений были созданы такие извест­ные регулирующие органы, как Организация Мировой Торговли, Североамериканский Торговый Договор, Ге­неральный Договор Торговли и Тарифов, Международ­ная Ассоциация Инвесторов и многие другие, менее значительные организации.

Хотя на поверхности эти организации могут пока­заться равноправными и выгодными для всех своих учас­тников, в действительности они постоянно и при каждом случае манипулируют богатыми странами, и в первую очередь Соединенными Штатами, которые используют их для разгрузки своей избыточной продукции по высо­ким ценам, с одной стороны, и для доступа к дешевому сырью - с другой.

Подтверждение этому можно найти на каждом шагу. Например, когда в 1994 году был подписан обновленный и "полный" уругвайский вариант Генерального Догово­ра по Торговле и Тарифам, охвативший все виды про­мышленного производства и услуг, в нем почему-то не оказалось авиационной промышленности. В этом случае оплошность "высоких договаривающихся сторон", за­бывших о существовании самолетов, была вызвана неже­ланием американцев допустить на международный ры­нок более дешевую продукцию из России и Китая.

Не лучше обстоит дело и с теми отраслями промыш­ленности, которые включены в договор, но по каким-то причинам окажутся невыгодными американцам.

В том же 1994 году, когда русские "экспортеры" за­бросали международный рынок дешевым цветным ме­таллом, что угрожало снизить доходы американской алюминиевой промышленности, американский Кон­гресс попросту обложил импорт алюминия такой вы­сокой пошлиной, что даже краденый металл стало невыгодно продавать в Америке. И никакой междуна­родный договор о Тарифах и Торговле, запрещающий подобные протекционистские действия, американско­му Конгрессу не указ.

Для увековечивания своего технологического преиму­щества американцы часто прибегают к другим внеэконо­мическим методам давления на своих конкурентов. Так было в случае продажи русской авиационно-космической технологии в Индию или энергетического оборудования в Иран и Ирак. Каждый раз американцы находили "серь­езные" причины, чтобы не допустить русскую техноло­гию на международный рынок. То, якобы, эта техноло­гия может быть использована для изготовления ядерного оружия, то государства-покупатели, дескать, террори­стические и не замедлят переделать трубы на пушки и электрогенераторы на ракеты.

Нет нужды напоминать, что при этом американцам дружно подпевают про уругвайский вариант ГДТТ, МТО и другие "беспристрастные и объективные" тор-гово-экономические комиссии ООН. И никто даже не заикнется, что американцы уже длительное время по­ставляют ядерную технологию в Пакистан и Израиль, каждый из которых, наверное, уже обогнал по ко­личеству ядерных боеголовок Англию и Франции вме­сте взятых. Никто в ООН также не заметил, когда, не­смотря на военное эмбарго, американцы вооружали хорватских и боснийских неофашистов или талибанов-ских головорезов в Афганистане.

Все это пустое разглагольствование об угрозе терро­ризма служит единственной цели, а именно предотвраще­нию иностранной конкуренции в области ведущей техно­логической промышленности. Американцы хорошо по­нимают, что вытолкнутая с международного рынка на скудный отечественный паек российская космическая и авиационная промышленность долго не протянет.

Чтобы увековечить свое доминирующее положение в области производства и быть в состоянии диктовать вы­годные цены на свою продукцию, международные корпо­рации стремятся окончательно вытеснить своих конку­рентов со всех значительных регионов мирового торго­вого рынка. С этой задачей без участия и помощи прави­тельств ведущих западных стран им было бы не спра­виться. Известно, что внутренний рынок западных стран не может "всосать" в себя всей массы производимой отечественной продукции. Поэтому, чтобы обеспечить выживание своих промышленных и сельскохозяйствен­ных предприятий, которые в погоне за прибылью произ­водят значительно больше, чем необходимо для удовле­творения внутреннего рынка, развитые капиталистичес­кие страны жизненно заинтересованы в сохранении условий свободной торговли, позволяющих им разгружать свой перенасыщенный рынок от избытка товаров.

На поверхности кажущиеся честными и равноправны­ми, условия свободного рынка всегда неизмеримо боль­ше выгодны развитым, чем бедным странам. Дешевый импорт, как правило, не дает возможности развиваться домашним предприятиям, способным производить ана­логичную продукцию, и создает условия постоянной за­висимости от иностранных товаров. Лишенные финансо­вой поддержки со стороны государства, эти предприятия быстро теряют технологическую эффективность произ­водства и становятся неконкурентоспособным и даже убыточными. Начинается процесс свертывания мощно­стей, спада производства и увольнения рабочих. История неоднократно свидетельствует, что только те страны, которые сумели создать механизм защиты внутреннего рынка от более эффективной иностранной конкурен­ции и укрепившие путем поддержки, субсидирования свои ключевые отрасли промышленности, смогли в ко­нечном итоге выйти в ряды высокоразвитых индустри­альных государств.

Для примера можновзять Японию. После Второй ми­ровой войны эта страна благодаря созданию многосту­пенчатой системы протекционизма смогла построить са­мую эффективную и конкурентоспособную промышлен­ность в мире. До сегодняшнего дня Соединенным Шта­там, несмотря на все усилия, шантаж и ухищрения, не удалось до конца пробить стену японского протекцио­низма. Только те товары, которые не угрожают домаш­нему производству, свободно допускаются на внут-рияпонский рынок. Япония продолжает упрямо и неиз­менно субсидировать свои даже убыточные предприятия, перекачивая в них деньги из прибыльных отраслей про­мышленности, чтобы таким образом дать им возмож­ность усовершенствовать технологическую базу, пере­строить производственные мощности и повысить произ­водительность труда.

Следуя японскому примеру, подобную экономичес­кую политику долгое время успешно осуществляют так­же некоторые другие страны Юго-Восточной Азии. Бла­годаря активному протекционизму, такие страны, как Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Малайзия сумели соз­дать первоклассные, высокотехнологические отрасли со­временной промышленности.

В то же время другие слаборазвитые капиталистичес­кие страны, преимущественно в Африке и Латинской Америке, усердно следовавшие американскому эконо­мическому учению о либерализации торговли, как были, так и остались мусорными ямами для сбрасывания остат­ков американского перепроизводства. Более того, несмотря на послушное внедрение всех рецептов Между­народного Валютного Фонда и постоянного лечения эко­номическими "шоками", разрыв между богатыми и бед­ными странами не только не уменьшился, но наоборот, возрос в несколько раз.

Западные правительства, МВФ и Мировой банк так же часто используют предоставляемые ими кредиты для удушения промышленности и сельского хозяйства разви­вающихся стран. Предоставляя займы, они убивает сразу трех зайцев. Во-первых, они таким образом субсидируют производство своих корпораций, поскольку не произво­дящие страны все равно будут вынуждены покупать на эти кредиты их готовую продукцию, которая в ином случае не имела бы рынка сбыта. Во-вторых, занимаю­щие страны, привыкнув к готовому импорту, как прави­ло, пренебрегают потребностями собственного произ­водства, тем самим помогая западным корпорациям в их борьбе против своих же собственных предприятий. Всем, наверное, хорошо помнятся "трезвые и связные" из­речения Ельцина, когда тот умно рассуждал, как России выгоднее покупать за границей готовую "дешевую" про­дукцию, чем производить "дорогую" свою. И, наконец, в-третьих, предоставленные кредиты не только возвра­щаются обратно на Запад как уплата за импорт товаров о также продолжают приносить доходы международ­ным банкирам в форме выплаты процентов по займам.

Это явление не осталось незамеченным некоторыми трезво мыслящими экономистами и политиками разви­вающихся стран. К сожалению, они не всегда имеют дос­таточно внутриполитической поддержки, личной смело­сти и полного понимания ситуации, чтобы хотя бы по­пробовать вырваться из цепких щупальцев мирового фи­нансового осьминога. Но некоторые, самые отчаянные из них, иногда пробуют и, надо сказать, не без успеха.

В этом отношении может быть показательным при­мер маленькой африканской страны Эритреи, которая получила независимость от Эфиопии только в 1992 году. Не в пример другим африканским странам и к большому удивлению заокеанских "доброжелателей", эта страна вдруг взяла и отказалась от помощи МВФ, Мирового Банка и других международных банковских организа­ций. Правительство Эритреи не скрывает, что главной причиной отказа от займов и даже "безвозмездной" по­мощи является стремление этой страны стать эконо­мически самообеспеченной и политически независимой. "Мы не нуждаемся в покупке того, что можем произво­дить сами", - заявил представитель правительства Эрит­реи, - а теперешняя зависимость от иностранной помощи обрекает нас на постоянную экономическую отста­лость"... - и, чтобы лучше подчеркнуть свою точку зре­ния, язвительно добавил: "Ваша помощь хорошо лечит наши раны, но они почему-то не заживают". По всей ве­роятности, эти излияния души гордых эритрейцев совсем не пришлись по вкусу американским "докторам", пото­му, что сразу после этого Эритрея была опять втянута в военный конфликт с Эфиопией.

Может быть, стоило выслать и наших заумных анг­лоязычных экономистов в Эритрею на повышение про­фессиональной квалификации. Глядь, может быть, не­много провеялись их мозги на свежем воздухе Аденского залива, и они наконец бы вышли из дурманящего ступоpa Гарвардского гипноза. Впрочем, об их умственном со­стоянии нам нечего беспокоится. Горбатого, как гово­рится, только могила исправит. Обидно то, что, свив себе уютное гнездо где-нибудь в швейцарских Альпах или в солнечной Флориде, эти перелетные прожорливые "грачи" не разделят с преданным ими народом голодных результатов своих идиотских реформ. Больная, безза­щитная и покинутая страна стоит по колени в грудах эко­номических развалин, очумело ожидая дикого разгула надвигающейся кризисной зимы.

Часто большие международные корпорации проника­ют на внутренние рынки других стран путем создания со­вместных предприятий и строительства там своих филиа­лов. В западной экономической литературе это препод­носится как доказательство действенности политики сво­бодного рынка и стремление развитых стран помочь сла­боразвитым наладить выпуск высококачественной про­дукции. В действительности международные корпорации таким путем просто стремятся обойти остатки таможен­ных и тарифных преград и получить прямые, неогра­ниченные возможности хозяйничать на чужом рынке. К тому же, таким образом они получают возможность сни­зить общую себестоимость своей продукции, поскольку местная рабочая сила, как правило, значительно дешев­ле, чем отечественная.

Это, в свою очередь, позволяет международным кор­порациям увеличить свою прибыль, которая всегда ис­правно уплывает в их родные страны. Подобно тому, как трудолюбивый хомяк стягивает зерно на зиму в свою по­левую нору, международный капитал старательно соби­рает по крупицам полученную с других стран прибыль, чтобы прежде всего финансово укрепить свою домаш­нюю базу, где в случае кризиса ему придется "перезимо­вать". Международные корпорации хорошо понимают, что главным условием сохранения их доминирующего положения на мировом рынке является экономическая и политическая стабильность их домашней базы. Поэтому в случае кризиса или неблагоприятной конъюнктурной ситуации на рынке они в первую очередь закрывают свои заграничные филиалы и, как правило, никогда больше их уже не открывают, оставляя после себя тысячи обнищав­ших безработных и зараженную окружающую среду.

Очередной пример этому набившему оскомину прави­лу был еще раз продемонстрирован последним зигзагом нынешнего мирового экономического кризиса. Напуган­ные отплывом финансового капитала из Азии, Вос­точной Европы и Латинской Америки, большие запад­ные корпорации, не мешкая, тоже начали поспешно сма­тывать свое производство в этих "худосочных" регионах земного шара. Впрочем, могу согласиться с дотошным читателем, что не все носители западного благополучия и цивилизации поголовно удрали домой. Многие ино­странные предприятия из сферы обслуживания, как не­доступные российским аборигенам гостиницы или гиган­ты мнимо пищевой промышленности, как Кока-кола, Макдональдс и разные развлекательные стриптиз-клубы, продолжают кормить, поить и развлекать Россию.

Впрочем, убежав домой, эти корпорации совсем счас­тливыми себя не чувствуют. Сбившись в одну кучу в За­падной Европе и Северной Америке, они искусственно ускоряют рост экономического развития в этих частях мира и выбрасывают на западные рынки дополнительное количество никому не нужной продукции. Поэтому не удивительно, что этот цикл мировой капиталистической экономики обычно долго не продолжается. После из­начальной бурной активизации финансовой и ком­мерческой деятельности, как это случилось в 1997-1998 гг. в США и Европе, начинается длительный и болез-неный процесс сползания капиталистического производ­ства в пропасть затяжного экономического кризиса. Нет сомнения, что рано или поздно, вступив опять в период циклической экспансии, эти потрепанные в перипетиях экономического кризиса корпорации будут пытаться вос­становить свои прежние позиции в разных частях мира.

Поэтому в таких условиях, получив хороший прак­тический урок "преимуществ" свободного рынка и пользы заграничных инвестиций, Россия должна, на­конец, вернуться к политике полной самообеспеченно­сти, всячески защищая отечественную промышлен­ность и сельское хозяйство. Совершенно ненатураль­ным является такое положение, когда такие бедные карликовые страны, как Северная Корея, Ливия, Куба и Сербия в состоянии выжить в условиях полной эко­номической блокады, тогда как огромная, сидящая на неисчислимых природных ресурсах и технически раз­витая Россия должна быть постоянно зависимой от милостыни международного капитала. Тем более, что в России для этого еще в советские времена были соз­даны все необходимые предпосылки. Высоко развитые космическая, авиационная, химическая и машино­строительная промышленность в дополнении с энерге­тическими резервами страны, опираясь на сравнитель­но дешевую рабочую силу, могли бы теперь успешно конкурировать с западными корпорациями на между­народных торговых рынках. Нет сомнения, что под­нять из праха сознательно уничтоженную российскую промышленность будет нелегко, но другого пути у России нет. Чтобы сохранить свою национальную не­зависимость и государственную целостность, россий­ский народ за любую цену теперь должен собрать и сложить воедино некогда могущественную эконо­мическую систему.

Распространяя свои производственные "форпосты" за пределы метрополий, международные корпорации не действуют исключительно на свой страх и риск, но всегда надлежаще согласовывают такие шаги со свои­ми правительствами. Если посмотреть на сложившую­ся тенденцию современного экспорта производитель­ных мощностей, то невозможно не заметить, что на за­граничные рынки выносятся исключительно предпри­ятия массовой продукции, как правило, производящие автомобили, сигареты, одежду и другие товары, не имеющие достаточного сбыта на внутреннем рынке развитых стран. Предприятия, производящие страте­гически важную продукцию и обладающие новейшей технологией, практически никогда не покидают роди­мых чертогов. Это касается в одинаковой мере как во­енной, так и гражданской промышленности. Все, что могло бы каким-либо образом позволить отстающим странам заполучить кусочек современной передовой технологии и таким образом помочь им вырваться из заколдованного круга неравноправной, хотя и "сво­бодной" торговли, не входит в расчеты распорядите­лей свободного рынка.

"Невероятные" вещи творятся в последние годы и на международном рынке сырья, где сложилась, на первый взгляд, казалось бы, парадоксальная ситуация. В связи с распадом социалистического содружества и сопутствующей этому событию быстрой глобализация мировой экономики и превращения ее в "свободный рынок торговли и услуг" западные корпорации по­лучили прекрасные возможности для расширения сво­ей товарной экспансии. Чтобы удовлетворить готовой продукцией голодные рынки экономически слабых или мало производящих стран, они были вынуждены уве­личить производительные мощности и увеличить объ­ем закупок сырья. Казалось бы, в этом случае, повину­ясь главному закону капиталистического рынка, когда спрос рождает предложение, цены на сырье должны бы тоже значительно возрасти. На самом деле мы оказа­лись свидетелями какого-то непредвиденного, и не мудрым Адамом Смитом, и не гениальным Карлом Марксом, экономического феномена. В последнее пять лет, когда "свободный рынок" охватил почти все стра­ны мира, цены на все виды промышленного сырья значительно снизились, что не могло отрицательно не сказаться на финансовом "здоровье" развивающихся стран. И это не смотря на то, что повсеместный спрос на сырье в последнее время значительно увеличился. Пример с манипуляцией международных цен на сырье еще раз свидетельствует, что в условиях "свободного рынка" доминирующие капиталистические страны спо­собны легко диктовать выгодные для себя цены и ус­ловия торговли вне зависимости от реальных эконо­мических условий.

Тем более, что сами экспортирующие сырье стра­ны, сознательно или по глупости, помогают нью-йорк­скому банковскому тресту обесценивать свою собст­венную и часто единственную статью экспорта.

Ни для кого не является секретом, что с помощью Саудовской Аравии и соседних феодально-нефтяных эмиратов Персидского залива Вашингтон накрепко нейтрализовал политику некогда "бодающейся" груп­пы стран ОПЭК, и теперь может не опасаться некон­тролируемого изменения мировой цены на нефть.

Но в этом случае ОПЭКовский ларчик открывается довольно-таки просто. "Сложность" этой немудреной ситуации можно свободно охватить даже мелкокали­берным умом полинезийских аборигенов. Всегда и всем было хорошо известно, что арабские короли, эмиры и шейхи, как были, так и остались пустозвонны­ми погремушками, свисающими с раскрашенного цирко­вого фургона американского дяди Сэма.

Труднее уразуметь экономический рационализм рос­сийских экспортеров, которые в погоне за сегодняшним рублем массово вывозят из страны все виды промышлен­ного сырья и тем самым помогают международным фи­нансовым вампирам в установлении нищенских цен на главной товар российского экспорта. Как бы не вняв поучительным примерам с алюминием и нефтью, цены на которые в последнее время нырнули пониже видимого горизонта торговли, нетерпеливые на "дурные" деньги наши отечественные экспортеры вывезли за рубеж в 1997 году больше, чем 235 тысяч тонн никеля. Не удивитель­но, что в 1997 году цены на этот трудно добываемый сибирский минерал снизились на целых 30%. Можно легко вообразить, какой убыток понесла российская государст­венная казна в связи с неуместным энтузиазмом наших крутых экспортеров.

Наверное, тоже по чистой случайности резкое сни­жение международных цен на промышленное сырье совпало с накатом новой волны обильной и славной российской приватизации. Как возбужденные запахом крови прожорливые акулы шныряют вокруг возмож­ного места поживы, так и учуявшие дармовщину меж­дународные банки с лихорадочной жадностью кружат­ся вокруг обильного застолья российской приватиза­ции. С помощью своей пятой колоны в лице россий­ского банковского истеблишмента финансовые упыри Уолл-стрита спешат как можно быстрее и за полцены прибрать к своим хватким рукам солидные предпри­ятия российской добывающей и энергетической про-мышленностей. Понятно, что предлагаемую нищен­скую цену на приватизационном аукционе они мотиви­руют низкими ценами на сырье. Дескать, рады бы дать больше, да, к сожалению, цены на сырье не позволяют. И так, мол, в убыток себе, не зная зачем, покупаем эти промышленные динозавры сталинской эпохи.

Примером может послужить приватизация "НК Роснефти", состоявшаяся в конце мая 1998 года. Скромная вступительная аукционная цена за это ог­ромное предприятие международного класса в 2,1 мил­лиарда долларов для иностранных инвесторов вдруг оказалась чрезмерно высокой, и российское прави­тельство вынужденно было пойти на всевозможные ус­тупки, чтобы не оттолкнуть чувствительных заморских покупателей. Главным аргументом снижения аукцион­ной цены послужила ссылка на низкие международные цены на сырье. К счастью для российского народа, эту мышиную возню вокруг "НК Роснефти" прервал нава­лившийся на страну экономический кризис. Как гово­рится, "не было бы счастья, да несчастье помогло".

В то же время такие известные "мамонты" российской энергопромышленности, как АО Лукойл, АО Юкос и сверх-могущественный РАО Газпром, долгое время пы­тались несколько своеобразным способом уберечься от иностранного засилья. Вместо распродажи акций они просто занимали деньги у иностранных банков. Но, как говориться, и на старуху бывает проруха. Назанимав-шись по самое горло, они тоже не избежали нью-йорк­ской ловушки низких цен на сырье.

Ведь проценты на заем в последнее время значительно увеличились, и их больше не покроешь жиденькими до­ходами с экспорта энергетических ресурсов. Вот, хочешь, не хочешь - придется обзавестись иностранными совлас-тителями, если вообще не пойти по миру с сумой.

Сегодня в России практически нет такого большого предприятия, перед которым не стояла бы перспектива быть поглощенным западными кредиторами. Напри­мер, уже сейчас западные инвесторы настаивают на пе­редаче им 35% имущества задолжавшегося по уши АО Юкос, который является второй по величине нефтяной компанией страны. Впрочем, АО Юкос ничего даже не занимал. Под залог имущества предприятия занимал банк Менатеп, который наверняка израсходовал день­ги на собственные потребности. Не лучшая участь ожидает также один из крупнейших банков страны СБС-Арго, заграничный капитал которого уже аресто­ван за границей.

Вызывает удивление и даже недоумение неторопли­вость нового транзитного правительства России, которое все еще так и не распорядилось репатриировать обратно в страну весь валютный капитал, принадлежащий госу­дарственным и частным компаниям.

Другая просека в дебри российской приватизации бы­ла недавно прорублена для иностранного капитала но­вым законом о банкротстве. Известно, что многие обни­щавшие и задолжавшие отечественные предприятия те­перь не в состоянии расплатиться с заграничными кредиторами и будут вынуждены пустить свое имущество с мо­лотка. Теперь, наверное, даже нашим славным реформа­торам стало понятно, зачем МВФ так твердо настаивал на издании закона о банкротствах, который бы позволил западным инвесторам завладеть имуществом российских должников.

* * *

Вечной проблемой для господствующих классов во все времена был и остается вопрос, как сохранить свою политическую и экономическую власть в экс­плуатируемом ими обществе. По понятным причинам низшие классы не хотят навсегда оставаться жить в "подвалах" общественного базиса. Изобретательные умы, горячие сердца и пустые карманы лишенных и обездоленных толкают их на поиски всевозможных способов изменения "недружественных" для себя об­щественно-экономических систем. Они не хотят безро­потно воспринимать вдалбливаемую им казенными ученными теорию, что природные ресурсы земли, мол, ограничены, что все не могут быть в одинаковой мере богатыми, и что социальный мир и общественная ста­бильность благодатны как для богатых, так и для бед­ных. Ведь они тоже имеют справные желудки и здоро­вый аппетит, им тоже хочется не завтра, но сегодня "есть ананасы и жевать рябчиков". В конце концов, де­ло не только в рябчиках, но также в принципах соци­альной справедливости.

В этих условиях социально-политического брожения правящие классы используют весь арсенал доступных им средств и методов, чтобы как можно дольше сохранить свое комфортное, привилегированное положение. Но ко­гда дряхлеющий режим больше не в состоянии ни кну­том, ни пряником контролировать положение в стране, складывается хорошо известная всем из учебников истории революционная ситуация, "когда низы не хотят, а верхи не могут" жить по-старому.

На ухабистых поворотах неровной спирали разви­тия человеческой цивилизации эта ситуация повторя­лась много раз и, как правило, заканчивалась тра­гически для господствующих классов. Хотя, впрочем, не только для них.

Не избежали этой проблемы и теперешние "попечите­ли" нового мирового порядка. Несмотря на концентра­цию в своих руках неограниченных финансовых ресур­сов, обладание устрашающей военной мощью, примене­ние компьютерной системы в управлении финансами и экономическом прогнозировании, злоупотребление меж­дународным правом и монополией на средства массовой информации, им ежедневно приходится решать сложную задачу по поддержанию стабильности, баланса и работо­способности созданной ими мировой коммерческой сис­темы, которая включает различные расы, народы, куль­туры и религии. Только время покажет, удастся ли им справится с этой геркулесовой работой.

Главным преимуществом сегодняшнего "невидимого мирового правительства" есть то, что оно осуществляет свое тайное руководство через подставное американское правительство и находящиеся у него на службе раз­личные военно-политические союзы и многочисленные международные организации ООН.

"Мировое правительство" прекрасно понимает, что главным условием укрепления его политического господ­ства является экономический контроль над деятельно­стью мирового "свободного" рынка. Такой экономичес­кий контроль позволит им, во-первых, поддерживать кривой баланс между спросом и предложением на миро­вом рынке, во-вторых, даст возможность диктовать цены на основные виды товаров и услуг и, наконец, в-третьих, сохранять за собой лидирующие научно-технические по­зиции в сфере производства. Для достижения этих целей руководители нового мирового порядка широко применяют все находящиеся в их распоряжении средства воен­но-политического воздействия, начиная от всем понятно­го языка пушек и кончая пустой болтовней о сохранении окружающей среды.

Одним из примеров использования доктрины защиты экологии для снижения темпов промышленного роста в раз­вивающихся странах может послужить международная эко­логическая конференция, состоявшаяся в начале декабря 1997 года в японском городе Киото. Присутствующие на конференции страны обсуждали пути и возможности сниже­ния выпуска в атмосферу вредных углеродных газов, кото­рые, якобы, являются главной причиной потепления на зем­ном шаре. Понятно, что тон на этой конференции задавали американские "озонные ребята" и их боевые молодчики из крикливого Гринписа. Им дружно подпевали другие бога­тые западные страны и "независимые" экологические орга­низации ООН. Оперируя своей собственной, только им дос­тупной и понятной статистикой наблюдений за климатичес­кими изменениями в атмосфере, "новоокрещенные" борцы за чистоту окружающей среды принялись пугать наших со­временников неизбежностью экологической катастрофы, ес­ли все индустриальные страны незамедлительно не снизят выпуск вредных газов в атмосферу. Исходя из этого умозак­лючения, всем индустриальным странам предлагалось про­порциональное снижение их промышленных мощностей. Другими словами говоря, развивающиеся страны должны бы были окончательно распрощаться с надеждой когда-ни­будь поднять качество жизни своего населения до уровня развитых капиталистических стран.

Не вызывает сомнения, что в конце XX века окружаю­щая природная среда, как никогда, нуждается в основатель­ном лечении. Нет сомнения и в том, что плачевное состоя­ние экологии, в первую очередь, является наследством дол­голетней и необузданной экономической конкуренции вы­сокоразвитых капиталистических стран. В связи с этим вста­ет законный вопрос: почему только теперь нью-йоркский "зеленый патруль" осознал огромную важность вопроса охраны природы? Не потому ли, что сегодня "новая эколо­гическая политика" принесет ему, кроме свежего воздуха и чистой воды, еще и деньги на пироги?

Но если бы мы решили оставить аллегории в стороне и серьезно спросили бы "незагрязненного", объективного ис­следователя о роли углеродов в разрушении атмосферы, то наверняка не получили бы такого однозначного ответа, ко­торый громогласно прозвучал с трибуны конференции в Киото. Все доводы казенных сторонников "нагревания Зем­ного шара" сводятся к сомнительным метеорологическим наблюдениям, которые якобы показывают, что средняя тем­пература воздуха за последние 20 лет повысилась на 1, а мо­жет, даже на 1,5 градуса. Караул, кричат они, необходимо срочно опять "остудить" атмосферу, а иначе нам всем жаба скоро "даст цицки". И тут же приводятся набившие оскоми­ну примеры из Африки, Азии и США, где бушуют лесные пожары и участились случаи засухи почвы. При этом не до­пускается даже мысли, что эти природные феномены могут быть вызваны тысячью других, не обязательно созданных человеческой деятельностью, причин. Тем более, что почти 17 тысяч ученых во главе с бывшим президентом американ­ской Академии Естественных Наук Фредериком Сейцом, единодушно подписали петицию протеста против лже­научных выводов малочисленных, но имеющих прямой дос­туп к средствам массовой информации и страшно крикли­вых сторонников теории потепления. Как утверждают эти, еще до конца не потерявшие своего профессионального дос­тоинства, ученые, наука сегодня не располагает никакими доказательствами отрицательного влияния углеродов и га­зов метана на окружающую среду. Более того, имеются многие научные свидетельства, что эти газы способствуют развитию многих растений и в целом положительно влияют на состояние природной среды.

Но не хотят открыто об этом говорить оплаченные "специалисты" из ведомства охраны окружающей сре­ды. Им гораздо проще и выгоднее сваливать все на злополучные углероды. И почему-то никто даже не спросит нью-йоркских экологов - были ли углероды виноваты, когда ледяная шапка последнего ледника доползла почти до Черного моря, или когда поголов­но вымерли все мамонты, или же когда некогда зе­леная Сахара превратилась в раскаленную песчаную пустыню. Спросить бы их, какие тепловые электро­станции в те далекие времена выбрасывали углероды в атмосферу? Разве что только пещерные предприятия по изготовлению "кристальных шаров жизни" так до­рогой масонскому сердцу древней Атлантиды?

Мало было дискуссий и том, почему для граждан богатых стран так важно иметь несколько тяжело ды­шащих углеродом мощных автомашин и не один по­жирающий озон крупногабаритный холодильник, и почему граждане развивающихся стран должны добро­вольно распрощаться со своей скромной мечтой когда-нибудь приобрести хотя бы один на хозяйство холо­дильник и какое-то маленькое автоматическое средст­во передвижения.

Как бы там ни было, на Киотской конференции никто не хотел заниматься "несущественными" вопросами. Ведь там собрались "серьезные" ученые и умудренные го­сударственные мужи. Было решено, что США сократят выпуск углеродов в атмосферу на целых 7% по сравне­нию с 1990 годом, страны Европейского Содружества на 8%, а остальные страны мира сократят, в среднем, на 5%.

Зато "удачливой" России совсем не придется ничего сокращать. Утечка углеродов в атмосферу с отечествен­ных предприятий сама по себе сократилось на официаль­ных 20%, хотя в действительности не менее чем на 50%. Видать, много развелось теперь друзей природы на раз­дольной российской земле.

Плохо бы мы понимали деловые качества американ­ских строителей нового мирового порядка, если бы поду­мали, что на конференции в Киото они стремились толь­ко к установлению своего контроля над производствен­ными мощностями развивающихся стран.

Выжимая все возможные выгоды из искусственно соз­данной ими самими проблемы, они добились внесения в протокол конференции статьи о "торговле углеродом". На практике это означает, что страны, не использующие своей квоты производства углеродов, могут продавать их тем странам, которые превысили установленный уровень отрав­ления атмосферы. Используя эту систему "плавающего уг­леродного показателя", богатые страны смогут значительно увеличить количество сжигания вредных газов.

А то, что обитатели Тибета мечтают пересесть с иша­ка на железного коня, а граждане Мозамбика хотели бы пить прохлаждающее пиво из собственного холодильни­ка, присутствующих на конференции совершенно не ин­тересовало. Рады бы помочь, да что здесь поделаешь, ес­ли углеродная квота не позволяет.

Одной из самих усердно подхалимствующих делега­ций, которые стойко поддержали американскую позицию на конференции, оказалась российская. А почему бы нет? Теперь вместе с безуглеродными банановыми республи­ками Россия тоже сможет продать американскому тол­стосуму свои 20% недопроизводства.

Цена на углерод еще пока не установлена, но зная де­ловую хватку заокеанских бизнесменов, широкого долла­рового жеста ожидать здесь не следует.

* * *

"Богатство от суетности истощается, а собирающий тру­дами умножает его".

Притчи. 13 : II

Какими бы грозными ни казались легионы междуна­родных корпораций, шагающие железным шагом по ма­терикам и меридианам и неудержимо сметающие на своем пути последние преграды протекционизма и нацио­нального суверенитета, они, в действительности, являют­ся только пехотинцами в великой армии императоров но­вого мирового порядка. Тяжелой артиллерией этой могу­щественной армии по праву считается финансовый капи­тал. Более быстрый, юркий и незаметный, он легко про­никает через лабиринтную систему банков и фондовых бирж во все уголки экономических структур разных стран, сея панику и оставляя за собой уродливые следы разрушений на финансовых рынках мира.

Сегодняшние всесильные мастера финансового архи­пелага располагают невообразимо громадными суммами денежного капитала, что дает им возможность диктовать свои условия и правила игры на мировом финансовом рынке. Экономисты оценивают всю сумму оборотного капитала мирового финансового рынка в 28 триллионов долларов. Этот капитал, свободно процеживаясь через фильтры многочисленных фондовых и сырьевых бирж разных стран мира, где-то за 30 дней совершает свой пол­ный кругооборот. Нет надобности излишне припоми­нать, в чьем сите оседает весомая прибыль после каждого такого витка.

Если финансовый капитал считается тяжелой артил­лерией мирового "свободного" рынка, то торговцев ва­лютой можно по праву назвать его генеральным штабом. Именно сюда сходятся все нити финансовой власти, за которые дергает невидимая рука настоящих хозяев ново­го мирового порядка. Необузданная, дикая и неогра­ниченная торговля на мировом валютном рынке прино­сит спекулянтам не только баснословные доходы, но так­же предоставляет им возможность свободной манипуля­ции экономическими и финансовыми системами всех стран мира. Уютно попрятав свои дилерские фирмы под сетью космических спутников, связанных в одну элек­тронную систему, и утопающие в тропической зелени райских островов, эти валютные жонглеры уверенно дер­жат руку на компьютерном пульсе мирового финансового рынка. Удобно расположившись перед огромными телеэкранами, они беспрестанно следят за бесперебой­ным мерцанием разноцветных лампочек, извещающих об очередном изменении цен на бескрайнем финансо­вом рынке. Перед их недремлющим взором с одного конца экрана в другой несутся бесконечным потоком яркие неоновые цифры и стрелки, где-то оседая мириа­дами новых чисел на чьих-то закодированных банков­ских счетах только для того, чтобы, так и не превра­тившись в настоящие хрустящие банкноты, завтра опять пустится в азартный танец валютных спекуля­ций. Какое им дело до того, что сегодня, может, обан­кротились тысячи филиппинских рыбаков, что в очередной раз не получили зарплату кемеровские шах­теры или что от недоедания умирают дети в обнища­лой Бангладеш. Зачем им философствовать о том, что только малой частью проплывающих перед их глазами абстрактных цифр можно бы было накормить всех го­лодных в мире, превратить в зеленный оазис Сахару или на сто лет вперед выплатить кемеровцам зарабо­танные горьким потом деньги. У них нет желания об этом думать. Ведь они крутые бизнесмены, а не бесхре­бетные филантропы. Им нужно внимательно концен­трироваться на проплывающих цифрах, а то, чего доб­рого, неугомонные конкуренты, гляди, возьмут и наду­ют их на скользких валютных операциях.

Сегодня средний дневной оборот торговли валютой на мировом финансовом рынке составляет 1,3 триллиона долларов. Только один "Квантум фонд" Д. Сороса мо­жет выбросить на валютный рынок 200 миллиардов дол­ларов в сутки. Чтобы полностью осознать финансовую мощь Сороса, достаточно сказать, что только иностран­ный резервный фонд Англии составляет где-то 40 милли­ардов долларов. Теоретически это означает, что Сорос собственноручно, если бы пожелал, мог бы за один день обратить самодовольный английский фунт стерлингов в кучу бесполезной цветной макулатуры.

Но даже могущественный валютчик Сорос еще не яв­ляется всесильным антихристом нового мирового поряд­ка. Он только видимая марионетка в кукольном театре, где настоящие "маэстры" сцены, Ротшильды и Рокфелле­ры, прячутся за ширмой мировой драмы.

Виртуозная легкость, с которой спекулянты валютой, почти что играючи, казалось бы, из чистого воздуха соз­дают баснословную прибыль, пришла к ним не сразу и не случайно. На протяжении десятилетий американское правительство, Федеральный Резерв, МВФ и Мировой банк кропотливо создавали необходимую структуру и ус­ловия для беспрепятственного движения международно­го финансового капитала, свободной, безналоговой тор­говли валютой и возможность создания неограниченного банковского кредита.

Сегодня торговля валютой полностью освобождена от уплаты налогов, пошлины или оплат с трансакций. Каждое несмелое предложение со стороны терпящих убытки стран наложить какие-то ограничения на не­обузданную торговлю валютой неизменно отбрасыва­ется американцами как вредная для здоровья мировой экономики, наивная и практически несостоятельная концепция.

Зеленая дорога для торгового беспредела на валют­ном рынке была широко открыта в 1973 году, когда под нажимом американских банков большинство капитали­стических стран мира отказались от золотого стандарта и приняли американский доллар в качестве обменного стандарта для остальных валют. Тогда же был установ­лен так называемый "текущий" курс обмена, который предусматривает, что не национальные центральные бан­ки, но "свободный" валютный рынок определяет теку­щую стоимость валюты той или иной страны.

Будучи практически не связанными никакими закона­ми, ограничениями или правилами в своем мутном биз­несе, превратив весь мир в одно сплошное безумное кази­но, прожорливые спекулянты валютой бросились беспрепятственно грабить беззащитное достояние далеких стран и чужих народов.

После "тренировочной разминки" по обесцениванию худосочных валют ряда бедных стран спекулянты начали пробовать силу своих финансовых мускулов на более достойных противниках.

В 1992 году была осуществлена удачная "вылазка" на английский фунт стерлингов. Смелую атаку лично воз­главил закаленный в валютных баталиях полевой коман­дир Великой финансовой армии Ротшильдов и Рокфелле­ров, знаменитый валютный спекулянт Д. Сорос.

Началось все с того, что вдруг, как по мановению не­видимой дирижерской палочки, на всех биржах мира торговцы валютой начали массово продавать английские стерлинги, которые на глазах начали терять свою солид­ность, престиж и стоимость. Такое не фортунное разви­тие событий грозило не только стабильности монетарной системы Англии, но также серьезными негативными по­следствиями для экономического здоровья страны. Что­бы как-то подлатать терпящий бедствие фунт, Англий­ский центральный банк, используя резервные фонды аме­риканских долларов, начал лихорадочно скупать свою валюту от спекулянтов. Но, как бы не замечая отчаянных усилий центрального банка Англии, фунт стерлинга про­должал погружаться в пучину бесславия. Для удержания на плаву своей скомпрометированной валюты англичане даже заняли деньги от МВФ.

Все оказалось напрасным. После короткой и отчаян­ной схватки с американским валютным чудовищем поко­лоченный Британский лев позорно ретировался с поля валютного боя. Центральный банк Англии, стоически проглотив публичное унижение, был вынужден девальви­ровать свою валюту и повысить процентную ставку зай­ма, делая именно то, к чему стремились нетерпеливые ме­ждународные валютчики. Когда ажиотаж вокруг несчас­тного фунта немного остыл, и спекулянты начали считать "трофейные бабки", оказалось, что один Сорос заработал два миллиарда долларов.

В спекулянтском арсенале Сороса есть не меньше раз­ных уловок и способов для дестабилизации валюты лю­бой страны, чем неожиданных сюрпризов в бездонной шляпе циркового фокусника для убеждения скептической публики.

В случае с английским фунтом дело выглядело сле­дующим образом. Одновременно в разных точках земно­го шара, через сеть своих торговых представителей, Со­рос начал продавать на "коротко" английскую валюту на десятки миллиардов долларов. Продать "коротко" (по-английски "short sell" ) на языке биржевых маклеров оз­начает продажу какого-то биржевого продукта, который в данный момент продавцу не принадлежит. В этом случае дилеры занимают этот биржевой продукт своим клиентам, которые должны им его возвратить в после­дующем времени. На практике это означает, что Сорос выбросил в продажу десятки миллиардов фунтов стер­лингов, которых у него никогда не было.

Понятно, что, зная финансовые возможности и кре­дитную надежность Сороса, ни одна дилерская фирма и ни один банк не осмелятся отказать своему любимому клиенту в продаже на "коротко" любого количества же­лаемой валюты.

Нужно иметь в виду, что, когда Сорос начинает про­давать какую-то валюту, другие международные спеку­лянты валютой, чутко уловив, куда дует ветер, незамед­лительно следуют его примеру. Вскоре, как голодные волки вокруг загнанного оленя, на растерзание несчаст­ной валюты собираются все кровожадные хищники фи­нансовых джунглей. К спекулятивной операции, как по команде, подключаются именитые дилерские фирмы и большие международные банки. И нет во всем мире та­кой непробиваемой валютной системы, которая бы суме­ла вывернуться из их мертвой хватки.

Когда девальвированный фунт, наконец, стабилизи­ровался на более низком уровне, тогда ловкач Сорос ку­пил его по-настоящему. Вернув дилерским фирмам и бан­кам похудевшие английские фунты, он невозмутимо при­карманил разницу между прежней и нынешней стоимо­стью. Если, скажем, фунт потерял 15% своей стоимости, то это, за вычетом комиссионных, и будет составлять чистую прибыль спекулянта.

Но это еще не все. Искусственно создав кризис валют­ной системы в Англии, Сорос получил дальнейшие возмож­ности для прибыльного использования создавшейся на фи­нансовом рынке ситуации. Оказывается, что, продавая "по­стылые" фунты стерлингов, Сорос одновременно покупал "приглянувшиеся" ему английские государственные облига­ции. Секрет селекционного подхода первого валютного де­густатора к финансовому меню был прост. Чтобы удержать в стране напуганных неустойчивостью фунта международ­ных инвесторов, центральный банк Англии был вынужден повысить банковскую процентную ставку. Это, в свою очередь, вызвало повышение цены на британские облига­ции. Таким образом опытный валютчик Сорос легко вы­играл сразу по двум счетам. Ну, а кто же тогда проиграл? Известно, что финансовые баталии, как и всякие другие, имеют своих победителей и побежденных. Читатель на­верняка уже догадался, что проиграли рядовые англий­ские налогоплательщики.

Во-первых, в связи со снижением стоимости нацио­нальной валюты покупательная способность англий­ских граждан снизились, а их денежные сбережения уменьшились.

Во-вторых, повышенная банковская процентная став­ка легла дополнительным бременем на плечи потребите­лей и деловых людей. Каждому хорошо известно, что в капиталистическом обществе вся деловая жизнь обраща­ется вокруг банковских займов. Массы рядовых граждан занимают деньги, чтобы купить дом или приобрести ма­шину. Деловые люди занимают для поддержания или рсширения бизнеса. Правительства постоянно занима­ют для строительства разнородных объектов обществен­ного назначения. В этих условиях даже незначительное повышение процентной ставки незамедлительно приво­дит к увеличению задолженности населения. Начинается цепная реакция банкротств, которая неизбежно приводит к финансовому кризису. Разоряются мелкие бизнесмены, теряют дома рядовые граждане и затягивает бюджетный ремень правительство. Все это, вместе взятое, негативно сказывается на экономическом состоянии страны в це­лом. Но ничего другого здесь не придумаешь. Где-то должны были наскрести два миллиарда целковых, непри­нужденно и свободно прикарманенных проворным мис­тером Соросом.

В следующем году Сорос повторил свой отработан­ный "фокус" опять, но на этот раз избранником его ока­зался менее солидный, чем английский фунт, но не менее задиристый французский франк. В суматохе и замеша­тельстве схватки пострадали также легковесные валюты Португалии, Испании и Ирландии. На этот раз Сорос действовал не вслепую и не в одиночку. Перед началом операции он заручился джентльменским заверением пре­зидента Бундесбанка Гельмута Шлезинжера, что в бли­жайшее время Германия ни в коем случае не повысит банковской процентной ставки. Поскольку Бундесбанк, фактически, является Центральным банком Европы, и все остальные европейские валюты "подвязаны" к могу­щественной немецкой марке, то отказ Гельмута Шлезин­жера изменить процентную ставку в Германии ставил другие страны Европы в довольно-таки тяжелое положе­ние. Чтобы сохранить прежние пропорции курса своих валют по отношению к немецкой марке и тем самым удержать расположение капризных иностранных инве­сторов, эти страны были вынуждены повысить домаш­нюю банковскую процентную ставку.

В начале этой операции даже видавшие виды ва­лютчики не могли уразуметь, зачем это вдруг приверед ливому Соросу понадобились какие-то испанские или португальские облигации, считавшиеся в высшем об­ществе международных инвесторов чем-то вроде ке-ренских денег. Но когда тучи финансовой грозы над Европой немного рассеялись, то все сомневающиеся могли воочию убедиться, что все закончилось так, как то предусмотрел валютный вундеркинд Сорос. Задири­стый французский франк значительно "похудел", а ху­досочные португальские облигации, наоборот, сущест­венно "поправились". Чтобы спасти свое неустойчивое песо, португальцам пришлось повысить и без того вы­сокую банковскую процентную ставку. Это не могло не сказаться отрицательно на экономике этой страны, но зато португальские облигации получили почет и признание у международных инвесторов. Что касается злодейской судьбы французского франка, то его от полного уничтожения спасло только решительное вме­шательство Бундесбанка, который начал активно ску­пать французскую валюту.

Кроме личного обогащения Сороса и "Компании", эта операция имела далеко идущие политические по­следствия, выгодные, в первую очередь, для американ­цев и следующих за ними на положенном расстоянии немцев. Девальвация валюты ряда европейских стран наложила на них дополнительное финансовое обреме­нение и затруднила процесс создания единой Европей­ской валюты. Это было выгодно американцам, кото­рые в погоне за мировым господством ведут непрекра­щающуюся политическую войну против своих потен­циальных противников (России и Китая), диплома­тическую против своих союзников и экономическую против всех остальных стран мира. Создавая искусст­венные экономические проблемы в Европе, американ­цы стремятся ослабить своих главных торговых конку­рентов. После победы в холодной войне они могут се­бе временами позволить немножко поиздеваться над своими бывшими лояльными партнерами.В то же время немцы, хотя и понесшие финансовые потери в связи с валютным "блицкригом" Сороса, замет­но укрепили свое политическое доминирование в Европе. Этим, наверное, и можно объяснить странное сотруд­ничество неповоротливого Бундесбанка с проворным Соросом.

После финансового кризиса 1993 года Франция окончательно "потеряла желание" претендовать на веду­щую политическую роль в объединенной Европе. В то же время авторитет немецкой марки еще более укрепился, и она превратилась де-факто в общеевропейскую валюту.

Ослабление целого ряда европейских валют впослед­ствии позволило могущественному Бундесбанку беспре­пятственно диктовать характер и условия создания еди­ного Европейского центрального банка. Когда в январе 1999 года самодовольные бюргеры 11 стран Европейско­го союза наконец получат возможность пользоваться долгожданной Евровалютой, то во главе их могущест­венного Центрального банка наверняка будет находить­ся послушный немецкий ставленник Вим Дюсенберг. Раз-нотемпераментная упряжка непохожих и норовистых стран Европейского союза еще долгое время будет блуж­дать в поисках своего культурного самоутверждения и выработке единого политического кредо. А тем временем единственной реальной властью, связывающей фрагмен­тарную конгломерацию европейских государств, будет оставаться германизированный всесильный европейский Центральный банк.

Открыто похитив суверенные права народов, этот банк получит возможность единолично навязывать стра­нам союза общую банковскую процентную ставку, ве­личину минимальной зарплаты и даже размеры выплат по социальному обеспечению.

В последние годы ни одна значащая валюта мира не избежала рокового внимания Сороса и его вышколенной бригады международных валютчиков. Можно хотя бы вспомнить 50%-ную девальвацию мексиканской валюты в 1994 году или "погром" денежных систем ряда разви­тых стран Юго-Восточной Азии в 1997-1998 годах, не говоря уже о падении ельцинского рубля.

Как легкая кавалерия, международные спекулянты налетают на очередную "зазевавшуюся" валюту и по­сле короткого, но болезненного побоища возвращают­ся в свои родные казармы с полными мешками воен­ной добычи. Вслед за ними на разоренные земли побе­жденных приходят их наместники в обличий Мирово­го банка и Международного Валютного Фонда, кото­рые, выполняя инструкции нью-йоркского штаба бан­киров, практически укрепляют новый мировой поря­док на финансовых руинах поверженных стран.

Иногда какой-нибудь "прозревший" политичес­кий деятель потерпевшей страны внезапно пробужда­ется от летаргической спячки и начинает возмущать­ся валютным разбоем обнаглевших международных спекулянтов, но невидимые мастера "свободного" мира быстро ставят его на отведенное ему место. "Во­зомнивший о себе хам" получает хорошую взбучку, а остальным "заблуждающимся" еще раз терпеливо разъясняется, что без обеспечения благоприятных ус­ловий для свободной торговли валютой и беспрепят­ственного движения капитала международные инве­сторы больше не захотят показать даже носа в их не­культурные страны. При этом запуганная публика да­же не осмелится спросить, почему эти "культурные" инвесторы наперегонки спешат инвестировать в эко­номику "замкнутого" Китая, который строго огра­ничивает движение иностранного капитала и, твердо поддерживая официальный курс обмена валюты, ли­шает Сороса приятности поспекулировать на всю ка­тушку китайским юанем.

Даже главный архитектор строительства Европей­ского содружества, осторожный Жак Делорс, пренеб­режительно назвал спекулянтов валютой "золотой мо­лодежью", а менее дипломатичный премьер-министр Италии Бруно Берлускони открыто обвинил Сороса и стоящих за ним еврейских банкиров Нью-Йорка в умышленной агрессии против итальянской лиры. По­следствия можно было предвидеть. Бывшие союзники Берлускони в итальянском парламенте внезапно отка­зались поддерживать его правительство, и он был вы­нужден позорно уйти в отставку.

Так печально закончилась блестящая политическая карьера еще одного не совсем наивного искателя прав­ды, который не сумел вовремя разобраться, что его па­тетическая Италия теперь является только маленькой провинцией Мировой Финансовой империи. Несмотря на то, что Берлускони сам является миллиардером, для великих моголов нового мирового порядка он оз­начает не больше, чем дорожная пыль на ботинках их финансовых легионеров.

* * *

Победа Запада в холодной войне существенно изме­нила главные направления геополитических устремлений Соединенных Штатов. Прежние условия экономического сотрудничества между США и развивающимися страна­ми Тихоокеанского региона, которые сложились в годы холодной войны, дядю Сэма теперь уже не устраивают. Хотя эти отношения никогда не были равноправными, и Америка всегда извлекала из них максимальную для себя выгоду, некоторые страны региона сумели раскрутить свой экономический потенциал и достичь уровня высоко­го промышленного развития.

После Второй мировой войны Соединенные Штаты, опасаясь роста политического влияния СССР и Китая в Юго-Восточной Азии, поспешили с разнородными пла­нами и программами экономической и финансовой по­мощи некоторым странам этого региона. Такие страны, как Япония, Южная Корея, Тайвань и Гонконг, опираясь на массированную финансовую помощь Вашингтона и свободный доступ своих товаров на американский ры­нок, быстро превратились в мощные очаги капитали­стической экономики. Промышленный взлет этих стран был настолько быстрым и захватывающим, что удивленные экономисты окрестили этот феномен "ази­атским чудом".

Вслед за ними потянулись и другие нетерпеливые азиатские претенденты на экономическое чудо. Вскоре средства массовой информации всего мира с восхище­нием заговорили о небывалых успехах Сингапура, Таиланда, Малайзии, Индонезии и Филиппин. Дейст­вительно, за последние 30 лет эти страны, приватизи­ровав все, что имело хоть малейшую ценность, и хищ­нически эксплуатируя свои собственные огромные природные ресурсы, достигли определенного уровня развитости. Излишне напоминать, что варварски экс­плуатируемым народам этих стран пришлось запла­тить дорогую цену за этот надутый прогресс. Разорен­ное крестьянство, широкое применение детского тру­да, преступность, нищета, проституция и наркомания сопутствовали сказочному обогащению местной оли­гархии. Но зато эти страны превратились в надежные форпосты американского влияния в Тихоокеанском бассейне, успешно противодействуя распространению коммунистических и национально-освободительных движений в этом стратегически важном для американ­цев регионе.

Уверенно став на собственные ноги, такие страны, как Япония, Южная Корея, Тайвань и Гонконг, широко предоставили лучшие достижения своей электронной промышленности в распоряжение США и НАТО. Инве­стируя миллиарды долларов в американскую экономику и оказывая финансовую помощь вашингтонским васса­лам в разных частях мира, они внесли свой существенный вклад в американскую победу в холодной войне.

Динамизм развития стран Юго-Восточной Азии ши­роко расхваливался как лучшее доказательство преиму­щества свободного рынка над протекционизмом. Неко­торые экономисты начали уверять, что время американ­ской гегемонии близится к концу, и на смену ей, под фла­гом страны восходящего солнца, встает эпоха азиатского суперкапитализма.

В тоже время уолл-стритские бароны финансового треста только посмеивались в рукав. Они-то лучше дру­гих знали, какую роль играет банковская система в усло­виях глобальной экономики, и кто держит руку на кноп­ке мирового финансового двигателя.

После развала СССР геополитическая ситуация в ми­ре больше не требовала от Вашингтона заботы о ста­бильности этой части мира, и американцы перестали цацкаться с азиатскими "тиграми". Теперь Тихоокеан­ский регион начал рассматриваться Америкой, в первую очередь, как экономический конкурент, а не как военный союзник. Уолл-стритские воротилы осторожно начали разрабатывать планы экономической дестабилизации ре­гиона, выкачки оттуда значительной части капитала и взятия под свой полный контроль богатого рынок Юго-Восточной Азии.

Американский замысел облегчался тем обстоятельст­вом, что наскоро построенные небоскребы экономичес­кого чуда Азии гордо блестели зеркальными окнами только снаружи, а их внутренняя конструкция оказалась на поверку совсем не такой уж прочной. Самой слабой стороной, так сказать, ахиллесовой пятой азиатского ка­питализма оказалась банковая система. Поскольку в пра­вовом отношении банки в большинстве азиатских стран были плохо регулированы, перед финансовыми мошен­никами открывались прекрасные возможности для раз­ного рода обмана и злоупотреблений. Не упустили сво­его случая и нью-йоркские банкиры, порядочно нагрев­шие руки на хаотическом азиатском рынке. Уделяя щед­рые займы правительствам и коммерческим банкам региона, американские финансисты получали высокую прибыль на свои кредиты, так как процентная ставка в этом регионе была и остается значительно выше, чем в развитых странах Запада. Поскольку местные банки, как правило, обязывались выплачивать долг в американских долларах, то западные инвесторы могли не опасаться за целостность своего капитала. Наоборот, финансовый кризис и обесценивание национальных валют в странах Юго-Восточной Азии позволили большим западным банкирам, и в первую очередь американским, скупить за бесценок акции задолжавших местных коммерческих банков.

К тому же валюта большинства капиталистических стран Азии "привязана" к американскому доллару, что делает ее легко уязвимой для манипуляций извне.

При всем богатстве и разнообразии спекулянтских приемов, к которым прибегают англо-американские финансовые жулики в своей коммерческой междуна­родной деятельности, суть всех их махинаций доволь­но-таки проста. Главным рычагом выкачивания при­были из развивающихся стран, которым неизменно пользуются западные банкиры, является целенаправ­ленная циркуляция большой массы инвестиционного капитала. Для образности этот процесс можно назвать эффектом шоковой финансовой терапии. Сначала в со­вершенно здоровый финансово-экономический орга­низм определенной страны впрыскивается большое ко­личество заграничного инвестиционного капитала. В стране начинается искусственно созданный кредитной глюкозой подъем деловой активности, который, как магнит, начинает притягивать все новых и новых ино­странных инвесторов. Коммерческие банки страны по­лучают почти безграничные суммы легкого кредита и вовсю пускают его по цепочке предоставления займов. До поры до времени дела в стране обстоят замечатель­но. Иностранные инвесторы и коммерческие банки по­лучают жирные проценты на свои кредиты, деловые люди расширяют предпринимательскую деятельность, и даже рядовые граждане часто имеют работу. Опти­мистически бурлит и рокочет деловая жизнь. Тем вре­менем западные финансисты, прекрасно понимая, что обильная пена на взбитом их кредитами финансовом коктейле вечно стоять не будет, не дожидаясь, когда наступит необратимый процесс осадки воздушных пу­зырьков, начинают тайком откачивать свой капитал из страны. Утечка большого капитала не может дли­тельное время оставаться незамеченной остальными участниками этой игры. Вскоре, как обезумевшее ста­до бизонов, сметая все на своем пути и калеча друг друга, из страны наутек пускается остальная толпа больших и прочих иностранных инвесторов. Внезапно лишенный кредитной капельницы и разучившийся са­мостоятельно функционировать экономический орга­низм страны попадает в моментальный финансовый шок, который сопровождается обесцениванием нацио­нальной валюты, инфляцией, массовыми банкротства­ми и неизбежным повышением цен на товары. Специ­фикой нынешнего, самого значительного со времен большой депрессии 30-х годов, финансового кризиса является его глобальный характер. Нью-йоркские док­тора-садисты сумели вызвать финансовое шоковое со­стояние не в отдельной стране, но почти одновременно во всем мире.

* * *

Операция по дестабилизации азиатской финансовой системы началась в июле 1997 года, когда "валютный царь" Джордж Сорос и его сподручные, валютные спеку­лянты Нью-Йорка начали массово продавать таиланд­ский баф. Как мы видим, для начала была выбрана одна из самых слабых валют региона. Несколько дней эта ма­ленькая страна с раздутой экономикой и ограниченными валютными резервами пыталась безуспешно стабилизи­ровать свою финансовую систему. Неровная схватка фи­нансовых Давида и Голиафа была короткой и предска­зуемой. Через несколько дней Таиланду пришлось значи­тельно девальвировать свой потрепанный баф.

Это было только прелюдией лебединой песни азиат­ского чуда. Скоро подобная участь постигла и другие ва­люты близлежащих стран. Нью-йоркские валютные спе­кулянты не помешкали, чтобы не подстричь перышки высоко летающим малазийскому ринжиту, филиппинско­му песо, индонезийскому рупию и сингапурскому долла­ру. В конечном итоге, судьба-злодейка не минула своей горькой чашей "надежный" южно-корейский вон, "не­зыблемую" японскую йену и "гордый" гонконгский дол­лар. В среднем, стоимость этих валют за несколько дней снизилась на 40%.

Учуяв приближение финансовой бури, нервные инве­сторы начали массово продавать облигации и акции ме­стных бирж. Пошла цепная реакция финансового безу­мия. Банки потерпевших финансовое бедствие стран не могли рассчитаться с иностранными вкладчиками, по­скольку те требовали возврата займов в долларах, а цена американского доллара теперь возросла в два раза по сравнению с местной валютой. В течение дня многие крупные банки Азии "пошли на дно" бушующей эконо­мической стихии. Только в одной Индонезии разорились 16 банков международного статуса.

Поскольку стоимость недвижимости, которая в этих странах уже много лет подряд витала в заоблачных высо­тах, резко упала, то торговля в этой сфере пришла к пол­ной остановке.

Последующие события разворачивались согласно за­думанному в нью-йоркском "центре" сценарию. Несчаст­ные жертвы валютных спекулянтов бросились в Между­народный Валютный Фонд, то есть к тем самим валют­ным спекулянтам, умоляя их о помощи по стабилизации национальных валют.

* * *

Особенное место в далеко идущих планах уолл-стрит-ских дельцов по консолидации своего экономического господства в Азии отводится притаившейся в райском уголку Тихого океана красочной Индонезии. Эта много­островная и обширная страна с двестимиллионным тру­долюбивым населением привлекает ненасытные аппети­ты американского капитала своим огромным рынком сбыта, богатыми природными ресурсами и дешевой (в то же время высокообразованной) рабочей силой.

К большому раздражению нетерпеливого Вашингто­на, правящая клика Индонезии оказалась довольно-таки крепким орешком и совсем не собиралась без сопротив­ления отречься от своей абсолютной экономической и политической власти. Сцементированная семейными свя­зями и поголовной коррупцией в один монолитный блок вокруг тридцатилетней диктатуры генерала Сухарто и пустившая глубокие корни во все сферы экономическо-финансовой деятельности страны, индонезийская элита оказалась серьезным противником для задиристых ков­боев из МВФ.

Полувоенный режим Сухарто, который всегда верой и правдой служил политическим интересам Вашингтона, теперь с душевной болью и горечью для себя обнаружил, что в планах нью-йоркских строителей Всемирной фи­нансовой империи ему отводится более скромная роль, чем та, на которую он "заслужено" рассчитывал. Над­менный Уолл-стрит недвузначно требовал основательно­го передела экономического пирога Индонезии. Это тре­бование не могло не затронуть чувствительного, собст­веннического нерва индонезийского правящего класса, которому совсем не хотелось расставаться даже с частью своей "законной" вотчины.

Что особенно неприятно обеспокоило правящую эли­ту Индонезии, так это разнузданная пропаганда западных средств массовой информации, направленная против их политического режима. Содержание и форма Западной критики недвузначно указывала на то, что по своенравному сценарию строителей нового мирового по­рядка место для дряхлеющего режима Сухарто предпола­галась где-то на свалке безразличной истории.

Нужно отдать должное закаленному на службе у аме­риканских спецслужб старому генералу, который вместо того, чтобы послушно отправиться проедать свою пен­сию в одной из своих роскошных резиденций, решил при­нять вызов МВФ и попробовал было защищаться.

Понимая, что в открытую отвергнуть требования нью-йоркских банкиров было бы глупо и смешно, Сухарто ре­шил попробовать сопротивляться по международным правилам финансовой игры. В своей отчаянной схватке с тяжеловесным МВФ Сухарто неожиданно нашел нети­пичного союзника в лице колористической личности Нью-йоркского экономиста Стива Ханке. Среди мно­гочисленных деловых увлечений в необъятной области валютных спекуляций мистера Ханке также является пост вице-директора одного из филиалов инвестицион­ной фирмы Фридберг Меркантайл Групп, которая поря­дочно разбогатела на азиатском финансовом кризисе 1997-1998 годов. Перед самим началом финансового кри­зиса эта фирма умудрилась своевременно продать свои запасы в то время еще полноценной валюты Южно-Ази­атских стран. Уже из этого единственного факта можно было сделать вывод, что для Стива Ханке не должно бы­ло быть никаких секретов в сложных механизмах валют­ных спекуляций.

Когда в отместку за его измену западные газеты от­крыли против него компанию клеветы и инсинуаций, не­раскаявшийся ренегат невозмутимо продолжал утвер­ждать; "Я знаю, что является причиной финансовых кри­зисов. И я также знаю, как можно исправить эти кризи­сы". Прекрасно понимая, что главную опасность для фи­нансовой стабильности представляют вездесущие, под­держиваемые всей мощью американских банков валютные спекулянты, он предложил, загнанному в угол индо­незийскому правительству создать Валютную Комиссию, которая могла бы переложить на себя некоторые важные функции Центрального банка.

Как эффективное противодействие валютным спеку­ляциям и действенный регулятор движения большого иностранного капитала через электронные границы стра­ны Валютная Комиссия Гонконга успешно была испыта­на недавним финансовым кризисом в Азии. Для просто­ты примера можно сказать, что Валютная Комиссия уст­роена по принципу шлюзов, регулирующих уровень воды в реке. Как только в страну начинает поступать большое количество американских долларов, Комиссия незамед­лительно распоряжается выпустить в обращение соответ­ствующее количество домашних денег со строго установ­ленным курсом обмена. Поскольку теперь в обращении имеется избыток домашних денег, то по всем правилам монетарной науки банковская процентная ставка должна автоматически снизиться. В этих условиях, наткнувшись на мизерный паек низкого банковского процента и "вредное" обилие местной валюты, незваный американ­ский доллар начинает поспешно ретироваться из негосте­приимной страны.

В вечной погоне за дармовщиной нетерпеливые спе­кулянты валютой, как прожорливые, шныряющие от ри­фа к рифу акулы, не получив ожидаемого жирного про­цента в одной стране, незамедлительно уносятся в другие земли.

Как только обескураженный доллар начинает уплы­вать из страны. Валютная Комиссия распоряжается со­кратить количество находящихся в обращении нацио­нальных денег, и посаженные на голодный паек ком­мерческие банки сразу же повышают процентную ставку.

В этих условиях терпят убытки не только междуна­родные спекулянты валютой, но также местные банки. Будучи лишенными щедрых займов Центрального банка, они поневоле вынуждены снизить количество кредитов, уделяемых своим клиентам, и тем самим остудить спеку­лятивный ажиотаж на отечественных биржах. Благодаря такой деятельности Валютной Комиссии монетарная по­литика страны сближается с реальными потребностями ее экономики, а не витает в мутных облаках биржевых спекуляций.

"При помощи созданной мной Валютной Комиссии ваши финансовые проблемы исчезнут через два месяца, как дурной сон", - уверял Ханке своих повеселевших ин­донезийских слушателей. Обиженный черной неблаго­дарностью вашингтонских хозяев и обнадеженный при­ятными, хотя и малопонятными для престарелого служа­ки рассуждениями о технических механизмах финансо­вых манипуляций, Сухарто с радостью схватился за идею создания Комиссии.

Понятно, что такое "самоуправство" упрямого индо­незийского правительства не могло не возмутить фельд-фебелевскую породу молодчиков из МВФ. Ни в коем случае они не могли допустить, чтобы монетарную поли­тику Индонезии осуществлял кто-либо иной, кроме их проверенного ставленника, Центрального банка, кото­рый бы послушно выполнял директивы Вашингтона и постоянно удерживал высокий банковский процент.

Своевольничающим где-то на краю земли малень­ким диктатором вдруг заинтересовались такие могу­щественные личности, как президент США Бил Клин­тон, германский канцлер Гельмут Коль и премьер-ми­нистр Англии Тони Блэр, которые заклинали упрямо­го генерала "опомниться" и пойти на "обоюдно вы­годный" компромисс с МВФ. В конце концов, сторго­вав кое-какие уступки для своих детей и любимых фа­воритов, измученный генерал последовал зову разума, а не сердца, отказался от идеи создания Валютной Ко­миссии и подал в отставку. Так бесславно закончилась еще одна, хотя и несмелая попытка сопротивления во­ле могущественного МВФ и его всесильных уолл-стрит-ских хозяев.

Искусственно создав финансовый кризис в Азии и по­рядочно нажившись на девальвации местных валют, нью-йоркские жулики зашли на новый круг стрижки ази­атских купонов. Теперь при посредничестве МВФ они могли еще выгоднее занимать деньги потерпевшим убыт­ки странам, требуя на этот раз гораздо более высокого процента на свои кредиты.

Но, как известно, не одним процентом жив МВФ. На этот раз, кроме высоких годовых, руководство МВФ требовало для себя права вмешиваться во все ас­пекты финансово-экономической и даже социальной политики стран-должников. Теперь МВФ категоричес­ки настаивал на том, чтобы правительства азиатских стран немедленно прекратили уделять субсидии нацио­нальным предприятиям, изменили законы о банкрот­стве, провели предписанные им руководством МВФ банковские реформы, отменили ограничения на разме­ры иностранной собственности, снизили торговые по­шлины на ввозимую и вывозимую продукцию, разре­шили безналоговое движение капитала и, самое глав­ное, чтобы неукоснительно поддерживали высокий банковский процент. Чтобы как-то обосновать свое наглое вмешательство во внутренние дела суверенных стран, американские экономические эксперты из МВФ утверждали, что главными причинами финансового кризиса в Азии был недостаточный контроль за дея­тельностью банков, жесткий протекционизм на внут­реннем рынке, коррупция и головотяпство властей, а также высокие социальные расходы.

Зная нечистоплотный характер и стяжательскую дина­мику современного капитализма, можно бы было даже со­гласится с некоторыми выводами специалистов с МВФ. Но в то же время каждый непредвзятый обозреватель вправе спросить, почему, если этот порок свойствен всем странам Азии, финансовый кризис тогда прокатился по континенту не везде одинаково? Если бы мы попытались создать об­щую картину азиатского кризиса и найти здесь какую-то за-кономерность или формулу, то неизбежно пришли бы к очевидному выводу, что разрушительная сила кризиса соот­ветствует степени зависимости разных стран от американ­ского влияния. Значительно хуже пришлось тем странам, где протекционизм был слабее, где американское влияние было сильнее и где финансовые организации издавна при­держивались регуляции МВФ.

Например, ураган финансового кризиса почти совсем не затронул Китай и Индию. Относительно мало постра­дал присоединенный недавно к Китаю Гонконг. Япония, хотя и потеряла в суматохе кризиса десятки миллиардов долларов, достаточно богата чтобы не обращаться за по­мощью в МВФ.

Обвиняя некомпетентные правительства и недально­видных экономистов в создании кризисной ситуации в ряде азиатских стран, высокомерные учителя из МВФ удобно забывают, что в своем последнем отчете за 1997 год они сами расхваливали до небес высокую эффектив­ность экономики стран Юго-Восточной Азии, при этом особенно выделяя "исключительные" успехи Таиланда и Южной Кореи.

Так, в октябре 1997 года в неспокойную, уже ощу­щающую первые порывы надвигающейся финансовой бури Южную Корею прибыл директор Тихоокеанского региона МВФ Хуберт Нейсс, который деловито принялся поучать и успокаивать перепуганную аудиторию корей­ских банкиров. Без следа сомнения в правоте своих умо­заключений он заверял корейских коллег, что эконо­мическая ситуация в регионе находится в безупречной форме, и им нечего прислушиваться к безответственным воплям дураков и паникеров. Ошарашенные корейские банкиры, которые ожидали от Нейсса дельных советов, как уберечь свои деньги перед приближающейся финан­совой стихией, совсем растерялись, не зная, кому они должны верить.

С одной стороны, тяжело было игнорировать неумо­лимую действительность, которая безжалостно свиде-тельствовала, что стены финансового здания страны начали потрясаться от первых шквальных порывов эко­номического кризиса. С другой стороны, рассудитель­ный стиль и успокаивающий тон размеренной речи мис­тера Нейсса не оставляли и следа сомнения в том, что в финансовом королевстве страны дела обстоят самым лучшим образом.

Наверное, мы просто галлюцинируем, решили по­веселевшие корейские банкиры, а кажущийся нам фи­нансовый кризис не что иное, как кошмарный мираж. К большому разочарованию сеульских толстосумов, так чудно действующие на их нервы целебные капли успокаивающих слов заокеанского знахаря не могли изменить неумолимой реальной действительности. Через несколько дней после торжественных проводов высокого гостя корейским банкирам не осталось ника­кого иного занятия, как разгребать груды развалин не­когда величественного и надменного финансового зда­ния их страны.

Мало в чем отставали от своих лицемерных коллег из МВФ и экономические эксперты из МБ, которые в 1993 году опубликовали книгу под громким названием "Ази­атское чудо", в которой они всячески восхваляли дело­вые качества азиатов и предсказывали им мировую эко­номическую гегемонию уже в начале XXI века.

Несмотря на то, что для большинства здравомыс­лящих обозревателей несостоятельность и даже вред­ность экономического "лечения", применяемого "док­торами" из Вашингтона в странах Азии, уже давно стала очевидной, МВФ и его хозяева из Федерального Резерва продолжали настаивать на неукоснительном продолжении установленного курса "лечения". Даже светило американского экономического либерализма и бывший советник российского правительства Джефри Сакс, который в свое время лечил российских обывате­лей шоковой терапией, вынужден был признать, что "помощь" МВФ терпящим экономическое бедствие странам Юго-Восточной Азии больше им вредит, чем помогает, а главный экономист МБ Иосиф Стиглиц прямо заявил, что "это не прежняя политика погубила Азию, но отклонение от прежней политики" привело к экономическому хаосу.

В конце концов, даже такие преданные друзья Ва­шингтона, как Южная Корея, Таиланд и Индонезия пришли к невеселому выводу, что нью-йоркская ма­сонская шайка их просто "окрутила", и что президент Малайзии Махатхир Махамад был все-таки совершен­но прав, когда еще в 1997 году обвинил американских спекулянтов валютой в искусственном создании эконо­мического кризиса в Азии.

Пример стран Азии наглядно показывает, что так называемая экономическая и финансовая либерализа­ция, навязываемая всему миру политикой ФР, МВФ и МБ, служит исключительно на пользу англо-американ­ской финансовой олигархии. Каждая страна, которая попадается на удочку американских сладких обещаний о блестящих перспективах для всех участников откры­того рынка, раньше или позже платит высокую цену за свою доверчивость и наивность. Не случайно больше всех потерпели от финансового шторма в Азии все те же Таиланд, Индонезия и Южная Корея, страны, кото­рые с огромным энтузиазмом приветствовали нововве­дения МВФ и усердно помогали ему строить открытый финансовый рынок в своем регионе.

В то же время такие полузакрытые и менее либе­ральные страны региона, как Индия и Китай, которые проводят политику умеренного протекционизма, прак­тически не были задеты экономическим кризисом, сви­репствовавшим на континенте. "Без сомнения, мы бо­лее эффективны, чем Индия, но на нас обрушились все беды только потому, что мы открыли наш валютный рынок силам глобализации", - с запоздалой горечью признал Аммар Сьямвалла, один из наиболее извест­ных экономистов Таиланда, который до недавнего времени являлся горячим приверженцем проповедуе­мой МВФ политики "открытых дверей".

Географический узор азиатского экономического кризиса был насколько прост и выразителен, что не нужно было иметь всех дипломов и званий мистера Сьямвалла, чтобы разобраться, кто, как и зачем попал в его пагубный вертеп.

Мало кто в сегодняшнем мире еще не понимает, что США бесстыдно используют лозунги глобализа­ции и либерализации финансово-экономического рын­ка для нейтрализации своих незадачливых конкурен­тов и беспрепятственной эксплуатации чужих народов. Хорошо известен также тот факт, что главным оруди­ем американского империализма в осуществлении этой политики являются все те же МВФ и МБ.

Уроки последних финансовых потрясений в Азии, России и Латинской Америке не могли остаться без внимания и надлежащего анализа реально мыслящих политиков и экономистов. Сопротивление либерализа­ции мировой торговли и беспрепятственному движе­нию денежного капитала быстро нарастает во многих странах мира. Здесь можно остановится на примере Индии, которая, не обращая внимания на шипящие уг­розы МВФ, МБ и американского правительства, резко повысила тарифные поборы на импорт и заострила за­кон против иностранного демпинга.

Хорошо зная хищническую породу международных инвесторов, индийское правительство решительно принялось за ограничение иностранных инвестиций в отраслях легкой промышленности и потребительских товаров.

Вместо щедрой на быструю и обильную наживу легкой промышленности недовольным иностранным инвесторам в Индии культурно предлагается вклады­вать излишки их капитала в медленно приносящее от­дачу капитальное строительство дорог, сооружение электростанций и модернизацию морских портов. И уже открыто бросая прямой вызов своекорыстной по­литике МВФ, индийское правительство, вместо пред­писываемого снижения бюджета, заявило о своем твер­дом намерении продолжать субсидирование ключевых экономических прожектов и увеличить расходы на вооружение. Пытаясь запугать индийское правительст­во и таким образом заставить его изменить невыгод­ную международным банкирам экономическую поли­тику, средства массовой информации Запада приня­лись было обвинять Индию в агрессивной политике по отношению к своим соседям, способствованию распро­странения ядерного оружия и многих других дьяволь­ских замыслах. Но прошедшая двухвековую школу англосаксонского коварства и двуличия, индийская политическая элита оказалась достойным противни­ком современных неоколонизаторов. Индийское пра­вительство не побежало после первого пропагандист­ского залпа западной прессы, как на то рассчитывали Вашингтонские наводчики, но уверенно и неуклонно продолжало свою намеченную политику и оказалось правым в своих конечных расчетах. Вопреки мрачным предсказаниям финансовых профессионалов из МВФ и Мирового Банка, иностранный капитал не только не побежал из Индии, но, здраво оценив стабильность и хорошие перспективы роста индийской экономики, величил свое валютное присутствие в стране.

    В то время когда послушный капризной воле МВФ Центральный банк Индонезии, чтобы удержать приве­редливых иностранных инвесторов, был вынужден поднять свою процентную ставку до 45%, его индий­ский протагонист предлагает тем самим инвесторам

только скромных 10% годовых.

Разозленные политические деятели Таиланда те­перь бросились в другую крайность и угрожают перей­ти к полной экономической изоляции от внешнего ми­ра. Наверное, шибко больно обидели их двуличные американцы, когда отчаявшиеся таиландцы началипублично восхваливать Северную Корею, которая уже 50 лет стоически существует в полном экономическом отшельничестве и может, с философским спокойствием Будды, спокойно созерцать конвульсии своих "зажрав­шихся" соседей.

Даже наиболее стойкие американские низкопоклонцы и крикливые патриоты политики открытых дверей замет­но приуныли и все более открыто перешептываются о возможности создания замкнутого азиатского торгового блока. Понятно, что такие разговоры не могли не насто­рожить американский финансовый Вавилон.

Для наведения железной дисциплины в ропщущих рядах своих вассалов в регион были срочно направле­ны наивысшие представители МВФ, МБ и американ­ского правительства. Верный своей излюбленной по­литике кнута и пряника, Вашингтон уполномочил представителей МВФ играть роль плохих следовате­лей, а МБ - хороших. В то время, когда управляющий директор МВФ Майкл Камдессю требовал от прави­тельств Южной Кореи, Индонезии, Таиланда и Фи­липпин неукоснительно продолжать политику затяги­вания ремня и открытия внутреннего рынка для амери­канских банков, председатель МБ Джеймс Вольфенсон разъезжал по Азии и критиковал жесткую линию Ми­рового Валютного Фонда.

Не то чтобы по настоящему критиковал и предла­гал какие-то альтернативные решения для "плохой" политики МВФ, но так по-дружески сетовал на по­спешность реформ и много разглагольствовал о воз­можных неблагоприятных социальных последствиях нынешнего курса этой организации. Им, видите ли, стало жаль азиатских рабочих, которые в результате драконовских мер МВФ могут потерять работу и по­грузится в пучину беспросветной нищеты. Как будто 350 миллионов рабочих Азии, которые, благодаря "милостивой" политике МБ, продолжают, согласно статистике ООН, зарабатывать меньше одного доллаpa в день, когда-нибудь видели другую жизнь, кроме беспросветной нищеты.

По еще горячим следам посланников нью-йоркских банков в вояж по странам Азии отправился катего­рически задиристый министр обороны США Вильям Коген, который поспешил навязать растерявшимся в суматохе финансового кризиса азиатским тиграм все­возможные неравноправные "оборонные" соглашения, беспардонно переложив на их плечи основную тяжесть военных расходов. Он всячески запугивал местные правящие клики грядущими социальными потрясения­ми и даже возможностью войн между доведенными до отчаяния государствами субконтинента. Ссылаясь на экономические трудности в ряде стран Юго-Восточной Азии, которые, не помешает припомнить, были искус­ственно созданы американскими банками, Коген ука­зывал на возросшую необходимость американского военного присутствия в регионе.

В результате этого шантажа Вашингтон получил более выгодные условия аренды военных баз в некото­рых странах региона. Правительство Сингапура даже согласилось на бесплатное обслуживание американ­ских кораблей в своем ультрасовременном военно-морском порту Шанжи.

* * *

После того, как упрямый нрав азиатских "тигров" был существенно смягчен, пришло время их окончатель­ного одомашнивания. Эта попытка состоялась в конце ноября 1997 года на совещании лидеров Азиатско-Тихо-океанского Экономического Сотрудничества, которое состоялось в канадском городе Ванкувере.

После основательной обработки общественного мнения западными средствами массовой информации проталкивать американскую точку зрения выслали "мальчика на побегушках" мексиканского президента Эрнеста Зедилло, который настаивал на принятии но­вых правил свободного рынка и новой, более актив­ной роли МВФ в сфере международной финансовой деятельности. Выступление Зедилло сводилось к трем главным пунктам американских требований, выполне­ние которых связывалось со стабилизацией финансо­вой системы стран Юго-Восточной Азии. Во-первых, послушно повторял директивы своих Вашингтонских хозяев Зедилло, страны региона должны провести ре­форму банков и девальвировать национальные валю­ты, что, дескать, позволит избежать дальнейших зло­употреблений в банковской системе и облегчит экс­порт. Во-вторых, утверждал мексиканский президент, следует ослабить протекционизм внутреннего рынка, что каким-то чудотворным образом поможет активи­зировать экономическую деятельность и снизит цены на все виды товаров и услуг. В-третьих, что самое главное, чтобы избежать экономических потрясений в будущем, нужно признать роль МВФ как главного ар­битра и ревизора во всех важных внутренних вопросах финансовой и экономической политики.

Другими словами, страны АТЭС должны бы были добровольно передать свой национальный суверенитет в руки МВФ и его вашингтонских хозяев. И хотя многие потерпевшие в бурях экономического кризиса азиатские страны не могли обойтись без финансовой помощи МВФ, у них все-таки хватило коллективной мудрости, чтобы не впустить к себе предлагаемого на конференции "троянского коня" нью-йоркских иллюминатов.

В свою очередь, страны Азии потребовали от амери­канцев если не запретить, то хотя бы ограничить спекуля­тивную торговлю валютой, которая, кроме баснословной прибыли для нью-йоркского синдиката господина Сороса и Товарищества, не исполняет никакой позитивной экономической роли. Как всегда в таких случаях, амери­канцы сразу же выпустили на сцену звезд Гарвардской экономической мысли, которые как дважды два "доказа­ли" присутствующим, что так же как пчелиный улей нуж­дается в трутнях для воспроизводства потомства, так и финансовый рынок не может нормально функциониро­вать без стимулизирующей роли вездесущих валютных "трутней-спекулянтов". А что касается регулирования и ограничения их вредной деятельности, то Гарвардская экономическая школа, к сожалению, на этот вопрос пока еще ответить не может.

В конце концов, это не столь важно. По мнению предсе­дателя Федерального Резервного Фонда США Аллана Гринспана, виноваты не Сорос и спекулянты валютой, но сами азиатские правительства, не умеющие регулировать собственную банковскую систему. На что премьер-министр Малайзии остроумно заметил: "Они утверждают, что не могут контролировать своих спекулянтов валютой, а в то­же время требуют, чтобы я контролировал мои банки ".

И хотя масонским банкирам так и не удалось про­толкнуть все свои предложения на конференции, их глав­ная цель была достигнута. Финансовая система стран Юго-Восточной Азии была основательно потрепана, а их экономическая конкурентоспособность на международ­ном рынке драматически ослаблена.

В то же время МВФ получил дополнительные права вмешиваться во многие, до того времени для него недос­тупные, вопросы финансовой политики других суверен­ных стран, а американские банкиры опять прикарманили сотни миллиардов долларов.

В заключительный день работы конференции было принято решение в ближайшее время принять в органи­зацию АТЭС трех новых членов - Россию, Вьетнам и Пе­ру. Что же! Добро пожаловать, Россия, в "эксклюзив­ный" клуб! Бьют тебя больно с европейской стороны по морде, подставляй еще свою азиатскую щеку.

* * *

"Международный Валютный Фонд является секретной органи­зацией, с огромной автономией... и которая действует под аурой не­погрешимости".

Джефри Сакс

Кредитная политика МВФ целиком и полностью направлена на порабощение народов путем втягива-ния их в долговую зависимость. МВФ часто занимает деньги правительствам, которые, по всем здравым оценкам, не имеют и наименьших шансов, чтобы воз­вратить полученные долги. Попав, таким образом, в долговую ловушку международных банкиров, обнища­лые правительства не имеют иного выхода, как униже­но просить своих кредиторов предоставить им новые займы, чтобы расплатится со старыми долгами. Этого как раз заокеанским денежным мешкам и нужно. Зная, что просители задыхаются от нехватки финансовых средств, они начинают постепенно закручивать пресс давления. Следующая доза предоставленных кредитов, как правило, связывается с разного рода экономичес­кими и политическими требованиями.

Обычно представители МВФ требуют, чтобы пра­вительства уменьшили бюджет на социальное обес­печение, здравоохранение и образование, ограничили расходы на вооруженные силы, прекратили субсидиро­вание убыточных предприятий и проводили жесткую антиинфляционную монетарную политику. Не говоря уже о том, что подобные требования выходят за рамки правовых отношений между кредиторами и должника­ми и являются прямым вмешательством во внутреннее дела суверенных стран, их экономическая целесообраз­ность также вызывает немало вопросов. Ведь, если правительство вынудит убыточные предприятия обан­кротиться, отрезав их от субсидий и кредитов, то тем самим увеличит число безработных, которым нужно будет выплачивать социальное пособие. Как в таком случае правительство может позволить снизить расхо­ды на социальное обеспечение? Кроме того, как всем известно, закрытые, стоящие предприятия налогов не платят. Откуда тогда правительство сможет изыскать средства для пополнения своего бюджета, чтобы рас­платится с тем же самым МВФ, не говоря уже о других государственных нуждах?

Та же самая непоследовательность в экономических "рецептах" МВФ заложена в требовании беспощадной борьбы с инфляцией. Известно, что низкая инфляция может быть достигнута только искусственным замора­живанием цен и сокращением количества денег, нахо­дящихся в обращении. В условиях экономического кризиса, как, например, в случае России, такая моне­тарная политика лишает правительство финансового рычага, при помощи которого оно могло бы способст­вовать экономическому оживлению в стране. Обузда­ние инфляции, прежде всего, выгодно международным банкирам, которые хотят получить полный возврат на свои заграничные кредиты, что было бы невозможно в условиях обесценивания денег.

К тому же, заземлив инфляцию практически на нуле и таким образом посадив весь мир на голодный кредитный паек. Федеральный Резерв США оказался не в меру щед­рым по отношению к своим дорогим собратьям-банки­рам. Пользуясь обильными кредитами ФР, нью-йоркские банкиры и их сподручные международные валютчики раскрутили на всю катушку спекулятивную оргию на главных биржах мира. За последние семь лет они много­кратно умножили свои и без того непомерные богатства. Даже "ручной" экономист нью-йоркского университета Эдвард Вольф был вынужден признать, что за последние годы произошла быстрая, дотоле невиданная в усеянной стяжательскими деяниями коммерческой истории чело­вечества, концентрация капитала в руках узкой группы финансовых магнатов. Он подсчитал, что один процент населения США теперь контролирует 48% национально­го богатства, а 80% бедных американцев довольствуются только 6%. Остальное принадлежит 19% зажиточной средней прослойки.

Интересно заметить, что вакханалия самообогаще­ния на западных биржах как бы невзначай совпала с бесславным развалом СССР и последовавшим не­бывалым в мировой истории грабежом нашей страны. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на показатели астрономического роста капитализации нью-йоркской биржи, которая по праву является пер­вой огнедышащей головой мирового финансового чудовища.

Тогда как прежде главному техническому показате­лю этой биржи, так называемому Дау Джон Индастри-ал, понадобилось 63 года, чтобы в 1991 году, с трудом, доползти до трехтысячной отметки своей капитализа­ции. Но, уже через семь лет, в 1998 году, неожиданно отыскавший молодецкую прыткость Дау Джон уверен­но перемахнул через планку девятитысячной отметки своей капитализации.

* * *

Послушное внедрение в жизнь российским правитель­ством "доброжелательных" советов МВФ - как лучше осуществлять капиталистические реформы - не могло не привести нашу страну к затяжному экономическому за­стою, снижению ее обороноспособности и постепенному превращению ее в сырьевой придаток индустриально развитых стран.

Не подтвердились жизнью также обещания и прогно­зы гарвардских ученных и экономических экспертов из МВФ в области стабилизации российской финансовой системы. Так, они уверяли наших славных реформато­ров, что как только Россия выполнит все советы МВФ, то крупные международные инвесторы наперебой бро­сятся вкладывать свои деньги в нашу бездонную эконо­мику. Инвесторы, мол, только и ожидают, когда Россия сбалансирует свой бюджет, ограничит субсидирование предприятий и сократит денежную инфляцию. Хорошо ли, худо, но наши строители новой России воплотили в жизнь большинство, если не все, пожелания заокеанских доброжелателей и, как им казалось, подготовили "благо­датную" экономическую почву для международного ин­вестирования. Все сделали, как по пунктам. Инфляцию приструнили, армию разоружили, предприятия закрыли, рабочим не платили и злодейскую приватизацию осуще­ствили. Казалось бы, после этого чего иностранным ин­весторам еще осталось ждать.

Однако, вместо обильного золотого дождя иностран­ного капитала размер международных инвестиций в рос­сийскую экономику неумолимо снижается. И это несмот­ря на то, что процентная ставка русского центрального банка постоянно увеличивалась. Так, в январе 1998 года дошла до абсурдного уровня - 34% годовых. И это при существовавшем почти 200-миллиардном иностранном долге! Не нужно быть гарвардским экономистом, чтобы придти к печальному заключению, что ни одна эконо­мическая система в мире не была бы. в состоянии выка­рабкаться из подобной долговой ямы, будучи обремене­на непосильными гирями процентного груза, который в мае 1998 года дошел до смехотворного, 150%-ного уров­ня. Тем более, что благодаря нью-йоркским финансовым манипуляторам, международные цены на сырье, которое составляет 75% российского экспорта, в последнее время резко снизились. Такое невеселое экономическое положе­ние могло бы обескуражить кого угодно, но только не изобретательную породу новороссийских капиталистов. "Если у нас нет промышленных товаров для вывоза, а сырье за границу теперь продавать тоже невыгодно, да­вайте будем экспортировать денежный капитал", - ост­роумно решили они. И, в который раз удивляя своей ори­гинальностью мир, нищая Россия превратилась в самого крупного финансового инвестора в западных странах. По консервативным и неполным подсчетам зарубежных экономистов, в течении пяти лет из России на Запад уп­лыло более 200 миллиардов долларов, что значительно превысило общую сумму всех заграничных займов, кре­дитов и инвестиций, предоставленных за это время Рос­сии! А что нашим юным банкирам, в конце концов, оста­валось делать? Мертворожденный российский капита­лизм, вся структура которого была приспособлена ис­ключительно к разбазариванию народного имущества, все равно не был в состоянии пережевать даже части за­граничных денег.

Неудивительно, что финансовая ситуация в стране продолжала катастрофически ухудшаться, и российское правительство не имеет другого выхода, как только все туже затягивать на шее страны петлю иностранной за­долженности. Развалив почти полностью отечественную экономику, российское правительство было вынуждено в 1998 году удвоить размер своего краткосрочного ино­странного долга, что в конечном итоге явилось той соло­минкой, которая переломила хребет нашей финансовой системы.

Неизвестно, будут ли в состоянии следующие поколе­ния россиян рассчитаться с "сердобольными" заокеан­скими кредиторами за преступное головотяпство наших нынешних хозяйственников и вырваться из долгового рабства нью-йоркских ростовщиков.

Зато Джордж Сорос, большой ценитель российской культуры и самый значительный иностранный инвестор в нашей стране, несмотря на сгущающиеся над Россией грозовые тучи общественно-экономических потрясений, расценивал наши перспективы в самых радужных крас­ках. Выступая на международной конференции инвесторов в январе 1998 года, он в духе популярной песни " а в ос­тальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо" уве­рял собравшихся деловых людей, что российская экономика уже, дескать, преодолела какую-то воображаемую кри­тическую черту, и ее ожидает дотоле невиданный в исто­рических анналах человечества экономический расцвет. Почему бы ему на радостях не помолоть всякую всячину, ес­ли вместе со своими нью-йоркскими сообщниками из "ДП Морган Секюритис" и "СБС Варбург" они надежно укре­пились на постах главных распорядителей российскими го­сударственными займами.

Интересно, почему тогда, если российское государст­во стояло на пороге экономического ренессанса, другая дружественная Соросу нью-йоркская масонская фирма "Мудис Инвесторе Сервисес", которая является бесспор­ным международным авторитетом в оценивании надеж­ности облигаций, постоянно снижала рейтинг россий­ских облигаций. Не потому ли, что чем ниже междуна­родный рейтинг наших облигаций, тем выше процент, который приходится платить российскому правительству на занятые у своих заокеанских благодетелей деньги?

Впрочем, теперь это уже не существенно. Потемкин­ская изба российского капитализма оказалась не более долговечной, чем ветхие конюшни несчастной маркизы. Предательски втянутая в западню глобального открыто­го рынка и отданная на растерзание международным фи­нансовым стервятникам, Россия была оставлена на про­извол судьбы, как только все ее стоящие ресурсы и цен­ности перекочевали в сундуки нью-йоркских банкиров. Ничего здесь не поделаешь. Жизнь бывает суровым учителем. Закончился еще один виток мировой чело­веческой драмы, и в очередной раз упал занавес низко­пробного представления. " Финита ля комедия ".

Монетарная политика центральных банков, проводи­мая в интересах международных финансовых магнатов, все больше подтачивает фундамент не только таких сла­бых экономических систем, как российская, но также отрицательно сказывается на экономическом росте разви­тых капиталистических стран. Непрерывная борьба цен­тральных банков с призраком инфляции и удушающе вы­сокая процентная ставка уже привели к затяжной эконо­мической стагнации в странах Запада и невиданному со времен Второй мировой войны финансово-экономичес­кому кризису в остальной части мира.

Спонсированная Центральным банком Соединен­ных Штатов политика искусственного финансового голода заставляет многие предприятия сокращать про­изводство продукции и увольнять рабочих. В этих ус­ловиях трудящиеся западных стран практически лише­ны возможности бороться за повышение заработной платы, сохранение существующих рабочих мест и улучшение условий труда. В то время как состояние отдельных семей олигархов в последнее время непо­мерно возросло и по своим "скромным" размерам пре­высило валовой доход средних стран, реальный жиз­ненный уровень населения в развитых странах, не ис­ключая США, неуклонно падает. Сегодня, как нико­гда, многие люди на Западе работают на полставки или прибегают к последней возможности трудоустрой­ства, так называемому самотрудоустройству. В послед­нее время термин "самотрудоустройство" прочно вжился также в бизнесно недоразвитую русскую речь.

Особенно большие трудности в поисках работы пере­живает молодежь. В некоторых развитых капитали­стических странах число безработных до 25 лет составля­ет более 20%. Даже в сравнительно благополучной Гер­мании число безработных теперь составляет 11,5%, что является самой высокой цифрой со времен Второй мировой войны.

В то же время во Франции, где рабочие не хотят доб­ровольно отдать свои добытые в многолетней борьбе со­циально-экономические завоевания, в последнее время по всей стране прокатилась волна забастовок и актов соци­ального неповиновения. "Сочувствующее" рабочим новое лейбористское пра­вительство Англии под давлением Британского цен­трального банка объявило, что, начиная с апреля 1998 года, все молодые не учащиеся люди будут лишены соци­ального пособия по безработице. И это не смотря на то, что Англия послушно выполнила все предыдущие пред­писания центрального банка, значительно уменьшив бюджетный дефицит и крепко приструнив инфляцию. Но этого совсем недостаточно для ставленника американ­ской финансовой олигархии, председателя Федерального Резерва США Алана Гринспана, который неумолим в своем стремлении довести инфляцию до 0%. И это понят­но. Нью-йоркская финансовая братия не желает риско­вать своими инвестициями, кредитами или даже деваль­вацией прибыли на вложенный капитал.

* * *

Но, несмотря на кажущуюся свою несокрушимость, международная финансовая клика является только временщиком, а не властителем нового мирового по­рядка. В неудержимой и слепой погоне за наживой она сама сеет семена своего собственного грядущего разру­шения. В свое время Наполеон сказал: "Моя армия есть армия наступления, отступать она не умеет". На­полеоновскую армию могли поддерживать, стимули­ровать и воодушевлять только наступательные воен­ные успехи. Когда в Российской кампании 1812 года ей пришлось испить горечь поражений и отступления, то она попросту рассыпалась.

Подобное фатальное предначертание "генетичес­ки" закодировано и в судьбе великой финансовой ар­мии императоров нового мирового порядка. Альфой и омегой предназначения международного капитала является непрерывная погоня за новой наживой, без постоянного приплыва которой финансовое чудовище существовать не может. Суть капитала заключается в погоне за новым капиталом. Какими бы ни были осто­рожными и умудренными сегодняшние "цезари" миро­вой финансовой империи, они не могут произвольно изменить собственную природу и отказаться от слепо­го, безумного, все поглощающего и часто саморазру­шительного стремления за зовом своей природы, из­вечным зовом "святости" барыша.

Успешно перенасытив домашний потребительский рынок собственным перепроизводством, развитые ка­питалистические страны теперь лихорадочно приня­лись загружать своими товарами мировой "свобод­ный" рынок. Не нужно быть гением, чтобы уразуметь, какие последствия ожидают мировую экономику, ко­гда "свободный" рынок будет с головой завален запад­ным ширпотребом. Уже сегодня продукция многих от­раслей промышленности и сельского хозяйства испы­тывает непреодолимые трудности сбыта, а диспропор­ции между спросом и предложением неумолимо уве­личиваются с каждым днем.

Проблемы перенасыщения рынка усугубляются еще и тем, что в погоне за максимальной прибылью междуна­родные корпорации искусственно поддерживают высо­кие цены на свои готовые товары, одновременно удержи­вая низкие на заграничное сырье и рабочую силу, что приводит к снижению покупательных возможностей на­селения в развивающихся странах. Осуществляя подоб­ную торговую политику в 50-80-х годах XX века, Запад почти полностью разорил потребительские рынки Афри­ки и Латинской Америки. Сегодня финансовые акулы За­пада, используя хорошо отработанные в прошлом мето­ды "законного" грабежа, принялись терзать новооткры­тые рынки Восточной Европы и России. В погоне за мо­ментальной прибылью финансовый капитал несознатель­но подтачивает ветку, на которой он прежде свил свое уютное гнездо. Неразумно опустошая свой заграничный рынок сбыта несправедливой политикой цен, финансовая олигархия Запада разрушает нормальные условия между­народной торговли. В результате свинского поведения международного капитала на мировом рынке разрыв ме­жду бедными и богатыми странами, между спросом и предложением не уменьшается, как предсказывали аме­риканские "светила" экономической мысли, а, наоборот, увеличивается с каждым днем.

Казалось бы, что в этой ситуации инстинкт самосо­хранения подскажет центральным банкам, которые осу­ществляют монетарную политику, что пора сократить наличие кредитов и немного "остудить" производство в развитых капиталистических странах. Но сделать это оз­начает добровольно отказаться от части легкой прибы­ли, что совершенно противоречило бы природе и логике современного капитала. Повинуясь зову своего естества, финансовый капитал щедро выделяет все новые кредиты на расширение производства, продукция которого нико­гда не будет полностью поглощена покалеченным между­народным рынком. Самоуверенных и односторонне об­разованных нью-йоркских банкиров эта часть эконо­мической науки никогда не интересовала. Для них глав­ное, чтобы должники им вовремя возвращали проценты их кредитов, а все остальное как-то приложится. "После нас хоть потоп", - любили повторять морально иска­леченные вельможи при дворе французского короля Людовика XIV. Как видим, с тех времен ничего не изме­нилось в моральных убеждениях власть имущих.

Более того, финансовый капитал, который в послед­ние годы открыл для себя новую и самую прибыльную статью дохода с валютных спекуляций, с резвостью мо­лодого хищника бросился "терзать" валютные и эконо­мические системы всех стран мира.

Даже главный визирь валютных операций, временами подозрительно откровенный Джордж Сорос, в одном из своих телевизионных интервью порядочно удивил "ка­зенных" гарвардских экономистов, заявив, что "мир уже вступил в эпоху дезинтеграции, только мы этого еще не замечаем".

В этой связи возникает законный вопрос. Зачем же тогда России было цепляться астрономической 150%-ной банковской ставкой за тонущий "Титаник" мирового "свободного" рынка, если даже один из его капитанов предсказывает ему неизбежный конец? Может, настало время перестать кормить себя иллюзиями о непотопляе­мости "Титаника" и, позаботившись о спасении собст­венной жизни, пересесть на добротную отечественную спасательную лодку.

Ограничив и уменьшив собственный рынок сбыта его хищнической эксплуатацией, западные страны все чаще прибегают к экспорту капитала вместо экспорта товаров. Но и этот рынок, благодаря ненасытной алчности меж­дународной финансовой олигархии, которая, не следует забывать, породила теперешний мировой экономический кризис, начал усыхать на глазах.

Пытаясь за любую цену сохранить нынешний финан­совый колониализм на мировом "свободном" рынке, американский империализм все чаще прибегает к внеэко­номическим методам принуждения и насилия. События последнего времени предоставили мировой общественно­сти не один яркий пример растущей агрессивности само­уверенного Вашингтона, который с помощью НАТО и ООН пытается увековечить свое финансово-экономичес­кое господство на мировом "свободном" рынке.

Не дожидаясь, когда очумевший от угара повсемест­ного грабежа и беззакония, творившегося в последние годы на открытом финансовом рынке, мир начнет выхо­дить из ступора тяжелого похмелья, нью-йоркский фи­нансовый картель уже приготовился к следующему витку глобализации. Придя к нетрудному и удобному для себя выводу, что не кто иной, как сами пострадавшие страны виноваты в постигших их бедах, англо-американские фи­нансовые алхимики решили, что именно им принадлежит историческая роль по наведению нового порядка в безалаберном финансовом хозяйстве других стран. По их мнению, это не политика МВФ, МБ и прожорливых ва­лютных спекулянтов расшатали мировой финансовый рынок, но неразумная деятельность центральных банков, национальный протекционизм, азиатская коррупция и российский беспредел явились главными катализаторами теперешнего мирового экономического кризиса.

Было бы неразумно полностью отрицать пагубность влияния этих неблаговидных проявлений колоритных на­циональных характеров на обострение кризисных про­цессов в их собственных странах. Но здесь также было бы интересно спросить самозванных дирижеров мирово­го "свободного" рынка: кто, как не они, всячески под­кармливали и стимулировали эти постыдные пороки человеческой натуры? Не они ли сами, пока это отвечало их своекорыстным интересам, всячески способствовали нечистым спекулятивным махинациям на мировых фи­нансовых биржах? Не с помощью ли этих криминальных рычагов они нелегально выкачивали последнее достоя­ние из России и других развивающихся стран?

Теперь, прикрываясь лицемерной маской заботы о на­ведении порядка в финансовой системе своих неразумных жертв, американские строители нового мирового поряд­ка с помощью МВФ, МБ и других правительств разви­тых западных стран пытаются навязать суверенным стра­нам собственные, "стандартизированные" правила меж­дународной финансовой игры. Для этого они, в первую очередь, спешат взять под свой контроль деятельность центральных банков самостоятельных государств с тем, чтобы затем они могли беспрепятственно диктовать пра­вительствам суверенных стран выгодную для себя моне­тарную и финансовою политику.

При всем разнообразии мыслей и предложений о пу­тях и способах починки расшатавшегося глобального финансового рынка, которые обильно текут из всезнаю­щего Вашингтона, любимым интеллектуальным детищем американского мозгового треста является идея создания Мирового Центрального банка. Только такой банк, ут­верждают они, в состоянии собрать воедино рассыпав­шийся мировой финансовый рынок и обеспечить нор­мальные международные инвестиционные условия. На­верное, нет надобности здесь припоминать, что по за­мыслу масонских теоретиков именно создание Мирового Центрального банка должно было ознаменовать окончание строительства их мировой "философской" им­перии. Послушно выполняя волю англо-американского финансового истеблишмента, Мировой Центральный банк будет призван регулировать монетарную политику всех остальных центральных банков мира, а главное, поддерживать одинаковую для всех участников финансо­вого рынка процентную ставку. Мы помним, что в свое время центральные банки узурпировали национальный суверенитет народов, лишая их правительства исконного права осуществлять эмиссию денег и создавать новый кредит. Теперь грядущий МЦ банк, как единовластный хозяин на мировом финансовом рынке, будет в состоя­нии узурпировать это право у остальных, "периферий­ных" центральных банков. По известному выражению классиков, намечается "вывернутая" экспроприация экс­проприаторов во всемирном масштабе. Не трудно уви­деть, что за голословными заверениями о пользе и даже благе единого мирового банковского центра скрывается недвузначное стремление американской олигархии сце­ментировать свою удушающую хватку на финансовых системах других суверенных стран. За примером далеко ходить не следует. Взять хотя бы, казалось бы, такую "не­винную" функцию будущего МЦ банка, как регулирова­ние международной процентной ставки. Каждому эконо­мисту хорошо известно, что с помощью процентной ставки можно легко двинуть огромные массы капитала в какую угодно сторону.

Если предположим, что процентная ставка будет оди­наковой во всех странах, то, без сомнения, международ­ные инвесторы будут вкладывать свои деньги, в первую очередь, в экономику США, в меньшей степени в эко­номику других развитых капиталистических стран и совсем мало, если вообще будут, в слабо развитые страны. Кто захочет рисковать своими деньгами, вкла­дывая их в неверную Россию, если там, например, про­центная ставка такая же или почти такая же, как в ста­бильной надежной и безопасной Америке. Наверное, многие еще помнят недавнее безумие российского пра­вительства, которое, пытаясь удержать в стране ино­странных инвесторов, обещало им 150% годовых, в то время, когда американцам понадобилось только 5%, чтобы удовлетворить своих кредиторов.

Длинные уши своекорыстной политики американских финансовых алхимиков выступали так выразительно из-под идеи создания МЦ банка, что их легко можно было распознать даже без специального экономического обра­зования. Когда на совместной конференции МВФ, МБ и министров финансов большой семерки, которая состоя­лась в начале октября 1998 года в Вашингтоне, американ­цы было попробовали найти "консенсус" для создания Мирового Банка, то даже их ближайшие союзники, за ис­ключением раболепствующей Англии, отказались под­держать этот своекорыстный замысел нью-йоркских фи­нансовых фокусников. Более того, светилам экономичес­кой мысли большой семерки не удалось найти единого общего знаменателя для решения иных, даже второсте­пенных, финансово-экономических проблем современно­го мирового капиталистического рынка. Например, нем­цы, зная, к чему это может привести, наотрез отказались последовать "бескорыстному" примеру американского ФР и снизить изначальную процентную ставку своего ЦБ. Еще более непослушными оказались японцы. Ника­кие сладкие обещания, уговаривание и даже скрытые уг­розы не могли заставить упрямо-вежливых япошек согла­ситься на американские планы реформирования их бан­ковской системы. Вместо приписываемого уолл-стритскими докторами отсоединения их "больных" банков от капельницы государственного финансирования, япон­ское правительство решило влить 900 миллиардов долла­ров нового кредита в свою недомогающую финансовую систему. Японцы оказались правы в своих расчетах. Од­но известие об этом решении японского правительства вдохновило не только японскую финансовую биржу, но также породило настоящую эйфорию на всех биржах Юго-Восточной Азии. Одновременно атмосфера уныния и разочарования окутала штаб-квартиры англо-амери­канских финансовых "докторов", которые, рассчитывая на массовое банкротство японских банков, уже пригото­вились скупать их обесценившиеся акции. Оказывается, что секрет решения многих финансово-экономических проблем заключается в том, чтобы вежливо выслушать американских "бескорыстных" консультантов и сделать все наоборот.

Масоно-еврейские финансисты Запада прекрасно по­нимают, что мировое сообщество будет всячески сопро­тивляться их арканным идеям создания Мирового Цен­трального банка и дальнейшего приспосабливания фи­нансово-экономического "свободного" рынка к своеко­рыстным потребностям американского капитала. Поэто­му для дискредитировавшего себя в глазах мирового со­общества злого серого волка под названием "открытый свободный рынок" они сшили симпатичною красную шапочку, которая получила интригующее название тео­рии Третьего Пути. Сегодня эта теория активно пропа­гандируется избранными любимчиками масонского брат­ства американским президентом Б. Клинтоном и британ­ским премьер-министром Т. Блэром. Избегая здесь деталь­ного описания этого, полного благих словесных украше­ний, последнего изобретения масонских теоретиков, Тре­тий Путь можно охарактеризовать как новый мировой порядок с "человеческим" лицом. Осуждая на словах не­которые уродливые формы теперешнего мирового от­крытого рынка, идеологи Третьего Пути утверждают, что с помощью единого центрального банка, повсемест-ной стандартизации банковской деятельности, частично­го государственного вмешательства в экономику, балан­сированием инвестиций и распространением "передовой" западной экономической мысли можно будет впредь из­бежать подобных финансовых кризисов, которые нынче безжалостно свирепствуют в разных частях земного ша­ра. Понятно, что по мнению вашингтонских конспирато­ров создание такого повсеместного "благословенного на­родного капитализма" можно осуществить только с по­мощью "просвещенного" американского руководства мировой экономикой и полного послушания остальной части человечества. Другими словами, за мелкие по­дачки, пустые обещания и узурпаторские кредиты суве­ренные народы должны окончательно подчинится пол­ной диктатуре англо-американской масонской финансо­вой клики. Не ограничиваясь чисто политико-эконо­мической диктатурой, они все настойчивей говорят о не­обходимости глобализирования правовых систем, миро­вой культуры, общечеловеческой морали и даже выра­ботки единого для всех народов сознания, затолкав их в жесткие шоры масонского умозрения и американского образа жизни.

В настоящее время, не по своей вине, мы оказались в одном из критически сложных периодов строительства нового мирового порядка, когда порожденный развалом СССР первый цикл глобализации подошел к своему бес­славному концу, и когда на руинах нынешнего повсеме­стного экономического кризиса нью-йоркская финансо­вая клика пытается окончательно закрепить свое тиран­ство и господство, превратив весь остальной мир в свою бесправную колонию.

Понимая, что в последнее время идея открытого ми­рового рынка довольно-таки себя дискредитировала и одними экономическими методами процесс глобализа­ции возродить будет тяжело, американские империали­сты все чаще прибегают к методам политического давле­ния и военного разбоя. Как это часто случалось в истории с другими диктаторскими режимами, которые неиз­бежно прибегали к насилию в условиях экономических кризисов, нынешние правители нового мирового поряд­ка все чаще потрясают оружием, искусственно нагнетают международную напряженность и разжигают многочис­ленные военные конфликты.

С недавнего времени даже многие "иллюминирован­ные" российские реформаторы уразумели, что мировой открытый рынок является ничем иным, как удобным орудием в руках англо-американских банкиров для окончательного искоренения своих экономических кон­курентов, а не условием взаимовыгодной и равноправ­ной международной торговли, как это утверждали их гарвардские меценаты. Более того, выдуманный ими и всячески восхваляемый миф преимуществ финансово-экономической глобализации, который они представля­ют как исторически неизбежный процесс развития миро­вой экономики, в действительности является даже далеко не самой лучшей формой деятельности открытого сво­бодного рынка.

Другое дело, что новая правительственная команда России не имеет ни достаточно смелости, ни самостоя­тельности, ни власти, чтобы, воспользовавшись времен­ным ослаблением центростремительных сил финансово-экономической глобализации, попытаться вырваться из щупальцев международного финансового спрута. Глав­ным препятствием на пути оздоровления российской эко­номики является нынешняя ельцинская Конституция, ко­торая гарантирует неприкосновенность частной собст­венности в той уродливой форме, в какой ее породила воровская чубайсовско-черномырдинская приватизация. Не говоря уже о воровском характере российской прива­тизации, условия которой были сварганены ис­ключительно на благо участников приватизационной иг­ры, экономически она была осуществлена совершенно неграмотно. Так, в первую очередь, были поспешно рас­хватаны те отрасли экономики, которые совершенно не нуждались в приватизации. Например, как грибы после дождя, в России расплодилось множество частных по­среднических фирм для экспорта нефтепродуктов, цвет­ных металлов, золота, алмазов и газа, т. е. таких товаров, на которые существует постоянный и стабильный спрос за границей, а поэтому государство само могло продол­жать заниматься их прибыльным экспортом. В результа­те этого доход от продажи российских сырьевых и энер­гетических ресурсов, вместо того, чтобы пополнять госу­дарственную казну, полностью уплыл в частные руки.

Здесь не помешает подчеркнуть, что даже в развитых капиталистических странах правительства никогда не прибегают к приватизации предприятий, которые прино­сят доход и исправно платят налоги. Приватизировав ключевые и самые прибыльные отрасли промышленно­сти, российское государство лишило себя не только дохо­да от их деятельности, но также осталось без экономичес­кого рычага, с помощью которого правительство могло бы осуществить необходимые реформы. Например, боль­шевикам в более тяжелых исторических условиях, чем ны­нешние, удалось успешно осуществить программу НЭПа только потому, что ключевые отрасли промышленности и банки находились в руках государства. Частнопредпри­нимательская деятельность была разрешена на тех участ­ках экономики, где она могла приносить пользу для вос­становления разрушенного товарного рынка.

В отличие от малограмотных нэпманов и неотесан­ных деревенских кулаков 20-х годов, нынешняя порода новороссийских бизнесменов заниматься мало прибыль­ным и скучным делом товарного производства не поже­лала. Другое дело торговля, а особенно экспортно-им­портная. Закономерным результатом такого селективно­го способа приватизации оказалось то, что с самого начала своего существования российский капитализм превратился в паразитирующую, непроизводящую эко­номическую систему, которая вместо экспорта продук­ции начала экспортировать деньги. Российский парази-тический капитализм оказался неприспособленным не только к заимствованию передовой мировой технологии, с помощью которой страна, опираясь на высокообразо­ванную и дешевую рабочую силу, могла начать конкури­ровать с заграничными товарами, но оказался даже не в состоянии усвоить полученный иностранный капитал. Вместо закупок передовой заграничной технологии Рос­сия начала на занятые деньги закупать массы импортно­го ширпотреба и продуктов. В то же время оставленные на произвол судьбы "серые лошадки" отечественной про­мышленности и сельского хозяйства, которые могли бы не менее успешно и не более дорого производить анало­гичную продукцию, задыхались от постоянной нехватки инвестиционного капитала.

Не лучшим образом обстоят дела и в тех некогда при­быльных отраслях производства, которые были момен­тально расхватаны отечественным и зарубежным капита­лом в самом начале приватизации. Хронически недоин-вестируемые и постоянно раскрадываемые, они превра­тились в жалкий призрак своего былого могущества. Се­годня в России практически не осталось таких производ­ственных гигантов, которые могли бы успешно конкури­ровать с большими иностранными корпорациями и кото­рые могли бы послужить структурным хребтом будущего экономического возрождения страны. В то же время еще несколько лет назад Россия была очень близка к мирово­му доминированию в области авиастроения, космичес­кой, оборонной и энергетической промышленности.

Поэтому, исходя из того очевидного факта, что глав­ной причиной разрушения российской промышленности была неразумная и вредная для хозяйственного здоровья страны приватизация, нельзя избежать закономерного вывода о необходимости ренационализации всех ключе­вых и жизненно важных отраслей российской экономики. Без этого болезненного, но в тоже время необходимого шага ни одно российское правительство, теперь или в бу­дущем, не будет в состоянии провести рациональных реформ и направить страну на путь экономического возро­ждения. Бессмысленная, никогда в подобной идиотичес­кой форме не встречающаяся в истории человечества, российская приватизация оказалась роковой не только в отношении отечественной экономики, но также имела да­леко идущие политические последствия для целостности страны. Добровольно передав наиболее производитель­ные и самые прибыльные отрасли отечественной эконо­мики в частные руки, правительство превратилось в бес­сильную марионетку в руках своекорыстных промыш­ленных баронов и алчных кланов финансовой олигар­хии. К тому же, превратив огромную страну в мозаику региональных вотчин и интересов, сварливая порода на­ших олигархов фактически порвала живые нити эконо­мического организма, которые некогда надежно связыва­ли Россию в одно могучее целое. Этим незамедлительно воспользовались наши далекие и близкие недоброжелате­ли, враждебные этнические сепаратисты и просто разно­го рода авантюристы, которые, пользуясь растущей сла­бостью центральной власти, бросились растаскивать ог­ромное государство по частям. Поэтому вопрос о неза­медлительной ренационализации, без преувеличения, яв­ляется в настоящее время вопросом жизни и смерти рос­сийского государства.

Другой не менее пагубной язвой на теле российской экономики является хаотически безалаберная, насквозь криминализированная и совершенно бесполезная россий­ская банковская система. Хотя по замыслу наших бравых реформаторов-перестройщиков приватизация финансо­вого сектора должна была стать здоровым катализато­ром возродившегося российского капитализма, наши отечественные частные банки за семь сумбурных лет сво­его беспутного существования занимались чем угодно, но только не нормальной банковской деятельностью. По мере того, как усыхала и вырождалась отечественная промышленность, буйно разрасталось благосостояние и количество российских коммерческих банков. В 1997 году в обнищавшей, не производящей и безденежной Рос­сии, бог весть для каких нужд, уже насчитывалось более 1300 больших и малых частных банков. Используя свое стратегическое положение в перекачке кредитов, ино­странных займов и инвестиционного капитала, россий­ские коммерческие банки быстро превратились из по­средников в главных участников уголовной приватиза­ционной оргии.

Консультируемые своими зарубежными менторами, российские частные банки вскоре сосредоточили в сво­их руках огромную часть приватизированной про­мышленности, которую они, в свою очередь, начали перепродавать иностранным акционерам. В результате такой своеобразной коммерческой деятельности на­ших "непревзойденных" банков из страны было выве­зено, продано и украдено почти все, что имело какую-то товарную ценность.

Последний финансовый кризис в стране, который, здесь следует заметить, был в значительной степени усу­гублен кредитной политикой родимых банков, поставил последнюю точку в бесславной саге участия российских банков в приватизационном процессе. Оставшись вла­стителями размонтированных, практически недействую­щих производственных объектов, они не имели другой возможности расплатиться с зарубежными кредиторами, как отдать им остатки имущества приватизированных и-ми предприятий. Пока что их по-отцовски временно за­щищает родное правительство, которое наложило мора­торий на уплату иностранной задолженности. Ну, а что делать дальше? Ведь такая ситуация вечно длиться не мо­жет. Как не крути, выход здесь только один. Чтобы спа­сти страну от полнейшего экономического развала, пра­вительство должно как можно быстрее национализиро­вать все крупные частные банки и аннулировать ино­странные долги. Понятно, что нынешний политический режим, который является выразителем интересов боль­шого российского капитала, на такой шаг никогда не пойдет. А без этого опять же ни о каком экономическом возрождении страны не может быть и речи.

К сфере благих иллюзий следует также отнести заве­рения нынешнего "транзитного" российского правитель­ства о возможности вывода страны из кризиса путем уве­личения эмиссии денег, усиления государственного кон­троля за экспортом, субсидирования отечественного про­изводства, реформированием банков и укреплением хо­зяйственной законности. Любящие сравнивать свои вели­кие реформаторские начинания с аналогичными загра­ничными деяниями, наши "просвещенные" западники без тени смущения приравнивают свои планы вывода страны из кризиса со знаменитым Новым Договором американ­ского президента Ф. Д. Рузвельта. Суть этого Договора сводилась к тому, что, прибегнув к правительственному вмешательству в экономическую деятельность страны и увеличив наличие низкопроцентных кредитов, американ­ское правительство сумело вывести страну из затяжной экономической депрессии конца 20-х-начала 30-х годов. Нужно сказать, что подобная экономическая политика встречалась не один раз в неровной истории капитализма и с разной долей успеха применялась правительствами разных стран, как до Рузвельта, так и после него. Приме­няя подобную экономическую политику, еще более пора­зительных успехов, чем малоподвижный еврей Рузвельт, добился непоседливый ариец Гитлер в Германии. В течение нескольких коротких лет нацистскому прави­тельству удалось полностью обуздать хронически высо­кую инфляцию, неизменно увеличивать выпуск валовой промышленной продукции и добиться фактически пол­ной трудовой занятости населения страны.

Но, собираясь дельно наследовать впечатляющие примеры Германии и Соединенных Штатов, наши гал­люцинирующие реформаторы упускают из виду, что, в отличие от этих стран, которые располагали хорошо на­лаженной финансово-экономической инфраструктурой, способной впитать и переработать государственные креиты, наш отечественный капитализм не имеет абсолют­но никаких условий для продуктивного использования большой массы нового денежного капитала, который не­избежно расплывется в беспросветной мгле бесконечного российского беспредела.

Пытаться спасти российский капитализм единственно финансово-монетарными методами, без предварительно проведенной ренационализации ключевых отраслей про­мышленности и коммерческих банков, без возобновления прежних экономических связей между предприятиями и регионами, без государственного регулирования цен и без создания необходимой для нормальной хозяйствен­ной деятельности правовой базы - это все равно, что рас­пускать паруса на погруженной в воду лодке.

По мере углубления российского финансово-эконо­мического кризиса все больше людей приходят к убежде­нию, что без непопулярных в кругах господствующего класса и болезненных для всех остальных сограждан эко­номических и политических изменений наша страна об­речена на неизбежную дезинтеграцию и вымирание.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

"Нет более позорного рабства, чем рабство добровольное".

Сенека

Ученые астрономы утверждают, что, когда ядерный "двигатель" звезды исчерпает остатки своего водородного горючего, тогда огромное космическое тело начинает рас­падаться на части под тяжестью собственной охлаждаю­щейся массы. Однако, следуя законам гравитационной силы притяжения, остатки погибшей звезды еще некоторое время будут вихрем кружиться вокруг своего, уже не существую­щего, центра, пока не унесутся в бескрайние просторы Все­ленной, превратившись в мелкую космическую пыль, толь­ко для того, чтобы, попав в орбиту другой звезды, засветит­ься оттуда чужим и далеким светом.

Что-то подобное случилось и с бывшей Советской империей. Сразу после развала Советского Союза близ­кое и дальнее зарубежье, как бы не осознав до конца глу­бины случившейся катастрофы, еще какое-то время вра­щались по привычной орбите, тревожно оглядываясь по сторонам и с опаской ожидая следующего шага Москвы. Одни, как прибалтийские республики, Польша и Венг­рия, с боязнью и недоверием следили за каждым движе­нием Кремля, опасаясь, как бы их не "оккупировали" об­ратно. Другие, преимущественно в ближнем зарубежье, со скрытой надеждой тайно бросали ностальгические взгляды к бывшему центру. А ну-ка, может, образумится щедрая матушка Россия, может, немножко пригреет нас, сирот, своими нефтедолларами, может, даже поможет по­ложить конец нашим междоусобицами.

Напрасно надеялись одни и напрасно боялись другие. Обманутая, израненная и спившаяся Россия не была в со­стоянии разобраться толком даже в своих собственных делах. Как огромный полуживой зверь, она бессильно растянулась на два континента, не имея больше ни силы, ни желания сопротивляться смертельной болезни. А, мо­жет, все таки, припав грудью к родной земле, она шепо­том молится богу, накапливая свежие силы, и ожидает своего лучшего часа?

А тем временем ее бывшие сателлиты разлетелись кто куда. Польша, Венгрия и Чехия уже пригрелись за просто­рной пазухой у НАТО. Румыния, Болгария и Прибалтика тоже скребутся в заднюю дверь НАТОвской хаты. Кавказ и Средняя Азия опять вернулись в свою привычную стихию, занявшись кровавой разборкой старых счетов, временно приостановленных несколько сотен лет назад. Совсем оту­певшая украинская деревенщина растерянно стоит на рас­путье между Западом и Востоком, не зная, что делать и куда податься . Одна обнищавшая Белоруссия несмело скребется в дверь русской избы. Но, подпудренная, свежераскрашен­ная чужими рекламами, как бы помолоделая, надменная Москва уже возгордилась. Ей больше не приятен вид бед­ных родственников в лаптях. А может, заокеанский босс не разрешает? Кто его знает.

* * *

"Если бы вы хотели уничтожить Советский Союз, делали бы вы это по-другому, чем Горбачев?"

Г.Киссинджер. На заседании в каби­нете президента. Осень 1989 г. - [Из книги бывшего директора ЦРУ Роберта Гейта, "Из мрака тени " стр. 448 ].

В январе 1989 года бывший Государственный секре­тарь США Генри Киссинджер прилетел в Москву для встречи с Горбачевым и, передав ему личное послание пре­зидента Д. Буша, предложил начать переговоры о новом статусе Восточной Европы. Главной темой этих перегово­ров должен был стать вопрос о дальнейших судьбах воен­ных союзов Варшавского договора и НАТО в Европе. Как всегда, даже не консультируясь со своими союзниками по Варшавскому договору, Горбачев быстро и охотно согла­сился. Он, по-видимому, уже представлял себя в роли ново­го Сталина, переделывающего границы и сферы влияния в Европе, но делая это по-другому, "по-справедливому", по­жиная при этом плоды горячей благодарности и глубокого признания миролюбивых граждан планеты. Если бы даже такие переговоры состоялись, то, принимая во внимание ди­пломатический стиль Горбачева, они бы, без сомнения, за­кончились очередным унижением для СССР. Но зато в за­падной прессе каждый внешнеполитический ляпсус Гор­бачева расценивался как свидетельство его прозорливости и блестящих государственных качеств.

К большому огорчению тщеславного генсека, дина­мика быстро изменяющихся политических событий в ми­ре лишила его приятности выступить в роли перестрой-щика европейского континента. Драгоценное время для этого дешевого фарса было уже упущено.

Закулисно   переговорам   о   постепенном   и взаимоприемлемом переустройстве в Европе противи­лись помощник госсекретаря по Европейским делам Ро­зана Риджвей и ее заместитель по странам Советского блока Томас Симеон. Они, как высокопоставленные кад­ровые оперативники госдепартамента, были лучше, чем Киссинджер или даже Буш, осведомлены о действитель­ном состоянии дел в СССР и других странах Варшавско­го договора. Располагая детальной разведывательной информацией спецслужб, они хорошо знали, что ЦРУ в сотрудничестве с другими западными разведками уже приготовили почву для развала социализма, а значит, и оборонительного союза в Восточной Европе. Оставались только считанные месяцы перед тщательно подготовленным и хорошо скоординированным решительным толчком, который окончательно снесет Берлинскую стену и порвет в клочья прогнившие узы содружества "братских " партий и стран. К этому времени для многих на Западе стало очевид­ным, что перестроечная телега Горбачева бесконтрольно покатилась с горы, и им оставалось только немного подож­дать, пока она сама перевернется, разбив вдребезги все горшки. "Зачем нам тогда", - размышляли стратеги из гос­департамента - нужны какие-то переговоры с возможными уступками и ненужными обязательствами, если судьбы Вар­шавского договора уже писались кровавым пальцем на шершавой стене истории. Зачем тогда платить даже малую цену за то, что можно получить совершенно бесплатно, ре­шили хорошо понимающие деловую сторону политическо­го бизнеса вашингтонские стратеги.

К весне 1989 года выжидательная тактика американской администрации привела к какому-то странному и неуклю­жему застою в советско-американских отношениях.

После теплых, почти что праздничных отношений с наигранно улыбающейся администрацией Рейгана из Ва­шингтона неожиданно повеяло холодком отчуждения. Неожиданные дипломатические заморозки между сверх­державами казались тем более странными, что новый американский президент Джордж Волкер Буш имел репу­тацию образованного либерала и в свое время был на­строен более благожелательно к Советскому Союзу, чем его воинственный предшественник. Более того, совсем недавно, встречаясь с Горбачевым в Нью-Йорке, он заве­рял советских гостей в своей незыблемой поддержке по­литики перестройки и твердом намерении не только про­должать партнерскую политику Рейгана, но идти дальше в направлении расширения сотрудничества и устранения последних преград в отношениях между их странами. А чтобы весь мир не сомневался в дружественных намере­ниях нового президента к Советскому Союзу, все три президента, Горбачев, Рейган и Буш, отправились вместе на Губернаторский остров к подножью масонской статуи Свободы, что должно было символизировать преемст­венность американской политики.

Тем не менее, начиная с этого времени, в советско-американских отношениях неожиданно наступила какая-то неудобная, глухая пауза. Нетерпеливый Горбачев, ожидавший быстрой встречи с новым американским пре­зидентом, начал озабоченно зондировать американских дипломатов о причинах задержки встречи на высшем уровне. Американцы обычно ссылались на то, что новая администрация нуждается в каком-то времени, чтобы вы­работать свой собственный подход к советской политике. Это звучало несколько загадочно и странно, так как только два месяца назад Буш заверял о своем твердом на­мерении продолжать прежнюю рейгановскую политику. Тем не менее, доверчивые, как телята, Горбачев и Ше­варднадзе охотно проглотили эту дезинформацию и на какое-то время успокоились, покорно ожидая скорого приглашения в Вашингтон.

А тем временем буревестник перестройки и его слав­ная команда международных экспертов в составе Ше­варднадзе, Бессмертных, Шахназарова и Тарасенко про­должали удивлять мир своими дипломатическими "фоку­сами", расшатывая последние изгороди национальной безопасности отечества. В декабре 1988 года Горбачев, выступая с трибуны ООН, провозгласил одностороннее сокращение Советских вооруженных сил в Европе и сни­жение военных расходов на 10%.

В апреле 1989 года, видя, что американцы не реагиру­ют на его прежнюю инициативу, и продолжая безответ­ственную политику односторонних уступок, Горбачев объявил о закрытии двух ядерных заводов, а в мае, при­нимая Бейкера, предложил сократить количество -ракет ближнего действия на 5%. В ответ на это вашингтонские "партнеры" даже не моргнули глазом, и желаемого при­глашения в Америку Горбачев так и не получил. Напрас­но несмело протестовали обеспокоенные сложившейся критической ситуацией, очумевшие в грохоте перестройки Язов, Ахромеев и Крючков. Будут ли "гиганты рус­ского Возрождения" обращать внимание на бредни за­коснелых "ретроградов"?

На протяжении лета 1989 года неутомимая советская дипломатия, безрезультатно пытавшаяся вывести адми­нистрацию Буша из летаргического сна, выдвинула еще несколько предложений о сокращении разного рода ра­кетных систем и запрещении химического оружия. "Не­понятливые" американцы продолжали тянуть волынку.

Равнодушие американцев совсем не обескуражило Горбачева и Шеварднадзе, которые, чтобы доказать Ва­шингтону свою непоколебимую приверженность ново­приобретенным западным духовным ценностям, продол­жали поносить свою страну, ее историю и социалистичес­кий образ жизни. В октябре 1989 года Шеварднадзе пуб­лично заклеймил позором прежнее советское правитель­ство за безнравственное и преступное вторжение в Афга­нистан. Не отставали от него в моральном самобичева­нии и другие кремлевские лидеры, наперебой извиняясь перед поляками, чехами, венграми, чеченцами, крымски­ми татарами и многими другими "жертвами" советского империализма. И это делали те самые люди, которые бы­ли призваны защищать не только национальные интере­сы советских людей, но также их моральное достоинство.

Кто и когда слышал, чтобы американцы публично из­винялись перед какими-нибудь жертвами своих агрессий, обливали грязью свой способ жизни или поносили свое историческое наследие?

Но наши перестройщики, без сомнения, считали себя выше всяких национальных "предрассудков". Больно им уж хотелось показать всему миру свою высокую культур­ность и доказать заокеанским друзьям, что они тоже за­служивают быть приглашенными в "общий европейский дом". В своей маниловской фантазии Горбачев даже до­шел до того, что "на серио" предлагал создать мировой умственный трест, который бы являлся чем-то вроде ми­рового правительства и состоял из лауреатов нобелевской премии и других знаменитостей. Зная скромность Горбачева в оценке своих способностей, он, без сомне­ния, уже видел себя в роли президента этого "просвещен­ного" правительства. Неизвестно, откуда у простого кре­стьянского парня из Ставропольского края могли взяться такие элитаристские стремления? Зато всем хорошо из­вестно, что такое масонское иллюминированное мировое правительство банкиров давно уже существует, и в его интересы совсем не входит создание какого-то балабо-лочного умственного треста или ему подобных конку­рентных организаций.

Летом 1989 года в Москву приехал очередной сер­дечный друг Горбачева, рокфеллеровский мальчик на по­бегушках и заядлый противник СССР Збигнев Бжезин-ский. Будучи еще мальчиком, Збышек Бжезинский эмиг­рировал с родителями в Америку, не забыв прихватить с собой чемоданчик патологического презрения и ненавис­ти ко всему русскому, на которые способны только на­следственные польские националисты. Являясь способ­ным журналистом и политологом, он одним из первых разработал некоторые центральные аспекты социально-политической теории строительства нового мирового по­рядка и тем самым обратил на себя внимание высшего масонского "синода" в США. Пройдя окончательную за­калку в созданной Рокфеллером масонской Трехсторон­ней Комиссии, он был назначен руководителем Нацио­нальной Безопасности США в администрации президен­та Картера, где зарекомендовал себя самым ярым и не­примиримым антисоветчиком. После вторжения Совет­ских войск в Афганистан он был главным архитектором организации бойкота Олимпийских игр 1980 года в Мо­скве. Хотя его политическая карьера формировалась в рядах Демократической партии, духовно он был значительно ближе к масону Бушу, чем к своему бывше­му "благодетелю" евангелисту Картеру.

На этот раз он прибыл в СССР с "неофициальным" визитом по поручению президента Буша, чтобы получше разузнать ситуацию на месте и при случае еще раз пому­тить головы советским людям, и без того обалдевшим от грохота "гласности".

Потерявшая последний инстинкт политического са­мосохранения бестолковая "красная" номенклатурная элита везде его встречала с настоящим энтузиазмом под­халимов и низкопоклонцев, почти как великого нацио­нального героя. Растолковав кремлевским "западникам" и москвичам, почему они плохие и что им нужно сделать, чтобы стать хорошими, этот носитель высшей масонской мудрости отправился в белорусскую Катынь, где без ка­ких-либо фактических доказательств обвинил сталинское НКВД в истреблении пленных польских офицеров. По­нятно, что при этом новообъявленный приверженец пе­рестройки не мог избежать соблазна, чтобы не разразит­ся очередной антисоветской филлиппикой.

Возвратясь в Вашингтон, Бжезинский с радостью до­ложил Бушу, что, по его мнению, политическая ситуация в Восточной Европе уже созрела для нанесения реши­тельного удара, и он не предвидит никаких препятствий американским действиям со стороны Кремля.

Оценивая события 1989 года, западные историки обычно подчеркивают сдержанность и даже робкую не­смелость Буша в его восточно-европейской политике, объясняя это его политической неопытностью и чрезмер­ным увлечением меркуриальным Горбачевым. В действи­тельности "неопытность" и "сдержанность" Буша были маскировочной частью агрессивной операции, направ­ленной на разрушение Варшавского договора и ослабле­ние России. Иллюзорная политическая сдержанность американской администрации служила дипломатическим камуфляжем для последовательной и агрессивной дея­тельности ЦРУ и других западных спецслужб.

В действительности Джордж Буш являлся одним из самых грамотных, вышколенных и умных американских президентов со времен Ф. Д. Рузвельта. Этот опытный, прагматичный и искусный политик, поднаторевший на службе ЦРУ и отшлифовавший свой иезуитский интел­лект в дискуссиях масонского братства, прекрасно оце­нил международную ситуацию и только ожидал подходя­щего момента, чтобы нанести решающий удар. Ему не нужна была победа в одной битве, ему была нужна побе­да в войне.

Еще весной 1989 года Комитет Национальной Безо­пасности США выработал новую внешнеполитическую доктрину за № 23 под названием "Директивы националь­ной безопасности", которая знаменовала переход от по­литики военного сдерживания СССР к активным дейст­виям, направленным на уничтожение Варшавского дого­вора и расчленение Советского Союза. К концу 1989 года всем, кроме обитателей Кремлевской слободки, стало яс­но, что американцы намерены полностью воспользовать­ся внутренними трудностями Советского Союза, чтобы окончательно изменить соотношение сил в мире в свою пользу. Странно, что Министерство иностранных дел СССР совершенно не обратило внимания на появление новой американской внешнеполитической директивы. Казалось, что для советского правительства устные заве­рения и протокольные любезности вашингтонских поли­тиков были важнее, чем официальные решения американ­ского правительства. Привыкшие по-барски относиться к своей государственной бюрократии, к волюнтари­стическому решению важных проблем и к постоянным от­клонениям от принятых постановлений, советские лидеры наивно предполагали, что такими же принципами руковод­ствуется американский правительственный механизм.

Тем временем непоседливый Горбачев в погоне за де­шевой лестью, не обращая внимания на быстро ухуд­шающееся положение в стране, продолжал вояжировать по гостеприимным заграницам. Ничего, что каждая его поездка, как правило, заканчивалась новой брешью в оборонном щите страны и очередным незаслуженным унижением для советского народа. Рассматривая в ретро­спективе внешнеполитическую деятельность Горбачева в 1989 и 1990 годах, трудно не заметить, что она не только окончательно заблудилась в сложных перипетиях между­народных событий, но так же свободно, как рука в перчатку, входила в рамки тайных американских планов. Когда в 1992 году известного американского публициста и политического обозревателя Рассела Бейкера спросили, что, по его мнению, послужило главной причиной разва­ла Советского Союза, то умудренный опытом политолог не мог найти лучшего объяснения, чем предположить, что Горбачев, наверное, был американским шпионом.

В 1989 году Горбачев вылез из собственной шкуры, чтобы угодить своим новым друзьям - заставить Вьетнам вывести свои войска из соседней Камбоджи, чего уже давно и безуспешно добивались американцы.

В апреле этого же года Горбачев отправился на дале­кую Кубу, где безуспешно пробовал склонить строптиво­го Фиделя Кастро на капитуляцию перед Америкой. Несмотря на уговоры и угрозы своего высокого гостя, Кастро остался непоколебим. В противоположность ви­тавшему в розовых облаках иллюзий Горбачеву, он не имел ни малейшего сомнения в "искренности" намерений Вашингтона и, в отличие от восточно-европейских бес­хребетных лицемеров, он не боялся сказать то, что думал, даже самонадеянному вождю мирового социалистическо­го лагеря. В памяти кубинского народа еще были свежи кошмарные воспоминания о "передовом" способе амери­канского образа жизни и притонной, бандитской циви­лизации режима Батисты.

К большому неудовольствию не терпящего возраже­ний капризного Горбачева, Кастро прямо заявил, что ка­питулянтская политика советского руководства не про­сто ошибочна, но чревата смертельной опасностью для безопасности СССР и разрушительна в своих последст­виях для дела социализма во всем мире. Не скрывая сво­его раздражения, "верный продолжатель дела великого Ленина" холодно попрощался с упрямым Фиделем, так и не выполнив главного требования Буша о прекращении кубинской помощи революционным движениям в Никарагуа и Сальвадоре, за что позже на Мальте по­лучил "взбучку" от американского президента. Но в одиночку солидарная Куба многого сделать не могла, и оставшиеся без необходимой заграничной помощи антиамериканские революционные движения Латин­ской Америки постепенно угасли.

Но это были только весенние цветочки, сладкие ягод­ки созрели под конец 1989 года. В октябре этого же года главный защитник социалистического лагеря и личный "друг" Хоннекера М.С. Горбачев отправился в опрятный и нарядный Берлин на празднование 50-летия создания ГДР, наперед решив, что эта годовщина должна быть по­следней в жизни немецкого социалистического государ­ства. В разговорах с Э. Хоннекером он демонстрировал холодную надменность, дипломатическую бестактность и просто человеческое неуважение, поучая старого, боль­ного человека, как следует управлять страной и почему всем нужно уважать права человека. Какими бы ни были личные или политические качества коммунистического диктатора. Восточная Германия имела самый высокий жизненный уровень среди социалистических стран, а эко­номика республики была наиболее эффективной в Вос­точной Европе.

Празднуя день рождения братской страны, высокий советский гость не терял времени даром, закулисно подстрекая "реформаторски" настроенных восточно­германских коммунистов прогнать "реакционера" Хоннекера и организовать в стране демократическую перестройку. И хотя Хоннекер много лет верой и прав­дой служил интересам Советского Союза, последние дни своей жизни ему пришлось доживать в полуфаши­стской Чили.

9-го ноября 1989 года, на глазах остолбенелого ми­ра, с грохотом разрушилась Берлинская стена, одним махом накрыв собой все завоевания советских людей в Великой Отечественной войне. Народ, понесший неисчислимые материальные потери и человеческие жерт­вы в годы войны, чтобы иметь право мирно жить и трудиться хотя бы в относительной безопасности, в не­сколько дней без единого выстрела потерял все. Позже в разговоре с Г. Киссенжером Г. Примаков признался, что в свое время советское правительство не имело ни малейшего понятия о далеко идущих последствиях раз­рушения Берлинской стены. Потеря ГДР вызвала цеп­ную реакцию целого ряда трагических последствий, начиная с развала Варшавского договора и кончая расширением НАТО к границам России.

Теперь, когда основная часть плана ЦРУ была ус­пешно осуществлена, Д. Буш внезапно согласился на долгожданную встречу с Горбачевым. Встреча состоя­лась в начале декабря 1989 года на скрытом между Аф­рикой и Европой уединенном и таинственном острове Мальте. Выбор встречи на затерявшемся в зимних штормах Средиземного моря неуютном острове был, по всей вероятности, не случайным. Любивший укра­шать важные исторические события дополнительным мистическим символизмом, Буш решил, что оконча­тельную победу Запада в холодной войне следовало отпраздновать у стен гранитного логова Мальтийских рыцарей. Будучи тесно связанной с Ватиканом, древ­няя масонская ложа Мальтийских рыцарей является одним из главных союзников нью-йоркских попечите­лей нового мирового порядка. Не случайно впервые на Мальте Д. Буш с торжеством пророка, объявляющего новое Евангелие, официально провозгласил пришест­вие нового мирового порядка.

Успешно провернув операцию по изгнанию "русских" из Восточной Европы, американцы приехали на Мальту с чемоданом новых требований, направленных на даль­нейшее ослабление Советского Союза. Одно из главных американских требований - о неприменении силы по от­ношению к националистическим и сепаратистским дви­жениям в прибалтийских республиках - являлось неприкрытым вмешательством во внутренние дела страны. Для американского руководства, как, впрочем, для каждого нормального человека, было ясно, что неприменение си­лы против ЦРУ, воинствующих националистических движений означает неизбежную потерю прибалтийских республик с последующим закономерным развалом ос­татков Союза.

В то же время верный своему стилю райкомов-ского пропагандиста Горбачев прибыл на встречу совершенно неподготовленным, с голословными рассуждениями о грядущей качественно новой эпохе в отношениях между Западом и Востоком. Навер­ное, под влиянием морской качки (встреча проходи­ла на пароходе в порту) Горбачев почему-то решил, что теперь, когда Советский Союз сделал так много односторонних уступок и тем самым предоставил лучшие доказательства своей доброй воли в отноше­нии западного мира, американцы с радостью пойдут на встречу советским предложениям. Складывалась трагикомическая, парадоксальная ситуация, когда потерпевшая поражение сторона выдвигала какие-то неуместные требования и настаивала на своих ус­ловиях послевоенного устройства.

У самодовольных американцев такая наивность совет­ской делегации вызвала только смех. Они дали Горбачеву недвузначно понять, что в их привычку не входит платить за то, что им и так уже принадлежит, а будущие отношения с Советским Союзом будут зависеть, между прочим, от но­вых уступок с его стороны. Абсолютная оторванность Гор­бачева от реального мира и его политическая безграмот­ность стали еще более очевидными, когда он предложил Бу­шу, чтобы Германия принадлежала сразу к двум военным союзам, Варшавскому договору и НАТО. В правительст­венных коридорах Вашингтона уже давно ходили анекдоты о экономических познаниях отца перестройки. Теперь аме­риканцы могли воочию убедится в его солидной диплома­тической подкованности.

Встреча на Мальте дала возможность Бушу глубже присмотреться к деловым и политическим качествам со­ветского лидера. И то, что он видел, ему чрезвычайно нравилось. Горбачев на каждом шагу демонстрировал поверхностное понимание международных событий, на­ивность и совершенную экономическую неграмотность, что давало американцам возможность легко обводить его вокруг пальца. В американском правительстве мно­гие в насмешку стали называть Горбачева "экономичес­ким экспертом", хотя публично неизменно отзывались о нем как о мудром и ответственном государственном дея­теле. Западные средства массовой информации не эконо­мили эпитетов и метафор, чтобы восславить великое имя отца перестройки. Опьяненные мишурой пропаганды, кумиро-поклоннические обыватели западных стран считали его чуть ли не помазанником Божиим. Все это могло вскружить голову и менее тщеславным личностям.

Одним из любимых приемов западных спецслужб и дипломатии было подбрасывание дезинформации о "серьезных" расхождениях между государствами НАТО по ключевым политическим вопросам.

Умственный трест советских международных специа­листов, включающий в свои ряды Шахназарова, Тарасенко, Яковлева, Арбатова и им подобных хранителей лучших традиций российской дипломатии, охотно про­глотили подброшенную дезинфрмационную приманку, советуя Горбачеву и Шеварднадзе как можно лучше ис­пользовать эти "разногласия". Надо вбить стальной клин между Европой и Америкой, решили кузнецы советской дипломатии. Достаточно чтобы президент Горбачев лично повлиял на "общественное" мнение в западных странах. Что, учитывая истерическую популярность со­ветского миротворческого мессии, должно было пройти без сучка и задоринки.

Любивший путешествовать Горбачев охотно разъез­жал вдоль и поперек отдельных стран и целых континен­тов, не понимая, что разногласия между крупными западными странами являются чисто косметическими и что, несмотря на поверхностное расхождение по некоторым второстепенным вопросам, они всегда выступают еди­ным фронтом. Горбачев был совершенно уверен, что ему легко удастся противопоставить Германию Франции и Англию Америке.

Так, например, Горбачев с его открытой, жажду­щей чистой дружбы славянской душой, всегда верил в искренность дружеских слов Маргарет Тэтчер, Гельму-та Коля и Франсуа Митерана, часто жалуясь им на не­сговорчивого Буша. Понятно, что каждое его слово было немедленно донесено "главнокомандующему" за­падным содружеством, в Вашингтон. Чтобы оконча­тельно запутать "великого реформатора" и таким об­разом получить еще больше дармовых уступок, одни руководители западных стран разыгрывали перед ним роль хороших, а другие плохих.

Часто Буш, ссылаясь на упрямство и несговорчивость союзников по каким-то вопросам, посылал Горбачева в Бонн или Париж, чтобы там на месте решить возникшую "двустороннюю" проблему. Таким образом, в дополне­ние к уже сделанным уступкам Вашингтону Советский Союз был вынужден делать дальнейшие, совершенно не нужные уступки другим странам НАТО.

В декабре 1989 года, когда пришла печальная очередь Румынии, был также разрушен южный фланг обороны нашей страны.

Спокойно и обыденно начавшийся для советских людей непримечательный 1989 год неожиданно за­кончился гулким взрывом грандиозной, невиданной доселе по историческим масштабам национальной ка­тастрофы. За последние три месяца 1989 года русские люди потеряли почти все, что было завоевано кровью, присоединено силой и включено дипломатическим ис­кусством многих поколений великих князей, белых ца­рей и красных комиссаров.

"Мы не боимся угроз, мы просто ненавидим ложь".

Фидель Кастро

финансовое мировое господство нью-йоркских бан­киров, во имя которого строится новый мировой поря­док, было бы невозможно осуществить только одними экономическими средствами. Кто захочет по собствен­ному желанию наложить на свою шею удушающее ярмо международного финансового спрута. Поэтому важней­шей задачей нью-йоркских заговорщиков было и остает­ся стремление сохранить подавляющее преимущество американских вооруженных сил, являющихся военно-по­литическим хребтом нового мирового порядка. Чтобы быть в состоянии выполнить возложенную на нее обязан­ность мирового жандарма, американская армия должна постоянно поддерживать военно-техническое, страте­гическое и организационное превосходство над армиями своих потенциальных противников. Нужно безогово­рочно признать, что после окончания холодной войны американские вооруженные силы не только сохранили свое традиционное преимущество, но также значительно увеличили свой боевой потенциал по сравнению с армия­ми других ведущих стран мира.

* * *

Известно, что как в бизнесе, так и в политике амери­канцы являются деловыми людьми. Они никогда не упус­тят случая, чтобы не выжать всю, до последней капли, корысть из каждой благоприятной ситуации. В отличие от медлительных, а то и просто ленивых славян, которые любят почивать на лаврах минувших успехов, предпри­имчивые американцы постоянно нацелены на новые при­обретения. Казалось бы, что после развала Советского Союза американцам ничего не останется делать, как бла­годушно взирать со своего поднебесного Олимпа на по­верженных в прах врагов. Тем не менее логика сохране­ния завоеванных позиций подталкивает их к новым при­обретениям и расширению своей сферы влияния. Добив­шись в начале 90-х гг. изгнания россиян из Восточной Европы и действуя по принципу, что врага мало разбить, его нужно уничтожить, американцы сразу же принялись за искоренения русского влияния на Балканах.

Хотя Югославия со времен Второй мировой войны была социалистической страной, она никогда не входила в состав Варшавского договора, а после конфликта в 1948 году между Тито и Сталиным проводила независи­мою политику, более выгодную Западу, чем Советскому Союзу. Так же, как и Советский Союз, Югославия скла­дывалась из ряда союзных республик, удерживаемых в составе одного государства железной рукой маршала Иосифа Броз Тито. После смерти Тито национальные тре­ния между югославскими республиками заметно обост­рились, чем незамедлительно воспользовались западные спецслужбы. По мере ослабления Советского Союза все больше усиливалось политическое вмешательство Запада во внутренние дела Югославии, которое в конечном ито­ге привело к распаду федерации и началу гражданской войны. Волей суровой судьбы двум великим православ­ным славянским народам, россиянам и сербам, вместе вынесшим не одно тяжелое историческое испытание, пришлось одновременно испить горькую чашу нацио­нального унижения и страдания. Но в отличие от России, которая, по крайней мере до конца 80-х являлась хозяй­кой своей судьбы, плачевная участь Сербии с самого начала была предрешена вашингтонскими декораторами нового мирового порядка.

Для Вашингтона гражданская война в бывшей Юго­славии оказалась отличным предлогом для того, чтобы окончательно "вытолкать" Россию из Европы и самим закрепится в стратегически важном Балканском регионе.

При неизменной и сильной поддержке американского правительства все республики бывшей Югославии, кото­рые односторонне провозгласили государственную неза­висимость, незамедлительно получили международное признание. "Независимые и объективные" средства мас­совой информации Запада объявили сербов разжигателя­ми войны, а их лидерам прицепили ярлык военных пре­ступников. Послушная воле Вашингтона ООН наложила на Сербию торговые и политические санкции, которые вызвали глубокий финансовый и экономический кризис в изолированной, во многом зависящей от иностранного импорта стране.

Поначалу даже многие сербы (преимущественно по­литические противники социал-демократического прави­тельства Слободана Милошевича), не разобравшись по­рядком в истинных намерениях вашингтонских страте­гов, дружно подпевали под дудку американской пропа-ганды. Сначала им показалось, что американцы недо­вольны только твердолобым социалистом Милоше­вичем, а если его удалить с политической сцены, резонер­ствовали они, то вашингтонские радетели прав человека сразу же сменят гнев на милость и полюбят прозападную демократическую Сербию. Но вскоре даже им стало по­нятно, что американцы пришли на Балканы не пере­страивать, но разрушить их отечество. Будь она социали­стическая или капиталистическая, сильная Сербия на не­устойчивых Балканах не вписывалась в стратегические планы американских строителей нового мирового поряд­ка. Прагматически мыслящие американские международ­ные эксперты хорошо понимают, что, пока на Балканах существует сильное сербское государство, всегда будет существовать опасность возвращения России в этот нев­ралгический регион Европы. Чтобы предотвратить воз­можность создания в будущем единого фронта балкан­ских православных стран, Вашингтон со своими западно­европейскими союзниками решили изолировать Сербию, окружив ее кольцом враждебных соседей. Следовало вы­бить раз и навсегда из голов упрямых сербов национали­стическую идею о их специальной политической и рели­гиозной миссии на Балканах.

Казалось бы, что у американцев была еще одна поли­тическая альтернатива. А именно, с помощью своей пятой колоны попробовать установить в Сербии дружеский, "де­мократический" режим с последующим его "усыновлением" в НАТО. Но, зная про российские симпатии простого серб­ского народа, американцы решили, что это был бы плохой политический бизнес. Ведь НАТО, в первую очередь, долж­но быть нацелено на возможный конфликт с Россией. Будет ли разумно в таком случае рассчитывать на боевой запал русофильских сербов?

Вот поляки, венгры или прибалты - это совсем другое дело. Не один раз, то ли в обозе Наполеона, то ли Гитле­ра они маршировали по бескрайнему российскому бездо­рожью на ненавистную Москву. И хотя мало кому из прежних авантюристов удалось унести свои недоразви­тые кости из негостеприимной России, их теперешние "ничему не научившиеся и ничего не забывшие" потомки готовы хоть сегодня отправиться в новый поход на Вос­ток. Уже в 1989 году американское ЦРУ, не дожидаясь выхода Польши и Венгрии из Варшавского пакта, всту­пило в тесное сотрудничество с разведками этих стран. В 1997 году один высокопоставленный резидент американ­ской разведки в Варшаве открыто признался (поскольку теперь это уже не секрет), что уже в 1989 году, когда Польша еще официально входила в Варшавский дого­вор, между ЦРУ и польской разведкой было установлено тесное, рабочее сотрудничество. Начиная с 1990 года, офицеры польской разведки регулярно проходят стажи­ровку в городе Лаглей штата Вирджиния, где находится главная штаб-квартира ЦРУ. Нетрудно догадаться, почему далеко лежащая от стратегической нефти Персид­ского залива Польша вдруг превратилась в центр разве­дывательных операций ЦРУ и против кого направлены эти операции.

Война за югославское "наследие" 1991-1995 гг. пре­доставила вашингтонским стратегам исключительную возможность решить одновременно две свои главные внешнеполитические задачи: во-первых, ослабить поли­тическое влияние России в Европе и, во-вторых укрепить и расширить НАТО.

Созданный в 1949 году Северо-Атлантический воен­ный союз выстоял многие кризисные испытания времен холодной войны. Панический страх перед угрозой совет­ского империализма и пугалом "безбожного" коммуниз­ма, словно электрической сваркой, спаял капитали­стические страны Западной Европы и Северной Америки в единую военную структуру.

Казалось бы, что после того, как Горбачев собствен­норучно разогнал организацию Варшавского оборони­тельного договора, одновременно отпала всякая надоб­ность в сохранении НАТОвского союза. Этого требовали не только простые люди Западной Европы, но об этом также открыто поговаривали в коридорах высшей поли­тической власти западно-европейских столиц, где теперь не видели большого проку в дальнейшем существовании этой дорогостоящей реликвии времен холодной войны. Тем более, что сами Соединенные Штаты, в угаре пропа­гандистских перебранок в годы холодной войны, часто утверждали, что НАТО существует исключительно как военный противовес Варшавскому договору и будет не­замедлительно распущен, как только исчезнет угроза со стороны Советского Союза. Примерно то же самое, но уже в дипломатической обработке, обещалось Горбачеву как цена за роспуск Варшавского договора и воссоедине­ние Германии.

Хотя теперь американцы бесстыдно утверждают, что они таких обещаний никогда советским лидерам не дава­ли, их же собственный бывший посол в СССР Джек Мэтлок не так давно, в 1994 году, публично признался, что такие заверения в свое время Горбачеву были даны.

Давая пустые обещания, американцы в действитель­ности никогда серьезно даже не думали о возможном роспуске Северо-Атлантического союза, который являет­ся их главным военным орудием в деле поддержания сво­его мирового господства.

Во-первых, сохранение НАТО позволяет США ста-ционировать ядерное оружие в Европе, что дает амери­канцам, в случае военного конфликта, решающее страте­гическое преимущество над Россией. В то время, когда российским межконтинентальным ракетам понадобилось бы полчаса времени, чтобы доставить свой ядерный груз к североамериканским берегам, американским тактичес­ким ракетам потребуется всего несколько минут, чтобы из своих НАТОвских баз поразить российскую террито­рию.. К тому же, в случае военного конфликта России пришлось бы использовать значительные ресурсы своего ядерного потенциала для уничтожения стратегических объектов в Европе, которая, таким образом, превратилась бы в главный театр военных действий. Вкрадывает­ся подозрение, что бравые пентагоновские стратеги укра­ли эту концепцию ведения войны у красного маршала Ворошилова, который тоже хотел воевать "на чужой тер­ритории и малой кровью".

Во-вторых, хорошо налаженная система военных баз в Европе дает вооруженным силам США легкий и удоб­ный доступ на вечно неспокойный, постоянно потрясае­мый израильской агрессивной политикой Ближний Вос­ток, который к тому же является регионом американских жизненно важных интересов.

И, наконец, в-третьих, главенствующая роль амери­канцев в НАТО позволяет им произвольно вмешиваться в политику других стран членов организации этого сою­за и контролировать их национальные вооруженные си­лы. Исходя из вышеизложенного, можно смело предпо­ложить, что вашингтонские стратеги никогда серьезно даже не "баловались" мыслью о возможности роспуска или хотя бы ограничения своего любимого военного де­тища. Какой дурак будет резать на обед себе курицу, ко­торая исправно несет ему золотые яйца?

Гражданская война в бывшей Югославии, которая, не помешает лишний раз напомнить, была "сваргане­на" вашингтонскими заговорщиками, прекрасно впи­сывалась в американские планы дальнейшего ослабле­ния России, укрепления НАТО и расширение своего влияния в Европе.

В апреле 1991 года, следуя указкам ЦРУ, самозванное мусульманское правительство Ильи Изарбеговича объя­вило о своем выходе из состава Югославской федерации и провозгласило государственную независимость Бос­нии-Герцеговины. Учитывая этнический состав смешан­ного населения республики и специфику условий ее эко­номической жизни, такое решение сараевского режима означало неизбежную гражданскую войну.

Предваряя боснийский референдум о независимости, дипломаты не только России и Сербии, но также большинства стран Европы упрашивали американское прави­тельство не спешить с признанием боснийского государ­ства, так как в силу этнического и религиозного состава населения это незамедлительно привело бы к граждан­ской войне. Наверное, не понимали недотепы, что как раз-то братоубийственная война и была нужна американ­ским миротворцам. Несмотря на то, что Боснии как суве­ренного государства никогда прежде не существовало, и совершенно игнорируя 34% сербского населения, кото­рое бойкотировало провокационный референдум, Соеди­ненные Штаты и их союзники незамедлительно признали только что провозглашенное мусульманское государст­во. Сербы, которые испокон веков жили на боснийской земле и законно владели 65% земельного имущества рес­публики, за один день были превращены в граждан вто­рого сорта в своем собственном отечестве. Униженные и загнанные в темный угол своего родного дома, они не имели другого выхода, как взяться за оружие, чтобы за­щитить свое имущество, честь и достоинство. Так началась подготовленная и спровоцированная американ­ским империализмом гражданская война в Боснии.

Под лицемерным предлогом ограничения граждан­ской войны в бывшей Югославии американское прави­тельство "протолкало" через ООН международный за­прет на поставку оружия воюющим сторонам. Понятно, что труды присмотра за исполнением эмбарго американ­цы охотно и добровольно взяли на самих себя. Создалась курьезная ситуация, когда, говоря словами известного русского изречения, "козел отправился в огород сторо­жить капусту".

Чтобы оправдать свою антисербскую политику в Бал­канском конфликте, средства массовой информации США развернули истерическую пропагандистскую кам­панию ненависти, обмана и клеветы, изображая сербский национализм как истинную причину войны и обвиняя сербских руководителей в агрессивной политике и воен­ных преступлениях. В добавок Соединенные Штаты, опять таки путем выкручивания рук в ООН, наложили на "обрезанную" Югославию (Сербию и Черногорию) до­полнительные экономические санкции. Во всей этой заку­лисной возне в ООН тяжело было понять логику россий­ской дипломатии, которая безропотно следовала ва­шингтонской политике, направленной на удушение Сер­бии. Тем более, что в то время было еще не поздно спу­тать карты вашингтонских стратегов, сказав твердое "нет" американским агрессивным поползновениям на Балканах.

Многие европейские страны НАТО, опасаясь деста­билизации взрывоопасной ситуации в Юго-Восточной Европе и возможного втягивания в конфликт других стран Балканского полуострова, советовали американ­цам не спешить и действовать осмотрительно. Их не ра­довала сомнительная перспектива быть втянутыми в чужую войну, которая, кроме наплыва сотни тысяч но­вых военных беженцев, ничего другого им не сулила. К тому же европейские страны НАТО, не будучи до конца уверенными, как в случае эскалации войны на Балканах поступит Россия, просто боялись "большой" войны. В этой ситуации российской дипломатии следовало макси­мально использовать наметившиеся противоречия в на-товском лагере, давая ясно понять, что Россия будет твердо стоять на стороне сербов. Такая недвузначная по­зиция российского правительства могла бы заставить не­которые страны НАТО дважды подумать перед тем, как слепо следовать американскому боевому кличу. Извест­но, что в одиночку американцы воевать не любят.

Наглядным примером может служить постыдно про­валившаяся последняя попытка американцев проучить упрямого Саддама Хусейна. Состряпав искусственную проблему вокруг деятельности инспекторов ООН в Ира­ке, американские "миротворцы" попробовали было орга­низовать новый "крестовый" поход своих натовских ору­женосцев против непокорного Саддама. Дело в том, что бригада "международных и непредвзятых" инспекторов ООН в Ираке, состоявшая почти без исключения из мас­титых американских шпионов, которые, перевернув вверх ногами все военные и гражданские предприятия страны, но так и не найдя упрятанной коварным ирак­ским диктатором, наверное, где-то в пещере Али Бабы, атомной бомбы, потребовали свободного доступа к пре­зидентским дворцам. Американцы отлично понимали, что своенравный Хусейн, как, впрочем, каждый уважаю­щий себя глава суверенного государства, на подобное унижение не пойдет, что предоставит им удобную воз­можность раз и навсегда вырвать эту занозу из израиль­ской задницы.

Но на этот раз "прозревшая" российская диплома­тия, заручившись поддержкой французов и китайцев, ус­пешно расстроила попытки задиристого Вашингтона создать единый антииракский фронт. Оставшиеся в оди­ночку неустрашимые американские "терминаторы" по­стыдно отступили и оставили "нахального" Саддама на какое-то время в относительном покое.

К сожалению, в начале Боснийской войны диплома­тический корпус бесхребетного Козырева, к безмерному удивлению всего остального мира, беспрекословно под­держал все американские резолюции в ООН, направлен­ные против дружелюбного России сербского народа. Уж очень хотелось начитанным российским западникам до­казать своим заокеанским кумирам, что в открытой рос­сийской душе не осталось и крошки враждебности к быв­шему противнику в холодной войне. Как будто амери­канских "психологов" могло интересовать, что творится в ищущей сентиментальной душе поверженного против­ника. Воспользовавшись сговорчивостью и угодливо­стью русской дипломатии, американцы быстро навели железную дисциплину в несколько расслабившихся на-товских рядах и деловито принялись за осуществления своих военно-политических планов на Балканах.

Не желая рисковать жизнью своих бравых Джи-ай-Джо, правительство Соединенных Штатов начало актив-но вооружать и обучать рвущиеся в бой свежесозданные армии Боснии и Хорватии, чтобы руками этих своих хо­луев установить новый порядок на Балканах.

Эмбарго ООН, запрещающее поставку оружия и во­енных материалов воюющим сторонам, работало ис­ключительно против сербов, которые теперь в связи с са­моустранением России могли рассчитывать только на свои собственные силы.

В то время, когда сербы задыхались под бременем санкций ООН, вассальные правительства Загреба и Са­раево продолжали получать щедрую военную и эконо­мическую помощь из многочисленных международных источников и, в первую очередь, от Соединенных Шта­тов. Американские военные корабли, бдительно патрули­рующие воды Адриатического моря, исправно задержи­вали все, даже гуманитарные грузы детских продуктов и лекарств, предназначенные для сербов, и в тоже время со­всем "не замечая" потока военных поставок, текущих в Боснию и Хорватию. Но, несмотря на все усилия, расхо­ды и ухищрения щедрых заокеанских спонсоров, боеспо­собность, огромной басурманской армии сараевского ре­жима оставалась на плачевно низком уровне. К большо­му огорчению американских штабистов, "доблестные" мусульманские вояки быстро потеряли 75% территории в Боснии, и каждая их попытка перехватить военную ини­циативу или хотя бы немножко улучшить положение на отдельных участках фронта заканчивалась очередной по­стыдной неудачей.

Чтобы как-то выиграть драгоценное время, стабили­зировать быстро разваливающийся фронт и перегруппи­ровать недобитки мусульманского войска, американцы настояли на размещении в Хорватии и Боснии миро­творческих сил ООН. Для создания видимости нейтрали­тета миротворческих сил в Боснии Россия и Украина то­же были приглашены принять участие в этой операции. Правда, "не устояв" под нажимом боснийского мусуль­манского правительства, "бессильное" командование миротворческими силами в бывшей Югославии было выну­ждено разместить российские отделы подальше от "нев­рологических" точек конфликта. Российские солдаты бы­ли засланы в далекие от фронта и засыпанные снегом жи­вописные сербские деревни, где нашим новобранцам ничего не оставалось делать, как пить саморобную сли­вовицу и ухаживать за местными красавицами.

В действительности, так называемые миротворческие силы ООН в республиках бывшей Югославии служили удобной ширмой, за которой Вашингтон осуществлял свои честолюбивые планы переустройства государствен­ных границ на Балканах и увековечивания своего воен­ного присутствия в этом регионе.

Во-первых, базы миротворческих отделов западных стран служили перевалочными пунктами, через которые поступали поставки вооружений для мусульманской и хорватской армий. Во-вторых, располагая свободой бес­препятственного передвижения по территории воюющих сторон, они собирали и передавали в штабы НАТО раз­ведывательную информацию о дислокации, численности и вооружении сербских воинских частей. В-третьих, на территории баз миротворческих сил квартировались аме­риканские инструкторы и военные советники, которые обучали мусульманских солдат и планировали военные операции против сербов. В-четвертых, натовские "миро­творцы" служили спасительным забором, за которым прятались недобитки мусульманских и хорватских вояк после каждой очередной неудачной вылазки. И, наконец, в-пятых, "нейтральные" миротворцы обслуживали про­пагандистские нужды американского правительства, снабжая его всевозможными уликами и "доказательства­ми" о "неслыханных" сербских военных преступлениях. Само собой разумеется, что каждая хорватская или му­сульманская военная провокация преподносилась миро­вому общественному мнению как свидетельство патоло­гической сербской агрессивности и их упрямого нежела­ния мирного урегулирования военного конфликта.

Например, серия таких преступных провокаций была осуществлена мусульманскими властями Сараево в янва­ре и феврале 1994 года. Следуя иезуитской науке ЦРУ, боснийские головорезы не могли придумать ничего лучшего, как начать лупить прямой наводкой из пушек по своим собственным беззащитным согражданам. В од­ном случае от прямого попадания снарядом погибло се­меро играющих во дворе в футбол детей. В другом от разрыва снаряда было убито и покалечено несколько человек, терпеливо мерзших в очереди за хлебом. Одно из самих гнусных преступлений было совершенно 5-го февраля 1994 года, когда "неизвестные" преступники подвергли артиллерийскому обстрелу переполненный на­родом центральный рынок Сараево.

Хотя даже натовские специалисты от баллистики, пе­рекручивая и извращая имеющиеся факты, не могли окончательно установить, кто и откуда стрелял, средства массовой информации Запада, послушно следуя амери­канскому сигналу, начали категорически обвинять "кро­вожадных" сербов в этих варварских актах. Голословно обвиняя сербов в содеянном преступлении, американские следователи так и не смогли состряпать убедительного уголовного дела. Американцев особенно раздражали не­сговорчивые французы, которые упрямо отказывались подписывать липовые заключения "профессионального и беспристрастного международного" следствия. Более то­го, по французскому телевидению позже был показан до­кументальный фильм, в котором французские следовате­ли утверждали, что в соответствии со всеми известными законами баллистики поразившие рынок пушечные вы­стрелы ни в коем случае не могли быть произведены с по­зиций сербов. И хотя боснийский режим Илии Изетбего-вича прямо це обвинялся в содеянном преступлении, каж­дый здравомыслящий человек мог легко придти к нехит­рому выводу, кто и зачем стрелял. Математические расчеты военных следователей со­всем не смутили вашингтонских правдоискателей и усердно им вторящих западных "защитников" прав человека. Переполненные негодованием американские представители в ООН требовали принятия незамедли­тельных строгих мер для наказания сербских "преступ­ных" агрессоров.

В то же время подстрекаемые американской прессой правительства некоторых "дружественных" Вашингтону мусульманских стран требовали в ООН снятия военного эмбарго с Боснии и международной военной интервен­ции на Балканах. Официальный рупор нью-йоркских фи­нансовых кругов, американские газеты "Нью-Йорк Тайме" и "Вашингтон Пост", призывали американское правительство к открытому военному вмешательству в Боснийскую гражданскую войну, чтобы положить конец преступному "геноциду" против мусульманского населе­ния. Перекручивая и растягивая до предела исторические факты, американская пропагандистская машина трубила на весь мир о втором "холокосте" и негодующе стыдила весь мир за молчаливое безразличие к беззащитным жертвам сербского преступления. В изображении амери­канской пропаганды преступления против боснийских мусульман приравнивались к нацистскому целенаправ­ленному и систематическому истреблению евреев в годы Второй мировой войны. Не говоря уже о том, что одни такие лживые аналогии должны бы были возмутить каж­дого честного еврея, сравнение сербов, которые внесли огромный вклад в разгром гитлеровской Германии, с фа­шистскими головорезами было совсем неуместным и да­же кощунственным для памяти миллионов жертв, погиб­ших в газовых камерах Освенцима и Треблинки. Но тепе­решним чванливым вождям международного сионизма и их верным союзникам, финансовым воротилам Нью-Йорка, нужна другая, более "конъюнктурная" и выгод­ная интерпретация истории, которая бы вписывалась в их грандиозные планы тотального исторического реви­зионизма. Какое им теперь дело до того, что фашиствую­щие хорватские отряды усташей закапывали живыми сербов и евреев в одних братских могилах, далеко пре­восходя изощренной жестокостью своих гестаповских учителей. Наверное, неведомо для них и то, что по тру­щобам и подвалам оккупированного Сараево шастали вспомогательные формирования мусульманских боеви­ков, добросовестно вылавливающих всех евреев для от­правки их в концентрационные лагеря Третьего рейха. Что для них священная память замученных предков, если сегодня хорватский национализм и боснийский ислам можно выгодно перевести в весомый политический капи­тал. Проводя историческую параллель между судьбами евреев в годы Второй мировой войны и положением бос­нийских мусульман в период разрушения Югославии, американские строители нового мирового порядка пыта­лись одним выстрелом убить сразу двух зайцев. Во-пер­вых, представляя сербов разжигателями войны, а их госу­дарственных деятелей военными преступниками, амери­канцы подготовили соответствующие политические ус­ловия для прямого вооруженного вмешательства сил НАТО в югославский конфликт и, таким образом, уста­новления на Балканах своего постоянного военного при­сутствия. Во-вторых, выступая громогласно в защиту боснийских мусульман, вашингтонские манипуляторы пытались отвести внимание мусульманских стран от ара-бо-израильского конфликта и, учитывая тот факт, что тон антисербской критике задавала контролируемая сио­нистами американская пресса, создавалась видимость ев­рейских симпатий к мусульманам народам. Нужно от­дать должное большинству арабских стран, которые сра­зу распознали волка в овечьей шкуре и не "клюнули" на эту сионистско-американскую пропагандистскую удочку.

Но зато незамедлительно откликнулись на призыв Вашингтона его традиционные мусульманские друзья, которые и так были вынуждены отрабатывать вечную повинность американским рэкетирам. Нефтяные короли, эмиры и шейхи из района Персидского залива без лишне­го шума выложили на бочку свои откупные миллионы, чтобы оплатить поставки американского вооружения, поступающее не столько боснийским мусульманам, сколько хорватским католикам. Турция, Афганистан и Пакистан при наличии отсутствия денег выслали в Бос­нию своих закаленных в бесконечных локальных разбор­ках "добровольцев-муджахединов". Остальные "дружест­венные" страны мусульманского вероисповедования, не имеющие ни денег, ни охотников на героическую смерть в далеких чужих краях, вносили свою лепту в общее дело помощи боснийским мусульманам, громко понося Юго­славию с трибун каждой международной конференции, гневно порицая мировое сообщество за "преступную" бездеятельность и дружно проталкивая через ООН каж­дую американскую резолюцию.

Чтобы хорошо проучить своих настоящих противни­ков и запугать будущих. Соединенные Штаты, под при­крытием решений ООН, организовали в Гааге в 1993 го­ду международный военный трибунал для суда над воен­ными преступникам югославской войны. Ничего удиви­тельного, что 90% от числа всех обвиняемых оказались этническими сербами, главными среди которых являются бывший президент Сербской республики в Боснии Радо­ван Караджич и главнокомандующий вооруженными си­лами генерал Радко Младич.

А вот послушный президент Боснии Илья Изарбего-вич, который под нажимом американцев развязал граж­данскую войну, а позже приказал "вычистить" поголов­но всех сербов из Сараево, согласно американскому по­нятию гуманности и справедливости заслуживает, по крайней мере. Нобелевской премии мира. Большим почетом в Вашингтоне пользуются также другие видные актеры балканской драмы. Среди них особо можно выде­лить президента Хорватии Франье Туджмана и его не­давно умершего министра обороны Гойко Сусака. Изго­няя сербов из автономной республики Крайна, они при­казали своим неиствующим усташам с гражданским насе­лением не церемонится и пленных не брать. Они даже не пытаются скрывать своих убеждений, что только мерт­вый серб есть хороший серб. При этом глухо молчали на весь мир, словно зашептанные злым колдовством, запад­ные средства массовой информации, обычно любящие поучать и обвинять. В засоренном чепухой эфире не звучали в последнее время так полюбившиеся американ­ским пропагандистам слова об этнической чистке и пре­ступном геноциде по отношению к мирному сербскому населению. Несмотря на то, что Франье Туджман нико­гда не скрывал своего духовного родства с хорватским ставленником Гитлера времен Второй мировой войны ге­нералом Павличем, он почему-то считается кем-то вроде библейского архангела среди американских евреев.

По замыслу мстительного Вашингтона международ­ный трибунал в Гааге должен был стать новым Нюрн­бергским процессом, который покарает непокорных и узаконит притязания Америки на роль верховного миро­вого судьи. Но вся раздутая помпезная затея с возрож­денным Нюрнбергом оказалась обыкновенным мыльным пузырем. Знаменитое изречение Маркса, что "каждое ис­торическое событие первый раз совершается, как траге­дия, а второй раз повторяется, как фарс" как нельзя лучше подходит для сравнительной характеристики Ню­рнбергского и Гаагского трибуналов. Даже европейские союзники США по НАТО, за исключением подхалимст­вующей Англии, практически игнорируют это трагико­мическое судилище. За пять лет своего высокобюджетно­го существования Военному трибуналу в Гааге удалось осудить только несколько никому не известных босний­ских землепашцев, дебильный вид и безграмотная речь которых не могли пробудить творческого негодования даже у залихватских американских писак. Лучшим под­тверждением "высокого авторитета" Гаагского трибуна­ла явилось искреннее признание французского министра обороны Алана Ричарда, который, выступая перед жур­налистами в декабре 1997 года, охарактеризовал Гааг­ское судилище как "цирковое представление" и запретил французским офицерам выступать в качестве свидетелей на этом суде. Дело в том, что многие французские офице­ры, сохранившие традиционную им мужскую галант­ность и серьезно принимая офицерский кодекс чести и достоинства, заявили министру, что если они будут выну­ждены давать показания о военных преступлениях в Бос­нии, то им придется раскрыть всю правду. А правда-то мучительно ищущему "справедливости" Гаагскому воен­ному трибуналу совсем не на руку. Что в таком случае оставалось делать попавшему в щекотливое положение французскому правительству? Не будет оно из-за старо­модных "предрассудков" своих "забубенных" офицеров портить отношения с мстительным Вашингтоном, а тем более со стоящим за ним негодующим и жаждущим кро­ви непокорных сербов сионистским лобби. Ничего не раздражает этих господ больше, чем проявление кем-то моральной порядочности, твердости характера и незави­симости мысли. Находясь между молотом и наковальней, расторопный министр обороны не растерялся и принял по-настоящему соломоново решение. Чтобы офицеры, чего доброго, не наговорили того, что не следует, пусть вообще ничего не говорят.

Тем временем на балканских полях военных сражений американские генералы все еще не могли вырваться из за­колдованного круга невезения, просчетов и поражений. В 1994 году, больше не рассчитывая на боевые возможно­сти своих боснийских и хорватских приспешников, разо­зленные неудачами американцы создали силы быстрого реагирования НАТО, которые, в противоречие своему собственному уставу, были размещены на территории Боснии и Хорватии. Понятно, что пентагоновские воен­ные, привыкшие выгребать каштаны из огня чужими ру­ками, первыми выслали на Балканы своих европейских союзников по НАТО. Заснеженным склонам, покрытым лесами, угрюмым горам и предательской тишине узких боснийских долин бравые американские вояки пред­почитали сиреневую чистоту бескрайнего неба, откуда так удобно сбрасывать свои "интеллигентные" бомбы на непокорные сербские города и веси.

Для пущего устрашения неуступчивых сербов и подъ­ема подупавшего боевого духа среди своих хорватских и мусульманских оруженосцев у берегов Югославии осто­рожно притаились на безопасном расстоянии американ­ские морские пехотинцы, а в Боснию прибыло 35 тысяч солдат НАТО. Начались периодические бомбежки серб­ских военных и гражданских объектов. С нарастающим скрежетом танковых гусениц и пронзительным визгом сверхзвуковых истребителей в движение пришла огром­ная военная машина НАТО. Впервые за всю историю своего существования, без торжественных пропагандист­ских фанфар и в тиши международных протестов, войска НАТО пересекли чужие рубежи, положив начало полити­ке прямого военного вмешательства в дела не относящихся к блоку стран. И это несмотря на то, что ус­тав НАТО недвузначно запрещает размещение своих войск на территории третьих стран. Хотя конституции целого ряда стран НАТО требуют парламентарного одобрения всякого изменения в уставе или военной док­трине союза, никто даже не подумал просить "демокра­тические" законодательства западных стран обсудить этот вопрос. Таким образом, из своей прежней роли во­енно-оборонительного союза (чем он никогда, впрочем, не был), НАТО нелегально и безболезненно переродился в мирового жандарма американского империализма.

В июле 1995 года была перевернута последняя страни­ца боснийской драмы. Хотя к этому времени были созда­ны все политические условия для мирного решения Бал­канского конфликта, объединенные военные силы Хор­ватии, Боснии и НАТО при поддержке американской авиации развернули широкое наступление по всему фронту. Местное сербское население было полностью согнано со своих коренных земель в Боснии и Хорватии. Наверное, от чрезмерной занятости "чуткие" ко всем ма­лейшим нарушениям прав человека в Чечне или Тибете, многочисленные гуманитарные организации ООН, зор­кий Гаагский трибунал и оплачиваемый Рокфеллерами Амнести Интернешенал как-то не заметили этого дейст­вительного, а не придуманного холокоста в самом центре Европы.

Промолчали об этом американские защитники прав человека и во время мирных переговоров между сербами, хорватами и боснийцами, которые состоялись осенью 1995 года в американском городе Дейтоне. Главным ре­зультатом Дейтонских переговоров, проходивших под диктаторской эгидой американских представителей, бы­ло узаконивание насильственного выселения сербов с ра­нее занимаемых районов Хорватии и Боснии. Сербы, ко­торые перед войной владели 65% земли в Боснии-Герцо-говине, по условиям Дейтонского мирного договора по­лучили только 35% боснийской территории и вынуждены были согласится на создание общего с мусульманами и хорватами федерального государства. Учитывая исто­рическую "несовместимость" этих трех народов, боль­шинство европейских стран считало, что было бы более разумным принять решение о разделе Боснии между сер­бами, хорватами и боснийскими мусульманами. Но такое решение проблемы совершенно не входило в расчеты американских архитекторов многонационального госу­дарства. Насильственно разрушив относительно хорошо функционировавшую многонациональную Югославию, вашингтонские лицемеры проливали крокодильи слезы о судьбах многонациональной Боснии. Битву за целост­ность Боснии американцы вели не совести ради, но для своей шкурной корысти. Чтобы закрепить свое постоян­ное военное присутствие на Балканах, американцам не­обходимо было создать дружественное и жизнеспособное государство, каким должна стать мусульманская Босния.

Прикрываясь лживой заботой о сохранении целост­ности страны и ссылаясь на заключительные документы Хельсинкского соглашения, американская дипломатия, видите ли, "принципиально" отстаивала единство Боснийской федерации. Чтобы придать своей позиции еще и моральный вес, западная пресса неустанно трубила на весь мир о необходимости сохранения единого Босний­ского государства как яркого примера многонациональ­ного и гармоничного сожительства людей разных вер и народов.

Наверное, в суматохе поспешного признания выходя­щих из Югославской федерации республик вашингтон­ские лицемеры совершенно выпустили из виду, что Юго­славия тоже была одним из участников Хельсинкских со­глашений, за территориальную целостность которой американское правительство ручалось своей собственной подписью. Отдавая должное забывчивости американско­го госдепартамента, ни в коем случае нельзя не переоце­нить его постоянной непоследовательности.

Так, в свое время американское правительство, чтобы оправдать развал Югославии, громогласно ссылались на "священный" принцип демократического референдума и неотъемлемое право каждого народа на национальное самоопределение. Опять же, когда боснийские и хорват­ские сербы пожелали, вслед за остальными народами бывшей Югославии, воспользоваться этим принципом и "определиться", чтобы жить в едином сербском государ­стве, американские принципиалы, как залихватские цир­ковые наездники, мгновенно перескочили на другой удобный принцип ненарушении государственных границ. Такую американскую справедливость и принципиаль­ность можно бы было сравнить с анархистской честно­стью атамана Попандопуло из фильма "Свадьба в Мали­новке", когда он "честно" делил награбленные тряпки, перекладывая все на свою кучу и при этом приговаривая: "Это тебе, и это тебе, и это тоже тебе". Склеивая воедино разбитый горшок боснийской государственности, амери­канцы создали необходимые условия для своего долго­срочного военного присутствия в балканском регионе. Они хорошо понимают, что сшитое из враждебных на­циональных лоскутиков боснийское государство будет еще долго оставаться очагом нестабильности и напряже­ния, а это, в свою очередь, даст им удобный предлог, что­бы постоянно мутить воду на Балканах.

Чтобы окончательно не запутаться в своей принци­пиальности, американские знатоки международного пра­ва в первом акте кровавой югославской драмы "чисто случайно" выпустили из виду право на самоопределение албанских мусульман в югославской провинции Косово. Без лишних церемоний задиристым албанцам было при­казано временно утихомирится и "не лезть перед батькой в пекло".

Являясь историческим центром формирования серб­ской государственности, Косово с древних времен было неотъемлемой частью Сербии. Но во время многовеко­вой турецкой оккупации в Косово переселилось много албанских мусульман, которые, в отличие от дискрими­нированного сербского православного населения, по­лучали от турецких властей разного рода налоговые ос­вобождения и правовые привилегии. Со временем, в свя­зи с высоким уровнем рождаемости среди мусульманско­го населения, демографическая ситуация в провинции ре­шительно изменилась в их пользу. К концу 80-х гг. му­сульмане составляли больше 85% от общего двухмилли­онного населения провинции. К этому времени в Косово начались серьезные националистические заморочки, ко­торые вынудили югославское правительство временно упразднить автономию провинции, предоставленную ей маршалом Тито еще в 1974 году. В восьмидесятые годы в западной прессе много писалось о взрывоопасной ситуа­ции в этой неспокойной провинции. Создавалось впечат­ление, что, если Югославия когда-нибудь скатится в про­пасть междоусобной резни, то начнется она неминуемо в этой вечно бурлящей провинции. Когда же в начале девя­ностых годов в Югославии наконец началась давно пред­сказанная гражданская война, то на удивление всем в мягком подбрюшье Югославской федерации царило не­бесное спокойствие. Если бы в то время коварный Вашингтон только пожелал, то мог бы легко взорвать эт­ническую пороховую бочку Косова. Но тогда война в этой провинции по некоторым причинам не входила в расчеты американского правительства. Главной причи­ной была "принципиальная" американская позиция - не нарушать существующие границы. Если бы в то время американцы стали на позицию национального самоопре­деления для албанцев в Косово, то им бы было трудно объяснить мировому общественному мнению, почему они хотят лишить такого же выбора сербов в Боснии и Хорватии. Может быть, России, следуя примеру неуго­монного Вашингтона, тоже бы стоило иногда припом­нить о национальном самоопределении российского на­селения в странах ближнего зарубежья. Ведь там во мно­гих республиках бывшего Союза оно часто составляет преследуемое и бесправное большинство.

Более того, американские дипломаты, пытающиеся быстрее уговорить "толстошкурного" сербского прези­дента Милошевича согласиться на тяжелые и унизитель­ные для сербов условия Дейтонского мирного договора, давали ему понять, что Соединенные Штаты не будут возражать против расселения сербских беженцев из Бос­нии и Хорватии в Косово. Но не успели еще просохнуть чернила на только что подписанном Дейтонском согла­шении, как в Косово, словно по волшебному мановению невидимой руки, опять начались националистические волнения, которые часто сопровождались террористичес­кими актами, осуществляемыми так называемой Освобо­дительной армией Косова. Не нужно иметь ума ракетно­го конструктора, чтобы догадаться, кто и зачем вооружа­ет безграмотных албанских подростков, составляющих боевой хребет этого террористического движения.

Теперь, когда сербы оказались безвозвратно выгнан­ными с прадедовских земель в Боснии и Хорватии, и ще­котливой проблемы с их самоопределением больше не су­ществует (по крайней мере, в американском понимании ситуации на Балканах), американское правительство опять вернулось к, казалось бы, уже забытому им принципу демократического самоопределения для ко-совских албанцев.

23 сентября 1998 года Совет Безопасности ООН принял, казалось бы, рядовую, ничем не примечатель­ную резолюцию, призывающую к прекращению воен­ных действий в Косово и мирному урегулированию ал­банской проблемы. В резолюции ничего не говорилось о международных обозревателях по поддержанию ми­ра в Косово или, тем более, о какой-либо роли НАТО в решении этой внутренней проблемы Югославии. И вообще, резолюция выглядела так безобидно и обы­денно, что даже настороженная российская делегация проголосовала за ее принятие.

Тем не менее, в вашингтонской интерпретации между­народного права эта резолюция открыла дорогу для воо­руженного нападения стран НАТО на Югославию. Ника­кие протесты России, увещевания симпатизирующих Югославии некоторых стран и ученые речи специалистов международного права не могли остудить жгучего жела­ния пентагоновских стратегов и их верных натовских апостолов броситься в кровавый бой, чтобы спасти "без­защитные жертвы сербского геноцида". Оказывается, что сегодня равнодушное мировое сообщество не имеет лучшего и более чуткого защитника прав человека, чем заботливое, "мягкосердечное" НАТО.

Неприкрытая, яростная и злобная агрессивность Ва­шингтона, наконец, пробудила от летаргической спячки даже нынешний безответственный российский режим, ко­торый со всей ужасающей для себя ясностью наконец осознал, что их натовские "партнеры в законе" стремятся не только превратить Сербию в "больного" человека Балкан, но прежде всего окончательно изолировать Рос­сию на международной арене.

Поняв, что спокойно отсидеться им в своем удельном княжестве не удастся, и что военное зарево приближаю­щихся натовских орд все ближе подползает к рубежам их вотчины, перепуганные кремлевские временщики нако­нец решили что-то предпринять для своей защиты. Но не поздно ли, господа, вас, наконец, осенило боевым духом? Почему вы постыдно уклонялись от американского про­вокационного вызова, когда НАТО беспрепятственно ок­купировало Боснию, или когда Северо-Атлантический союз обзаводился новыми членами? Так ли уж трудно было вам понять, в каком направлении катят колесо ис­тории американские строители нового мирового поряд­ка, когда вас систематически, год за годом, сталкивали с плохих геополитических позиций на худшие? Может быть, вы надеялись защитить себя и деморализованную страну завоеванным кровью советских людей и оставлен­ным вам в наследие фиговым правом вето в Совете Безо­пасности? Думается, что американские учителя теперь да­ли ясно понять всем без исключения, какое значение в се­годняшнем реальном мире имеет символическое право вето в Совете Безопасности, как, впрочем, и весь автори­тет поизношенного ООН.

Неумолимые в своем стремлении полностью разде­латься с Сербией, американцы настойчиво пытаются вырвать из остатков Югославской федерации послед­нюю не сербскую республику, Черногорию и тем са­мым создать единую, непрерывную натовскую полосу, надежно отрезающую Россию от Средиземного моря. Как и сербы, черногорцы тоже исповедуют православ­ную религию, и когда в начале девяностых годов из со­става Югославии вышли все другие республики, ма­ленькая Черногория выразила твердое решение ос­таться в общем союзе с Сербией. Наверное, будет излишним подчеркивать здесь, что американцам такое поведение Черногории не могло прийтись по вкусу, но, будучи в то время занятыми более насущными про­блемами в других близлежащих местах, они притвори­лись, что их совсем не беспокоит желание своенравных горцев разделить свою судьбу с не менее упрямыми сербами.

Несмотря на свои скромные географические размеры и малочисленность населения, Черногория занимает стратегически важное положение на Балканах, что не могло избежать пристального внимания натовских стра­тегов. Во-первых, рассуждали американские картографы, потеряв Черногорию, Сербия лишится единственного выхода к морю, что приведет к ее не только к военному, но и к дальнейшему экономическому ослаблению. Во-вторых, вытеснив воинственных сербов из Черногории, они значительно укрепят фланги натовских войск в Бос­нии. В-третьих, взяв под контроль все побережье Адриа­тического моря, американские авианосцы смогут беспре­пятственно угрожать всему Балканскому региону. Поэто­му сразу же после окончания войны в Хорватии и Боснии Вашингтон незамедлительно приступил к болезненной операции "отпиливания" Черногории от Югославской федерации.

Поначалу американцы рассчитывали, что торговые санкции, наложенные на Югославию, приведут к финан­сово-экономическому хаосу в стране, и черногорцы, по­няв свою "ошибку", быстро убегут из федерации. Но привыкшие рассматривать все, даже духовные человечес­кие ценности, в торгашеских категориях, вашингтонские психологи не оценили до конца закаленного суровыми испытаниями истории духовного и культурного единства этих двух братских православных народов. Несмотря на непрерывную подрывную деятельность ЦРУ, политичес­кое давление Запада и соблазнительные обещания фи­нансовой помощи, черногорцы в подавляющем боль­шинстве остались непоколебимы в своем решении ос­таться в составе Югославии. Тогда спецслужбы западных стран прибегли к своему старому испытанному методу создания послушной им пятой колоны, или, другими сло­вами говоря, подкупа влиятельных политических деяте­лей интересующей их страны, которые поведут слепые массы в нужном для заокеанских хозяев направлении. Известный "джентльменский" принцип английской дипломатии "разделяй и властвуй" вашингтонские строите­ли нового мирового порядка заменили более соответст­вующим духу нашего просвещенного времени лозунгом "подкупай и властвуй". Не найдя среди "малокультур­ных" горцев никого более подходящего, ЦРУ решило по­ставить свои карты на 35-летнего местного пижона Мило Дюкановича, известного своим азартным пристрастием к дорогим итальянским костюмам, рокочущим спортив­ным машинам и другим атрибутам высокого социально­го статуса. Подмазанный солидными американскими долларами и опираясь на крутую местную мафию, кото­рая, используя выгодное географическое положение Чер­ногории и попустительство западных пограничных служб, основательно разжирела на торговле наркоти­ками и других операциях прибыльной контрабанды, мистер Дюканович смастерил себе собственную, игру­шечную "демократическую" партию. Несмотря на то, что на состоявшихся в октябре 1997 года президент­ских выборах подавляющее большинство населения голосовало против него, каким-то необъяснимым зиг­загом судьбы ему удалось получить микроскопичное большинство голосов. Знающие политические реалии избирательных манипуляций циники всегда утвержда­ли, что не важно, кто голосует, но важно, кто считает голоса. Предприимчивые американцы, любящие все переделывать и усовершенствовать, не остановились на старой формуле "демократического" волеизъявле­ния, доказав, что не важно, кто голосует и даже кто считает, важно, кто подделывает избирательные бюл­летени. Благо, что в наш компьютерный век подобная избирательная алхимия не требует чрезмерного умст­венного напряжения.

Когда в январе 1998 года, наконец, пришло долго­жданное время инаугурации "сделанного" в лаборатори­ях ЦРУ президента, неспокойное население Черногории массово вывалило на улицы Подгородицы, протестуя против этого очевидного выборного мошенничества. На помощь осажденному Дюкановичу незамедли­тельно поспешил его покровитель, американский специ­альный посланник на Балканах Роберт Гелбард. Вместе с ним по крутым горным тропинкам в республику про­сочились одетые в гражданское хорватские и мусульман­ские боевики сил особого назначения, которые заметно умножили ряды личной гвардии "крестного отца" черно­горской мафии.

Являясь совершенным продуктом самоуверенной аме­риканской дипломатии, господин Гелбард незамедли­тельно пустил в ход все свои блестящие умения запуги­вать, обещать и врать. Высокий американский посланник недвузначно заявил, что если их ставленник не станет президентом, то на Сербию и Черногорию будут наложе­ны дополнительные экономические санкции. Не ис­ключалась также возможность вооруженной натовской интервенции. В случае, если черногорцы примут ниспос­ланного президента, уверял мистер Гелбард, тогда рес­публика сразу же получит в подарок 2 миллиона долла­ров, за которыми, как из рога изобилия, посыплются но­вые подачки. А чтобы как-то оправдать в глазах мирово­го общественного мнения бесстыдное американское вме­шательство во внутренние дела этой маленькой респуб­лики, изобретательный мистер Гелбард утверждал, что массовый протест черногорцев, дескать, оплачивается деньгами сербского президента Милошевича. Согласно смехотворным инсинуациям американского посланника, обнищалая Сербия была в состоянии заплатить больше, чем богатая Америка.

Тем временем, опасаясь горячего излияния чувств собственных сограждан, отец черногорской демокра­тии в сопровождении свиты западных покровителей незаметно улизнул из своей неспокойной столицы Подгорицы и трусливо укрылся за поросшими мхом крепостными стенами средневекового королевского замка в Цетинье. Здесь 15 января 1998 года, немного очухавшись от испуга, он торжественно принял президентскую присягу в присутствии высоких послов западных стран, не преминув при этом пообещать по­саженному отцу черногорской независимости мистеру Гелбарту о своем незыблемом намерении оторвать Черногорию от братской Сербии.

В этот же черный день сербам пришлось испить еще одну чашу национального унижения. В столице Вос­точной Славонии Вуковаре был спущен сербский флаг, и миротворческие силы ООН официально передали власть хорватской администрации. Теперь стиснутая со всех сторон и переполненная оборванными бежен­цами Сербия будет вынуждена принять еще, по мень­шей мере, сто тысяч новых своих сограждан из Вос­точной Славонии. Таким образом, тупая, ни с чем не считающаяся, озлобленная сила армагеддонского чу­довища, окончательно затоптала надежды волей сле­пого провидения попавшего ей под ноги маленького сербского народа - надежды мирно жить одной нацио­нальной семьей на своей прадедовской земле.

Зато главная цель коварных претендентов на мировое господство на Балканах была наконец достигнута. Вой­ска НАТО, "временно" пришедшие в Боснию "мирить" враждующие стороны, прочно и надолго окопались в этом стратегически важном регионе. В декабре 1997 года американское правительство, которое обещало вывести свои войска из Боснии в течении шести месяцев, продли­ло их мандат пребывания на Балканах без ограничения срока. Нет сомнения, что остальные члены НАТО тоже последуют примеру своего патрона.

Таким образом, использовав нерешительность и даже попустительство России в последней балканской драме, американцам удалось сравнительно легко решить юго­славскую проблему в свою пользу. Прямым продолжени­ем победы их политики на Балканах явилось укрепление и расширение агрессивного союза НАТО в Европе, глав­ного военного рычага в американском стремлении к ми­ровой гегемонии. Выступая 13 января 1998 года перед американским Конгрессом, госсекретарь США Мадлен Олбрайт, не скрывая радости, хвастливо заявила, что главное "испытание американской руководящей роли" в мировых делах, а именно расширение НАТО и разме­щение американских войск в Боснии, было успешно осуществлено. Теперь военный союз НАТО располага­ет в Боснии 35 тысячами военнослужащих, что только на две тысячи меньше, чем американский военный кон­тингент в Южной Корее. Нетрудно догадаться, зачем и против кого создан этот бронированный кулак на Бал­канском полуострове.

В наиболее тревожные времена натовского бытия 1990-1993 годов, когда перед этой организацией стоял извечный гамлетовский вопрос "быть или не быть", когда большинство западно-европейских стран счита­ло, что Североатлантический союз выполнил свою ис­торическую миссию и должен быть распущен, вдруг, как по мановению волшебной палочки, посыпались за­явления о вступлении в НАТО наших бывших далеких и близких братьев.

- Вот какие вы недотепы и простофили, - с издев­кой в голосе поучали американцы своих западноевро­пейских партнеров. - Вам больше не хочется расходо­вать деньги на содержание "матери-НАТО", которая пригрела вас на груди в суровые годы холодной вой­ны. Вам хочется верить, что опасность безвозвратно миновала, и русский медведь уже никогда не пробу­дится от глубокой зимней спячки. Так лучше послу­шайте, что нам говорят ваши восточные соседи, кото­рые прекрасно знают хищнические повадки сибирско­го медведя. Все они, как один, совершенно убеждены в грядущем российском походе на Запад.

Один из высокопоставленных работников из Вашинг­тонского центра по разработке политики НАТО прямо заявил корреспонденту "Нью-Йорк Тайме Сервисес", что восточно-европейские страны, "хорошо зная русских, лучше осведомлены о враждебной российской угрозе, которая все еще существует". И эта бесстыжая ложь откры­то разносится американской пропагандой по всему миру несколько лет после того, как иудушка Горбачев "руко­творно" разогнал Варшавский договор, когда обалделая Россия добровольно пожертвовала своим последним ев­ропейским доброжелателем Сербией и когда российское правительство даже не хочет защищать свои жизненно важные позиции в ближнем зарубежье. Американские лекторы из вашингтонского отдела пропаганды, если бы пожелали, могли бы найти больше подобных убедитель­ных примеров российской "агрессивности". Впрочем, требовать от этих господ внятности и логичности в их умозаключениях, наверное, было бы нечестно. Подобно умственным порывам увядающей женщины в неспокой­ный период ее менопаузы, американская внешняя поли­тика имеет свою специфическую логику истолкования фактов и событий окружающей действительности.

Как бы там ни было, но отчаянные крики о помощи, доносившиеся из Варшавы, Будапешта и столиц прибал­тийских государств, дали американским политикам удоб­ный пропагандистский аргумент в их стремлении сохра­нить и расширить НАТО. Кроме усиления американских стратегических позиций в Европе, вступление новых чле­нов в НАТО дает Вашингтону целый ряд других чисто технических преимуществ, которые позволят ему еще больше укрепить свою руководящую позицию в Северо­атлантическом союзе.

Дело в том, что согласно уставу Североатлантическо­го договора, все его члены формально считаются равно­правными. Понятно, что этот демократический принцип никогда и никем, а тем более американцами, серьезно не воспринимался, но тем не менее иногда пентагоновским генералам приходилось уступать перед лицом оппозиции своих несговорчивых союзников. Особенно много хло­пот приносили американцам тяжеловесные страны НА­ТО, такие как Франция (перед выходом из НАТО), Анг­лия (перед объявлением Тони Блэра) и временами даже покладистая Германия, которые иногда могли себе по­зволить не согласится с заокеанским боссом по некото­рым второстепенным вопросам. В таких случаях, чтобы протянуть нужную им резолюцию, американцам прихо­дилось за кулисами прорабатывать "легковесных" чле­нов союза, таких как Испания, Турция, Португалия и им подобных серых лошадок натовской упряжки. Теперь же, когда в союз еще войдут раболепно послушные им Поль­ша, Венгрия и Чехия, Вашингтон всегда сможет рассчитывать на их своевременную и безусловную под­держку. А когда в будущем к натовской компании приба­вятся еще Прибалтика, Румыния, Болгария и прочие субъекты бывшего Варшавского договора, тогда вообще за натовским столом воцарится нерушимое единогласие.

Не выдерживает серьезной критики и другой псев­доаргумент американской пропаганды, что расшире­ние НАТО, якобы, способствует укреплению мира и стабильности в Европе. Ведь, заманивая в свои ряды восточно-европейские страны, которые имеют массу разного рода исторических обид на Россию, и одно­временно подкрадываясь, яко тать, на танках ближе к рубежам нашей страны (единственного государства, которое в состоянии дать ядерную сдачу американ­ским строителям нового мирового порядка), НАТО не уменьшает, но, наоборот, увеличивает политическую напряженность в Европе.

Нельзя сказать, чтобы опасная игра вашингтонских стратегов в Европе не тревожила здравомыслящих людей по обе стороны Атлантического океана. "Какая цель и необходимость расширения НАТО", риторически спра­шивает в американском Сенате вирджинский сенатор Джон Вернер, который не видит ни малейшей пользы ни для интересов США, ни для безопасности восточно-евро­пейских стран в умышленных провокациях против Рос­сии. О какой стабилизации в Европе может идти речь, ес­ли новые члены НАТО открыто множат территориаль­ные претензии к своим соседям, и если бронированная армада натовских войск все ближе подтягивается к гра­ницам России? Понимая, что нынешняя американская политика угроз и провокаций по отношению к России может привести к возобновлению холодной войны или даже к ядерному конфликту, многие политические деяте­ли на Западе открыто выступают против расширения НАТО. Ведь ослабленная, униженная и загнанная в угол Россия, в случае военного конфликта, не будет иметь дру­гого выхода, как прибегнуть к ядерному оружию. Из­вестный американский дипломат Джон Кеннан, который первым 50 лет назад предложил знаменитую политику сдерживания Советского Союза и которого тяжело было бы заподозрить в пророссийских симпатиях, расценил расширение НАТО на Восток как "самую роковую ошиб­ку американской внешней политики после окончания хо­лодной войны".

Но понимают ли это там, за бугром, в Вашингтоне? Конечно же, прекрасно понимают, но сознательно, идут на рассчитанный риск с надеждой, что дипломатическое сопротивление России не будет длиться долго, и в ко­нечно итоге их смелый гамбит принесет им желаемые ре­зультаты. Для них нестабильность и напряженность в Восточной Европе нужна, как вода, вращающая лопасти их политической мельницы. Подстрекая правительства восточно-европейских стран выступать со всякого рода абсурдными претензиями и ложными обвинениями в адрес России, американцы создают для себя благопри­ятные возможности манипуляции событиями, действуя из-за кулис. Это часто позволяет Соединенным Шта­там выступать в роли арбитров между кляузниками-соседями и Россией, запутывая российскую диплома­тию в сети выдуманных мелких проблем, которые они, якобы, помогают решить.

Здесь не помешает заметить, что в результате этой маккиавелиевской политики американского правительст­ва страдает не только Россия, но и ее недоброжелатель­ные соседи. Поляки и венгры, которые теперь стремятся как можно быстрее перемахнуть за оборонительные валы НАТО, надеясь оттуда безнаказанно "гавкать" на Рос­сию, не понимают той простой истины, что они там нуж­ны, покуда в них нуждаются вашингтонские строители нового мирового порядка. Неужели здравомыслящие лю­ди в Варшаве и Будапеште действительно серьезно верят, что американская морская пехота когда-нибудь пожелает лечь костьми на берегах Буга, Влтавы или Тисы. Кстати, те же поляки уже имели хороший опыт с английскими га­рантиями в 1939 году. Если бы не героический ратный подвиг русских солдат, могилы которых сегодня осквер­няются дебильными вандалами в Польше, где бы теперь было польское государство со всеми его британскими га­рантиями. Разумно в свое время предостерегал своих не­разумных сограждан бывший польский президент гене­рал Ярузельский, неоднократно повторяя, что не следует искать друзей за океаном, а врагов под боком. Но, как всем хорошо известно, умные советы оцениваются толь­ко в трудные времена.

Еще неизвестно, какими благодеяниями осыплют аме­риканцы своих новых братьев по оружию, но нет ни ма­лейшего сомнения в том, что за любые натовские "гаран­тии" им придется заплатить дорогую цену. Не говоря уже о том, что новым членам придется подогнать свои воору­женные силы под натовскую мерку, а это означает выку­пить массу залежалого американского вооружения и об­мундирования (чтобы их, чего доброго, за русских не признали), их молодым солдатам, по всей вероятности, придется доказывать свою храбрость и лояльность но­вым хозяевам в каких-нибудь малярийных джунглях Аф­рики или раскаленных песках вечных пустынь Ближнего Востока. Сегодня пентагоновские оперативники даже не пытаются скрывать от своих союзников, что в недалеком будущем войска Североатлантического союза будут ис­пользованы для военных действий за границами Европы.

Выступая на конференции министров иностранных дел стран НАТО, которая состоялась в Брюсселе в декабре 1997 года, госсекретарь США Мадлен Олбрайт, наверное, до смерти обрадовала своих европейских коллег, сообщив им, что "новый", расширенный союз должен выйти за границы Европы и активно включиться в борьбу против многочисленных врагов Западного мира. Из уст хорошо осведомленной по­сланницы "тайного мирового правительства" изумлен­ные министры узнали, что теперь их врагами являются не конкретные страны, а какой-то набор закодирован­ной географически теологической терминологии.

Доказав, что она может произвести ошеломляющее впечатление не только своей новой прической, но также своими познаниями в области международных отноше­ний, масонская "принцесса" американской дипломатии начала поучать растерявшихся министров, что теперь главная угроза для Европы исходит от какого-то геогра­фического гибрида под названием Евразия. В нынешних условиях, продолжала несравненная Мадлен, НАТО должно направить свои усилия на предотвращение рас­пространения ядерного, химического и биологического оружия, а также вести неустанную борьбу с исламским фундаментализмом. Заметьте, что в мистическом жарго­не американского политического словаря нас теперь ве­личают не Россией, но Евразией. Это, наверное, для того, чтобы сильнее подействовать на пугливое воображение западных обывателей. Для многих из них Евразия все еще отождествляется с кровожадными ордами свирепого Чингизхана, которые в свое время терроризовали "миро­любивую" Европу.

Опешившие от таких неожиданных предложений, министры были даже не в состоянии задать выясняю­щих вопросов, касающихся сногсшибательных измене­ний в натовской военной доктрине. Понятно, что молчание растерянных союзников было расценено аме­риканским правительством как свидетельство "твердой" поддержки своей новой политики. Да и о чем там было дискутировать. "Все равно по-нашему не будет", - мудро решили спешившие на обед младшие партнеры Вашингтона.

А тем временем старательные генералы Пентагона принялись за дальнейшую, более детальную разработку будущей военной стратегии Североатлантического сою­за, которая в главных чертах уже была изложена М. Ол-брайт на Брюссельской конференции. Новая стратегичес­кая доктрина НАТО будет официально принята на тор­жественном праздновании 50-летия создания этой "чисто оборонительной" организации, которое состоится в 1999 году в Вашингтоне. Принимая во внимание сильную ум­ственную лень американского генерального штаба, не следует удивляться, если для простоты дела они добросо­вестно скопируют гитлеровский план "Барбаросса". Вот вам, товарищ Горбачев, и Юрьев день!

Тем более что на политическом поприще своей дея­тельности американское правительство все чаще прибе­гает к изуверски богатому опыту гитлеровского режима, по всей вероятности расценивая его как нормальную практику в международных отношениях. Подобно своим нацистским учителям, вашингтонские возмутители миро­вого политического спокойствия часто односторонне на­рушают подписанные ими же международные договора, как только они становятся на пути их агрессивных пла­нов или по каким-то причинам перестают удовлетворять американские интересы. Как некогда преступный фаши­стский режим в Германии, сегодняшний имперский Ва­шингтон свято верит в старый бандитский принцип, что только грубая военная сила решает все, и что победите­лей не судят. Так же, как в свое время гитлеровские аван­тюристы, теперешние вашингтонские "миротворцы" спе­циализируются в создании кризисных ситуаций там, где им нужно, и тогда, когда им нужно. При этом они выби­рают, как правило, значительно уступающую себе в воен­ном отношении, фактически беззащитную жертву.

Особенно сильное впечатление на воображение аме­риканского генералитета всегда производила немецкая стратегическая доктрина "блицкригов". Подобно тому, как немецкие генералы успешно решали быстрый исход военных кампаний 1939-1941 годов с помощью пикирую­щих бомбардировщиков и танковых котлов, их тепереш­ние пентагоновские адепты целиком уповают на свою "неуловимую" авиацию и ударную мощь бронированных армад. Понятно, что не могла ускользнуть от внимания американского госдепартамента и эффективность гитле­ровских методов дипломатического шантажа, ультимату­мов и угроз. Как показали последние события на Балка­нах и Ближнем Востоке, американское правительство окончательно перешло на стиль работы риббентропов-ского рейхскомиссариата, заменив традиционные формы международных переговоров дипломатией грубых угроз и нахальных требований. За серыми стенами американ­ского госдепартамента теперь развелось множество зади­ристых протагонистов "вооруженной дипломатии", но лучшим среди них, без сомнения, является самоуверен­ный и бестактный вашингтонский ястреб Ричард Гол-брук. В награду за свое умение ставить ультиматумы и запугивать слабых он теперь прочится своими масонски­ми покровителями на престижный пост американского представителя в ООН. Прежде чем уповать на свою без­наказанность, этим господам следовало бы вспомнить судьбу надменных послов персидского царя Дария, ди­пломатический словарь которых ограничивался одной фразой требования земли и воды. В конечном результате, они получили и то, и другое на дне протухшего афинско­го колодца.

Нельзя не заметить также полной тождественности между американской и нацистской политикой в приемах интернационализации внутренних проблем интересую­щих их государств, с тем чтобы создать для себя удобный повод для военно-политического вмешательства. В свое время Гитлер умело интернационализировал судетскую проблему Чехословакии и гданьского коридора в Поль­ше, чтобы в конечном итоге оккупировать эти страны. Копируя своих немецких учителей почти точка в точку, американские политические ястребы в последнее время успешно интернационализировали внутренние проблемы Югославии и Ирака. Безнадежно страдая синдромом собственного превосходства, США, как и фашистская Германия, одинаково романтически влюблены в свое во­енное могущество и охвачены нерациональной верой в непобедимость своих вооруженных сил.

Как и фашистская Германия, США безнадежно стра­дают романтической влюбленностью в свое могущество и нерациональной верой в непобедимость своих воору­женных сил. Как известно, романтический миф непобеди­мости вермахта был навсегда похоронен на завьюженных полях России. Где-то вблизи этих мест сегодня неспокой­но, словно притягиваемый магнитом судьбы, рыщет его непоседливый американский двойник.

Впрочем, было бы несправедливым преувеличением утверждать, что теперешняя рафинированная вашинг­тонская администрация занялась бессмысленным плагиа­том авантюристической политики малообразованных во­ждей Третьего рейха. В отличие от бесшабашного Гитле­ра, который хотел в одиночку покорить весь мир силой немецкого оружия, а союзников использовал только для второстепенных целей, сегодняшние американские фюре­ры приучились угрожать другим странам из-за спины своих натовских союзников. В то время, как агрессивная политика Гитлера определялась сугубо национальным эгоизмом и проводилась под лозунгом защиты прав не­мецкого населения в иностранных государствах и необ­ходимостью расширения жизненного пространства для арийского народа, теперешняя американская агрессив­ность преподносится общественному мнению как воле­изъявление мирового сообщества и, дескать, диктуется коллективными интересами всех "цивилизованных" стран. Тогда как жертвы фашистской агрессии обвинялись в не­уважении к достоинству великой Германии и враждебно­сти к немецкой нации, не угодившие по каким-то причинам американцам страны трафаретно обвиняются в неуваже­нии к воле ООН, нарушении существующего междуна­родного порядка и попрании прав своих собственных граждан.

Более напористый и прямолинейный Гитлер не видел для себя никакого прока в международных организациях и еще в 1933 году вывел свою страну из Лиги Наций, ко­торая могла ему помешать в деле перевооружения стра­ны и накладывала ограничения на его агрессивные начинания. Трусливый Вашингтон, хотя тоже относится с таким же презрением к международному праву, как и его немецкий предтеча тем не менее, пока предпочитает бряцать оружием из-за широкой спины ООН.

Ну а пока, блуждая по стратегическим направлениям, некогда протоптанным гитлеровским авантюризмом, американская военщина спешит быстрее заполнить сво­им военным присутствием военно-политический вакуум, создавшийся вокруг российского государства после рос­пуска Варшавского договора и развала Советского Сою­за. Анализируя главные направления американской по­литики последних лет, невозможно не заметить, что строители нового мирового порядка планомерно, мето­дично и целеустремленно создают определенные эконо­мические и политические условия, ведущие к дальнейше­му ослаблению России, с очевидной целью ее последую­щего расчленения. Если бы сегодня в Вашингтоне нашел­ся хоть один откровенный государственный деятель, то, без преувеличения, он мог бы повторить слова Гитлера, сказанные им всего за несколько дней перед заключением советско-германского пакта о ненападении. Тогда, сетуя на политический дальтонизм и непонятливость государ­ственных лидеров Запада, Гитлер с горечью сказал: "Ведь все, что я предпринял до этого времени, было на­правлено исключительно против России".

       Учитывая острые проблемы сегодняшнего, во многих частях перенаселенного и часто экономически исчерпав­шего себя мира, было бы наивно спрашивать, зачем Вашингтон стремится к полному ослаблению нашей стра­ны. Щедро наделенная Богом природными богатствами и сравнительно мало заселенная, огромная территория России, как гипнотическая, неудержимая сила, притяги­вает ненасытные взгляды строителей нового мирового порядка. За счет нашей страны они надеются решить многие, теперешние и будущие, проблемы своей мировой империи. Нет сомнения, что для решения мировой демо­графической  проблемы  "мировое  правительство" рассчитывает расселить многочисленное, кишащее, как в улье, население наших неспокойных соседей на малонасе­ленные земли России. Добравшись до российской нефти, золота, газа, леса и воды, оно рассчитывает подглюко-зить дряхлеющую экономику развитых стран и тем са­мым еще некоторое время искусственно поддержать вы­сокий жизненный уровень в развитых странах. Конечно, для каких-нибудь голландцев, бельгийцев или израиль­тян, головы которых богаты всевозможными идеями, но их карликовые отечества скудны на природные ресурсы, очень даже удобно вскочить на подножку несущегося по просторам открытого и свободного рынка американско­го поезда строителей нового мирового порядка, чтобы на нем зайцем домчаться к чужой нефти, лесам и воде. Понятно, что заграница в накладе не останется. В обмен на дары щедрой русской земли мы получим массу низко­пробной голливудской порнографии, бракованное хи­мическое барахло, подержанные автомашины, про­сроченные мясные консервы, дорогие таблетки от голов­ной боли, бесплатный СПИД и целый контейнер иного добра сомнительного качества.

Легко и однозначно решив первый вопрос: зачем им нужна слабенькая, размонтированная Россия, строители нового мирового порядка разошлись немного во мнени­ях, каким способом было бы проще всего наложить свою лапу на российское достояние. Второй и последний во­прос доставляет мировому умственному тресту значи­тельно больше хлопот и проблем. Фактически, к этому сводятся все разногласия между американскими сто­ронниками и противниками расширения НАТО. Про­тивники опасаются, что нахально вызывающее расши­рение НАТО может преждевременно спугнуть Россию и даже привести к бессмысленной ядерной войне. По­этому они, предпочитая лучше иметь синицу в руке, чем журавля в небе, советуют нетерпеливому Вашинг­тону без нужды не провоцировать Москву, но путем грамотного и терпеливого приручения российской властвующей касты постепенно ассимилировать Рос­сию в американскую мировую империю.

В то же время сторонники расширения НАТО счита­ют, что в сложившихся условиях гораздо больше ощути­мой пользы может принести политическое вымогательст­во и военное давление на непоследовательную и нереши­тельную Москву. Они опасаются, что если теперешний удобный момент будет упущен, и они не успеют натянуть на Россию резиновую рубашку международной изоля­ции, то в будущем новое, более националистическое пра­вительство в Кремле может помешать им беспрепятствен­но заполнить существующий политический вакуум во­круг нашей страны. Поэтому, действуя по принципу, кто не рискует, тот не пьет шампанское, они решили, что иг­ра стоит свеч. Чтобы проверить нервную выдержку и зре­лость российского правящего режима, двуликий Вашинг­тон методически дразнит его провокационными военно-политическими действиями, главными из которых явля­ется расширение НАТО, интервенция на Балканах и про­иски в Прикаспии.

Сказки Каспийского моря

Установив своё господство на Балканах и расположив натовский лагерь у самых стен России, американские стратеги начали подготавливать свой следущий ход вв рискованной геополитической игре, на этот раз в далёкой Средней Азии и неспокойном Закавказье. Сюда их заманили не суровые красоты Кавказских гор и не стройные формы древних бухарских минаретов, и даже не экзотическая атмосфера местных базаров, но огром­нейшие, в некоторых местах вообще еще не тронутые залежи нефти и газа. Развал Советского Союза при­шелся как раз в подходящий момент для нью-йоркской финансовой братии. Благодаря долголетнему хищ­ническому потреблению западными корпорациями де­шевого энергетического сырья с Ближнего Востока, некогда богатые запасы нефти и газа в этом регионе начали быстро истощаться. Поэтому, как только му­сульманское подбрюшье СССР раздробилось на неза­висимые и самостоятельные государства, Вашингтон без промедления провозгласил сыпучие пески Прикас-пия очередной зоной своих жизненно важных интере­сов. Но, как известно каждому, хитрый Восток требует своего особого подхода. Привыкнув в последнее время к относительно легким победам над своими противни­ками, американцы рассчитывали быстро и без шума вытолкать обнищалую Россию также из Средней Азии. Каково же было их удивление, когда молодой россий­ский капитал, хотя не богатый деньгами, но обладаю­щий не меньшим, чем американский, стяжательским аппетитом, не захотел без боя уступать своих прикас­пийских "пастбищ". Ситуация для вашингтонских гроссмейстеров усложнялась тем, что новообъявленный регион "жизненно важных интересов" находится за "ко­лючим забором" враждебных им мусульманских стран, и поэтому каждый ход новой восточной политики требо­вал серьезного умственного усилия. Слишком много сложных вариантов игры, и каждый из них чреват всевоз­можными неприятными сюрпризами. Хорошо, хоть ло­яльная Англия с ее большим колониальным опытом в этом регионе оказалась под рукой и поспешила на по­мощь "старшему брату". Глядишь, и ей что-то капнет из каспийского фонтана нефти. Совместными усилиями англо-американских вос­точных экспертов был разработан примерно такой мно­гоступенчатый сценарий установления американского политического и экономического господства в Прикас-пии. Первым делом, прикрываясь маской экономической помощи и финансовых инвестиций, следовало физически установить свое присутствие в этом регионе. Эта часть плана прошла без сучка и задоринки. Обнищалые прави­тельства новоиспеченных самостоятельных государств и лишенные современной нефтедобывающей технологии местные АОсы охотно откликнулись на американские предложения совместной разработки нефтяных залежей и финансовой помощи в строительстве нефтепроводов к портам Черного моря. После установления американско­го делового присутствия в регионе начался второй этап запланированной операции по установлению политичес­кого контроля над государственными структурами при­каспийских стран и вытеснению оттуда российского по­литического и экономического влияния. Для этого были употреблены дурманящие средства коррумпированного развращения местной правящей элиты. К своему полно­му удовольствию американцы обнаружили, что привы­кшие к взяткам еще с золотых брежневских времен мест­ные сатрапы оказались понятливыми, надежными и сго­ворчивыми партнерами. Правда, сначала на толкучем рынке взяток возникла порядочная неразбериха. Слиш­ком много оказалось желающих, и заезжим мздодавцам тяжело было разобраться, кому следует давать, а кого следует попросту гнать взашей. Поди здесь разберись, где тут солидные, по-настоящему влиятельные жулики, а где просто шпана и жулье. Нужно отдать должное заоке­анским искателям черного золота, которые оказались также наблюдательными психологами и в сравнительно короткое время, постигнув философию современного восточного гостеприимства, начали совать "в лапу" только влиятельным и значащимся государственным му­жам. Значительно труднее было найти верный путь в окутанном мраком седых веков религиозном, племенном и политическом лабиринте региона. Новоосвобожденные народы Востока ревниво следили за раздачей американ­ских симпатий. Попробуй, угоди всем на раз. Здесь не то что пронырливые британские колониалисты, но даже мудрый Ходжа Насреддин не смог бы дать толкового и однозначного совета. Отдышавшись и оглядевшись не­много по сторонам, американские нефтяные миссионеры решили остановить свой выбор на стратегическом Узбе­кистане и нефтедойном Азербайджане.

Перед распадом Советского Союза осторожные ва­шингтонские стратеги опасались, что в Средней Азии к власти могут придти недружественные по отношению к Америке и Израилю исламские фундаменталисты. Из­вестно, что только в одной Бухаре, которая в свое время была вторым по значимости городом в мусульманском мире, насчитывалось 80 исламских школ и 380 мечетей. К счастью для американцев, советский "колониализм" воз­нес народы Востока на достаточно высокий культурный и образовательный уровень, чтобы им теперь захотелось вернуться в темные века религиозного деспотизма. Как глас вопиющего в пустыне, напрасно по пятницам напол­няют утреннюю тишину Бухары и Самарканда зауныв­ные голоса имамов, тщетно сзывающих верных мусуль­ман к молитве и покаянию. Большинство людей, как по-старинке, предпочитают идти на работу, на базар или просто на прогулку. Не спешат больше на помощь отчаявшимся имамам религиозно пробуждать закостене­лый народ и их бывшие друзья из ЦРУ, которые в 70-х и 80-х годах не жалели ни денег, ни трудов, забрасывая Уз­бекистан религиозной литературой в надежде расшатать Советский Союз.

К сожалению, вместе с образованием и современным образом жизни русский колониализм оставил в наследие народам Востока такие плоды советской системы, как эгоизм, взяточничество, чинопоклонство и непрогляд­ный бюрократический произвол. Вместо Мухаммеда люди привыкли здесь поклонятся крестным отцам партий­ной мафии. Лучшей культурно-политической почвы для закладки на Востоке фундамента нового мирового по­рядка заокеанским зодчим нечего было и желать.

Из всех разнообразных и колоритных стран Прикас-пия особенно по вкусу пришелся заокеанским странни­кам гостеприимный Узбекистан. Эта густонаселенная страна с 23 миллионами населения имеет многие привле­кательные геополитические качества, которые пришлись по вкусу вашингтонским политическим дегустаторам. Она выгодно расположена в самом центре Средней Азии, и отсюда легко можно вмешиваться в дела целой дюжи­ны сварливых соседних государств. Благоприятным ока­зался для американцев и политический климат в Узбеки­стане, где враждебные антироссийские настроения прояв­ляются гораздо рельефней, чем в соседних странах.

Словно по взмаху невидимой дирижерской палочки, в гостеприимный Узбекистан дружно заторопились мно­гочисленные западные корпорации, густо украсившие своими ярко блестящими фирменными вывесками запы­ленные, унылые и однообразные улицы Ташкента, Буха­ры и Самарканда.

Среди всех современных великих личностей Востока особой любовью и почетом у далекого Вашингтона пользуется "непотопляемый" Ислам Каримов, бывший стойкий ленинец и долголетний первый секретарь УзКП, а теперешний президент исламско-демократического Уз­бекистана. Наверное, приятным эпизодом в воспомина­ниях Каримова навсегда останется его визит в США, ко­торый он предпринял в 1996 году. После многих горячих встреч и лестных слов в разных городах дружественной Америки он с помпезным почетом был принят в цезарско-величественном Белом доме, где его восхваляли как мудрого государственного деятеля и называли гарантом свободы и демократии. Интересно, почему именно те­перь в Вашингтоне наконец заметили и оценили личные и государственные качества господина Каримова и его пристрастие к принципам свободы и демократии? Мо­жет, вычитали они эту информацию из многочисленных плакатов и афиш, которые повсеместно украшают облуп­ленные хрущевки в каждом узбекском городишке? Даже безбожная жена американского президента, рьяная феми­нистка Хилари Клинтон нанесла высокий визит в страну белых хлопковых полей и древних шелковых путей, что­бы оказать знаки глубокого американского расположе­ния узбекскому "папе", как Каримова любовно называют в узбекском народе.

В доказательство своей послушности новым заоке­анским хозяевам узбекское правительство отказалось подписать с Россией новые взаимовыгодные пошлин­ные соглашения и теперь с помощью тех же американ­цев протаптывает новые торговые пути для экспорта своего хлопка через Афганистан и Пакистан. По при­нятому на Руси обычаю нам осталось только пожелать им доброго пути. По наущению вашингтонских "джи-нов" узбеки перекрыли свою границу с Таджикиста­ном, в котором еще находится 20 тысяч российских солдат. И это несмотря на то, что российские части в Таджикистане пытаются остановить исламских фунда-менталистов Талибана, которые стремятся дестабили­зировать весь среднеазиатский регион. Тем более, что в Афганистане талибанские мракобесы при американ­ской финансовой и военной помощи ведут непримени­мую войну против местных узбекских племен. Позабыв о своей самозванной роли "носителей высоких гумани­стических" ценностей, американские моралисты связа­лись со средневековыми религиозными фанатиками из Талибана и с их помощью пробуют превратить Сред­нюю Азию в источник постоянной нестабильности на южных рубежах России.

Тем временем узбекские представители в ООН, в лучших традициях восточного раболепства, не упусти­ли ни одного случая, чтобы не проголосовать за все американские предложения, которые часто были на­m правлены против интересов их "братьев" в других му­сульманских странах.

Одновременно, продолжая экономическую войну против России, американские сеятели смуты пытаются при помощи Узбекистана протолкать мудреную идею строительства газо- и нефтепровода из Туркмении в Пакистан через раздираемый вакханалией граждан­ской войны бездорожный Афганистан. Однако, в глу­бине души понимая, что идея с талибанским газопро­водом является довольно-таки жиденькой мыслью, ва­шингтонские моралисты, забыв о своей непримиримой враждебности к тегеранским аятоллам, теперь предла­гают тянуть нефтепровод через официально "поддер­живающий терроризм" Иран. С какой стороны на нее ни посмотришь, вся эта теперешняя, на первый взгляд, сумбурная мышиная возня американской дипломатии в Прикаспии сводится к настойчивым попыткам аме­риканских империалистов осуществить то, что не уда­лось их английским предтечам в XIX веке, а именно, покончить с российским влиянием в Средней Азии и на Ближнем Востоке.

* * *

Другим "усыновленным дитём" Вашингтона в При­каспии волей неисповедимой судьбы оказался неспокой­ный Азербайджан. Это молодое государство сыскало симпатии Белого дома не тем, что "верный" брежневец и бывший член политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев соз­дал в Азербайджане примерное демократическое госу­дарство, и не потому, что здесь высоко уважают права человека, и даже не потому, что здесь процветает свобод­ный капиталистический рынок, но потому, что под Кас­пийским шельфом страны находятся огромнейшие запа­сы нефти. Словно учуявшие мертвечину стервятники, за­кружили вдруг над этой кавказкой республикой многочисленные западные корпорации в надежде вырвать и свою концессионную долю каспийской нефти.

Надо отдать должное старой лисе Алиеву в том, что он, в отличие от своего бывшего партийного соратника Каримова, не бросился очертя голову в расставленные американские объятия, но, по мере возможности, пытает­ся поделить нефтяные концессии так, чтобы каждая "се­стра получила по серьге". Умело разыгрывая американо-российскую конкуренцию в прикаспийском регионе, этот старый лис пытается поддерживать хорошие отношения с обеими сторонами в надежде, что кто-то поможет ему получить обратно захваченный Арменией Карабах.

Тем временем, следуя своему испытанному методу долларовой смазки местных властвующих олигархий, американские первопроходцы Прикаспия начали дельно прокладывать дорогу в коридоры государственной вла­сти Азербайджана. Внезапно, как грибы после обильного дождя, на окраинах Баку начали вырастать шикарные особняки, которые, если и уступают немножко по цене калифорнийским, то зато далеко превосходят их по раз­мерам. И это в то время, когда нерегулярная среднеме­сячная заработная плата государственных служащих об­нищалой страны составляет 60 долларов.

Зато над крышами грязных трущоб азербайджанской столицы день и ночь неоновыми огнями переливаются манящие рекламы многочисленных казино и эксклюзив­ных ресторанов. В то время, когда 99% населения респуб­лики живет ниже официальной черты бедности, и почти миллион карабахских беженцев окончательно потерял всякую надежду на постоянную крышу над головой, ма­ленькая группа правящей элиты почти задаром распро­дает богатые нефтяные концессии страны международ­ным корпорациям. По мере усиления влияния американ­ского капитала в Азербайджане все прохладнее становит­ся отношение к российским деловым и политическим представителям в Баку и все громче звучат оттуда анти­российские тирады. "Мы очень важны для американских стратегических интересов, и ... мы разрушим российское доминирование в регионе", - хвастливо хорохорился пе­ред западными журналистами один из приближенных со­ветников Гейдара Алиева, Вафа Гулизаде, тем самым от­кровенно показав роль и место Азербайджана в вашинг­тонской геополитической игре.

Чтобы еще более укрепить антироссийский дух ба­кинских торгашей отечественной нефтью, американские нефтедобытчики, не просверлив и десяти пробных сква­жин, распустили слухи, что Каспийский шельф содержит не менее 200 миллиардов баррелей нефти и является са­мим крупным местом залежи нефти в мире. Кто бы, услы­шав это, не воспылал чувством национальной гордости?

Одновременно, чтобы еще больше насолить россия­нам, американцы пытаются найти новые обходные пути для перекачки прикаспийской нефти на западные рынки.

Несмотря на то, что нефтепровод Баку-Новороссийск уже почти готов к эксплуатации, в столице Азербайджа­на все чаще поговаривается о прокладке нового нефте­провода через полюбившуюся американцам Грузию и по-собачьи преданную Турцию. В то же время, чтобы на­казать непонятливого казахского президента Назарбае­ва, который все еще вращается в российской орбите, аме­риканские нефтяные концерны "Шеврон" и "Мобил" де­лают все возможное для срыва строительства нефтепро­вода из Казахстана к Черному морю. Делается все это для того, чтобы поднять значение бакинского нефтепро­вода и одновременно ослабить российско-казахских кон­курентов. К несчастью для заносчивых американских концернов, в толкучке за нефтяные концессии Прикаспия они наступили на мозоль серому кардиналу Кремля, все­сильному Борису Березовскому, у которого имеется свое особое мнение на счет строительства нефтепроводов. Де­ло приняло столь серьезный оборот, что пришлось даже вмешаться министру иностранных дел России Е. Прима­кову, который пробовал упросить руководство "Шевро­на" сменить гнев на милость и продолжать строительство Каспийского нефтепровода. Хорошо, что из всех поте­рянных инстинктов защиты национальных интересов хоть запах бакинского керосина может вызвать у россий­ского правительства рефлексную реакцию самозащиты.

В начале 1998 года свирепая нефтяная грызня между­народных корпораций, разыгравшаяся на Богом забы­тых солончаках высыхающего Каспийского моря, мало не привела беспечное человечество к ядерному армагед-дону. Когда американцы решили в очередной раз нака­зать нераскаявшегося С. Хусейна, российское правитель­ство, к большому удивлению мировой общественности, сделало все возможное, включая угрозу ядерной войны, чтобы остудить боевой пыл вашингтонских генералов. На первый взгляд, такая задиристость России, которая без боя уступила более важные сферы влияния, чем Ирак, и пожертвовала более лояльными союзниками, чем ба­гдадский диктатор, могла показаться странной посто­роннему наблюдателю. Простой секрет неожиданного упрямства России кроется во все той же прикаспийской нефти. На этот раз российская политическая олигархия правильно расшифровала истинные мотивы воинствен­ного Вашингтона. Лицемерно призывая народы мира по­кончить с преступным режимом Саддама, якобы стремя­щегося к созданию смертоносного оружия массового уничтожения, американцы попросту хотели бы проло­мать дырку во все том же колючем заборе, который отде­ляет их от прямого доступа к прикаспийскому региону.

Только время покажет, чем закончится головокружи­тельная лезгинка финансовой алчности и политического эгоизма, которая теперь вихрем раскручивается на бере­гах седого Каспия.

Американский Робин Гуд и бедные евреи

В последние годы в западных средствах массовой ин­формации очень много говорится и пишется о неблаговидный роли Швейцарии в годы Второй мировой войны. Особенно острой критике подвергается швейцарская банковая система, которая до последнего времени на всех языках мира превозносилась как образец банковской эф­фективности, надежности и солидности. На первый взгляд могло бы показаться странным, что негодующие слова критики исходят не со страниц леворадикальной, подзаборной прессы, но разносятся по всему миру таки­ми гигантами буржуазной печати, как "Нью-Йорк Тайме", "Лос-Анжелос Тайме" и "Вашингтон Пост". Через пятьдесят лет после окончания Второй мировой войны корреспонденты американских периодических из­даний, которые прежде никогда не отличались большим пристрастием к нудным историческим исследованиям, вдруг, как по команде, начали осуждать "позорное" про­шлое богатой, стабильной и самодовольной Швейцарии. Буквально не бывает такого дня, чтобы на страницах уважаемых американских газет, бог весть из каких ис­точников взятые, не появлялись свежие сенсационные со­общения о "грязных" делах швейцарских банкиров и свя­занной с ними политической олигархии этой нейтраль­ной страны. В газетах утверждается, что в действительно­сти Швейцария не была нейтральной страной, и в годы Второй мировой войны она активно сотрудничала с на­цистской Германией, а в надежных сейфах ее банков фа­шистское правительство укрывало награбленное по всей Европе золото. Особенно резкой критике Швейцария подвергается за ее "преступное" сотрудничество с наци­стским режимом в преследовании евреев. Оказывается, что в годы войны безжалостные швейцарские власти на­сильственно возвращали пытающихся найти убежище в Швейцарии еврейских беженцев назад на оккупирован­ные немцами территории. И не кто иной, как чертовски пронырливые бюрократы из швейцарского министерства внутренних дел, подсказали "нерасторопному" гестапов­скому руководству идею специального кода в паспортах евреев. Дескать, такой код поможет швейцарским полицейским более оперативно вылавливать разбежавшихся по Европе евреев. Такое новшество, несомненно, страш­но помогло неотесанным гестаповским охламонам, кото­рые до того времени пытались распознать евреев по но­сам, пейсам или ушам. А тех евреев, которым каким-то образом все-таки удалось осесть в Швейцарии, власти высылали в специальные трудовые лагеря, которые ничем не отличались от концентрационных.

Развивая дальше свою "разоблачительную" деятель­ность, американские газетчики с особым пристрастием обрушились на "воровские" привычки швейцарских бан­ков, которые после войны, прикрываясь законом о сек­ретности денежных вкладов, отказались выплачивать деньги наследникам погибших евреев. Согласно "добро­совестным" подсчетам Еврейского Мирового Конгресса (попробуй посчитай иначе), таких прямых наследников, несмотря на то, что со времени войны прошло 52 года, все еще живет и здравствует не меньше, чем триста тысяч. Поскольку большинство этих обвинений и требований построено на личных воспоминаниях оставшихся в жи­вых свидетелей той эпохи, то трудно сказать, сколько в этих обвинениях есть правды и сколько анекдотических домыслов. Но для сути дела в этом случае правдивость и аккуратность этих воспоминаний являются второстепен­ными. Серьезного читателя, наверняка, больше заинтере­сует вопрос: с какой целью и почему именно теперь не­утомимые искатели справедливости из вечно ноющего Еврейского Мирового Конгресса вытянули Швейцарию на судилище мирового общественного мнения.

В свое время советские историки уже пробовали дис­кутировать по вопросу о сомнительной нейтральности Швейцарии в годы Второй мировой войны. В семидеся­тые годы на эту тему в советской печати даже появилось несколько статей, обсуждавших неблаговидность опера­ций швейцарских банков, служивших удобными канала­ми перекачки награбленного фашистами европейского золота в сейфы далеких заокеанских банков. Более того, американская и английская разведки, подло нарушая со­юзническую договоренность о невступлении в односто­ронние контакты с фашистской Германией, пользовались посредническими услугами швейцарских властей в своих тайных переговорах с гитлеровским режимом. Тогда, пы­лая гневом "справедливого негодования", чистоплотная и объективная западная пресса незамедлительно заклей­мила эти статьи как грязную коммунистическую клевету, направленную на очернение доброго имени свободолю­бивого и гордого швейцарского народа. Чего, мол, от этих неотесанных большевиков еще можно ожидать. Почему-то смиренно помалкивали в то время также все еврейские организации, которые обычно очень чувстви­тельны к своим прошлым обидам.

Что же заставило теперь руководство международ­ным сионистским движением и их послушных друзей в различных "Таймсах", когда от "жидо-большевистских" пропагандистов не осталось и следа, сменить милость на гнев и пересмотреть свое прежнее отношение к этой неко­гда ими уважаемой альпийской республике? Здесь можно назвать разные причины, которые, подобно притокам большой реки, неизбежно сольются в одно общее течение, имя которому есть слепая ненасытность.

Теперь, когда некогда грозная мощь Советского Сою­за канула в небытие истории, и англо-американским бан­кирам больше нечего опасаться за дестабилизацию еди­ного капиталистического фронта, у них появилась непо­вторимая возможность без лишних проблем поставить на положенное место своего главного финансового конку­рента. Банкирская клика надменного Уолл-стрита боль­ше не могла равнодушно взирать, как швейцарские бан­ки, подобно огромному водяному насосу, безжалостно всасывают денежный капитал со всего мира. Им давно уже мозолил глаза тот факт, что какая-то карликовая Швейцария является убежищем для одной трети легаль­ного, нелегального и полулегального финансового иму­щества мира. И хотя сами всегда любящие поучать других англо-американские банкиры уже давным-давно на­дежно окопались на безналоговых Кайманских и Вирд-жинских островах, куда тайно стекаются грязные деньги со всего мира, это им сегодня не мешает обвинять швей­царские банки в укрывании криминального капитала. Это, конечно, правда, что многие проходимцы, особенно российские, прячут свои грязные деньги в надежной Швейцарии, чтобы таким образом уклониться от уплаты налогов или спрятать концы своих преступных финансо­вых операций. Говорят, что одна только российская ма­фия зарыла на черный день в Швейцарии более 50 мил­лиардов долларов. Но это совсем не значит, что преступ­ники и всякого рода жулики обходят стороной лондон­ские, нью-йоркские или, тем более, кайманские банки. Обвинения швейцарских банков в способствовании "отстирыванию" грязных денег из уст их американских конкурентов выглядит немного странным еще и потому, что вместе с США, Англией и другими странами Швей­цария принадлежит к совместной Парижской Финансо­вой Организации по борьбе с международной финансо­вой преступностью.

      Чтобы лучше понять подоплеку нынешней неприязни между англо-американской и швейцарской финансовой братией, нам следует совершить короткую познаватель­ную экскурсию в более отдаленные и не столь отдален­ные времена. Прежде всего следует сказать, что своей ро­лью международного банковского форпоста Швейцария обязана все тем же масонским банкирам Лондона, кото­рые теперь пытаются обуздать выращенного ими финан­сового зверя.

      После окончания наполеоновских войн не кто иной, как главный покровитель английских масонов Ротшильд, настаивал на создании в Европе постоянной нейтральной зоны, где в случае войн или революций международные банкиры могли бы прятать свои деньги и откуда они могли бы беспрепятственно осуществлять посредничес­кие финансовые операции между враждующими сторонами. Вооруженные катаклизмы в Европе конца XVIII-начала XIX веков подсказали Ротшильдам, что смерто­носные войны могли бы быть еще более выгодными для банковского бизнеса, если бы их банки находились за пределами посягательств враждующих сторон. По на­стоянию австрийского представителя графа Меттерниха и французского политического хамелеона Талейрана, ко­торые, будучи сами масонами, фактически являлись про­водниками политики своего патрона Ротшильда, Вен­ский Конгресс 1815 года провозгласил Швейцарию вечно нейтральной страной. Благодаря своему новому статусу ничем дотоле не примечательная страна заснеженных гор и зеленых пастбищ вскоре превратилась в процветающий центр мировой банковской активности, где крупные бан­киры, королевские семьи и просто богатые люди могли бы упрятать свои "сбережения", не опасаясь за их со­хранность или девальвацию. Лучшее место для этой це­ли, чем Швейцария, в Европе трудно бы было найти. Спрятанная в заснеженных Альпийских горах и лежащая в стороне от главных европейских дорог войны, она, ка­залось, самим провидением была создана для стабильно­сти, посредничества и нейтральности.

Немало весенних вод уплыло со времени историчес­кого Венского Конгресса. Европейский континент без конца потрясали малые и большие войны, которые несли с собой неисчислимые человеческие жертвы, разрушения, болезни и нищету. Множество раз за это время менялись неустойчивые границы европейских государств, гибли монархии и безвозвратно уходили с исторической арены некогда могущественные династии. На руинах разрушен­ных огромных империй рождались молодые, полные энергии и задора самоуверенные национальные государ­ства. Вокруг все текло, все менялось, но по-деревенски идиллическая Швейцария всегда оставалась надежным бастионом мира, благополучия и процветания. Так, почти до конца XX века, над Швейцарией неизменно сияло благословенное небо самодовольного покоя и материального процветания. Росли ее богатства, и вместе с ними увеличивались престиж и значение страны. Убаюканным материнской песней истории швейцар­цам уже казалось, что добрая звезда удачи будет вечно сопутствовать их стране. Они, кажется, забыли старую истину, что если богатство и приносит удовлетворе­ние, то одновременно лишает покоя, что если деньги и покупают друзей, то неизбежно рождают еще больше врагов. С небольшим опозданием поняли они и дру­гую, менее древнюю истину, что в конце XX века ника­кой политический нейтралитет не может спасти перед политическим шантажом и пропагандистским налетом нью-йоркских финансовых погромщиков. Удобным пропагандистским прикрытием для таранной атаки на швейцарскую банковскую систему послужила все та же бесконечная тема о еврейском холокосте.

А началась вся эта забавная история, казалось бы, с пустякового и совершенно обыденного события. Однаж­ды глубоким вечером, скучая от вынужденного безделья и бездействия, один из рядовых охранников Объединен­ного Банка Швейцарии (сокращенно УБС) по имени Христофор Мейли прохаживался, как всегда, мерным шагом по немым корридорам засыпающего банка. На­верное, чтобы как-то убить томительное время, он начал по очереди заглядывать во все мусорные урны пустующе­го банка и, к большой для себя радости, словно ждал это­го момента всю свою жизнь, обнаружил там несколько надорванных документов, касающихся старых банков­ских счетов. Каждому охраннику хорошо известно, сколько подобной макулатуры можно всегда найти в ка­ждом уездном банке. Дотошная банковская бюрократия, как никакая другая, известна своим пристрастием пере­водить чернила и бумагу.

Неизвестно, каким образом простой охранник, часто представляемый американской прессой и телевидением симпатичным простачком, мог с первого взгляда разо­браться в исключительной ценности выброшенных в мусорницу документов. Известно только то, что, несмотря на строгий банковский регламент, он решился похитить и унести "секреты" швейцарского антисемитизма. Жерт­вуя своей спокойной работой и добрым именем охранни­ка, "неустрашимый" Мейли утащил спрятанные под по­лой важные "улики" и незамедлительно передал их в ру­ки местных еврейских активистов. Отсюда все и покати­лось, как в многосюжетном приключенческом фильме. Уже через несколько дней за океаном прокатились пер­вые угрожающие раскаты пропагандистского грома. Как по команде, американские центральные газеты начали обвинять швейцарские банки в тайных попытках уничто­жить старые счета еврейских клиентов и тем самым при­карманить их деньги. Уволенный банком с работы недис­циплинированный охранник Мейли вместе со своими чадами был незамедлительно переброшен за океан, где теперь его, как героя, показывают детям на всех еврей­ских сборищах. "Геройский" поступок бравого Мейли, который не побоялся бросить вызов банковскому истэб­лишменту Швейцарии, был оценен по заслугам, и про­славленный банковский сторож даже получил приглаше­ние на беседу в Белый дом, не говоря уже о его многочис­ленных встречах с различными губернаторами, сенатора­ми и конгрессменами США.

Тем временем, раздуваемый американскими средства­ми массовой информации, скандал вокруг швейцарских банков неудержимо разрастался, обогащаясь все новыми сенсационными открытиями, свежими обвинениями и "неопровержимыми" уликами. Швейцарские банки те­перь были обвинены не только в укрывании банковских счетов замученных в немецких концлагерях евреев, но также и в помощи нацистским преступникам в укрыва­нии наворованного ими в оккупированных странах золо­та и в умышленных злостных нарушениях банковских правил и этикета.

С трибуны Еврейского Мирового Конгресса и в вы­ступлениях американских политических деятелей, включая президента Клинтона, обильно посыпались всевоз­можные обвинения в адрес Швейцарии и зазвучали на­стоятельные требования незамедлительно расплатиться с наследниками погибших в концлагерях бывших еврей­ских вкладчиков. Повсеместно распускались слухи о бас­нословных размерах "укрытых" в архивах банков невос­требованных денежных счетов.

С самого начала этой пропагандистской кампании было очевидно, что за всей этой мелочной шумихой сто­ит что-то более существенное, чем несколько невостребо­ванных счетов, но, тем не менее, швейцарские банки, со всей им присущей деловитостью и старательностью, доб­росовестно принялись за ревизию своих архивных доку­ментов. Перерыв в течение двух лет тонны архивной бу­маги, 123 швейцарских банка разыскали неполных 14 ты­сяч невостребованных счетов на общую сумму в 54 мил­лиона долларов, большинство из которых принадлежало швейцарским гражданам. Средняя сумма невостребован­ных иностранных счетов составила всего одну тысячу двести долларов и совершенно расходилась с астроно­мическими оценками бухгалтеров из Еврейского Миро­вого Конгресса. С какой стороны ни возьми, сумма от­нюдь не впечатляющая. Добросовестные и старательные швейцарские ревизоры даже докопались до 12-долларо­вого вклада В.И. Ленина, оставленного там основателем Советского государства для уплаты партийных членских взносов на время его отсутствия. Как известно, возвра­щаться Ленину назад в эмиграцию больше не понадоби­лось. В то же время в Соединенных Штатах, которые се­годня так размашисто критикуют швейцарские банки за отсутствие надлежащего контроля и даже воровство, банки регулярно уничтожают все мелкие счета, которые не были затребованы вкладчиками в течение 20 лет. "Низко этические" швейцарские банкиры, не считаясь с огромными расходами, составили список имен всех владельцев счетов свыше 70 долларов и поместили его в газетах по всему миру. И опять не угодили. В опубликованных списках владельцев невостребованных счетов то там, то тут проскакивали имена известных нацистских преступников, что вызвало очередную бурю истерическо­го негодования в еврейских организациях. Неизвестно, что их больше раздразнило - упоминание ненавистных имен нацистских палачей или смехотворно малые суммы. Впрочем, как это часто случается также с другими нацио­нальностями, единого мнения среди евреев не было. Од­ни утверждали, что швейцарские насмешники сделали это умышленно, чтобы унизить оставшихся в живых уз­ников концлагерей, а другие придерживались той мысли, что это просто их еврейские однофамильцы. Как каждо­му известно, немецкие фамилии у еврейских выходцев из Германии являются делом совершенно обыденным и да­же натуральным. Короче, с присущей этому народу тяге к компромиссам, сошлись на том, что имен "доказан­ных" нацистских преступников объявлять все-таки не следует, а вот сомнительных можно.

Хорошо понимая, что найденными на старых счетах грошами от нагрянувшей на них беды не откупишься, швейцарские власти создали многомиллионный фонд со­лидарности с жертвами нацистского террора. Следуя их "христианскому" примеру, подобные фонды были созда­ны в Англии, Голландии и Германии. Проблема услож­няется тем, что никто толком не знает суммы "откупных" денег. Учуявшее запах большой поживы, руководство Еврейским Мировым Конгрессом предпочитало до поры до времени требуемой суммы не называть. Как заявил председатель ЕМК Эдгар Бронфман: "Я хочу соответст­вующих извинений, я хочу соответственной историчес­кой правды, и я хочу соответствующей суммы денег". (Из выступления Э. Бронфмана на Манхэттенской конферен­ции, 8. 12. 1997 г.) Из этой лаконичной декларации мож­но сделать вывод, что простыми миллионами тут швей­царцы не отделаются.

Хотя даже Паул Волкер, председатель американской комиссии по расследованию швейцарских банков и бывший председатель федерального Резерва США, был вынужден признать, что в поисках старых вкладов швейцарцы пошли значительно дальше, чем этого требуют .международные банковские правила, сионистский пропа­гандистский натиск на Швейцарию усиливался с каждым днем. Более того, масштабы американской пропаганди­стской кампании методически расширялись, выдвигая новые требования возврата Швейцарией так называемо­го нацистского золота законным (читай еврейским) владельцам. Ссылаясь на американские архивные ис­точники, Еврейский Мировой Конгресс утверждает, что во время войны фашистские головорезы конфисковали у отдельных частных личностей (понятно, исключительно еврейской национальности) около 55 тонн золота, боль­шинство которого было скуплено швейцарскими банка­ми. А вот независимые исторические исследователи при­шли к более скромному выводу, подсчитав, что за годы войны меньше половины немецкого золота на общую сумму в 61 миллионов долларов прошло через швейцар­ские банки. Как видим, расхождение в оценках между ли­беральными подсчетами ЕМК и скромными подсчетами независимых историков, касающиеся количества укра­денного нацистами золота, приняло астрономические пропорции. Такая бесстыдная ложь и наглый шантаж еврейско-американских фальсификаторов не мог не вы­звать негодования и протеста даже у толстошкурных гра­ждан альпийской республики. Их, миролюбивых, набож­ных и работящих наследников праведного Вильгельма Телля, обвиняют в постыдном воровстве и преступном сотрудничестве с нацистскими извергами. Они, как, впрочем, и многие другие наивные племена белой расы, также наивно воображали, что американцы могут приме­нять двойные стандарты по отношению к разным там не­грам, арабам или азиатам, но ни в коем случае не к ним, белым носителям той самой высокой культуры и общих христианских моральных ценностей. Здесь бедным швей­царцам можно только по-человечески посочувствовать. Если бы какой-нибудь ехидный поэт захотел описать чувства оскорбленных швейцарцев, то он наверняка бы сказал, что "нет ничего более патетического, чем бес­сильная обида обманутой любовницы".

Об "искренности" американо-еврейского негодования поведением Швейцарии в годы Второй мировой войны свидетельствует тот факт, что такие страны, как Порту­галия, Турция, Швеция и Испания, которые тоже бойко торговали с фашистской Германией и пропустили через свои банки большое количество "сомнительного" золота, остались далеко за пределами серьезной критики. Логика этого селекционного подхода в определении виновности или невиновности объясняется очень просто. Во-первых, американцы не хотят обижать своих младших партнеров по НАТО, а во-вторых, что с них, "голопузых", возь­мешь, когда их самих надо постоянно подкармливать. По понятным причинам ничего пока не говорится в Ва­шингтоне и Тель-Авиве о большом количестве золота, которое было захвачено во время войны хорватскими фа­шистами, и спрятанного в ватиканских банках. Другое дело зажиточная нейтральная Швейцария, с которой можно не только кое-что содрать на нужды "гонимого и преследуемого" народа, но и заодно поубавить спеси сво­ему главному финансовому конкуренту.

В начале декабря 1997 года в Лондоне состоялась ме­ждународная конференция, которая еще раз подчеркнула всю несостоятельность лицемерной шумихи, развязанной американо-сионистскими кругами по отношению к Швейцарии. Во-первых, никто из участников конферен­ции не мог отрицать того аргумента, что в годы войны Швейцария, если бы даже не хотела, то не имела другого выхода, как торговать с немцами. Страна со всех сторон была окружена оккупированными фашистами террито­риями, а ее находящиеся, в основном, в Нью-Йорке де­нежные резервы были заморожены американским прави­тельством. Во-вторых, оказалось, что за годы войны Швейцария купила больше золота от американцев и англичан, чем от нацистов. И, в-третьих, что особенно боль­но было услышать еврейским представителям лондон­ской конференции, так это то, что за небольшим остат­ком, все наворованное немцами во время войны золото уже давно было возвращено потерпевшим странам. Этим вопросом занималась специально созданная в 1946 году и здравствующая до наших дней Трехпартийная Комиссия, в которую входят США, Англия и Франция. К тому же, оставшиеся в распоряжении Комиссии пять с половиной тонн золота, на которые все еще претендует целый ряд европейских стран, относится к разряду так называемого монетарного золота, то есть золотых слитков, изъятых немцами из хранилищ центральных банков оккупирован­ных ими стран, а не, как уверяют специалисты МЕК, сделано из колец, портсигаров и золотых зубов мучени­ков нацистских концлагерей. Всем известно, что во время войны бережливые и хозяйственные немцы отбирали зо­лотые личные предметы у заключенных концлагерей и военнопленных, чтобы перелить их в слитки. Интересно было бы узнать, согласно какой формуле американской справедливости будут разделяться в золотых слитках зу­бы евреев, славян и других жертв нацистского произвола. Здесь бы даже царю Соломону было бы не легко разре­шить дело. Как правило, такие слитки были низшей про­бы и относились к разряду немонетарных. Но для сооб­разительных ребят из-за океана такие технические детали не представляют особенно большой проблемы. Давайте объявим оставшееся монетарное золото немонетарным и вместо обнищавших стран Восточной Европы отдадим его в фонды "бедствующих" еврейских организаций, по-соломоновски решили они.

По мере нагнетания истерического психоза вокруг не­благовидной роли Швейцарии в "стирке" нацистского золота, эта история совершенно потеряла связь с дейст­вительными событиями и превратилась в низкопробную, шумливую международную мелодраму. Множество со­мнительных исследований, разнородность их интерпре-таций и большое количество участников совсем запутали и без того сложный вопрос о судьбах украденного золота до такой степени, когда люди обычно говорят, что за де­ревьями больше не видать леса. Впрочем, вопрос был бы не так уж и сложен, если бы Лондон и Вашингтон захоте­ли честно раскрыть подлинную историческую правду. Чего они, наверняка, никогда не сделают, поскольку та­кая правда раскрыла бы их истинную роль в перевоору­жении нацистской Германии и причастности к прикарма-ниванию ворованного золота. Но даже без их чистосер­дечного признания мы имеем достаточное количество интересной информации и интригующих фактов, чтобы попробовать ответить хотя бы на некоторые из этих во­просов. Для этого, прежде всего, нужно вернуться к зага­дочным событиям, предшествующим началу Второй мировой войны.

Успешно очистив законопослушных американских граждан от их "бесполезных" золотых безделушек еще в 1933 году, масонские банкиры Лондона и Нью-Йорка устремили свои вожделеющие взгляды к увесистым запа­сам золота, накопившимся в центральных банках евро­пейских стран. После прихода Гитлера к власти в Герма­нии политическая ситуация в Европе начала стремитель­но обостряться, грозя, в любой момент, разразиться но­вой мировой войной. Для контролирующих финансовый капитал Англии и США масонов надвигавшаяся война сулила уникальную возможность для осуществления их первостепенной цели - концентрации в своих руках ми­ровых запасов золота. Для этой цели еще в 1930 году был образован хорошо известный до нашего времени Банк Международных Расчетов (БМР), постоянное местонахо­ждение которого в швейцарском городе Базеле. Главным держателем акций БМР являлся не кто иной, как цен­тральный банк Англии, который полностью контролиру­ется все той же масонской семьей Ротшильдов и их нью-йоркскими братьями по круглым столам. Официально БМР был создан для выполнения посреднической роли между выплачивающей военные репарации Германией, с одной стороны, и странами-победителями в Первой мировой войне - с другой. С первого взгляда идея созда­ния такого банка могла показаться своевременной и по­лезной. Давно уже назрела необходимость создания меж­дународного банка, который бы упорядочил сложную систему финансовых расчетов между победителями и по­бежденными. Так выглядело в теории. В действительно­сти, БМР никогда так и не пришлось заниматься щепе­тильным бизнесом репарационных трансакций. И время было не то, и ситуация в Европе была другая. К этому времени окончательно добитая долголетним экономичес­ким кризисом Германия фактически приостановила вы­плату репараций. Еще в 1931 году, прекрасно понимая полную несостоятельность немцев выплачивать дальней­шие репарации, все страны-победители, за исключением Франции, отказались от своих прав на получение воен­ной контрибуции. Впрочем, особый подход и настоятель­ность Франции по вопросу репараций носили больше по­литическую подоплеку, чем ее желание разбогатеть на обесценившихся немецких марках. Французское прави­тельство опасалось, что узаконенное освобождение Гер­мании от репарационных обязательств незамедлительно приведет к ликвидации остальных условий Версальского мирного договора и тем самим к нарушению деликатно­го военно-политического баланса сил в Европе. Но вско­ре близоруким французам пришлось на своей шкуре убе­диться, что упрямство не всегда является самим лучшим достоинством дипломатии. В 1933 году Гитлер бесцере­монно объявил об одностороннем прекращении Герма­нией выплат дальнейших репараций, и заносчивой Фран­ции не оставалось ничего другого, как молча проглотить обиду.

Постороннему наблюдателю могло бы показаться, что, оставшись не у дел, БМР потерял всякую надобность для своего дальнейшего существования. На самом деле, начиная с 1933 года. Банк Международных Расчетов наконец-то смог полностью развернуть свою бурную фи­нансовую деятельность. Правда, с самого начала его дея­тельность выглядела несколько странной и совершенно не отвечающей его изначальному назначению. Вместо пе­речисления репараций из немецких банков на счета по­страдавших в Первой мировой войне стран БМР развер­нул течение денег в обратную сторону и начал активно финансировать гитлеровскую программу перевооруже­ния Вермахта.

Еще в 1983 году британский историк Чарльз Хайгам в своей книге "Торгуя с врагом" хорошо исследовал эту те­му и описал, как и каким образом лондонские и нью-йоркские банкиры использовали БМР для предоставле­ния Гитлеру широкомасштабной финансовой помощи. Только благодаря щедрой финансовой помощи англо­американских банков Гитлеру удалось в течении пяти лет создать самую современную и могущественную армию того времени. В свою очередь, не испытывая особых сим­патий к другим прогнившим коммерческо-финансовым институциям сионизированого Запада, Адольф Гитлер с большим уважением относился к еврейско-масонскому Банку Реконструкции. Принимая во внимание особое расположения нацистского режима к этому банку, стано­вится ясным, почему немецкий Рейхсбанк до самого окончания Второй мировой войны являлся постоянным и неизменным членом БМР, а его председатель Г. Шахт добросовестно поддерживал тесные рабочие связи с лон­донскими банкирами.

В свое время эта позорная страница в истории англо­американской финансовой олигархии была неплохо ис­следована советскими историками. К сожалению, следуя принципам исторической партийности и беспринципным пропагандистским требованиям того времени, они кон­центрировали свою критику на том, что руками гитле­ровской Германии международный империализм хотел уничтожить Советский Союз. Думаю, нет ни малейшего сомнения в том, что западная финансовая олигархия в своем желании покончить с "большевистской угрозой" нуждалась в услугах преступного нацистского режима. Тем не менее, следует помнить, что, разжигая пожар ми­ровой войны, британско-американское масонство, в пер­вую очередь, стремилось к концентрации в своих руках большинства мировых запасов золота.

Каждый раз, когда фашистские войска вступали в очередную европейскую столицу, все золотые запасы по­коренной страны незамедлительно отправлялись в Швей­царию. Но напрасно их было бы искать в государствен­ных или коммерческих банках Швейцарии, поскольку ук­раденное золото оседало в хранилищах Банка Междуна­родных Расчетов, который со всеми своими потрохами принадлежал банкирской братии лондонских масонов.

Например, очевидцы свидетельствуют, что однажды во время войны был такой курьезный случай. В 1938 го­ду, когда немецкие войска оккупировали Чехословакию, ворвавшиеся в Пражский центральный банк гестаповцы были неприятно удивлены сообщением работников бан­ка, что по приказу БМР весь золотой запас страны недав­но был отправлен в Швейцарию. Для масонских хозяев БМР не было никакой разницы, каким образом золото стекалось в их руки, то ли при помощи нацистских штур­мовиков, то ли их друзей в других центральных банках Европы. Интересным может показаться и то, что оккупи­ровав Францию, немцы не тронули золотой запас фран­цузского центрального банка. Сдержанность фашистов объясняется тем, что французский центральный банк яв­лялся членом БМР, с масонским руководством которого немцам не хотелось портить отношений.

Какими бы таинственными и загадочными путями ни кружило ворованное нацистами золото, его блуж­дания неизбежно заканчивались в контролируемых Ротшильдами банках. Следует ли удивляться, что до сегодняшнего дня лондонский банк Ротшильдов кон­тролирует мировые цены на золото. В то время, когда одни европейцы умирали за свои бредовые убеждениярасового превосходства, а другие гибли миллионами, защищая родные и чужие "хаты", и вся Европа от Ура­ла до Атлантического океана заплывала кровью, ма­сонские банкиры Лондона и Нью-Йорка деловито со­бирали золотой урожай Молоха.

После окончания войны часть этого золота была ис­пользована на восстановление экономики стран Запад­ной Европы и Японии, другая часть спрятана американ­скими банкирами в бронированных хранилищах Порта Нокса, а еще большая часть пошла на прибыльную тор­говлю южноазиатским опиумом. Дело в том, что кресть­яне Индокитая долгое время не признавали никаких де­нег, кроме золота. Впрочем, и сегодня за свой смертель­ный товар они предпочитают получать привычный жел­тый металл. Ничего здесь не поделаешь, темнота.

И вот теперь, когда от "нацистского" золота остались одни "чудные" воспоминания, его злой демон воскрес опять, чтобы на этот раз помочь англо-американским масонским банкирам приструнить их последнего значи­тельного финансового конкурента. Теперь можно только посочувствовать вытянутым на судилище масонско-сионистской справедливости ноющим швейцарцам. Ведь крали все, а расплачиваться приходится им.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

"Это всегда любопытно, что те самые люди, которые настаи­вают на гарантированных грани­цах для Израиля, хотели бы раз­рушить границы Франции".

Жан Мари Ле Пен

Главным препятствием на своем пути установления единого мирового правительства американские банкиры-иллюминаты усматривают в "реакционном" национализ­ме, к которому они также причисляют даже малейшие формы проявления обыкновенного патриотизма. Поэто­му масонские идеологи из "Нового Времени" и родствен­ные им американские средства массовой информации пристально следят за деятельностью национально-пат­риотических партий, объединений и союзов. Все, кто хоть поверхностно следят за происходящими в мире по­литическими событиями, не могли не обратить внимания на то, с каким систематическим ожесточением и мето­дичностью средства массовой информации Запада крити­куют все, даже самые умеренные проявления национализ­ма в разных странах мира. При этом моралисты "свобод­ной" прессы не стесняются прибегать к всевозможным домыслам, фальсифицировать факты и даже употреблять откровенную ложь. Чтобы пуще запугать разжиревших, аполитических обывателей своих стран и оттолкнуть их от участия в национально-патриотических организациях, "свободная" западная пресса неизменно приклеивает патриотическим движениям ярлык фашизма и антисеми­тизма. Кому хочется, чтобы его называли фашистом. Для очернения и дискредитации патриотических движений американские специалисты "промывания мозгов" даже выработали специальный словарь политических руга­тельств, которыми они автоматически наделяют неугод­ные Вашингтону политические партии и их "не при­рученных" лидеров. Под давлением Вашингтона и сиони­стских организаций почти все "демократические" страны обзавелись законодательством, запрещающим легальную деятельность неофашистских партий и антисионистскую критику. В действительности, политические олигархии западных стран используют эти антидемократические за­коны для нечистой борьбы с реальной оппозицией.

Но, несмотря на все изощрения западных средств массовой информации и даже прямое судебно-полицейское преследование националистических партий, национально-патриотическое движение неизмеримо окрепло в последнее время. И не только в странах Вос­точной Европы (где экономический развал, поголов­ное обнищание масс и грабительская приватизация сопровождались, стараниями радетелей нового миро­вого порядка, унижением национального достоинства и потерей государственного суверенитета), но и во многих благополучных странах Запада.

Граждане западных стран, которые поначалу с энту­зиазмом поддерживали идею экономической интеграции и создания мирового свободного рынка, к большому для себя разочарованию обнаружили, что, кроме неуклонно­го сползания их уровня жизни, дальнейшего выхолащи-вания их демократических прав и быстрого "усыхания" национального суверенитета, новый мировой порядок ничего хорошего им не несет. В то время, когда парази­тирующие нью-йоркские банкиры сумели в сотни раз увеличить свой огромный капитал, когда биржи главных капиталистических стран трещат по швам от избытка спекулятивных денег и когда международные корпора­ции пожинают баснословные прибыли, рядовым гражда­нам западных стран приходится все туже затягивать рем­ни своих семейных бюджетов. Сегодня в 15 странах "сы­того" Европейского Сообщества насчитывается более 18 миллионов безработных и 50 миллионов людей, живу­щих ниже официальной черты бедности.

Не удивительно, что многие рядовые граждане запад­но-европейских стран, распознав истинную суть нового мирового порядка, все активнее включаются в ряды на­ционально-патриотических движений как единственной политической альтернативы, способной если не остано­вить, то хотя бы ослабить разрушающую силу междуна­родного финансового чудовища.

В последнее время западно-европейские национали­стические партии, наконец распознав истинную суть аме­риканского гегемонизма, в своем большинстве начали выступать за роспуск НАТО, приостановление дальней­шей политической интеграции Европейского Сообщест­ва и возвращение к европейским демократическим тради­циям. Несмотря на ожесточенную травлю всех без ис­ключения западных СМИ, они сумели добиться значи­тельных успехов в парламентских и локальных выборах своих стран. Так, например, в Италии Национальный Союз получил 15,7% голосов и теперь имеет 53 места в национальном парламенте. В Австрии Либеральная пар­тия получила 22% голосов и 41 место в парламенте. Еще более заметных успехов добилась Прогрессивная партия Норвегии, которая оказалась на втором месте по числу депутатов в Национальном Собрании этой страны.

Истинное отношение властителей нового мирового порядка к демократическим ценностям европейской ци­вилизации рельефно проявилось в свете последних ло­кальных выборов во Франции, которые состоялись в марте 1998 года. К большому разочарованию нью-йорк­ских хранителей демократических эталонов и их поли­тических лакеев из французской правящей олигархии, патриотический Национальный Фронт Франции добился значительных успехов, собрав, в среднем, 15% голосов выборщиков. Подходя диалектически к вопросу поли­тической власти и выбирая из двух зол меньшее, лидер Национального Фронта Ж. Ле Пен предложил другим правым партиям войти в совместное руководство ряда муниципалитетов. Чтобы предотвратить приход к власти в этих муниципалитетах левых партий, представители Союза за Французскую Республику, которая считается самой консервативной из всех главных партий страны, согласились на целиком логическое и закономерное предложение Национального Фронта о создании коали­ционных органов власти.

Реакция американской прессы и сионистского фран­цузского лобби удивила даже видавших виды самых ци­ничных политических обозревателей. Кроме ожесточен­ной пропагандистской кампании в западных средствах массовой информации, в том числе отечественных, кото­рые окрестили Национальный Фронт фашистской парти­ей, "гордые" своими демократическими традициями фра­нцузские власти начали применять далеко не демокра­тические методы. Формально принадлежащие к противо­положным течениям французской политической жизни и на словах такие разные "левый" премьер-министр и "пра­вый" президент республики в один голос осудили сделку с "дьяволом". Используя весь мусорный набор американ­ской пропагандистско-помоечной терминологии, они трафаретно обвинили НФ в антисемитизме, расизме, ан­тифеминизме и антигомосексуалиме. Видите ли, в глазах строителей нового мирового порядка нет большего гре­ха, чем быть патриотом отечества, нормальным челове­ком и порядочным семьянином.

Под ожесточенным пропагандистским обстрелом и прямым политическим давлением государственного ап­парата униженные и оплеванные руководители Союза за Французскую Демократию были вынуждены отказаться от уже им понравившихся муниципальных синекур и поинно вернуться в лоно правильных" политических пар­тий страны. Или, по фигуральному выражению Ж. Ле Пена, они, как выползающие на стол макароны, были опять затолканы в политическую тарелку лояльной при­емлемости, послушания и угодничества.

Пример с французскими муниципальными выборами интересен особенно тем, что на этот раз невидимое миро­вое правительство, которое обычно манипулирует собы­тиями из-за кулис, посчитало необходимым открыто встать на путь бесцеремонного политического вмешате­льства в демократический процесс одной из наиболее старых демократий мира. Всем политическим партиям страны, начиная от крайне консервативных и кончая коммунистической, без лишних обиняков было припом­нено, что они не могут выходить за начертанные архи­текторами нового мирового порядка рамки политичес­кой коррекции. Только те партии, которые согласны иг­рать по придуманным за океаном правилам "демокра­тической" игры, могут участвовать в политическом фар­се своих стран и тем самым претендовать на сладкие пло­ды власти. Поэтому совершенно не стоит удивляться, ко­гда мы видим, как, придя к власти, левые и правые поли­тические партии, несмотря на всю свою показную идео­логическую несовместимость, неизменно продолжают ту же самую политическую линию. Для финансовых воро­тил Нью-Йорка нет совершенно никакой разницы между правящими в Германии консервативными христиан­скими демократами, в Англии - левыми лейбористами, а во Франции - полумарксистскими социалистами, пока все они послушно тянут одну упряжку и безропотно сле­дуют в указанном вашингтонским кучером направлении.

Лидеры тех политических партий, которые отличатся особенным рвением и докажут свою надежность, понят­ливость и лояльность, всегда могут рассчитывать на своевременную помощь и дружественную поддержку сво­их высоких заокеанских покровителей. Например, когда предвыборные опросы общественного мнения в Германии показали, что находящиеся в оппозиции социал-де­мократы решительно нацелились на победу на предстоя­щих выборах в Бундестаг, на помощь проверенному и на­дежному Г. Колю незамедлительно отправился сам пре­зидент США Б. Клинтон. Не то чтобы нью-йоркская бра­тия совсем не доверяла социал-демократам и их претен­денту на пост канцлера Герхарду Шредеру, но старый, испытанный Коль был все-таки надежней. Выступая в Берлине на торжественном митинге, посвященном 50-ле­тию Берлинской блокады, американский президент вся­чески расхваливал несравненные достоинства мудрого, дальновидного и лояльного Коля.

В то время, когда среди современных российских ис­ториков и политических деятелей стало модным оплевы­вать великие и славные победы наших вооруженных сил, американцы и их натовские друзья используют свою каж­дую, даже самую микроскопическую, победу в холодной войне, чтобы приукрасить свое жиденькое на боевые свершения прошлое и укрепить заодно антироссийские настроения на Западе.

Нужно признать, что в отношении долголетнего не­мецкого канцлера хвалебные слова признания не были сплошь бессодержательными оборотами пустого красно­речия, которое так часто и свободно течет из уст бес­принципного Клинтона. За годы своего пребывания у власти Г. Коль действительно оказал незаменимые услу­ги своему американскому патрону. Сегодня без тени со­мнения можно утверждать, что без решительной под­держки германского правительства американцам навер­няка не удалось бы не только расширить, но даже сохра­нить военный союз НАТО в Европе. Незаменимо важную роль Коль сыграл также в процессе создания объединен­ной Европы, который теперь развивается согласно пла­нам Вашингтона и пожеланиям Уолл-стрита. В обмен на признание ведущей роли США в западном военном сою­зе и свободном доступе американского финансового ка­питала в Европейское содружество немцы получили "зеленый свет" на экономическое доминирование в Европе. Фактически был осуществлен, хотя и негласный, но не менее реальный передел зон влияния в Европе. Теперь ва­шингтонские стратеги всякими способами пытаются дос­тичь такого же раздела зон влияний в Азии. Для этого они в течении уже нескольких лет всячески обхаживают хитрых китайцев, которые, как опытная кокетка, пока не говорят им ни да, ни нет.

Сегодня Германия является не только главной опо­рой политических интересов Вашингтона в Европе, но также проводником американо-масонских планов по созданию "нового" человеческого общества. В настоя­щее время немецкое право является самым ущемляю­щим в Европе по отношению к патриотически-нацио­нальным партиям, союзам и организациям. Наследуя "ложно гуманистическое" законодательство США, Германия тоже предоставила правовые преимущества расовым меньшинствам, гомосексуалистам и фемини­сткам. Каждое, даже символическое, проявление анти­семитизма в Германии карается значительно строже, чем в других странах Европы. Американские строите­ли нового мирового порядка ничуть не сомневаются, что с созданием Объединенной Европы "просвещен­ное" немецкое законодательство будет успешно рас­пространено на остальные страны содружества.

Политические лидеры и государственные деятели тех стран, которые похвально проявили себя в деле внедре­ния масонской идеологии в сознание своих сограждан, могут всегда рассчитывать на высокое покровительство тайного мирового правительства.

Например, проявившая себя безукоризненно в глазах вашингтонских пастырей бывший президент Ирландии Мери Робертсон была назначена председателем Комис­сии ООН по правам человека. Не удивительно, что в по­следнее время направление деятельности этой Комиссии по защите прав человека в мире практически слилось во­едино с линиями американской внешней политики. Другая активная пособница в распространении идеологии нового мирового порядка, бывшая премьер-министр Норвегии Гро Гарлем Брундланд, с подачи своих заоке­анских покровителей теперь возглавляет Мировую Орга­низацию Здоровья. Как и следовало ожидать, под руко­водством норвежской "гуманистки" МОЗ резко усилил пропаганду пользы абортов, кастрации, стирализации и других "достижений" современной медицины. Главной целью такого медицинского сервиса является все то же стремление Запада контролировать демографические процессы в странах третьего мира. В то же время не умев­ший никогда отказать Вашингтону бывший премьер-ми­нистр Испании Филиппе Гонсалес теперь, с подачи "ме­ждународного содружества", метит на роль посредника в многочисленных конфликтах на Балканском полуостро­ве. Несмотря на висящее над его головой уголовное дело (санкционирование убийств некоторых руководителей баскской освободительной организации ЕТА) он продол­жает пользоваться неизменным дружеским расположени­ем вашингтонских поборников законности и прав чело­века. Не подвел своих высоких покровителей также вы­сланный на расследование нарушений прав человека в Югославию бывший премьер-министр Польши Тадеуш Мазовецкий, который, исполняя волю заокеанских по­кровителей, взвалил всю вину за военные преступления в Боснии на "фашиствующих" сербов.

Но было бы неразумно считать, что американские строители нового мирового порядка всегда и при всех обстоятельствах одинаково непримиримы к национализ­му во всех его проявлениях и формах. Когда чей-то на­ционализм отвечает их конъюнктурным, временным ин­тересам, они не только уклоняются от его критики, но не­изменно поддерживают его всеми возможными средства­ми. Например, фашиствующий национализм прибалтов, западных украинцев и хорватов практически не был за­мечен вездесущей западной прессой. Нет ничего удиви­тельного в проявлении временной "гуманитарной" близорукости вашингтонскими поборниками прав человека. Эта селекционная близорукость объясняется тем, что на­ционализм в этих странах направлен против России или ее союзников. Но пусть не слишком радуются друже­скому расположению и отцовскому покровительству не­верного Вашингтона зазнавшиеся националисты Эсто­нии или Хорватии. Пусть лучше припомнят себе судьбы Маркоса, Сомосы, Девалье, Мобуту, Сухарто и Норьеги. Они тоже с лакейским пристрастием служили интересам Вашингтона и старались угодить малейшим капризам его наместников. Они тоже наивно верили в свою незаме­нимость. Сегодня всем хорошо известно, как в конечном итоге закончились их судьбы, когда они превратились в бесполезную и ненужную обузу для Вашингтона.

Только один израильский национализм, пользующий­ся особым покровительством американской финансовой олигархии, может не опасаться за свое благополучное бу­дущее. Хотя по уровню превозношения своей нации и не­терпимости по отношению к другим, особенно арабским народам, он далеко превзошел все наиболее одиозные, реакционные движения в мире.

В свое время, будучи еще относительно независимой от диктатуры Соединенных Штатов, ООН приняла реше­ние, осуждающее сионизм, который по существу является тем же еврейским национализмом, как одну из форм ра­сизма. После развала СССР эта резолюция без излишних дискуссий и обсуждений в Совете Безопасности была ти­хонько упразднена по настоянию США. Теперь, в силу новейших усовершенствований правовых кодексов боль­шинства западных стран, критика еврейского национа­лизма или сионизма рассматривается как пропаганда не­нависти и преследуется как уголовное преступление. В Соединенных Штатах, как и в большинстве других стран Запада, каждый, кто открыто осмелится критиковать деятельность сионистских организаций, махинации ев­рейских финансовых воротил или отдельные аспекты ев­рейской религии, незамедлительно обвиняется в пропаганде расовой ненависти и часто проводит остатки своей жизни в тюрьме или бесконечных судебных тяжбах.

Даже умеренная критика политики израильского пра­вительства на оккупированных арабских территориях часто представляется западными средствами массовой информации как проявление антисемитизма. Парадок­сально, что, хотя в своем дословном значении термин ан­тисемитизм означает враждебность к семитской расе -так, как она была определена в Библии, - в антисемитиз­ме чаще других обвиняются арабы, которые являются са­мим большим семитским народом и ближайшими эт­ническими родственниками евреев. Будучи полностью лишенным своего семантического содержания, понятие "антисемитизм" было сведено американской правовой школой к узкому определению антиеврейских действий или настроений. Поскольку с легкой руки американских жонглеров пропагандистской терминологией антисеми­тизм стал отожествляться с расизмом, пропагандой вой­ны и призывами к еврейским погромам, то каждый кри­тик сионистских закулисных махинаций, в лучших тради­циях сталинского либерализма, автоматически становит­ся врагом человечества. Идея приравнивания сионизма к неприкасаемой "святой" корове все глубже начинает так­же входить в политическую культуру российской прессы. Не напрасно мозговой локомотив незабвенных горбачев­ских реформ, академик А. Яковлев в своей книге "Горь­кая чаша" сетует на недисциплинированную русскую печать, которая, видите ли, временами позволяет себе ан­тисемитские выпады. Оказывается, даже в наше нигили­стическое время поголовного цинизма, хамства и безве-рья, когда ни один аспект жизни общества не избегает фривольной переоценки, грубого высмеивания и безжа­лостной деградации, только сионизм имеет право оста­ваться за пределами серьезной критики.

Не то чтобы в западной прессе совсем не указывались никакие критические замечания в адрес Израиля или сио­низма. Для создания видимости своей профессиональной объективности средства массовой информации западных стран иногда критикуют некоторые решения израильско­го правительства, но делается это очень осторожно и с разного рода извинительными оговорками. При этом та­кая критика всегда носит не конфронтационный, но доб­рожелательно-увещевательный характер, чтобы, чего доброго, не обидеть чуткого к своей девственной репута­ции избранного народа.

* * *

...которого пришествие, по действию сатаны, будет со вся­кою силою и знамениями и чу­десами ложными, и со всяким неправедным обольщением по­гибающих за то, что они не при­няли любви истины для своего спасения".

2 Фессалоникийцам. 2 : 9-10

Будучи космополитическим и приспособленческим по своему религиозно-философскому характеру, масонское учение является удобным идеологическим орудием в ру­ках строителей нового мирового порядка для духовного порабощения всего человечества. Следуя заветам теоре­тиков современного "научного" масонства Вейсхаупта и Пайка, теперешние носители масонской идеологии стре­мятся, в первую очередь, подорвать теологические догмы традиционных религий и навязать народам мира свое мистическое, сверхнациональное и космополитическое религиозное мировоззрение многобожия. Расшатывая традиционные религиозные верования народов, искоре­няя самобытность народных обрядов и традиций и выхо­лащивая историческое содержание из их культурного на­следия, масонские "культтрегеры" спешат привить наро­дам всего мира свои "модерные" духовные ценности, по­строенные на материализме, космополитизме, безнравст­венности и мистицизме.

* * *

Самозванно объявив себя единственными носителями передового образа жизни и борцами за права человека во всем мире, западные носители "высшей" культуры счита­ют себя вправе свободно вмешиваться во внутренние де­ла всех стран и поучать другие народы, как им следует жить на своей земле.

Главной функцией западных средств массовой инфор­мации является обработка и дрессировка человеческого сознания. Подобно тому, как русский академик Павлов с помощью искусственного возбуждения отдельных участ­ков мозга вызывал у собак иллюзорные реакции голода, масонские ловцы человеческих душ экспериментируют с выработкой у людей предсказуемых рефлексов, навязы­вая им с помощью средств массовой информации опреде­ленные умственные предпосылки и мировоззренческие стереотипы. Добившись того, что стадное сознание боль­шинства обывателей западных стран перешло на работу в тех самых частотах, которые были закодированы в их мировоззренческую систему с помощью СМИ, власть имущие теперь легко могут создавать нужный им психо­логический климат в каждом обществе.

По сравнению с теперешними "либерально-капитали­стическими" методами обработки общественного созна­ния бывшая советская пропагандистская школа кажется такой же эффективной, как смехотворные требования не собираться и не разговаривать на улице одного из героев чеховских рассказов, унтера Пришибеева. Пришибеев-ские советские воспитатели "нового человека" неизменно требовали от граждан внешнего проявления правильно­сти их убеждений и постоянной показной лояльности по отношению к партийной идеологии. Малейшее отклоне­ние от официальной линии немедленно пресекалось ад­министративно-судебными методами. Такое вульгарно-фельдфебельское навязывание "рефлексивной" системы убеждений привело к тому, что люди, в подавляющем большинстве, быстро приучились к показному поведе­нию и выработали двойное сознание. Это, в свою очередь, явилось благодатной почвой для повсеместного расцвета общественной апатии, скрытого нигилизма и моральной развращенности.

Нет сомнения, что "ловцы человеческих душ" в пропагандистском департаменте строителей нового мирового порядка учли все ошибки и просчеты комму­нистических воспитателей нового человека. Прекрасно понимая, что попытки контролировать все сферы ду­ховной жизни общества смешны, невозможны и ненуж­ны, они концентрируют свое внимание только на тех участках идеологической деятельности людей, кото­рые могут непосредственно угрожать стабильности их политического господства.

В условиях современной, так называемой либерально-демократической, системы капитализма диссидентская критика допускается и терпится до того уровня, пока она не начинает серьезно угрожать стабильности социально-политического статус-кво общества. Такая "свобода" вы­ражения оппозиционных взглядов позволяет господ­ствующей касте не только контролировать, подчинять и манипулировать разнородными общественно-политичес­кими теченими, но также сохранять видимость демокра­тичности существующих государственно-политических структур и законности ее правления. В такой псевдодемо­кратической системе стеклянных стен классовых ячеек, многоэтажное™ прав и предназначенности бытия оппозиционные течения получают отведенное им ограничен­ное политическое пространство, в котором они постепен­но исчерпывают себя и отмирают, уступая место новым идеологическим движениям, призванным решать очеред­ные выдуманные проблемы.

Понимая, что человеческий дух находится в посто­янном неспокойном брожении, и превратить всех лю­дей в примитивных, материалистических, духовно сте­рилизованных невозможно, изобретательные творцы нового "иллюминированного" человека искусственно создают фальшивые социальные проблемы, которые поглощают энергию общества и направляют деятель­ность людей в нужном для них направлении. Продол­жая настойчиво внедрять масонское учение лжегума­низма в общественное сознание людей, теперешние пропагандисты Нового Времени навязали западным обывателям целую систему надуманных социальных проблем, главными среди которых теперь являются "проблемы" расизма, сексизма и гомосексуализма.

Для неискушенных людей может показаться, что крикливая пропагандистская кампания против расиз­ма на Западе исключительно направлена на окончатель­ное искоренение остатков колониального прошлого и создание нового, многорасового, гармоничного и рав­ноправного общества. Нет сомнения, что многие чест­ные люди, которые втянулись в активную "антираси­стскую" деятельность, искренне убеждены в правоте своего дела, и их шумливая борьба против расовой дискриминации часто дает хотя и ограниченные, но позитивные результаты.

Но если присмотреться поближе ко всей этой непо­мерно раздутой западными средствами массовой инфор­мации антирасистской шумихе, то нельзя не заметить, что она хорошо запланирована и искусно координирует­ся определенными, далеко не либеральными политичес­кими силами и целиком вмещается в масонские постула­ты переустройства общества.

Первое общеамериканское организованное движение негритянского населения за полные социальные права, во главе которого стоял Мартин Лютер Кинг, сформиро­валось еще в начале 60-х годов XX века. Несмотря на то, что в 1968 году доктор Кинг был убит, это движение пре­вратилось в серьезную общественно-политическую силу, угрожающую стабильности американского государства.

Поэтому, следуя испытанному масонскому принципу обуздания и "приручения" опасных общественных сил и движений и привлечения их на свою сторону. Рокфелле­ровский институт общественных исследований разрабо­тал новый подход к решению расовой проблемы в Аме­рике. Ключевым элементом этого плана было создание прослойки послушной властям богатой негритянской элиты, которая могла бы взять под свой контроль анти­расистское движение и направить его в нужное для аме­риканского правительства русло. Этот политический трюк поначалу имел значительный успех. К середине 70-х годов антирасистское движение в США оказалось поли­тически фрагментированным и перестало быть серьезной угрозой для социальной стабильности государства.

Чтобы доказать серьезность своей политики и пока­зать полезность "новых негров", американское прави­тельство приняло целый ряд новых законов, которые да­ют преимущества цветному населению при поступлении на учебу, приеме на работу и заключению государствен­ных контрактов. Таким образом, была создана "перевер­нутая" дискриминация против белого населения. Сегодня каждый университет и колледж Соединенных Штатов обязан принять на учебу определенный процент цветных студентов вне зависимости от их академической подго­товленности. Правительственными законами также обу­словлен минимальный процент цветных рабочих, кото­рые должны трудиться на каждом предприятии и в учре­ждении. А чтобы нерасторопные владельцы и руководи­тели отдельных предприятий не вообразили себе, что правительство издало этот закон исключительно для кос-метического украшения своих благих намерений, были созданы специальные отделы следователей по трудоуст­ройству цветного населения, которые проверяют выпол­нение предприятиями квот трудовой занятости и строго штрафуют нарушителей. Были случаи, когда за "недо­бор" цветных рабочих на предприятия накладывались штрафы, во много раз превосходящие их годовой доход.

Для мелких малооплачиваемых предприятий, особен­но в сфере обслуживания, проблемы с удержанием цвет­ных рабочих усложняются тем, что многие из них не лю­бят долго засиживаться на одной работе и более того -не хотят работать за минимальную зарплату. Крупные, высокотехнологические предприятия тоже мучаются, чтобы наскрести нужную квоту цветных рабочих, по­скольку им нужна образованная и квалифицированная рабочая сила. Что здесь поделаешь, если некоторые люди не унаследовали от родителей образовательного гена.

Вот и приходится основную часть малограмотных, квотных выпускников университетов брать на работу в государственные учреждения и организации. Этим мож­но объяснить непомерно высокий процент цветных ра­бочих и служащих во всех уровнях государственных структур США.

Но, несмотря на все эти привилегии и подачки, подав­ляющее число цветного населения США как было, так и остается далеко за чертой бедности. Зато узкая группа негритянских избранников быстро свила себе теплые гнезда среди бандитского выводка американских мил­лионеров. Некоторые из них, такие, как уже упоминав­шиеся В. Джордан и К. Пауел, даже пробились в наивыс­шие структуры господствующей элиты Америки. Оба из­давна принадлежат к неомасонским тайным организаци­ям и являются полезным орудием в руках американской банковской олигархии. В то время как В. Джордан пока довольствуется титулом мишурного кумира вашингтон­ского высшего общества и серого кардинала Белого дома, то К. Пауел уже настойчиво готовится своими собратьями из масонских круглых столов в будущие прези­денты США. Добросовестно исполняют свою декоратив­ную роль и другие прирученные "пантеры" негритянско­го движения. Все дети и даже родственники основателя негритянского движения за равноправие М. Л. Кинга удобно пригрелись на тепленьких государственных сине­курах, а его духовный сподвижник, священник Д. Джек­сон, который два раза безуспешно пробовал пробиться в кандидаты на президента, получил от телевизионного магната Теда Тэрнера свою телевизионную программу на международном канале Си-Эн-Эн.

Неплохо устроились и многие другие, менее извест­ные "непримиримые" борцы за расовое равенство. Но, к большому разочарованию рокфеллеровских конструкто­ров многорасового и безантагонистического общества, свежевзращенная цветная элита с той самой скоростью, с которой она приобретала материальные богатства, нача­ла терять политическое влияние над негритянской бедно­той американских трущоб. Появились новые радикаль­ные негритянские лидеры, которые на одну блестящую наживку красивых обещаний уже "клевать" не хотят. Особенно много хлопот вашингтонским "плановикам" гармоничного социального устройства доставляет та­лантливый и красноречивый лидер "Исламской Нации" Луис Фаррахан, который в 1997 году организовал марш миллиона негритянских мужчин на Вашингтон.

Он лучше и раньше других понял настоящую суть "гармоничной" расовой политики масонских протагони­стов нового человеческого общества, единственной це­лью которых является создание зажиточной цветной про­слойки, служащей социальным буфером между негритян­ским люмпен-пролетариатом и американским "банков­ским трестом".

К большому огорчению нью-йоркской масоно-бан-кирской братии, Фаррахан не стесняется называть ве­щи своими именами и прилюдно обвинять ее в своеко­рыстной политике одурманивания и эксплуатации масс. Поскольку представители еврейской нации со­ставляют большинство американской финансовой оли­гархии, то его критика прямо или-косвенно затрагива­ет также авторитет этих "священных коров" масон­ской религии. Привыкшие тайно манипулировать со­бытиями из-за кулис, эти господа, как обыкновенные картежные жулики, очень не любят тех, кто осмелится публично обвинить их в нечистой игре. Как и следова­ло ожидать, вместо открытой дискуссии по существу вопроса, американские СМИ обвинили Фаррахана в антисемитизме и пропаганде ненависти.

Восхваляемый как доказательство заботы американ­ского государства о цветных меньшинствах закон, запре­щающий пропаганду ненависти по отношению к расо­вым и этническим группам, появился в лексиконе амери­канской Фемиды сравнительно недавно. Хотя на словах закон призван защищать дискриминированные этничес­кие меньшинства, на практике он чаще всего использует­ся американским господствующим классом для запугива­ния идеологических противников и борьбы со своими экономическими конкурентами.

Уступая нажиму Вашингтона, подобные законы были введены в юридическую практику фактически всех западных стран. Наверное, будет излишним напо­минать читателям, что этот драконовский закон дейст­вует исключительно в одну сторону. Применяя, как всегда, двойной стандарт к себе и своим противникам, политические режимы западных стран оставляют за собой исключительное право критиковать кого угодно и как угодно, при этом совершенно не опасаясь быть обвиненным в пропаганде вражды и ненависти. Не стесняясь в выборе слов и выражений, они ежедневно обливают грязью лжи и ненависти всех своих идеоло­гических противников, начиная от В. Жириновского и кончая Л. Фарраханом, одновременно расценивая справедливую критику в свой адрес как уголовное пре­ступление.

Свою крикливую и насквозь фальшивую борьбу про­тив расовой дискриминации вашингтонские "поборники прав человека" также стремятся всячески использовать для достижения своих внешнеполитических целей. На словах заботясь о бедственном положении народов Аф­рики, Азии и Латинской Америки и проливая крокоди­ловы слезы из-за отсутствия у них демократических сво­бод, они всячески пытаются усилить там свое эконо­мическое и политическое господство.

При этом удобно замалчивается тот факт, что плачев­ное состояние дел в этих бедных регионах земного шара является прямым следствием прежней политики Вашинг­тона и долголетней экономической эксплуатации. Всячески понося и даже пробуя дестабилизировать неко­гда им установленные одиозные диктаторские династии в разных странах мира, Вашингтон сегодня спешит заме­нить их новыми, более послушными, политически пра­вильными и лучше отвечающими духу современности олигархическими выводками.

Как правило, все теперешние, "свеженькие", амери­канские наместники в цветной части мира являются кос­мополитическими выпускниками западных университе­тов, которые полностью впитали в себя масонскую фило­софию единого мирового правительства и глубоко убеж­дены в необходимости американской мировой гегемо­нии. С помощью новой "иллюминированной" цветной элиты нью-йоркская финансовая братия не только укреп­ляет свои экономические позиции на цветных перифери­ях своей империи, но также активно насаждает чуждый местным традициям американский образ жизни. Для сти­муляции лакейского энтузиазма местных избранников вашингтонские "психологи" разработали сложную систе­му поощрений и наказаний, которая фактически является краеугольным камнем американской внешней политики в "недоразвитой" части мира. Провинившихся сатрапов, как правило, быстро смещают или, в лучшем случае, на них накладывают разного рода санкции, закрывая тем самым перед ними навсегда двери эксклюзивного миро­вого клуба под названием "Вашингтонский консенсус".

         Зато те цветные лидеры, которые отличились пример­ным усердием в исполнении замысловатых вашингтон­ских капризов и доказавшие свою исключительную по­лезность в деле создания нового мирового порядка, мо­гут смело рассчитывать на поддержку и помощь своих высоких покровителей. Если, по каким либо причинам они лишаются власти, то, как правило, их американские спонсоры находят им соответствующее занятие где-ни­будь в структурах ООН, на кафедрах западных универси­тетов, в международных спортивных и культурных орга­низациях или в других, не менее приятных кормушечных заповедниках.

Одним из показательных примеров использования "прирученной" цветной элиты в деле строительства но­вого мирового порядка может послужить карьера ны­нешнего генерального секретаря ООН Кофи Анана. Бу­дучи сыном одного из племенных вождей Ганы, юный Кофи удачно попал в первую волну американского набо­ра для подготовки африканских руководящих кадров и был доставлен на учебу в далекую Америку. Все расходы, связанные с обучением и пребыванием в Америке наслед­ника племенного престола любезно взял на себя контро­лируемый масонами образовательный фонд Форда.

Хотя после окончания американского университета сыну племенного вождя не нашлось полезного примене­ния на далекой африканской родине, его мягкий стиль речи, дипломатическая сдержанность и абсолютная по­слушность оказались незаменимыми качествами для ра­боты в бюрократических структурах нью-йоркской штаб-квартиры ООН. Получив окончательную образова­тельную шлифовку в мировоззренческих дискуссиях за круглыми столами нью-йоркских иллюминатов, он ока­зался превосходным прикрытием для вашингтонских ма­нипуляторов Организацией Объединенных Наций. Не могла помешать его карьере и удачная женитьба на горячо симпатизирующей целям сионизма шведской ари­стократке из семьи Валленбергов. Не помешает заметить, что гостеприимные поместья Валленбергов часто служат пристанищем для разного рода светско-деловых встреч руководителей Бильдербергов.

Поэтому не удивительно, что, когда не сумевший во­время угодить пожеланиям капризного Вашингтона быв­ший Генеральный секретарь ООН франкофильский Бут­рос Бутро Гали был бесцеремонно изгнан с ООНовского Олимпа в половине своего официального срока, на его место мировое сообщество не смогло найти более подхо­дящей кандидатуры, чем "скромный" африканский ди­пломат Кофи Анан.

В Вашингтоне прекрасно понимали, что иностранные правительства и дипломатический корпус ООН, внешне проявляя протокольное уважение к новому Генерально­му секретарю, справедливо расценивали эту "серенькую лошадку" ООНовской бюрократии как бессловесного американского ставленника и повсеместно отзывались о нем с сарказмом и насмешкой.

Поэтому, когда в начале 1998 года под напором ми­рового общественного мнения американцы были вынуж­дены отказаться от своих агрессивных планов очередной войны против Ирака, в Вашингтоне решили использо­вать этот неблагоприятный поворот событий для укреп­ления шаткого авторитета Кофи Анана. В атмосфере на­гнетания СМИ Запада психологической истерии в связи с неизбежностью натовского нападения на Ирак (хотя на самом деле американцы уже были вынуждены отказаться от этой авантюры) он был послан Белым домом в Ба­гдад, чтобы "предотвратить" грядущую войну.

Но, как бы ни надрывались подкручиваемые вашинг­тонскими манипуляторами западные средства массовой информации в хвалебных гимнах "великому миротвор­цу", даже те люди, которые раньше не имели собственно­го мнения о личности нового Генерального секретаря ООН, не могли не обратить внимание на неуклюжую попытку американцев сделать из курицы орла. Еще до кон­ца не осознав смехотворности своих ухищрений и следуя за инерцией собственного пропагандистского разбега, Вашингтон отправил Анана на дипломатические подви­ги в Африку и Израиль. Идея с путешествием в Израиль была совершенно бессмысленной, но там, по крайней ме­ре, его никто не оскорблял. Хуже пришлось охотнику за мировым имиджем в его следующей командировке в род­ную Африку. Многие политические лидеры там все еще контролируются обидчивыми французами, которые не упустили случая, чтобы припомнить первому дипломату мира о его неблаговидной, а может, даже преступной ро­ли в последних африканских событиях.

Оказалось, не кто иной, как "миролюбивый" Кофи, который в то время был начальником отдела миро­творческих сил ООН, по наущению Вашингтона неле­гально укрыл от Совета Безопасности тревожные посла­ния из Руанды об уже начинающейся там кровавой резне между хутскими и тутскими племенами. Но, выполняя строгие инструкции своих высоких вашингтонских хле-бодавцев, он спокойно засунул подальше эти документы, умоляющие о спасении миллиона безвинных душ.

Нельзя сказать, что сделал он это по глупости или по врожденной жестокости. Просто это был его скромный вклад в американскую победу в последней битве за Африку.

В конце концов даже в Вашингтоне поняли, что сде­лать из Кофи великого дипломата им не удастся, и они оставили его в покое. Черт побери с его имиджем, реши­ли американцы. Это не так уж и важно, пока Израиль мо­жет безнаказанно оккупировать чужие территории, а американцы, попирая элементарные международные правовые нормы, бомбить кого хотят.

* * *

Как каждая тираническая система в прошлом, сего­дняшний новый мировой порядок американской финансовой олигархии нуждается не только в небесных по­кровителях, но и в земных кумирах. Понимая, что для теперешнего поколения материалистических вырожден­цев Запада нужны иные примеры жизни, чем те, кото­рым следовали их отцы и деды, масонская "творчес­кая" интеллигенция пустилась в поиски таких ярких личностей, которые бы отвечали духу нового времени. Одной из таких ярких личностей оказалась погибшая в автомобильной катастрофе бывшая жена английского наследника трона принцесса Диана. Вместе с ней это трагическое происшествие, случившееся на одной из центральных парижских улиц 31 августа 1997 года, унесло из жизни ее очередного любовника Диди Фойе-та и пьяного вдрызг шофера парижской гостиницы "Ритц" Генри Пауля. Впрочем, как позже оказалось, вся компания была порядочно "накачана" наркотика­ми и спиртным. Неудивительно, что "мерседес" прин­цессы летел по переполненным автомобилями улицам Парижа со скоростью 190 км. в час. Ничего не ска­жешь, покойная умела хорошо развлекаться.

Как легко можно было предвидеть, западные средства массовой информации превратили эту трагедию в миро­вую сенсацию, выжимая из нее тонны денег и раздувая культ Дианы до уровня всемирного психоза. Газеты, ра­дио и телевидение без конца мололи о том, какой умной, чуткой и справедливой была принцесса, сколько хороше­го она сделала для простых людей и какую горькую судь­бу ей пришлось испытать в стенах бездушного Букингем-ского дворца. Одним словом, героиня хоть куда. Прямо-таки собранные в одно целое геройские деяния пионера Морозова, шахтера Стаханова, лесного мстителя Робин Гуда и послушной Золушки.

Правда, многого не говорилось о деталях ее былых заслуг. Наверное, по той простой причине, что в действи­тельности их никогда не было. Кроме заезженной темы о "неустанной" борьбе отважной принцессы за тотальное запрещение использования противопехотных мин и периодического посещения ею опрятненьких детских до­мов, никто не мог уверенно припомнить иных подтвер­ждений ее жизненного героизма.

Так случилось, что в то же время, когда скорбное человечество горько оплакивало "народную" принцессу, в Калькутте умерла францисканская монахиня мать Те­реза, которая всю свою долгую жизнь неустанно помога­ла больным и бездомным. Несмотря на свою всемирную известность, мать Тереза мало подходила на роль герои­ни для жаждущих сильных впечатлений западных обыва­телей. На однообразной истории жизни и простой внеш­ности калькуттской затворницы много не заработаешь, рассудили творцы публичного "имиджа" из Си-Эн-Эн и других, не менее "объективных" телевизионных корпора­ций. А что вообще никуда не годилось, так это то, что мать Тереза была католической монахиней. Какая польза от нее "прогрессивным" борцам за "иллюминацию" человечества и утверждение единой мировой религии. Не тот пример!

Одновременно западные средства массовой информа­ции не упустили удобного случая, чтобы в очередной раз покритиковать британскую королевскую семью. В рез­ком контрасте предназначенным для Дианы хвалебным одам семья королевы Елизаветы II изображалась черст­вой, высокомерной и оторванной от реальной жизни. Тут и там проскакивали злостные намеки, что королевская клика, если не непосредственно, то, по крайней мере, кос­венно виновата в смерти гонимой принцессы.

Возбужденные до предела своих чувств подстрека­тельством масонских средств массовой информации, анг­лийские обыватели начали требовать организации госу­дарственных похорон для "народной" принцессы.

Поскольку после развода с наследником английского престола Диана больше не принадлежала к королевской семье, и государственные похороны ей по штату больше не полагались, английскому правительству пришлось ре­шать довольно-таки сложную дилемму. Как тут быть? Ведь на похороны своей "святой" хотели приехать мно­гие иллюминированные лидеры западного мира, а на не­государственные похороны им ездить как-то не полагает­ся. Особенно усердно старалась устроить покойной госу­дарственные похоронны жена американского президента Хилари Клинтон, которой непременно хотелось заявиться в Лондон во главе своей голливудской армии носителей "передовой гуманистической" культуры.

И лед тронулся. Под неудержимым напором обезу­мевшей от горя толпы рухнули, словно стены обреченно­го Иерихона, многовековые традиции холодной и над­менной английской монархии. Высокомерный Букингемский двор, несмотря на закоренелую неприязнь к покой­ной предательнице, был вынужден проглотить свою спесь и согласиться на изменение королевского похорон­ного протокола и объявить похороны принцессы госу­дарственным событием.

Не нужно быть чрезмерно наблюдательным полити­каном, чтобы не обратить внимание на неприкрытую враждебность, с которой СМИ Запада обрушились на британскую королевскую семью. Не трудно также заме­тить, что тон антимонаршей критике задает американ­ская творческая элита во главе с масонским Движением Нового Времени.

Известно, что одной из первоочередных политичес­ких целей масонского движения "иллюминатов" было уничтожение родословной аристократии и связанных с ней европейских монархий. С тех пор история переверну­ла не одну интригующую страницу вечно меняющейся драмы блуждающего человечества.

Заботясь прежде всего о своем выживании, родовая аристократия Европы уже давно перешла в иллюмини­рованную масонскую керу. Многие отпрыски старых европейских династий теперь являются если не руково­дителями отдельных лож, то активными участниками масонского Движения Нового Времени. Английский королевский двор был одним из первых среди европейских монархий, который установил политически тес­ные, без преувеличения сказать, даже душевные связи с масонским братством.

Начиная с 1747 года, все английские короли мужского пола являлись активными членами масонских лож Анг­лии. Помогло британской короне и то, что английские масоны никогда не были столь радикальными, как их со­братья на континенте. Но после Второй мировой войны отношения между английской монархией и новой масон­ской элитой значительно ухудшились. Для этого было несколько как объективных, так и субъективных причин. С одной стороны, некогда фрагментированное масонское движение постепенно стандартизировалось и централи-зировалось в мировом масштабе, а руководство в нем окончательно перешло в руки международной финансо­вой олигархии, где главную роль играют еврейские бан­киры Нью-Йорка. Стремясь к установлению своей все­мирной финансовой империи и созданию единой об­щечеловеческой культуры, эти молодчики больше не ну­ждаются в старых, отживших институтах власти и ненуж­ных национальных традициях, которые являются допол­нительным препятствием в строительстве нового мирово­го порядка. Короче говоря, действуя по принципу "кто не с нами, тот против нас", они не щадят даже своих быв­ших союзников и друзей.

К тому же, оказывается, масоны имеют свои "лич­ные" обиды на королевскую семью, которая, будучи шокирована новыми направлениями в масонском движе­нии, порвала с многовековыми традициями Букингем-ского двора и перестала активно покровительствовать масонским организациям в Англии.

Так, муж Елизаветы II, принц Филипп, всегда отрица­тельно относился к масонскому братству и только под сильным нажимом своего свекра, английского короля Джоржа VI, вступил в масонскую ложу. Пятого декабря 1952 года он был торжественно посвящен в подмастерье Морской ложи № 2612. Но, к большому огорчению масонско-морских братьев, "заносчивый" Филипп больше никогда там не показался, так и оставшись на всю жизнь простым масонским подмастерьем.

Еще хуже обстоит дело с наследником британского престола и бывшим мужем покойной Дианы, принцем Чарльзом, который категорическим заявил, что он нико­гда не будет принадлежать ни к одному тайному общест­ву. Если когда-нибудь "недипломатичный" Чарльз взой­дет на престол, то он будет первым немасонским королем Англии по мужской линии, начиная с 1747 года. Сама Елизавета II, хотя и является почетным покровителем од­ной из масонских лож, но как женщина к "строительной" деятельности в масонском братстве не допускается. Впрочем, этого она и не хочет.

Поэтому неудивительно, что масоны теперь не испы­тывают большой любви к "очерствелой" британской ко­ролевской семье и стараются навредить ей при каждом удобном случае.

Для подрыва авторитета английской монархии ма­сонские недоброжелатели использовали ветреных невес­ток королевы - Диану Спенсер и Сару Фергюсон. Их вне­брачные похождения, участие в наркотических оргиях и другие невинные шалости были своевременно под­хвачены прессой и использованы для политической атаки на королевскую семью. Развратное поведение и после­дующие разводы принцесс изображались как следствие моральной жестокости и бездушия, которые господству­ют за стенами Букингемского дворца. Масонским средст­вам массовой информации особенно понравилась прин­цесса Диана, которая с ее фотогеничным личиком, наи­гранным невинным взглядом и застенчивой улыбкой все­гда привлекала большой интерес публики. Все, что было связано с ее жизнью, широко публиковалось и распро­странялось по всему миру издательством австралийского финансового магната Руперта Мордока.

Сказка о "народной" принцессе была бы неполной и менее интересной, если бы в ней не было злой мачехи. Здесь масонским сочинителям современных сказок по­могло то обстоятельство, что ганноверский нос и вечно пресное, почти что деревянное выражение лица англий­ской королевы прекрасно подходили для создания отри­цательного образа тиранической свекрови.

Каждый ребенок с детства знает, что в конце каж­дой сказки добро обязательно побеждает, а зло сурово наказывается. Масонская сказка о принцессе Диане от­личается тем, что она закончилась хорошо только для самих масонов.

С одной стороны, не выдержав развлекательно-при­ключенческого напряжения, оборвалась молодая жизнь "чистой" принцессы Нового Времени. С другой стороны, бездушная, холодная и оторванная от народа (видите ли, масоны только теперь это заметили) "надменная" коро­левская семья была порядочно "потрепана" в глазах об­щественного мнения. Когда в ноябре 1997 в Англии был проведен опрос общественного мнения, то только 32% опрошенных этой "ценящей" свои традиции консерва­тивной страны высказалось за сохранение скомпромети­рованной монархии.

Но зато масонские средства массовой информации до сегодняшнего дня продолжают "выдавливать" сотни миллионов долларов из выдуманной ими и широко раз­рекламированной сказке о "народной" принцессе Диане.

К тому же, что тоже немаловажно для масонских идеологов, искусственно ими созданный, почти божест­венный культ Дианы Спенсер оказался незаменимым средством в иллюминировании юных умов и подготовке их для новой жизни в грядущей мировой "философской" республике.

Не растерялся в этой ситуации и древний аристокра­тический род Спенсеров. Горе тяжелой утраты окон­чательно не погасило в семье Спенсеров коммерческого инстинкта и предпринимательской фантазии. Наследуя пример масонов, родственники Дианы тоже решили уве­личить свое весомое достояние эксплуатацией культа покойной. Наскоро переоборудовав старую родовую ко­нюшню под музей "народной" принцессы и построив не­большую часовню на близлежащем островке, английские аристократы голубой крови начали бойко торговать би­летами на посещение "святых" мест. Идею продажи биле­тов куда-то и на что-то Спенсеры, наверное, заимствова­ли у Остапа Бендера, который, будучи глубоко убежден, что легче всего можно разбогатеть на человеческой глу­пости, успешно торговал видом на пятигорскую во­нючую лужу. Но, в отличие от потомка безжалостных ту­рецких янычаров, который давал скидку пенсионерам и милиционерам, родовые английские аристократы без стеснения лупят со всех, невзирая на лица, по 16 долла­ров за вход. Вместо малахитовой лужи кавказского ку­рорта посетители здесь будут упоительно пялиться на мутные воды помещичьего пруда и туманные очертания болотистого островка, на котором как будто бы покоит­ся "святая" Нового Времени. За четыре месяца до от­крытия великого аттракциона организаторы уже пре­дупредили волнующуюся в ожидании, нетерпеливую публику, что на сам "святой" остров никого не впус­тят. Ну, а если кто захочет навестить бывшую конюш­ню и посмотреть выцветшие фотографии усопшей, то им пришлось бы выложить еще 22 дополнительных доллара. А для богатых поклонников "святых" релик­вий брат принцессы Эрл Спенсер организовал торже­ственный концерт, на который можно было попасть, уплатив каких-то сто долларов.

Пропагандистская карусель, раскрученная масонски­ми средствами массовой информации вокруг "гонимой" реакционным светом Дианы, не могла серьезно не от­разиться на политическом здоровье английской монар­хии. Получив от масонов недвузначное предупреждение, королева Елизавета незамедлительно принялась за ре­конструкцию обветшалого фасада британской монархии. Чтобы продлить свое существование, королевский двор был вынужден окончательно порвать с традициями английского национализма, покровительством протестант­ской церкви и превратится в обыкновенное декоративное украшение в масонской Всемирной банковской империи.

* * *

Для сбалансированного и пропорционального пред­ставительства в своем пантеоне героев нашего времени масонские культотворители не ограничиваются одними "преследуемыми выходцами из народа", такими, как принцесса Диана, Вацлав Гавел и Далай-лама, но также включают в его яркое созвездие некоторых "примерных" политических и государственных деятелей.

Одной из таких новых и, без сомнения, самых ярких звезд в масонском созвездии государственных мужей яв­ляется нынешний премьер-министр Англии Энтони Блэр. По-спортивному подтянутый, с хорошо отработанной обаятельной улыбкой и красноречивой, хотя и поверхно­стной, декламацией он уже некоторое время обучался у масонских старейшин на образцового государственного деятеля. Первым в физических и духовных достоинствах молодого лейбористского политика разобрался все тот же знаток человеческих душ, газетный магнат Руперт Мордок, который, как мы помним, был одним из авто­ров сказки о "народной" принцессе Диане. Существенно увеличив свое масштабное достояние на торговле обая­тельной улыбкой Дианы, он не предвидел никакой причины, которая могла бы ему помешать дополнитель­но заработать на аполлоновской внешности вертлявого Тони. В течение нескольких лет контролируемые Мордо-ком телеканалы, газеты и журналы Англии старательно создавали позитивный ореол вокруг малоизвестного ли­дера поношенной лейбористской партии. От внимания масонских кадровиков, занимающихся селекцией пер­спективных политических руководителей, не могли ус­кользнуть такие "позитивные" черты его характера, как скрытое тщеславие, очевидное властолюбие и абсо­лютная беспринципность. Так, например, хотя Тони ис­поведует протестантскую религию своих предков, он ничуть не гнушается публично появляться в католичес­кой церкви и даже, временами, исповедоваться у като­лических священников. Хотя многолюдный Лондон ки­шит знаменитыми учебными заведениями, семейство Блэ-ров почему-то не нашло лучшего места для образования своих недорослей, как в одной из католических школ. Злые языки поговаривают, что Тони в скором времени готовится открыто перейти в католическую религию. Ес­ли это произойдет, то он будет первым католическим премьер-министром Англии, начиная с XVI века. Вот как раз такие бесхребетные религиозно-политические гибри­ды, лишенные национальных корней и внутренних убеж­дений, и нужны мировому правительству иллюминатов.

Нужно признать, что кредит высокого доверия, кото­рый Т. Блэр получил от своих масонских наставников, вернулся англо-американскому банковскому синдикату с лихвой.

После прихода лейбористов к власти в мае 1997 года английский центральный банк незамедлительно поднял и без того высокую банковскую ставку и с того времени уже никогда ее не опускал.

Отблагодарив своих благодетелей высоким банков­ским процентом и снижением налогов на прибыль. Тони оказался не менее полезным на политическом участке строительства нового мирового порядка.

В дополнение к своей традиционной роли амери­канского агента в Европе, английское правительство приняло на себя добровольные обязательства защит­ника израильских интересов в Европейском Содруже­стве. Дело в том, что уже несколько раз в последнее время Израиль был пойман на жульнических наруше­ниях и без того привилегированных для себя условий торговли с Европейским Сообществом. Руководство Сообщества, почему-то решив, что "бедный" Израиль остро нуждается в экономической помощи, предоста­вил этой стране право беспошлинного ввоза товаров на территорию стран содружества. Не являясь офици­альным членом Сообщества и поэтому не платя нало­гов и взносов на содержание его политических струк­тур, Израиль, тем не менее, получил право беспошлин­ной торговли. Будучи убеждены, что закон не дышло и его можно повернуть в какую угодно сторону, изра­ильские коммерсанты переделали предоставленною им торговую льготу в полнокровную контрабанду. Вме­сто отечественной продукции на европейские рынки повалила масса перекупленных израильскими посред­никами товаров. Коммерческие злоупотребления ев­рейских коммерсантов были настолько распространен­ными и серьезными, что даже их влиятельные друзья в руководстве Сообществом не могли затушевать быст­ро нарастающий скандал. Наверное, худо пришлось бы нечестным еврейским торгашам, если бы Т, Блэр своевременно не прикрыл их весомым авторитетом английского королевства. Благодаря исключительно его усилиям дело с санкциями против попирающего интересы английских налогоплательщиков Израиля было навсегда похоронено в бесконечных лабиринтах брюссельской бюрократии. В награду за свои труды Тони удостоился даже выступить в качестве посредни­ка на бесконечных мирных переговорах между Израи­лем и палестинцами. Хотя организованная в Лондоне встреча между палестинским безгосударственным дик­татором Я. Арафатом и израильским премьер-минист­ром Б. Натаньяху, несмотря на посреднические усилия лейбористского "выскочки" не смогла сдвинуть пере­говоры с мертвой точки, контролируемые Р. Мердо-ком британские СМИ наделили его наиболее звонкими эпитетами, среди которых определения "спаситель" и "миротворец" выглядели скромным сравнением. Но здесь, как это часто случается в газетном бизнесе, про­изошел небольшой журналистский перебор в раздувании блэровской сенсации. В пропагандистском угаре британские СМИ упустили из виду, кому в иерархии но­вого мирового порядка отводится роль миротворца в ар-магеддонной зоне обетованной земли.

Хотя на звание ближневосточного миротворца лег­ковесный Тони не прошел по рангу, его масонские благодетели отвели ему престижную миссию идеоло­гического обновления нового мирового порядка. Как известно, благодаря финансовому беспределу на миро­вом открытом рынке, чинимому нью-йоркскими бан­кирами, мировая экономика переживает глубокий и всесторонний кризис. Неприкрытая эксплуатация сла­бых стран, финансовое мошенничество международ­ных банкиров и бесстыдная активность спекулянтов валютой породили повсеместную апатию, недоверие и враждебность к политике Вашингтона, МВФ и МБ. Вернуть доверие масс к хромающей политике вашинг­тонских строителей нового мирового порядка было поручено обаятельному коммуникатору и "другу" тру­дящихся масс Т.Блэру. Для пущей важности безыдей­ному Тони даже пришлось записаться в теоретики. По­нятно, что, опираясь на собственный умственный ба­гаж, создать какую-нибудь, даже второстепенную, эко­номическую теорию слегка образованному Тони было бы не под силу. Поэтому, не мудрствуя лукаво, он одолжил у своего тезки, известного социолога Лон­донского Экономического института Энтони Гиденса претенциозную теорию Третьего Пути, которая явля­ется не чем иным, как поверхностной интерпретацией давно уже себя дискредитировавшего кейнсианства. Разъезжая по разных странам, встречаясь с государст­венными руководителями и поучая на международных конференциях, он неустанно популяризирует "свою" теорию Третьего Пути, которая, если снять с нее пом­пезные словесные украшения, сводится к свежей поли­тической штукатурке старого, хорошо всем известного уродливого здания нового мирового порядка.

* * *

В своем настойчивом стремлении иллюминировать светом масонского учения погрязший в "предрассудках" человеческий род моралисты из движения Нового Време­ни используют целую плеяду разношерстных обществен­но-политических групп и организаций, среди которых са­мой яркой звездой является сообщество гомосексуалис­тов. Нужно сказать, что гомосексуализм был и остается не просто эффективным проводником масонских антире­лигиозных взглядов, но фактически является духовным двойником масонского движения.

Оценив антихристианскую сущность и моральную пустоту масонской общественной философии, безбожные гомосексуалисты уже с ранних лет существования масон­ства охотно вступали в тайные масонские ложи. Не случайно самое большое количество гомосексуалистов воспитали "набожно-пуританские" Англия и США, те самые страны, в которых всегда беспрепятственно про­цветало и правило безбожное масонство.

Известно, что еще до последнего времени большинст­во цивилизованных стран, в том числе и США, правдиво расценивали гомосексуализм как извращенную, вредную для духовного благополучия и здоровья патологическую форму сексуальной содомии. Во многих странах мира за­нятие гомосексуализмом преследовалось уголовным за­коном, который предусматривал длительные сроки за­ключения, а в некоторых мусульманских странах безапелля­ционную смертную казнь.

Поскольку как в Ветхом, так и в Новом Заветах гомо­сексуализм рассматривается как смертный грех, гомосек­суалисты всегда были непримиримыми противниками ре­лигии и врагами церкви. Особенно тяжело приходилось педерастам в средние века, когда церковь причисляла их, вместе с алхимиками и ведьмами, к исчадиям ада и по­клонникам дьявола.

В Ветхом Завете рассказывается, что однажды в дои­сторические времена жители двух палестинских городов Содома и Гоморры погрязли в гомосексуальном развра­те и богохульстве. Это явление было настолько противно Богу, что несмотря на просьбы праведного Авраама, Он решил поголовно истребить всех жителей этих греховных городов.

По понятным причинам этот библейский эпизод со­вершенно не нравится современным гомосексуалистам и их покровителям из движения Нового Времени. Они по­ложительно не видят никакого прока в Боге, который не разделяет их понятия о сексуальной свободе. Не помога­ют педерастам открыть свои сердца христианскому уче­нию и другие часто встречающиеся на страницах Библии суровые предупреждения Бога и Его пророков, которые грозят сексуальным оборотням вечным проклятием и му­ками ада. Поэтому, чтобы не терзать свою душу баналь­ными сомнениями, душеочищающими исповедями и уни­зительными раскаяниями, большинство гомосексуали­стов были и остаются заядлыми атеистами.

В то же время их идеологические союзники масоны, хотя и сходятся с ними в критике жестоких деяний Бога, подходят к этому вопросу с несколько иной стороны. Ос­таваясь на позициях мистических религиозных верова­ний, масоны категорически не отрицают существование Бога, а только критикуют Его за надменную жестокость по отношению к греховному человеку. Поэтому одни ма­сонские теоретики считают, что, поскольку тиранический бог накладывает чрезмерные определенные ограничения на свободу людей, то следует поклоняться "благородно­му" Люциферу, который один искренне заботится о бла­ге человечества.

Чтобы придать своим аргументам больше привлека­тельности, масонские легенды изображают Люцифера как первого в истории революционера и борца за счастье всего человечества. Перевернув вверх ногами библейское сказание, которое объясняет бунт сатаны против воли Бога его непомерной гордыней, масонские фальсифика­торы приписывают этому ангелу смерти всевозможные благие побуждения. Согласно популярным в среде масо­нов легендам, Люцифер (как они для привлекательности называют сатану) восстал против "жестокого Адоная" потому, что хотел освободить людей от мучений, неспра­ведливо наложенных на них "тиранствующим" небесным Правителем. Выхолащивая правдивую сущность библей­ских высказываний, которые носят прежде всего иноска­зательный и назидательный характер, масонские знатоки Священного Писания любят ссылаться на слова Бога, ко­гда, изгоняя первую семью из рая. Он говорит Адаму; " В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят..." (Бытие 3:19). При этом масоны подчеркивают, что причиной из­гнания Адама и Евы из рая явилась зависть Бога. Ведь, испробовав запретного плода, Его чада познали муд­рость добра и зла, до этого времени известную только Ему. Чтобы, чего доброго, непослушная пара не успела еще наесться яблок с дерева жизни и стать бессмертной, Бог поспешил отправить ее в ссылку. Какие еще доказа­тельства жестокости, своеволия и несправедливости Бога вам нужны? спрашивают масонские фальсификаторы Библии. С другой стороны, говорят они, обратите вни­мание на добрые дела сатаны. Не он ли вырвал первых людей из темноты и невежества, подсказав им изведать яблоко знания? И хотя об этом в Библии не говорится, масоны утверждают, что Люцифер научил райских из­гнанников пользоваться огнем, изготавливать орудия труда и строить жилища. Согласно масонской интерпре­тации, Люцифер, как настоящий духовный иллюмина­тор, стремится к полному освобождению человечества от всех религиозных моральных норм, которые они называ­ют предрассудками. Как раз такие рассуждения чрез­вычайно приятны уху педерастов. Наконец-то с масон­ской помощью они приобрели своего бога, который не только им все прощает, но также поощряет их образ жизни. Вот таким образом под богохульным знаменем сата­низма и слились родственные души масонов и гомосек­суалистов. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека.

Исторически в США самое большое количество го­мосексуалистов давал распутный Голливуд. Не удиви­тельно, что сегодня масонские создатели новой культуры используют этот рассадник безнравственности как свое­образную "азотную кислоту" для размывания сущест­вующей моральной ткани общества. Всем хорошо извест­но, что голливудские режиссеры сюрреалистической дей­ствительности постоянно выбрасывают на кинематогра­фический рынок бесчисленное количество безнравствен­ной туфты, где педерасты всегда представляются носите­лями более высокой, авангардной культуры, борцами против религиозной нетерпимости и моральных пере­житков. Нужно признать, что их "просветительские" уси­лия часто приносят им не только финансовую сатисфак­цию, но и моральное удовлетворение. Большинство обалдевших полуграмотных американских мещан, дейст­вительно, черпают свою жизненную мудрость из этой ми­шурной кинопропаганды. Несмотря на свой кажущийся внешний лоск и интеллектуальную раскованность, сред­ний американец, как правило, малообразован, аполи­тичен и угодничает перед вышестоящими. Для него раз­вратные звезды Голливуда часто являются духовными наставниками, которых он фанатически обожествляет и старается им во всем подражать. Хорошо понимая обще­ственно-политическую значимость голливудского Вави­лона, президент Клинтон всячески заискивает перед аме­риканской киноэлитой, предоставив ей право формиро­вания главных направлений культурно-социальной поли­тики страны. Со времени прихода Клинтона к власти, Белый дом практически превратился в гостиницу для бес­конечного каравана голливудских звезд, феминиствую-щих лесбиянок и гомосексуальных активистов. Несколь­ко добросовестных ребят из охраны президента даже бы­ли наказаны за то, что, опасаясь быть зараженными СПИДом, они каждый раз натягивали перчатки перед тем, как поздороваться с представителями американской культурной элиты. Сексуальные предпочтения высоких гостей для них не представляли ни малейшего секрета. В свою очередь, признательные голивудские звезды и бла­годарные гомосексуальные активисты тоже не остаются в накладе. Кроме предоставления щедрой финансовой по­мощи на избирательные нужды демократической партии, они используют всю мощь и влияние средств массовой информации для защиты своего политического ментора. Благодаря их крикливой поддержке, "серенький" Клин­тон, несмотря на многочисленные внебрачные любовные похождения, финансовые скандалы и злоупотребление должностью, пользуется невиданной со времен Д. Ва­шингтона личной популярностью среди американцев.

Не оставаясь в накладе, администрация Клинтона спешит сделать все возможное, чтобы политически и юридически закрепить завоевания гомосексуалистов. На­пример, власти почти каждого американского города те­перь приняли специальные постановления о проведении раз в году так называемого месяца гомосексуальной "го­рдости". В знаменательные дни празднования своей "гор­дости" некоторые распутные самцы нагишом (наверное, чтобы показать всю свою гордость) шагают по улицам родимых городов. Следует при этом иметь в виду, что го­родские власти обязаны финансово и административно помогать в организации этих "выставок бесстыдства".

Вместе с цветными меньшинствами гомосексуалисты были внесены вашингтонскими законодателями в крас­ную книгу защиты подверженных опасности человечес­ких "видов" и защищены уже упоминавшимся "Законом о ненависти". В чисто юридическом значении этот закон является ничем иным, как отягощающей статьей за раз­ного рода хулиганские преступления против определен­ных групп людей.

Так что, господа "новорусские", будьте осторожны, путешествуя по западным демократиям. Если бы там, как это часто случается с деловыми людьми, вам бы захоте­лось для нервной разгрузки заехать по чьей-то наглой роже, то не помешало бы сначала навести справки о сек­суальной ориентации не понравившегося вам субъекта. Сохрани вас боже, если он окажется педерастом. Тогда вам в суде, как дважды два, докажут, что вы совершили тяжкое преступление "ненависти", а не, как ваш адвокат утверждает, обыденное мелкое хулиганство. Напрасно вы будете уверять "высокий" суд, что, будучи под "му­хой" и в не настроении, вы не могли сдержать свои рас­шатанные нервы, когда на безлюдном тротуаре какая-то улыбающаяся рожа жлоба начала вам кокетливо улы­баться и зазывающее подмигивать.

Обвинение по этой статье влечет за собой не только долголетнее заключение, но также автоматическое запре­щение дальнейших въездов в страну для иностранцев. Можете не сомневаться, что с этого времени ваша до того малоинтересная фамилия будет помещена в главном компьютере Интерпола и на каждой "демократической" границе ваш паспорт и чемоданы будут привлекать осо­бенное внимание пограничных чиновников.

Наверное, трудно бы было неискушенному граждани­ну полностью понять всю юридическую красоту и мо­ральную справедливость подписанного высокообразо­ванным масонским братом Д. Бушем Закона о ненависти, если бы не было его исторических прототипов. Для про­стоты примера следует обратиться к давно прошедшим дням отечественной истории.

В анналах Русской Правды, которые являются пер­вым сводом писаных законов Киевской Руси, подробно описывается "многоступенчатость" наказаний за одно и то же преступление. Например, выбил глаз простолюди­ну - плати двенадцать гривен. За такой же глаз княжьего отрока пришлось бы заплатить в два раза больше. Ну, а за глаз вельможного посадника штраф возрастал десяти­кратно. Хотя нашим буйным предкам не всегда было лег­ко наскрести надлежащую сумму гривен (ведь платили они не теперешними украинским "тризубками", а увеси­стыми серебряными слитками), им легче было разобрать­ся, кто был простой смерд, кто воин, а кто княжий наме­стник. А здесь поди разберись, где педераст, а где право­славный христианин.

Закон о ненависти не только защищает педерастов от телесных увечий, но даже не разрешает их раздражать серьезной критикой. Каждая такая критика автоматичес­ки приравнивается к "пропаганде ненависти". Полиции и врачам под угрозой наказания запрещается раскрывать перед общественностью личности больных СПИДом пе­дерастов. В то же время больные смертельной болезнью педерасты не обязаны даже полиции сообщать имена лю­дей, с которыми они имели сексуальные отношения и на­верняка их заразили. Нет сомнения, что для иллюмини­рованного американского права достоинство педерастов ценится значительно выше, чем жизнь их жертв.

Благодаря такой преступной и попустительской поли­тике западных властей, в ряде стран Европы и Америки прокатились так называемые "кровяные" скандалы. По­скольку представителям Красного Креста, чтобы, чего доброго, не задеть чувствительной натуры гомосексуаль­ных доноров, запрещается проверять их здоровье перед сдачей крови, многие больные были заряжены СПИДом при переливании крови. И хотя в результате этой узако­ненной халатности сотни тысяч невинных людей умерли или продолжают мучиться от последствий лечения зара­женной кровью, западные правительства остаются непо­колебимы в своей решимости защитить права и достоин­ство (в действительности, юридические привилегии) "преследуемых" содомитов.

Сегодня почти все западные страны не только за­конно признают браки, заключаемые между гомосек­суальными и лесбийскими парами, но также предос­тавляют им право адаптации и воспитания детей. В то же время законные права природных родителей вся­чески ограниваются.

Чтобы окончательно разрушить авторитет семьи и приучить учеников с детства к содомии, американские школьные власти широко вводят в свои образовательные программы обучение о гомосексуальном стиле жизни, где гомосексуальные партнеры представляются в более позитивном свете, чем нормальные семьи.

* * *

Кроме "проблем" расизма, немаловажное место в об­щественно-воспитательном репертуаре американских ил­люминатов занимает модифицированная идеология фе­минизма, которая лучше известна под названиям сексиз-ма. Исторически на Западе феминизм прошел длинный путь от спонтанного движения женщин за свои элемен­тарные политические права до радикальной обществен­ной силы, ставшей удобным орудием в руках идеологов Нового Времени для разрушения традиционных мораль­но-религиозных ценностей христианской цивилизации. Подобно тому, как когда-то в Советском Союзе издава­лись партийные разнарядки о процентном количестве женщин на управленческих постах, так теперь на Западе идет широкая кампания за увеличение количества жен­щин на ключевых постах во всех сферах общественной и государственной жизни. На первый взгляд, казалось бы, нет в этом ничего плохого. Кому мешает, что оставав­шиеся долгое время на обочине исторических событий женщины наконец получили надлежащее признание и за­служенное место в обществе? Но, присмотревшись к аме­риканской практике "уравнивания" слабого пола побли­же, нетрудно заметить, что большинство "выдвигаемых" женщин, как правило, принадлежат к воинственным фе­министическим организациям, проявляют открытую вра­ждебность к традиционным религиям и усердно участву­ют в распространении масонского мировоззрения учите­лей Нового Времени.

Все, без исключения, феминистические организации активно пропагандируют разрушение традиционной се­мьи, критикуют христианскую религиозную доктрину и одобряют гомосексуальный образ жизни. Это как раз и нужно строителям нового мирового порядка, всячески старающимся подорвать политическую силу и общест­венную роль белых мужчин, которые являются главными носителями национализма и патриотизма в странах хри­стианской цивилизации.

Учитывая полезность феминистического движения в деле разрушения традиционных общественных институ­тов, западные правительства "присвоили" женщинам спе­циальный статус дискриминируемых и "преследуемых", которого также удостоились цветные, евреи и гомосек­суалисты. Правда, они не получили всех прав и привилегий как цветные и гомосексуалисты, неприкосновенность ко­торых защищает закон против пропаганды ненависти, но, тем не менее, получили первенство при найме на работу, учебу и мелкие юридические привилегии при судебных, осо­бенно разводных, разбирательствах.

* * *

"Ложь, повторенная тысячу раз, становится истиной".

Йозеф Геббельс

Центральное место в масонских планах создания все­мирной "философской империи" отводится средствам массовой информации, которые призваны формировать сознание "нового человека". Особой любовью у масон­ских заговорщиков пользуется телевидение, которое в на­ше время при помощи спутников связи способно молние­носно доставлять информацию в любую точку земного шара. К тому же, доставляя зрителям селекционно-изо-бразительную, видимую информацию о происходящих событиях, оно является более эффективным, чем радио или пресса, средством пропаганды, навязывания людям умозрительных стереотипов.

Не удивительно, что сегодня все крупные телевизион­ные каналы принадлежат масоно-еврейским банкирам или, по крайней мере, полностью ими контролируют­ся. Достаточно припомнить, что такие столпы запад­ных средств массовой информации, как властитель Си-Эн-Эн Т. Тернер, газетные магнаты Р. Мордок и К. Блак принадлежат к разным масонским тайным организациям. Все три главные телекомпании Соединенных Штатов да­же не скрывают своих масонских наклонностей. Так, все­видящий глаз Осириса является символом Си-Би-Эс, а хвост павиана, который в масонской символике отожест­вляется с легендарной птицей фениксом, гордо красуется на экранах другого американского канала, Эн-Би-Си, то­гда как лучистое полусолнце, которое является символом Ай-Би-Си, подозрительно напоминает масонский знак иллюминированного человека.

Масоно-сионистская верхушка еще в XIX веке по дос­тоинству оценила незаменимую пользу прессы для кон­тролирования массового сознания и сконцентрировала в своих руках все главные периодические издания Запад­ной Европы и Северной Америки. Необходимость масон­ского овладения прессой красной нитью проходит в учении масонского теоретика XIX века А. Пайка. Подоб­ные идеи изложены также в хорошо известных "Прото­колах старейшин Сиона". Сегодня большинство исследо­вателей на Западе считает, что "Протоколы" являются подделкой царской секретной полиции. Если бы даже "протокольные" наставления и были сварганены царской охранкой, то мы сегодня можем только удивляться ясно­видению и прозорливости ума неотесанных российских жандармов, которые сумели аккуратно предвидеть скры­тую деятельность сегодняшних строителей нового миро­вого порядка. Наверное, следуя наставлениям российской тайной полиции, масоно-еврейская банкирская вер­хушка сумела монополизировать и взять под контроль все значительные средства массовой информации в мире.

Не удивительно, что, когда в России пришло время расхватывать прессу и телевидение, то больше всех на­хватали наши двухпаспортники. В отличие от неспособ­ных к абстрактному мышлению русских "недотеп", кото­рые не имели нужного понятия о банковской деятельно­сти и не видели проку в газетном бизнесе, они, следуя со­ветам своих заграничных спонсоров, с самого начала российской приватизации без оглядки устремились при­карманивать банки и средства массовой информации.

Для примера можно взять хотя бы такие разные и в то же время до боли похожие бизнесные карьеры Б. Бере­зовского и В. Гусинского. Что касается господина Бере­зовского, от внимания которого не укрылась ни одна прибыльная сфера российской экономики, и который, благодаря этой внимательности, теперь входит в первую сотню самых богатых людей мира, то он просто не мог остаться в стороне, когда начали приватизировать ОРТ. Не по своей вине, а в силу "нечестной" российской при­ватизационной игры, ему пришлось удовлетвориться только частью громадного достояния телеканала. Но, несмотря на то, что правительство продолжает удержи­вать в своих руках 51% стоимости акций ОРТ, и по этой причине российским налогоплательщикам приходится нести главную часть расходов по удержанию дряхлеюще­го канала, характер и содержание телевизионных про­грамм определялись людьми Березовского. За короткое время никому не подчиняющийся ОРТ фактически пре­вратился в государство в государстве. Односторонность и предвзятость транслируемых передач вряд ли могли из­бежать внимания даже неискушенного телезрителя.

Все меньше "эфирного" места остается для серьезных и объективных отечественных передач и все больше за­падной вакханалии льется с телевизионных экранов. Не обращая внимания на протесты общественности и демарши оппозиции, руководство каналом своевольно продол­жает навязывать народу духовные ценности голливуд­ской псевдокультуры.

Летом 1997 года ситуация вообще приобрела траги­комический, парадоксальный характер, когдч корреспон­денты ОРТ оказались замешаны во внутриполитическую борьбу в соседней Белоруссии, всячески помогая амери­канцам дестабилизировать последнего союзника России в Восточной Европе, обложенного со всех сторон прези­дента Лукашенко.

События в Белоруссии показали, что руководство российских средств массовой информации практически вышло из-под контроля русского правительства и, при­крываясь законами о свободе печати, фактически стало на путь вредительства национальным интересам своей страны.

В то же время великие моголы западных средств мас­совой информации, на щитах которых красуется лозунг "свобода слова и мнения", совсем не церемонятся с этими принципами, если они не отвечают их интересам. Как ка­ждая ханжеская порода, они считают себя выше всяких условностей, а обыкновенную человеческую порядоч­ность и принципиальность - болезнью дураков.

Например, один из верховных гуннов печатного сло­га, Р. Мордок, когда ему не понравилась книга бывшего губернатора Гонконга Кристофора Паттена "Восток и Запад", просто взял и запретил ее печатание во всех кон­тролируемых им издательствах. На первый взгляд, такое барское "самоуправство" издательского царя могло бы показаться несколько странным. Ведь "политически пра­вильная" книга последнего британского наместника в Гонконге в целом отвечает интересам строителей нового мирового порядка. Почему же тогда всесильный масон­ский Годзилла из движения Нового Времени так незаслу­женно обидел своего меньшего брата, масона средний руки мистера Паттена? Читатель уже наверняка догадал­ся, что причину здесь нужно искать не в женщине, но в деньгах. Оказывается, главный хранитель принципов свободы печати вел в это время переговоры с китайским правительством, пытаясь урвать самый большой кусок китайского радио- и телевещательного пирога. А здесь, когда все уже было почти улажено с хитрыми китайцами, появился этот болтливый губернатор с его скучными ме­муарами, в которых он нехорошо отзывается о местных мандаринах.

Не осмеливаются западные средства массовой инфор­мации также серьезно критиковать американо-израиль­скую внешнею политику. Кажущиеся на поверхности рас­кованными, независимыми и объективными, пронырли­вые западные журналисты на самом деле очень боязливы по отношению к своему начальству и прекрасно выдрес­сированы в искусстве самодисциплины. Хорошо зная те­перешнюю западную породу журналистов, другой вели­кий могол "свободной печати", К. Блак, охарактеризо­вал их как "интеллектуально ленивых, морально про­гнивших и духовно угоднических" калек. Кто бы мог лучше, чем он, разбираться в деловых и личных качест­вах своих подчиненных.

Не отстает от господина Березовского и его сопле­менник, председатель Еврейского Конгресса России и владелец НТВ Владимир Гусинский, которому очень по­нравилось дразнить верующих русских бабушек. Так, несмотря на протесты большинства депутатов Государст­венной Думы и Русской Православной церкви, ему, види­те ли, обязательно захотелось просветить культурно от­сталый русский народ шедевром голливудского дека­дентства, широко нашумевшим фильмом "Последнее ис­кушение Христа". Фильм, вопреки своему претенциозно­му названию, является довольно-таки пошленьким по со­держанию и убогим в режиссерском исполнении. Несмот­ря на огромную рекламу и хвалебные отзывы "незаинте­ресованных" обозревателей кинематографии, западные зрители не нашли ничего особенного в придуманных Ни-косом Казантакисом сексуальных исканиях Иисуса.

Различные христианские церкви Америки и некото­рые члены Конгресса остро критиковали этот религиоз­ный пасквиль, и фильм потихоньку и без лишнего шума осел на дне пыльных голливудских архивов. Так бы бес­славно, окутанная архивной паутиной, и закончилась ко­роткая одиссея "Последнего искушения Христа", если бы господин Гусинский не отыскал его на голливудской свалке. По-видимому, фильм ему очень понравился, по­тому что, несмотря на все препятствия, чинимые "шови­нистической" Думой и "реакционным" Синодом, он ре­шил обязательно показать "Искушения" по НТВ. Что для господина Гусинского юродствующая, невежествен­ная толпа православных демонстрантов, потрясающая перед зданием НТВ какими-то раскрашенными деревяш­ками и хоругвями? Какое ему дело до "примитивной" ду­ховной боли и чувства горькой обиды стыдящихся за свое бессилие, обманутых и нищих людей? Забыл теперь Володька, среди кого он вырос, чей хлебушек ел и чью воду пил, забыл, кто в неверное время приютил его кочующих по негостеприимным континентам везде гони­мых предков. Сегодня он хочет показать себя с наи­лучшей стороны перед своими новыми заокеанскими друзьями, а особенно мистером Соросом, который явля­ется самим большим индивидуальным инвестором в Рос­сии и который, говорят, помог господину Гусинскому приобрести свой собственный Всероссийский телевизи­онный канал. Казалось бы, если уж эти господа так лю­бят богохульство, могли бы приняться, скажем, за крити­ку иудаизма и посмеяться немного над духовными мука­ми какого-нибудь сжигаемого вожделением отведать не кошерного, свиного, мяса богобоязненного раввина. Но почему-то не показывают таких фильмов "независимые" и "свободные" американские телеканалы, почему-то не видит проку в производстве подобной стряпни распут­ный Голливуд. Значительно приятней и наверняка безо­пасней для них привычно поиздеваться над чувствами христиан, которые все больше чувствуют себе граждана­ми второго класса в своих собственных странах.

Американская телевизионная станция Си-Би-Эс уже длительное время демонстрирует антихристианскую про­грамму под названием "Отец Тед", в которой католичес­кий священник по имени Тед представляется недоумком и шалопаем. Другие американские телеканалы в своем рвении вырвать подрастающее поколение из клещей хри­стианских "предрассудков" даже далеко перещеголяли Си-Би-Эс. Так новая драма Ай-Би-Си "Ничего Священ­ного", которая изображает католических священников настоящими сексуальными маньяками, под предлогом исповеди встречающимися с любовницами или украдкой с вожделением провожающими глазами спортивные си­луэты мальчиков.

Не отстает от своих заокеанских конкурентов и анг­лийский телеканал Би-Би-Си, который подкармливает английских телезрителей многосерийной антихристиан­ской пошлятиной под названием "Ангелы Балликиса". Уже тот факт, что все эти фильмы переполнены элемен­тарными ошибками по истории церкви и полны извраще­ниями литургийных обрядов, свидетельствует о том, что создатели этих шедевров разбираются в христианском учении не больше, чем козлы в агрономии.

И, несмотря на то, что вся эта грязь ежедневно выли­вается на головы сотен миллионов западных христиан, некому защитить их доброе имя, молчат почему-то свя­той престол и духовные пастыри. Наверное, некогда им из-за бесчисленных теологических конференций, на кото­рых они стараются решить проблемы антисемитизма в истории христианской церкви.

Благодаря многолетним усилиям нынешнего папы Римского Павла Иоанна II Ватикан в 1994 году впервые установил дипломатические отношения с Израилем и окончательно перешел на службу масонских строителей нового мирового порядка В 1998 году высшие прелаты Ватикана издали позоря­щий католическую церковь документ под названием "Акт Покаяния", в котором они осуждают историю като­лической церкви и извиняются за христианские "преступ­ления" против евреев. Особой критике в этом документе подверглось "нехристианское" поведение папы Пия XII, который возглавлял католическую церковь в годы Вто­рой мировой войны. Несмотря на то, что в этой войне погибли десятки миллионов христиан, ватиканские тео­логи полностью посвятили свои военные исследования событиям так называемого холокоста, который, по при­знанию нью-йоркского профессора и чистокровного ев­рея Норманна Финкельстейна, является ничем иным, как "Сионистской оценкой нацистских преступлений в годы войны". По справедливому мнению профессора Финке­льстейна, холокостская индустрия западных СМИ сего­дня взята на вооружение международным сионизмом, чтобы отвлечь внимание мировой общественности от аг­рессивной политики Израиля и, прикрываясь маской не­винных "жертв" преступной политики европейских стран, требовать от "провинившихся" правительств монетарно­го вознаграждения.

Но если Ватикан наивно рассчитывал затушевать этим "Покаянием" все накопившиеся за две тысячи лет обиды, недоразумения и враждебность между евреями и христианами, то он глубоко ошибся. Ни одна значитель­ная еврейская организация не была удовлетворена безвозмездным покаянием святого престола. Учуяв, что враг бежит, они не хотят больше церемонного примире­ния. Теперь они требуют безоговорочной капитуляции и коннтрибуции.

 

 

 

 

 

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ.........

ГЛАВА ПЕРВАЯ ........

ГЛАВА ВТОРАЯ.........

ГЛАВА ТРЕТЬЯ .........

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

. ГЛАВА ПЯТАЯ..........